И таким голос стал у мальчишки, что Ромодановский только головой покачал.
— Не по-божески это!
— Бог простит! Мне, боярин, придется остаться тут. А пока все, кто в городе, должны в бане париться хотя бы раз в день, траву душистую жечь да при первых намеках на болезнь в домах своих запираться и носа на улицу не казать. Платок на двери вывесить — и ждать, пока к ним лекари придут. А кто не делает так — рубить нещадно! Иначе все тут ляжем.
Ромодановский вздохнул.
— Ты как будто больше знаешь? Откуда? Или вас и лечить учат?
— Нет, боярин. Не учат. Только нескольких, кто к сему делу талант имеет и призвание. Но рассказывать — рассказывали. Лично царский грек, Ибрагим. Приходил к нам, объяснял, что делать надобно, а уж когда нас сюда послали — вдвойне.
— Неужто знал кто заранее?
— Не знал
