Песочные часы.

Глава 17.

***

— Чуть ниже… А теперь правее. Правее, а не левее.

Карл направляет мою руку с медицинским пинцетом, пока я пытаюсь вытащить из спины стеклянные осколки. Я сижу в каморке, где устроила себе лечебницу — шкаф с бинтами, мазями и настойками, кушетка и зеркало, оголенной спиной к которому я нахожусь. Второе зеркало я держу в руках и пытаюсь добраться до особенно глубоко застрявших кусков, но путаюсь в отражениях.

— Может, их так оставить и просто подождать, пока сами вылезут? Как думаешь, Карл? — кривлюсь и закусываю губы. Все же это больно.

— С ума сошла?! У тебя несколько штук между ребрами вошли. Счастье, что небольшие и до легких не добрались, — мой бесплотный друг необычайно беспокоен.

— Ну, с другой стороны… это ведь не наконечники стрел. Может, и прокатит. Правда ведь? — в ответ молчание. — Карл? Ты где?

Вот на что он теперь обиделся? А дело надо продолжать. Завожу руку с пинцетом как можно дальше и пытаюсь выдернуть из плоти особо зловредный кусок, но не могу зацепиться. Кровь уже промочила пояс штанов и не думает останавливаться, стекает каплями — осколки не дают ранам закрыться. Все-таки придется их вытаскивать. Тяну руку еще дальше за спину, пока в глазах не начинает темнеть, а уши не закладывает ватой.

— …Аста… — слышно, как через толщу воды.

— Явился, мой призрачный друг? — все бесполезно. Опираюсь на кушетку, чтобы прийти в себя. — Где шатался?

— Что это? Что с твоей спиной?! — слышу из-за плеча беспокойный голос. Не Карла.

Зараза.

— Здравствуй, Стив. Не расскажешь, как попал в это зеркало? Извини, но повернуться не могу, сам понимаешь, — смотрю в стену и стараюсь говорить ровно, но на самом деле хочется материться. Вот только не хватало, чтобы на меня в столь жалком виде смотрели.

— Я направил его сюда, — объявился. Призрачная сволочь. — Можешь посчитать это предательством и развеять меня, Астрель, но я не дам тебе сейчас страдать. Стивен Грант Роджерс, будь моими руками сегодня и помоги ей. Я расскажу тебе, что надо делать.

А я горько усмехаюсь — сбылись мои предсказания. Это двое уже почти сговорились. Скоро в два голоса меня балдой называть будут.

***

Стив Роджерс

На плечах Асты нет ножен с мечом, но их все равно не обнять — кожа на спине раскрашена кровью и сверкает осколками, когда она открывает мне дверь в свой дом. На шее и пояснице повязаны концы платка, который создает хоть какую-то видимость приличий.

— Дверь не закрывай на всякий случай — я не в том состоянии, чтобы запоминать маяки. И разминай пальцы — тебе предстоит мелкая работа, мон шер.

— Ты была в Гринвиче сегодня, — говорю, пока Аста нетвердо проходит в глубину дома.

— Как ты узнал? Неужто опять свидетели на телефон засняли? — она даже оборачивается.

— Нет. Я просто почувствовал, что ты там была. Не знаю, почему, — мне больно смотреть на ее израненную кожу.

— Мда. Это либо родство душ, либо я влила в тебя слишком много крови и магии, — жестом зовет за собой. — Мы с тобой теперь одной крови — ты и я. Так ведь было написано про того мальчишку в джунглях? А пока захвати пинцет с медикаментами, и пойдем в подвал.

Под руководством Карла я собрал инструменты, перекись водорода и фонарь. Призрак-хам сказал, что потом надо будет подсветить и смотреть, не блеснут ли мелкие осколки. В подвале с бассейнами Аста сидит на низкой скамейке и кажется еще ниже, пока я холодной водой пытаюсь смыть запекшуюся кровь с прилипшими шерстинками. Опять в своей звериной форме сражалась.

— С-с-с… щиплет. Лей побольше, Стив, — шипит, схватившись руками за невысокие стенки купальни.

Когда корка отмокла и слезла, начинаю вытаскивать стекло. А она почти не дергается, как будто давно привыкла.

— Часто с тобой такое случается? — вытягиваю глубоко из-под кожи острый обломок. — И как же твоя броня, которую ты мне показывала?

— Куртку сорвало гранатой, ну или как там это у тех остроухих называется. Я сегодня убила четверых эльфов. Темных. Видимо, ради разнообразия, — дергает плечом. — Возьми левее — я там еще один чувствую.

— И все-таки как часто? — хочу услышать ответ, но Аста молчит.

— Постоянно, Стивен Грант Роджерс, — Карл появился, как всегда, неожиданно. — Если бы у Астрель не сходили шрамы, ты бы в ужасе сбежал от нее. Дай ей подзатыльник от меня за то, что помощи не умеет просить.

— Спасибо, Карл, — бормочет моя подруга. Теперь она не стесняется ни ран, ни почти полной наготы. Не та ситуация. — Как на работе, Стив? Броню уже испытал? С-с-с-с…

Я снова смываю холодной водой кровь с кожи. Под нами растеклась розовая лужа, в которой алмазами блестит стекло.

— Я запомнил тогда твои слова, и мне ее сшили, как я попросил, — свечу фонариком и высматриваю отблески. — Повесил на спину щит, как ты и просила. Теперь вижу, что и тебя придется чем-нибудь прикрывать.

— Художник, теперь лей перекись, — командует призрак.

На пол клочьями падает розовая пена, пока Аста ведет плечами и пытается осторожно ощупать пальцами спину.

— Стив, я до середины дотянуться не могу — в глазах темнеет. Тихонько пальцами проведи, чтобы проверить, не осталось ли там чего.

Под рукой ее кожа горит, а царапины и порезы — как шрифт Брайля, что рассказывает мне о ее боли. Так не должно происходить.

— Пожалуй, мне пора лезть в целебную водичку. Стив, не оставишь меня? — внезапно говорит моя подруга, когда я увлекаюсь и глажу кончиками пальцев неповрежденную кожу плеч. Крепко я задумался.

Она пытается встать со скамейки, но тут же оседает обратно и мотает головой. Я едва успеваю ее поддержать.

— Я никуда не уйду. Ты можешь потерять сознание и захлебнуться, — Аста все так же не смотрит на меня.

— Тогда отворачивайся, мон шер. Сейчас будет то самое, о чем ты думал под яблоней, — бряцает пряжкой ремня.

Я отвернулся ко входу и слушаю, как шелест снятой одежды сменяется плеском воды, а потом и шипением. Это, конечно, неуместно, но я не могу перестать думать, что прямо сейчас рядом со мной находится обнаженная подруга. Которую до этого дня я видел только в штанах или закрытых строгих платьях. Или в том нелепом халате.

— Можешь поворачиваться и присесть на скамейку — меня за бортиком не видно. А-а-ах… хорошо-то как…

А я окончательно смутился. Такие вздохи звучат слишком… интимно. Над краем бассейна вижу только голову с темным узлом на затылке. Устраиваюсь рядом с ней, прислоняюсь к бортику, и наши головы почти соприкасаются, только мы смотрим в разные стороны.

— Знаешь, Аста, мне в последнее время тяжело выполнять приказы. Я становлюсь плохим солдатом. Как-то странно стало все в этом новом мире.

— Это потому что ты не солдат, — она пытается расплести тяжелый узел. — Ты воин. Воин идет своим путем, а солдат просто выполняет приказы, особо не задумываясь. Вот твой сотоварищ, ну, темноволосый такой, с ухмылкой, вот он солдат. Ему дали направление — и он прет, не разбирая дороги, — откидывает распущенные волосы назад, и несколько прядей падают мне на плечо. — Ты воин, который вынужден быть солдатом и делать то, чего не хочется.

— Как ты? — перебираю пальцами темную прядь. Жесткие, как и сама Аста.

За спиной слышу плеск, а локон уползает из моих рук. На плечи ложатся теплые пальцы, и вода с них пропитывает ткань рубашки. Моя подруга придвигается ближе.

— Как я, — тихо шепчет, и от этого бегут мурашки по шее. — Я тоже часто делаю то, чего совсем не желаю. Такая уж у меня судьба.

— Та рана… она у тебя так и появилась?

— Да, но она уже прошла, даже шрама не осталось. Можешь проверить — все важное прикрыто бортиком, Стив, — убирает руки с плеч. Даже жаль немного.

Под ключицей и правда ничего нет, лишь чистая кожа, по которой стекают капли. Только в воду одеты ее плечи, на которых начинает плясать знакомое мне северное сияние. В карих глазах отражается оранжевый светильник, когда Аста опять кладет мне руки на уже мокрую рубашку и перебирает пальцами воротник.

— Можно? — говорит, едва шевеля губами. Как же я могу отказать девушке?

На ее губах вода, но для меня их прикосновение горит огнем. Как костер на берегу океана. Всего-то семьдесят лет прошло, как исполнилось мое желание. Аста рвано выдыхает, чтобы потом запутаться пальцами в коротких волосах и притянуть еще ближе к себе. Мне остается только положить ладони на хрупкие плечи и самому начать целовать ее. Жарко, тягуче, остро. Как огненный мед, что можно пить вечно, забыв о воздухе и времени. Как ее пряное вино с шиповником и бузиной. Аста стонет мне в губы, а потом резко отстраняется.

— Не это я хотела тебе показать. Слишком много огня в моей душе, Стив, — зрачки у нее расширены, как у кошки в темноте, а губы и скулы розовеют. Вся купальня заполнена красными и желтыми всполохами. — Сейчас бы успокоиться, дров порубить…

И уходит под воду, а темные волосы тянутся за ней длинным шлейфом, пока тоже не исчезают за краем бассейна. Только бульканье пузырей выдает ее присутствие. Опять она перевернула все с ног на голову. Мне остается только прикрыть глаза рукой и тихо смеяться.

— Эй, художник. Может, не будешь смущать ее еще больше и выйдешь? Только халат ближе положи, — Карл даже почти дружелюбен.

— Карл, а у Асты есть альбом и карандаш? Я обещал ей кое-что.

— Пойдем, я тебя проведу.

***

— Скажи мне, Стив, у тебя наточен зуб на Тони Старка?

Моя подруга, что недавно так жарко меня целовала, стоит на пороге гостиной и задумчиво расчесывает волосы. Румянец уже сошел, но мне интересно, что же она на самом деле хотела мне показать тогда.

— К чему ты это спрашиваешь? — верчу в пальцах карандаш. — Хочешь снова наслать на него икоту?

— Нет. Мне просто понадобится новый доспех, и никто лучше Старка его не создаст. А он у нас знает об Арде, — машет в воздухе расческой. — И у меня есть что ему предложить. Готова поставить свою наковальню против пучка соломы, что лицо у него будет занятное. Я разыграю отличное представление. Будешь зрителем?

Хитрые прищуренные глаза говорят мне, что сейчас она снова поставит все с ног на голову. Как тут отказаться?

— Я на него не злюсь, но с удовольствием посмотрю, мисс, — учтиво наклоняю голову.

— Опять ты за свое, Стивен Грант Роджерс. Бука ты, — и уходит из комнаты.

— Наряжаться пошла, — Карл вездесущ и участвует в любом разговоре. — Готовься, художник, сейчас будет либо пафос, либо стеб. Но зрелище в любом случае занятное.

— Карл, я могу подробнее узнать, как вы с Астой познакомились? Я давно хотел спросить, но посчитал это невежливым, не узнав сначала твоего согласия, — откладываю карандаш с альбомом в сторону.

— Да так же, как и с тобой. Я был первым в новом для нее Мире, кого она встретила. Вывалилась из ниоткуда и бормотала на смешном языке. А тощая была!.. Я тогда детенышем нищих родителей был, но все же поделился с ней мясом и другой едой. А потом сыграл на флейте, — замолчал, вспоминая прошлое. — Вон она, на каминной полке лежит под стеклом.

Под золотым копьем и правда есть флейта в прозрачной оболочке. Старая, вырезанная вручную неумелой рукой.

— У меня тогда мать сильно болела, а Астрель надо было срочно заключить Договор, чтобы не выкинуло обратно. Тут и я подвернулся. Обменял свою старую флейту на здоровье матери. Даже сначала обижался на эту балду, что она так дешево ее оценила, а потом понял, что плата обязательна. Бескорыстная она, наша Астрель. Но все равно балда.

— Чего судачим, судари? — в гостиную зашла Аста, удерживая в руках маленькую башню из деревянной коробки, ларца и шкатулки.

— Я спрашивал у Карла, как вы познакомились, — забираю у нее ношу. Тяжелая.

— Спасибо, Стив. Если что, отправишься со мной? — оправляет кожаную куртку и джинсы, переминается, стуча подошвой простых сапог.

— Ага, оделась, как обычный человек, значит, будет стеб! — комментирует Карл.

Аста иронично хмурит брови и подходит к большому зеркалу на стене. А раньше его не было. Потом стучит по стеклу три раза.

— Тони Старк, ответь! Бешеный хомяк на связи, — вместо отражения вижу барную стойку в башне Старка. И самого Старка.

— О! Кошка, что-то опять нужно? — снова его шуточки. — Или ты просто решила излить мне душу? Приходи — Пеппер скупила во всех ближайших аптеках валерьянку. Могу даже пожертвовать свой мячик для игр.

— Хохмите дальше, мистер Старк, и тогда не узнаете нечто важное, — моя подруга скрещивает на груди руки.

— И что же такого важного случилось? Неужели тебе попалась несвежая мышь? — на лице Старка преувеличенная забота.

— Первое — мне нужна новая броня. Второе — у меня есть отличный материал для нее. Третье — я плачу за заключение Договора вот этим, — берет шкатулку и открывает ее, чтобы Старк увидел тот злосчастный венец с крыльями и месяцем. — Сам посмотри — легендарный мифрил, работа эльфов из Эрин Гален. Ну и еще, если честно, дар от Владыки тех земель.

— Да ладно… — Старк прилип к стеклу. Не будь его — свалился бы в дом Асты. — Трандуил?

— Именно. Ко мне недавно приходил друг из Арды и принес всякое добро. Ну так как? Пеппер очень подойдет эта диадема, между прочим, — завлекающе покачивает шкатулкой.

— Заходи, и мы все обсудим. Что за материал, кстати?

— Мифрил, Тони. И я буду не одна.

— И кто же с тобой будет?

— Стив Роджерс, мой гениальный друг, — Аста оглядывается на меня, а в глазах у нее теплота.

***

— Мон шер, нам надо подготовиться к встрече. Поэтому собираемся каждый в своих Мирах. Хорошо? Когда будешь готов — сядь в кресло. Это станет маяком мне.

Странная девушка Аста говорила это, закрывая дверь в свой дом. Пока я не окажусь в кресле — она не придет. И у меня будет время, чтобы достойно ее встретить. С улыбкой я переодевал рубашку, которую она намочила, когда целовала меня. Аста как-то сказала мне, что я — ее песня, которая не будет спета. Сама же она как гибкая горячая сталь, что только вытащили из огня. Я сажусь в кресло, сжимая в руках альбом и вспоминая, что совсем забыл о приличиях и не озаботился цветами.

— Все, я пришла, — входит под нежную музыку. — Карл, это что за нафиг? Ты же у нас по музыкальным вкусам ближе к Старку?

— Я вас так благословляю, дети мои, — призрак, как всегда, фамильярен, но в этот раз доброжелателен.

— Окстись, окаянный! Я же старше тебя! — моя подруга (?) упирает кулак в бок.

— Это метафорически выражаясь. Вали гулять, балда, — и замолк, когда дверь закрылась.

Аста только вскинула свободную руку, другой при этом крепко держа длинный сверток и ларец подмышкой. Ее темные волосы были причудливо заплетены в тонкие косы, на которых блестят железные бусины.

— Ну что, пора отправляться. Ты мне веришь, Стив Роджерс? — и обнимает меня, как несколько раз до этого. Руки кошки-кузнеца уводят меня Темными Путями из дома прямо в башню Старка.

***

— Да нет же! Большие пластины не подойдут! Лучше сделать много мелких для большей мобильности. И расположить их лучше чешуей — самый оптимальный вариант для защиты. Природа говна не держит, — она, как всегда, тяготеет к пресмыкающимся.

Они со Старком спорят уже полчаса. Аста наотрез отказывается от облегающей формы своего будущего доспеха. И от дополнительных функций. Плюется, выпускает на мгновения свои звериные уши и рассказывает, какие недочеты в прошлом ей обеспечили болезненные раны. В конце концов они сходятся во мнениях и сцепляют пальцы на запястьях. Снова я вижу, как заключают Договор не со мной.

— Хорошо, кошка. Из щедрости я сделаю тебе еще и новые ножны для твоего меча, который ты мне приволокла.

Старк не выпускает из рук шкатулку и посматривает в мою сторону, пока она вышла выкурить трубку на крышу.

— Я вижу, что ты все же сумел договориться. Это эволюция, наш замороженный экспонат.

Тони Старк в очередной раз открывает крышку и смотрит на венец, что подарили Асте «на память».

— Ну, раз этот день прошел так удачно, то, может, рванем в Кардифф, мон шер? Не будем ждать — там самое лучшее пиво во всем вашем Мире, — Аста входит, как всегда пряча во внутренний карман трубку.

Сегодня я нарисую ее портрет, который она сможет повесить себе на стену.