Карамель

Глава XV

— Почему?

— Выпить не хочешь? Нам точно не помешает, —произнес Голд и я полностью согласилась.

— Очень, — последовав за мужчиной на кухню, кинула задумчивый взгляд на оставшуюся папку в гостиной.

Вернувшись домой к обеду, мне предстояла встреча с сестрой и Уином. Виола нервно проводила пальцами по губам, а мужчина заботливо держал её за руку и выслушивал. Я не была на поминках, но пока заряжала свой телефон узнала о них всё, чтобы представить полную картину происходящего. Большая часть мужчин разговаривали с кружками пива о том, что клянутся оберегать своих жен и детей. И если кто-то еще в городе заболеет, то они сразу отвезут его в Ванкувер либо Оттаву для лучшего лечения. Представляю их всеобщий сбор, когда будет новая жертва болезни. Кто-то из них первый решит позвонить, дабы сказать: «Там кто-то заболел». А в ответ будет: «Да, я тоже как-то себя не очень чувствую». Потом договорятся скинуться деньгами на лечение, если понадобиться, а после положат трубки – медленно, чтобы заглушить свои виноватые души. Мне известны пьяные разговоры мужчин за сорок, они никогда не приводят к действиям.

— Держи, — Дариан поставил на стол бокалы до краев наполненные виски.

— Спасибо, — жадно опустошив половину содержимого слегка скривилась. — Достаточно крепко.

— Сейчас без этого никак, — мужчина опустошил стакан залпом. — Что ты знаешь о синдроме отсутствия боли?

— Ты удивишься, но я писала об этом статью, — моя работа оказывается не такая бесполезная. — Про молодую американку Габи Гинграс, которая страдает сенсорной автономной нейропатией. В жизни это означает, что девушка абсолютно не чувствует боли. Она постоянно наносит себе травмы, причем серьезные. Габи выбила себе все зубы, так сильно поцарапала роговицу глаза, что его пришлось удалить... Девушка вынуждена носить защитный шлем и очки. Родители Габи создали фонд «Дар чувствовать боль», и в нем состоит уже 39 человек с таким синдромом.

— Именно тоже самое происходит с людьми, из-за этой болезни, — констатировал Дариан. — У больных людей отключается та часть мозга, которая отвечает за порок боли.

— Они просто перестают её чувствовать, — опираясь об стол локтями замолчала.

Из меня словно выпустили воздух. Гибель родителей Рози не была болезненной. Сначала я испытала по отношению к ним приступ ярости, но потом попробовала представить последние задыхающиеся минуты в том доме, когда они умирая и слыша кашель маленькой дочери осознавали, что это последний звук в их жизни и им ничего не изменить в своей болезни. Гнев сменился приливом обреченности, которую, наверное, испытывает к ребенку бесплодная женщина: пытаешься вылечиться, спасти семью, но все бесполезно.

— Болезнь появилась непросто так, должна быть причина и очаг возгорания, — устало потирая веки серьезно смотрела на мужчину, стараясь не уснуть. — Смерти – это лишь пепел смысла, которого ноль.

— Займемся этим завтра, — Дариан посмотрел на часы, я тоже, – время позднее. Для Бленвиля время сна наступило уже минут тридцать назад.

— Напарники? — Внимательно вглядываясь в мужские глаза, улыбнулась.

Зрительный контакт – вот то, что не дает людям оскотиниться.

— Напарники, — пожимая друг другу ладонь я вяло ослабила хватку и оставалась неподвижна, хотя уже должна стоять за порогом этого дома. — Можешь остаться на ночь, в доме есть гостевая комната.

— Даже не знаю... Спать на надувном матрасе, который может лопнуть, или на человеческой кровати? — Неосознанно произнесла вслух, но, к удивлению, не пожалела о сказанном. Дело ведь вовсе не в кровати.

— Проблемы с сестрой? — Поинтересовался Дариан направляя меня в комнату на втором этаже.

— Она бы сказала, что это у меня проблемы, а не у неё, — грустно заверила. — И она была бы права. Тебе, это знакомо?

— Именно поэтому я живу в Бленвиле, — сообщил мужчина, открывая дверь в гостевую комнату.

— Ты точно не возражаешь, если я останусь? — Серьезным тоном спросила, хотя спина уже молила прилечь.

— Доброй ночи, Катриона, — шепотом, словно может проснуться ребенок, произнес Дариан. — Ванные принадлежности найдешь в шкафу, отдыхай. Завтра насыщенный день.

— Приятных снов, — наблюдая, как мужчина отправляется дальше по коридору, закрыла за собой двери.

Комната была простая, но уютная. Небольшое окно находилось сразу за двуспальной кроватью, справа от кровати находился шкаф из темного дерева и аккуратное зеркало в полный рост. Разувшись, была готова застонать от удовольствия, когда ноги почувствовали теплый пол. Скинув всю одежду на пол, подошла к шкафу, из которого достала махровый халат и полотенце. Мне ничего сейчас не нужно так сильно, как горячая ванна и сон.

Дабы затмить поток безумных мыслей набрала ванную и с упоением слушала гул в ушах, наполовину погрузив голову под воду.

Пришло время начать писать:

« Бленвиль – милый городок на окраине Канады, который на первый взгляд напоминает ранчо семидесятых годов. Здесь редко, что происходит, но беда наступает рано или поздно в жизни каждого. Неизвестная болезнь постигла город, который не видал ничего опаснее сыпи либо простуды. С момента моего приезда погибло еще два человека - семейная пара. Заботливая речь горожан на похоронах не пробудила достаточную скорбь в самих себе, поэтому, никто даже не думает уезжать из родного опасного места. Мне непонятно их поведение, но видно здесь до сих пор чтут католические ценности, оставшиеся со времен колонизации.

Первый вывод, который можно спокойно сделать — здесь работает хороший врач и пытается капнуть глубже. Дариан Голд – профессионал своего медицинского дела. Помимо этого, данный человек, идет на связь с социальной службой, то есть со мной. Есть надежда, что благодаря этому мужчине, Бленвиль еще не поздно спасти.

Первый и единственный вывод, который можно сделать о местной полиции — эгоизм. В них нет отдачи своей должности и работе. На связь с социальной службой не идут, отказываются предоставлять информацию для помощи своим же гражданам, и, как утверждает сам шеф полиции, – друзьям. Если бы здесь происходили убийства, я бы предположила, что они кого-то покрывают, однако нет. Здесь ситуация складывается так, что человек сам по себе глуп.

Так же мне удалось увидеть данные вскрытия...»

— Нет, — прошептала, прислонив ручку к подбородку и зачеркнув последнюю строчку в блокноте, переписала:

«Причина болезни не ясна, однако я над этим работаю.

Катриона Равен».