Балакирев внимательно наблюдал за тем, как входит Ирина в его кабинет, как усаживается в кресло, как кладет руки на колени. Во всем, что она делала, ощущалась внутренняя грация и независимость. Хотя, возможно, это ему только казалось.
С самого начала их отношения не то, что не заладились, но в них присутствовал холодок. Он понимал, что сам виноват в том, что так произошло. И все же он считал, что тот неприятный инцидент можно уже забыть и наладить более тесный и теплый контакт. Но дни шли, а все оставалось по-прежнему. Даже их совместная поездка на место будущего поселка ни на что не повлияла. В тот момент ему казалось, что между ними что-то оттаяло. Но уже на следующий день он убедился, что ничего не изменилось. Она смотрела на него все так же сухо и настороженно, на его шутки не реагировала, а сама говорила только самое необходимое. И ни одного слова в сторону от деловой повестки.
Балакирев гадал: либо это у нее такой непримиримый характер, либо обида была столь глубокой, что никак не пройдет. Иногда у него даже возникало желание ее уволить. Но причин для этого не было, работала она много, добросовестно и хорошо. Впрочем, увольнение – это не более чем эмоциональный всплеск с его стороны, ему трудно строить отношения с людьми, которые держатся с ним отчужденно, всячески стараются сохранять дистанцию. А Ирина, к сожалению, как раз из такой породы. Придется ему приспосабливаться к ней.
Балакирев вдруг спохватился, что пауза затянулась. Аксенова уже давно сидит перед ним и вопросительно смотрит на него. А он все молчит и молчит.
- Ирина Владимировна, я пригласил вас, чтобы поручить одно щекотливое дело, - начал Балакирев. - Надеюсь, вы с ним справитесь, у меня как-то не получается.
- Вы меня интригуете, - слегка улыбнулась она. Впрочем, в этой улыбке не таилось ни капельки теплоты.
- К сожалению, интрига не слишком захватывающая. К нам обратился очень капризный клиент, он требует, чтобы ему сделали в поселке индивидуальный проект. Такой, какой он хочет.
- Какой индивидуальный проект, - удивилась она. - Мы только разрабатываем архитектурную концепцию. Это преждевременно.
- Я пытался втолковать ему это течение полчаса. Но все бесполезно. Но и упускать его тоже не можем, он весь набит деньжищами.
- И кто это Крез?
- Фамилия местного Креза – Жук.
- Вы шутите. Вы хоть знаете, кто он?
Балакирев вздохнул.
- Я навел справки, личность сомнительная.
- Он считается главным мафиози в городе. Его надо гнать в шею.
- Если мы его прогоним, он завалит весь наш проект. Ославит нас так, что к нам никто больше не придет. Ему это не трудно. У нас нет выбора.
- И что же вы предлагаете?
- Поговорите с ним, попытайтесь его убедить, что сейчас еще рано вести речь о строительстве дома. Я надеюсь, что на женщину он будет лучше реагировать, чем на меня.
- Вы бросаете женщину на самый трудный участок.
- Поверьте, Ирина Владимировна, только от безысходности.
- Ну что с вами делать. Я попробую.
- Только очень прошу вас, будьте предельно осторожны с этим типом, - предупредил он.
- Сначала кладете мою голову в пасть льва, а затем предлагаете быть осторожной, - усмехнулась Ирина.
Балакирев о чем-то задумался.
- На всякий пожарный случай я буду вас страховать.
Ирина несколько мгновений смотрела на Балакирева, затем покачала головой.
- Странный вы человек, Алексей Львович, подвергаете меня опасности и при этом обещаете защищать.