Туман Луизианы

Вторая глава

Пер­вый день ле­та че­тыре че­лове­ка, зас­тывшие сей­час не­под­вижно над мо­гилой, встре­тили на клад­би­ще Блум­сбе­ри. Лу­иза пря­талась за гус­той чёр­ной ву­алью, ста­ра­ясь дер­жать спи­ну пря­мо и не по­казы­вать, как ей на са­мом де­ле боль­но. Ря­дом сто­ял мол­ча­ливый Сей­мур, не­лов­ко кру­тив­ший в ру­ках ко­телок. По­верен­ный семьи Вуд­вилл вре­мя от вре­мени пог­ля­дывал на ча­сы. Чет­вёртым был мо­гиль­щик, ждав­ший при­каза, что­бы на­чать за­сыпать мо­гилу. Ла­киро­ван­ный гроб крас­но­го де­рева пок­ры­вал ог­ромный бу­кет жёл­тых ли­лий — лю­бимых цве­тов Джо­ната­на. Все ре­чи уже от­зву­чали, и те, кто хо­тел прос­тить­ся с пос­ледним гра­фом Грей­сток, уже шли к эки­пажам, ос­то­рож­но пе­рес­ту­пая лу­жи и об­суждая ужас­ную ноч­ную гро­зу. Су­дорож­но вздох­нув, Лу­иза кив­ну­ла на­конец мо­гиль­щи­ку. Пер­вые комья зем­ли с глу­хим сту­ком упа­ли на крыш­ку, и де­вуш­ка при­жала ку­лак ко рту, удер­жи­вая рву­щий­ся на­ружу крик. По­верен­ный скор­бно скло­нил го­лову и от­пра­вил­ся по до­рож­ке к ка­рете.

— Пой­дём­те, ми­леди. — Сей­мур не­лов­ко дот­ро­нул­ся до лок­тя Лу­изы. — Всё уже.

Де­вуш­ка оч­ну­лась, гля­дя на хол­мик зем­ли, ко­торый ста­ратель­но ров­нял мо­гиль­щик. Она так глу­боко пог­ру­зилась в своё го­ре, что не за­мети­ла, как всё за­кон­чи­лось.

Го­род­ской дом был пуст — по­миналь­ный обед ор­га­низо­вала вдовс­тву­ющая гра­финя Грей­сток, ба­буш­ка Лу­изы. Ехать ту­да де­вуш­ка ка­тего­ричес­ки от­ка­залась, и имен­но по этой при­чине мис­тер Вуд­вилл тер­пе­ливо ждал в го­лубой гос­ти­ной, тос­кли­во пог­ля­дывая на ча­сы и меч­тая о том, что­бы ог­ла­шение за­веща­ния пос­ко­рее за­вер­ши­лось и он смог на­конец от­пра­вить­ся к Стаф­фордам, где его ждал обед и пре­хоро­шень­кая не­вес­та.

— Я го­това выс­лу­шать вас, мис­тер Вуд­вилл. — Лу­иза рас­по­ложи­лась в оби­том го­лубым шёл­ком крес­ле, рас­пра­вив склад­ки на платье.

По­верен­ный не­воль­но за­любо­вал­ся блед­ной де­вуш­кой, ка­зав­шей­ся со­шед­шей с кар­тин Гей­нсбо­ро. Сол­нце иг­ра­ло в ак­ку­рат­но уло­жен­ных во­лосах цве­та спе­лой пше­ницы. Тра­ур чрез­вы­чай­но шёл ей, от­те­няя фар­фо­ровую ко­жу и пух­лые губ­ки. «Всё-та­ки фран­цу­жен­ки — кра­сивые жен­щи­ны, и ле­ди Грей­сток яв­но пош­ла в мать», — мель­кну­ло в го­лове Вуд­вилла, по­ка он рас­кла­дывал бу­маги на сто­ле.

— Итак, нач­нём. — По­верен­ный наб­рал боль­ше воз­ду­ха в лёг­кие и на­чал пе­речис­ле­ние дви­жимо­го и нед­ви­жимо­го иму­щес­тва по­кой­но­го гра­фа Грей­сто­ка. Лу­иза бы­ла бо­гата и прек­расно об этом зна­ла: вер­нувшись в Ан­глию, отец не бро­сил вкла­дывать день­ги в то­вары из ко­лоний, при­носив­шие не­малую при­быль. Де­ла шли удач­но, а ти­тул и имя лишь спо­собс­тво­вали зак­лю­чению круп­ных до­гово­ров. Спи­сок по­мес­тий, пред­ме­тов ис­кусс­тва, пле­мен­ных ло­шадей, дра­гоцен­ностей за­нял час. Шея у де­вуш­ки, си­дев­шей в по­зе уме­рен­но­го лю­бопытс­тва, дав­но за­тек­ла. Она бы с удо­воль­стви­ем рас­шну­рова­ла ту­гой кор­сет и лег­ла — в го­лове пос­ле слёз на клад­би­ще мед­ленно и ме­тодич­но пуль­си­рова­ла боль.

— А те­перь пе­рехо­дим к са­мому ин­те­рес­но­му. — Вуд­вилл хит­ро улыб­нулся, но, встре­тив стро­гий взгляд, сту­шевал­ся и про­бор­мо­тал: — Из­ви­ните. В кон­це за­веща­ния сде­лана при­пис­ка. Лорд Грей­сток внёс её не­дав­но, все­го два ме­сяца на­зад.

Лу­иза за­ин­те­ресо­ван­но пос­мотре­ла на по­верен­но­го. Она и не зна­ла, что отец ме­нял что-то в за­веща­нии… О том, что всё пос­ле его смер­ти пе­рей­дёт к ней, де­вуш­ка зна­ла дав­но. Но за­чем ему по­надо­билось вно­сить из­ме­нения? Он что-то пред­чувс­тво­вал? Или ему что-то уг­ро­жало?

— Моя дочь, ле­ди Лу­иза-Со­фия Клиф­форд, гра­финя Грей­сток яв­ля­ет­ся еди­нов­лас­тной вла­дели­цей все­го иму­щес­тва, ог­ла­шён­но­го вы­ше. В пра­ва нас­ле­дова­ния она всту­пит не ра­нее чем по дос­ти­жении двад­ца­ти од­но­го го­да. До дос­ти­жения это­го сро­ка опе­куном ле­ди Грей­сток яв­ля­ет­ся сэр То­мас У­ор­рин­гтон. Он же яв­ля­ет­ся единс­твен­ным рас­по­ряди­телем её иму­щес­тва вплоть до обоз­на­чен­но­го в дан­ном до­кумен­те сро­ка. В слу­чае мо­ей преж­девре­мен­ной кон­чи­ны опе­ка над Лу­изой пе­рехо­дит сэ­ру У­ор­рин­гто­ну.

— То­мас У­ор­рин­гтон? — Лу­иза нах­му­рилась, пы­та­ясь вспом­нить это­го джентль­ме­на сре­ди зна­комых от­ца. То­му, что он на­шёл для неё опе­куна, она не удив­ля­лась — отец час­то со сме­хом го­ворил, что дочь со­вер­шенно не уме­ет рас­по­ряжать­ся день­га­ми и, дай ей во­лю, рас­тра­тит всё сос­то­яние на по­мощь обез­до­лен­ным и мо­шен­ни­кам, что неп­ре­мен­но на­вод­нят её дом. Но де­лать опе­куном со­вер­шенно нез­на­комо­го ей че­лове­ка? — Но кто это? — по­мимо во­ли выр­ва­лось у неё. Ока­залось, мис­те­ра Вуд­вилла это ин­те­ресо­вало не мень­ше Лу­изы.

— Све­дений о То­масе У­ор­рин­гто­не у нас нет. Но его ад­рес при­лагал­ся к за­веща­нию. Лорд Грей­сток обо всём по­забо­тил­ся. — Он про­тянул лис­ток, на ко­тором ров­ным кал­лигра­фичес­ким по­чер­ком бы­ло на­писа­но: То­мас У­ор­рин­гтон, Со­еди­нён­ные Шта­ты Аме­рики, штат Лу­изи­ана, по­местье «Маг­да­лена».

— Аме­рика?! — Лу­иза пот­ря­сён­но пос­мотре­ла на по­верен­но­го. — Но как же… я ведь ни ра­зу…

— Я по­лагаю, вам сле­ду­ет на­писать мис­те­ру У­ор­рин­гто­ну и пос­та­вить его в из­вес­тность о кон­чи­не лор­да Грей­сто­ка.

— Д-да, я так и пос­туплю… — Лу­иза рас­те­рян­но смот­ре­ла на за­пис­ку. Убий­ство от­ца, те­перь та­инс­твен­ный опе­кун …

— Ле­ди Грей­сток, я вам боль­ше не ну­жен? — Мис­тер Вуд­вилл счёл нуж­ным на­пом­нить о се­бе.

— Ко­неч­но, мис­тер Вуд­вилл, спа­сибо вам за всё. — Лу­иза под­ня­лась, что­бы про­водить по­верен­но­го. А ос­тавшись од­на, сно­ва ус­та­вилась на за­пис­ку, вгля­дыва­ясь в ров­ные бук­вы, пы­та­ясь по­нять, по­чему отец ука­зал имен­но это­го че­лове­ка? От ко­го же лорд Грей­сток пы­тал­ся спря­тать дочь на дру­гом кон­це све­та?

                                                                           ***

— Где она, где Лу­иза? — Влас­тный го­лос вдовс­тву­ющей гра­фини раз­но­сил­ся по ком­на­там. Лу­иза тя­жело вздох­ну­ла и за­кати­ла гла­за — бла­го её сей­час ник­то не ви­дел. По­яв­ле­ния ба­буш­ки она жда­ла и бо­ялась.

Ле­ди Вик­то­рия пек­лась о бла­гопо­лучии семьи, не об­ра­щая вни­мания на сла­бые по­пыт­ки её чле­нов соп­ро­тив­лять­ся сво­ему счастью. Она свя­то ве­рила в не­зыб­ле­мость се­мей­ных ус­то­ев и тра­диций, а доб­рое имя Грей­сто­ков зна­чило для гор­дой да­мы боль­ше, чем счастье собс­твен­ных де­тей. Стар­ший раз­бил сер­дце ма­тери, сбе­жав с фран­цу­жен­кой. Млад­ший дав­но был вы­чер­кнут из до­мовой кни­ги, при­со­еди­нив­шись к ре­волю­ци­оне­рам в той же Фран­ции. Да, эта стра­на смог­ла от­нять обо­их де­тей ле­ди Вик­то­рии. Но од­но­го она всё-та­ки вер­ну­ла, да ещё и с ма­лень­кой внуч­кой. Люб­ви меж­ду не­вес­ткой и свек­ровью не бы­ло ни­ког­да, к то­му же Сте­фани, по мне­нию гра­фини, бы­ла нас­толь­ко не вос­пи­тана, что не же­лала пря­тать свою неп­ри­язнь под мас­кой уч­ти­вой лю­без­ности. Пос­ле её смер­ти от­но­шения с внуч­кой луч­ше не ста­ли — сын, нах­ва­тав­шись от же­ны сво­бодо­люби­вых идей по вос­пи­танию де­тей, не поз­во­лил от­дать де­воч­ку в при­лич­ный пан­си­онат, чем окон­ча­тель­но раз­бил неж­ное ма­терин­ское сер­дце. Обыч­но об­ще­ние внуч­ки с ба­буш­кой про­ходи­ло в кру­гу гос­тей и ог­ра­ничи­валось нес­коль­ки­ми де­жур­ны­ми фра­зами о по­годе и здо­ровье. Но Лу­иза бы­ла уве­рена, что она вот-вот по­явит­ся, что­бы на­пом­нить, кто яв­ля­ет­ся гла­вой семьи Грей­сток и ко­му те­перь при­над­ле­жит её, Лу­изы, ду­ша. Сей­час она го­това бы­ла рас­це­ловать от­ца за вне­зап­ное опе­кунс­тво.

— Моя до­рогая, ле­ди не по­ложе­но при­нимать гос­тей в ка­бине­те! — Гра­финя ве­личес­твен­но вплы­ла в ком­на­ту и, упе­рев в пол трость, за­мер­ла пос­ре­дине. — Впро­чем, не уди­витель­но, что ты не зна­ешь этих тон­костей, с тво­им-то вос­пи­тани­ем…

— Ра­да вас ви­деть, ба­буш­ка. — Лу­иза приг­ла­ша­ющее кив­ну­ла на ди­ван. По­няв, что её вы­пад ни­как не за­дел внуч­ку, ле­ди Вик­то­рия при­села, пос­та­вив пе­ред со­бой трость.

— Ты не бы­ла на по­миналь­ном обе­де. — Гра­финя не­одоб­ри­тель­но смот­ре­ла на Лу­изу. — Там бы­ло нес­коль­ко мо­лодых лю­дей, с ко­торы­ми ты за весь се­зон на­вер­ня­ка ус­пе­ла поз­на­комить­ся. Каж­дый из них имел со мной бе­седу по по­воду тво­его бу­дуще­го. Я ска­зала, что ре­шать те­бе. Но са­ма нас­то­ятель­но ре­комен­дую те­бе об­ра­тить вни­мание на гра­фа Но­рид­жа. Чрез­вы­чай­но пер­спек­тивный джентль­мен.

— Гра­фа Но­рид­жа? — Лу­иза и пред­по­ложить не мог­ла, что на обе­де, ус­тро­ен­ном в па­мять об её от­це, ба­буш­ка мог­ла её сва­тать! — Но он мне в от­цы го­дит­ся!

— Трид­цать во­семь — не срок для муж­чи­ны, — нас­та­витель­но про­из­несла ле­ди Грей­сток. — К то­му же с его про­ис­хожде­ни­ем ты впол­не мо­жешь стать гер­цо­гиней со вре­менем.

— Его сом­ни­тель­ным про­ис­хожде­ни­ем, вы хо­тели ска­зать? — нах­му­рилась Лу­иза. Са­мо об­сужде­ние бу­дущей же­нить­бы сей­час, ког­да не прош­ло и пя­ти дней со смер­ти от­ца, ка­залось ей аб­сур­дным.

— Я знаю, что в бли­жай­шее вре­мя Клей­мор офи­ци­аль­но приз­на­ет его сво­им сы­ном, — от­махну­лась ле­ди Вик­то­рия. — Ты дол­жна быть ра­да, что он об­ра­тил вни­мание на дочь фран­цу­жен­ки!

— То есть он про­сил мо­ей ру­ки у вас? — на вся­кий слу­чай уточ­ни­ла Лу­иза.

— Нет, не про­сил, — по­жала пле­чами ле­ди Грей­сток. — Но ин­те­ресо­вал­ся то­бой и тво­им здо­ровь­ем. Я же го­ворю — очень ин­те­рес­ный джентль­мен. Ду­маю на сле­ду­ющей не­деле приг­ла­сить его на ужин, там и поз­на­коми­тесь поб­ли­же. Свадь­бу луч­ше иг­рать в ап­ре­ле. Ос­та­нет­ся мень­ше го­да, но я уве­рена, все пой­мут при­чину спеш­ки: оди­нокая юная ле­ди, ос­тавша­яся без прис­мотра — твоя пос­пешная свадь­ба ни­кого не уди­вит. Ле­ди Саф­фолк уже на­мека­ла мне, то, что ты жи­вёшь од­на в до­ме, со­вер­шенно не­подо­ба­юще.

— Но ведь я не од­на, у ме­ня есть слу­ги, — по­пыта­лась вста­вить хоть сло­во Лу­иза. — И к то­му же отец ос­та­вил…

— Я знаю, что мой бед­ный Джо­натан ос­та­вил те­бе нас­ледс­тво, но со­вер­шенно не оза­ботил­ся о му­же! — па­тетич­но вос­клик­ну­ла гра­финя. — Ес­ли так де­ло пой­дёт и даль­ше, ты мо­жешь ос­тать­ся ста­рой де­вой или, что ещё ху­же, ли­шить­ся ре­пута­ции! Я не мо­гу это­го до­пус­тить! Оп­ре­делён­но не мо­гу! Ты пе­ре­едешь ко мне се­год­ня же. Ве­щи при­везут в те­чение не­дели. Се­зон поч­ти за­кон­чился, но у нас есть ещё в за­пасе па­ра ве­черов, не ба­лы, ко­неч­но, но и там мож­но отыс­кать что-то дос­той­ное…

— Ба­буш­ка! — Лу­иза бес­по­мощ­но смот­ре­ла на ра­зошед­шу­юся ле­ди Вик­то­рию. Её блёк­лые го­лубые гла­за го­рели во­оду­шев­ле­ни­ем, а не­боль­шие се­дые бук­ли под­пры­гива­ли в такт кив­кам, ко­торы­ми она соп­ро­вож­да­ла каж­дое своё пред­ло­жение. Пе­ред гла­зами вдовс­тву­ющей гра­фини, су­дя по все­му, уже проп­лы­вали ве­рени­цы же­нихов, а Лу­иза шла к ал­та­рю с бу­кетом кре­мовых роз и нар­циссов…

— Ба­буш­ка, я не пе­ре­еду к вам! — Гром­кий воз­глас зас­та­вил на­конец за­мол­чать ле­ди Грей­сток. Она изум­лённо ус­та­вилась на внуч­ку, буд­то пы­талась по­нять, кто пос­мел её пе­ребить. — Я не пе­ре­еду к вам, — твёр­же до­бави­ла обод­рённая её мол­ча­ни­ем Лу­иза. — Я еду в Аме­рику. К опе­куну, ко­торо­го наз­на­чил отец.

— Ка­кая Аме­рика? — Ка­залось, гра­финю вот-вот хва­тит удар. Она от­кры­вала и зак­ры­вала рот, как ры­ба, выб­ро­шен­ная на бе­рег, си­лясь по­нять, что го­ворит внуч­ка. — Ка­кой опе­кун?

— Отец наз­на­чил мне опе­куна, — тер­пе­ливо при­нялась объ­яс­нять Лу­иза, все­ми си­лами ста­ра­ясь, что­бы ба­буш­ка не рас­слы­шала не­уве­рен­ности в её го­лосе. — Это его друг, сэр То­мас У­ор­рин­гтон. У не­го план­та­ция са­хар­но­го трос­тни­ка в…

— План­та­тор? Ма­терь Бо­жия! — Ле­ди Вик­то­рия вдруг поб­ледне­ла и схва­тилась за сер­дце. Гла­за её за­кати­лись, и поч­тенная да­ма по­вали­лась на ди­ван.

— Мэ­ри! О Гос­по­ди, Мэ­ри! Не­си со­ли, ле­ди Грей­сток ста­ло пло­хо! — Лу­иза в тре­воге скло­нилась над ба­буш­кой, от­ме­чая, что она точ­но не прит­во­ря­ет­ся. Че­го-то по­доб­но­го Лу­иза, ко­неч­но, ожи­дала. Об­мо­роки бы­ли при­выч­ной так­ти­кой ле­ди Вик­то­рии, ког­да та хо­тела зас­та­вить ок­ру­жа­ющих пос­ту­пать так, как нуж­но имен­но ей. А зна­чит, и всей семье в её ли­це.

Ле­ди Грей­сток сла­бо зас­то­нала, по­ка Мэ­ри во­дила фла­кон­чи­ком под её но­сом. Лу­иза при­села ря­дом, нас­то­рожен­но гля­дя на ле­ди Вик­то­рию.

 —  Вам уже луч­ше?

— Ка­жет­ся, я слы­шала что-то про Аме­рику, — сла­бым го­лосом про­гово­рила гра­финя. — Мне ведь по­каза­лось, не так ли?

— Нет, ба­буш­ка, не по­каза­лось, — твёр­до ска­зала Лу­иза. — Я у­ез­жаю в Аме­рику к опе­куну, наз­на­чен­но­му от­цом.

— Ка­кой скан­дал, — ти­хо, но со­вер­шенно чёт­ко про­гово­рила ле­ди Вик­то­рия. — Моя внуч­ка едет в быв­шую ко­лонию, жить на план­та­ции, в ок­ру­жении чёр­ных ра­бов. О, Лу­иза, луч­ше бы ты умер­ла!

— Прос­тите, ба­буш­ка, что не оп­равда­ла ваших на­дежд. — Лу­иза по­чувс­тво­вала, как гла­за на­пол­ня­ют­ся сле­зами. — Воз­можно, я по­гиб­ну по пу­ти в Аме­рику, и тог­да вы всем сможете го­ворить, как не­помер­на ваша скорбь.

— Не го­вори ерун­ды! — Гра­финя, ка­залось, приш­ла в се­бя. Вып­ря­мив спи­ну, она тя­жело опер­лась об угод­ли­во пред­ло­жен­ную Мэ­ри трость и ос­тро пос­мотре­ла на внуч­ку. — Я люб­лю те­бя, что бы ты там се­бе ни вы­думы­вала, и же­лаю те­бе счастья.

— Я то­же люб­лю вас, ба­буш­ка, — рас­чувс­тво­вав­шись, Лу­иза об­ня­ла гра­финю. Та от­ве­тила ей лёг­ким, поч­ти не­весо­мым пог­ла­жива­ни­ем по спи­не.

— На­де­юсь, ты по­сетишь мой ужин на сле­ду­ющей не­деле? — неп­ре­река­емым то­ном спро­сила она. Лу­иза кив­ну­ла, улыб­нувшись — ле­ди Вик­то­рия всё-та­ки смог­ла нас­то­ять на сво­ём.

                                                                                    ***

Не­боль­шой ужин для са­мых близ­ких соб­рал тес­ный кру­жок из пя­тиде­сяти че­ловек. Лу­иза сто­яла ря­дом с ле­ди Вик­то­ри­ей, об­ла­чён­ной в платье цве­та пе­рес­пе­лой клюк­вы. Са­ма де­вуш­ка не под­да­лась на уго­воры ба­буш­ки и на­дела чёр­ное платье — тра­ур по от­цу ник­то не от­ме­нял. Гос­ти по оче­реди под­хо­дили к хо­зяй­ке до­ма, вы­ражая свои со­болез­но­вания по по­воду кон­чи­ны ее сы­на. До Лу­изы то и де­ло до­лета­ли об­рывки фраз:

— Бед­ная де­вуш­ка…

— Ка­кая тра­гедия, сов­сем од­на…

— Ско­ро вый­дет за­муж…

— Уж ле­ди Грей­сток так это­го не ос­та­вит…

Улыб­ки ка­зались фаль­ши­выми, со­чувс­твие — на­иг­ранным. Боль­ше все­го на све­те Лу­иза меч­та­ла сей­час ока­зать­ся в сво­ей ком­на­те, за плот­но зак­ры­тыми две­рями, и что­бы ник­то не бес­по­ко­ил! Ка­жет­ся, ес­ли сей­час хоть кто-то ещё ска­жет, как ему жаль, что от­ца уби­ли, она зак­ри­чит!

— Ле­ди Грей­сток. — Зна­комый го­лос зас­та­вил вздрог­нуть и под­нять гла­за. Над её ру­кой скло­нил­ся лорд Но­ридж. Стран­но, но при его по­яв­ле­нии Лу­иза по­чувс­тво­вала, как внут­ри неё раз­ли­ва­ет­ся спо­кой­ствие. Она ис­крен­не от­ве­тила на его улыб­ку.

— Лорд Но­ридж! — ра­душ­но от­клик­ну­лась ле­ди Вик­то­рия, по­вора­чива­ясь к гра­фу. — Мы так ра­ды, что вы при­няли на­ше приг­ла­шение!

— Ле­ди Грей­сток. — Улыб­ка Но­рид­жа мгно­вен­но прев­ра­тилась из ис­крен­ней в рав­но­душ­ную. — Бы­ло бы вер­хом не­вос­пи­тан­ности не при­ехать се­год­ня.

— Вы са­мо оча­рова­ние! — снис­хо­дитель­но улыб­ну­лась вдовс­тву­ющая гра­финя. — А те­перь, будь­те так лю­без­ны, от­ве­дите Лу­изу в зал. Я ос­та­нусь здесь, что­бы встре­тить при­поз­днив­шихся гос­тей.

— Прос­ти­те её, — Лу­иза сму­щён­но по­ложи­ла ру­ку, за­тяну­тую ат­ласной пер­чаткой, на ру­кав ве­чер­не­го кос­тю­ма. — Иног­да мне ка­жет­ся, что сам ко­роль Ге­орг не смог бы от­ка­зать ей, ре­ши она, что его от­ре­чение при­несёт поль­зу семье Грей­сток!

— Она лю­бит вас и за­ботит­ся. — Но­ридж лю­без­но улы­бал­ся зна­комым, уве­рено ве­дя де­вуш­ку в зал, где уже нас­тра­ива­ли инс­тру­мен­ты му­зыкан­ты. — О, бу­дут тан­цы? Я ду­мал, тра­ур в Ан­глии про­дол­жа­ет­ся не од­ну не­делю.

— В Ан­глии? — Лу­иза за­ин­те­ресо­ван­но пос­мотре­ла на гра­фа. — Вы при­еха­ли из­да­лека?

— Дол­гое вре­мя я жил в Аф­ри­ке, — с го­тов­ностью от­ве­тил Но­ридж, — а до это­го нес­коль­ко лет про­вёл в Юж­ной Аме­рике.

— Это, дол­жно быть, не­веро­ят­но ин­те­рес­но! — вос­хи­щён­но про­гово­рила Лу­иза, пы­та­ясь раз­гля­деть в ло­щеном об­ли­ке гра­фа приз­на­ки за­яд­ло­го пу­тешес­твен­ни­ка.

— Бы­вало по-раз­но­му, — ук­лончи­во от­ве­тил граф. — Воз­можно, я рас­ска­жу вам об этих го­дах как-ни­будь. Но смот­ри­те, зо­вут к сто­лу. Ка­жет­ся, все гос­ти на­конец соб­ра­лись.

Да­леко за пол­ночь Лу­иза на­конец ока­залась в сво­ей пос­те­ли и те­перь рас­слаб­ленно смот­ре­ла на ца­рапа­ющие ок­но вет­ки клё­нов. Ей хо­телось бы сол­гать се­бе, но не по­луча­лось — ве­чер, нес­мотря на скор­бный по­вод, про­шёл от­лично. И не­малую роль в этом сыг­рал лорд Но­ридж, не от­хо­див­ший от неё ни на шаг. Он ока­зал­ся не­веро­ят­но ин­те­рес­ным со­бесед­ни­ком, а тот факт, что он дей­стви­тель­но объ­ехал пол-ми­ра, вы­зывал ува­жение и на­поми­нал ей об от­це. Да, ему Сти­вен Но­ридж оп­ре­делён­но бы пон­ра­вил­ся.