Тетрадь архиерейская

Тетрадь вторая. Глава II

II

В оный же день отцу секретарю поручил, буде позвонит ему девица Кира, номером моего телефона домашняго снабдить сию. Никоих не имел дурных помышлений и женолюбивых видов о сей девице, но токмо ради облегчения ея труда совершил. Такожде просил отца Симеона городскую телестудию посетить и видеозаписи обресть репортажей той дерзновенной юницы, и на оное потребную сумму хотя бы и из епархиальной казны истратить. Ежели и подивился отец секретарь тоей архиерейской прихоти, нимало виду не подал, но яко добрый служитель во безмолвии поручение возприял и через два дни мне записи представил.

Один репортаж на аппарате домашнем созерцать потрудился. Об отношении молодых людей мужеска полу ко воинской повинности тот повествовал и был получасом времени размерен. В сие время собеседование девицы происходило со светскими воеводами; с юношами равно служившими и такожде только уставляющими дух на тую службу, но не отъединенно со всяким, а со многими целокупно; с ученым профессором; и даже, чему подивился весьма, мнением отца Серапиона, настоятеля гарнизоннаго храма архангела Михаила, каковой служащих человеков окормляет, ведущая не небрегла. Такожде и история Российскаго дела военнаго в передаче возпомянута была кратко, но толково. Поизумлевался вообще толковству репортажа сего, коий военную службу не с единаго боку явил, не хулительно или одобрительно токмо, а многовидно изобразил. Тоже и о свирепости отца Серапиона сокрушился, как сей прежестоце тех юношей словесно бичевал, кои отчизне послужить не желают, и их гласно выродками поименовал. Не так на се зрю! Почитаю, что защита земли Русской из любови к ней совершается, но насильственно та любовь не насаждается в сердце юном, и принуждающие грех творят. Понеже того управляемо воинство светскими, государевыми военачальниками, се их забота, лицу же духовному столь яро о мирском печься и кесарски промышлять не пристало.

Все-таки никоего злоумышления создательницы в беседе с отцом Серапионом не узрел, ибо та пред ним не юродствовала и не болваном являла зрителю, но пресерьезно вопрошала с почтением надлежащим, каковое иерею даже и скверному оказать подобает.

Чрез то созерцание дух свой успокоил, страху о дурном изображении Зареченской обители не имея боле, и за всякодневными хлопотами вовсе забыл помышлять о том деле.

Однако чрез неделю отец Симеон мне репортаж и о сей представил, помянув кратко, что запись девица в епархию саморучно принесла.

Созерцал и оный репортаж, и ни малаго поругания православию в нем не обнаружил, но, напротив, надлежащее чествие, также и матушка Ириния при беседе честь соблюла и жестокосердие не явила, паче того некую елейность расточала. Купно с тем ощутил в духе своем как бы и укоризну: почто покрываю позорное? Когда плотский человек недугует, врачующий потрудиться должен, язвы, кои сему недугу исток, отворить, хотя бы болящему и мучительно было сие, мы же слабомощные свои духовныя язвы в сокровении держим, а чрез обличение и доставили обители хотя бы малое целительство!

В таковом размышлении номер переносимаго телефону девицы Киры набрал, ей преосвященным владыкой Алексием назвался и репортаж об обители одобрил, молвив, что даже и некоторое порицание обительных установлений узрев, не вознегодовал бы, в сем же образе и вовсе благословляю.

Некое малое время только дыхание ея в телефонной трубе слышал, и затем голосок девичий возпоследовал:

 — Ох, Ваше преосвященство!.. Благословите, владыко! — правильно сказала? Ваш отец секретарь научил! — но как же Вы меня напугали!.. Спасибо Вам, спасибо огромное! А за Ваш пропуск отдельное спасибо! Вы не представляете, как на меня вначале матушка настоятельница смотрела! Как на волка в овчарне, честное слово! Простите, пожалуйста, что так о ней непочтительно... В общем, ничего бы я не сняла без Вашего разрешения, как уж мне благодарить Вас, не знаю... Так как же, Ваше преосвященство, когда Вас можно будет потревожить?

Поелику то в воскресный день совершалось, а с начала недели по день пятый поездки по отдаленным обителям и приходам епархии исполнить вознамерился, то обещался чрез неделю праздные часы для сего дела сыскать и сообщить во благовремении. Вопросил отчасти юмористически:

— Не возпрепятствуете, Кира, когда вечером в приличное время на сей телефон ваш позвоню? Не причиню ли, как сей день, столь великаго испугу?

На то смех девический услышал и заверение, что едино от неожиданности ея первоначальный страх изошел, ныне же меня не страшится.

— Но, владыко, Вы, ради Бога, не подумайте, — прибавила, — что я совсем глупая девчонка и не понимаю, с каким огромным почтением к Вам необходимо относиться! Нет, не то говорю... В общем, Вы ведь не сердитесь на меня, Ваше преосвященство? Пожалуйста, если рассердитесь, говорите прямо!

Успокоил ее о сем и попрощался.