Сезон охоты

Часть шестая (знакомство) 6-8

6

Кирилл Самойлов, вышел на улицу, когда Владимир уже сделал несколько шагов по направлению к его дому, при этом мужчина что-то очень внимательно разглядывал в одном из окон. Самойлов сам оглядел фасад здания и не найдя ничего интересного, спросил:

- В этот дом еще мой дед заложил фундамент, с тех пор здание, правда, несколько раз перестраивалось, но все-таки сохранило свою первобытность.

Владимир посмотрел на Самойлова.

- Первобытность.

Повторил он и вновь вернулся взглядом к зданию.

- А у вас разве есть внуки?

- Нет, - несколько озадаченно ответил мужчина, вновь посмотрев на собственный дом и на окно гостевой комнаты, где остановился Коротков.

- Мне показалось, что я увидел подростка в окнах вашего дома.

Самойлов тут же расплылся в улыбке, сообразив, о чем идет речь, он похлопал гостя по плечу и сказал, жестом приглашая мужчину пройти обратно в дом Сенчиных:

- Это Матвей, он соседский мальчик, не много странноватый, но добрый. Иногда заходит к нам в гости, когда его отец уезжает в город. Он совершенно не будет вас стеснять.

- Я тоже думаю, что с парнишкой проблем не будет, - ответил Коротков и перевел взгляд на окно своей комнаты. Силуэт Матвея к тому моменту исчез и Владимир подозревал, что парнишка, после своего проступка сделает все, чтобы не встречаться с ним в узком коридоре второго этажа.

Они вернулись в гостиную, где не хватало Ярослава Старовойтова, Владимир вернулся на свое место, затем молча оглядев всех присутствующих, остановился взгляд на пожилом человеке в инвалидном кресле. Сенчин к тому моменту уже смотрелся довольно уверенно и, по всей видимости, вопрос о просьбе Владимира между старейшинами поселка был решен.

- Я не ожидал, что вернусь к этому происшествию, именно так. – Начал Сенчин, не дожидаясь Старовойтова. Он держал в руках чашку с чаем, но, по всей видимости, не сделал из нее даже глотка. Коротков буквально ощущал волнение пожилого инвалида и продолжал терпеливо молчать, глядя на него снисходительным взглядом. – Когда со мной случился удар, я долгое время прибывал в состоянии полного отключения от этого мира и не мог даже намекнуть о том, из-за чего со мной случилось подобное. Но скажу сразу, я не видел того, кто закапывал труп.

Владимир сразу напрягся после этих слов, он забегал взглядом по лицу старика, словно пытаясь найти в нем выдающие ложь изменения, но Сенчин оставался совершенно спокоен и даже если к нему сейчас подключить детектор лжи, аппарат показал бы совершенно прямую линию. Коротков точно знал, когда и кто ему врет и это знание, сильно помогало при перемещении по стране.

- Но я знаю, где находится место, - продолжал Вадим Сенчин, обеими руками держа в руках чайную чашку и практически не сводя с нее взгляда и если для Владимира это было не вранье, то уж точно старик что-то недоговаривал.

- Вы мне покажите его? - спросил мужчина и Сенчин, кивнув в сторону Станислава Мишина, добавил:

- Он покажет, я просил Стаса сходить на то место, спустя полгода. И если он что-то там и нашел, то тогда все вопросы можете адресовать ему.

Коротков несколько секунд смотрел на бывшего охотника и следопыта, но его взгляд не привлек внимание Владимира. Сенчин, для него был куда более значимой фигурой в этой раскладке событий и с ним разговор еще не был закончен.

- А что именно видели Вы?

Вадим поднял на гостя свой взгляд и несколько секунд молодой мужчина и старик в инвалидном кресле смотрели друг на друга, словно пытаясь прочесть самые сокровенные секреты. И, по мнению Короткова, так оно на самом деле и было. Он сам, пытался по максимум выведать у старика все о том дне, когда некий человек, вооруженный лопатой, притащил к озеру труп неизвестного и прикопал его там. Он хотел знать, почему даже спустя полгода полного паралича, этот старик первым делом не обратился в полицию, а всего лишь ограничился просьбой к другу, проверить осталось ли хоть что-то спустя столько времени. Владимир буквально ощущал кожей, что в гостиной повисла недосказанность. Старался ее преодолеть, Коротков понимал, что больше у него не представится такого шанса. В следующий раз, информацию от этих людей ему если и придется получать, то уже другими, более болезненными способами.

- Много лет назад, у меня был друг, - начал Сенчин, вновь опустив взгляд на кружку с чаем и Владимир мысленно собрался с терпением. Выслушать воспоминания старика, которые, скорее всего, превратиться в притчу, это, пожалуй, тот минимум, который он готов терпеть сидя в этом доме в надежде, что, в конце концов, получить именно то, зачем приехал. – Многие в этой комнате его помнят.

- Никита, - сказал Самойлов, кивнув в подтверждения слов Сенчина.

- Да, именно так его звали. Большой любитель шахмат. Он умер от пневмонии, которую получил, упав в холодный ручей. В тот день мы собирались с ним перейти по поваленному дереву, и я стал падать, а он попытался меня удержать и в итоге полетел вниз вместе со мной. Помню, как я сидел возле его кровати, когда Никиту лихорадило, и ждал, его выздоровления. Я верил, что Никита выкарабкается. Ведь в детстве, ты совершенно не веришь в смерть. В возрасте десяти лет, все кажется вечным, бессмертным и в голове не возникает мысли о том, что ты можешь потерять кого-нибудь из дорогих тебе людей.

- Аминь, - пробурчал Самойлов, вновь кивая и глядя себе на руки, словно это были и его воспоминания тоже.

Сенчин посмотрел на Владимира, взгляд молодого мужчины был сосредоточенный. Он внимательно слушал каждое слово и даже когда в комнату вошел Старовойтов, на него никто не обратил внимание.

- За день до того, как Никита умер, он пришел в себя. Я точно помню, как винил самого себя в случившемся, поскольку именно из-за меня мы упали в воду, но Никита, сказал мне всего пару слов, которые полностью поменяли мой взгляд на случившееся. Он сказал: «Я бы сделал это еще раз». И улыбнулся мне, а я не сразу понял, о чем речь и только потом, после похорон, когда вернулся к тому поваленному дереву, я понял, что Никита имел в виду. Он бы, даже заранее зная исход, все равно, сделал бы попытку удержать меня от падения. В этом и заключается то единство, на котором строится доверие между теми, кто решает прожить всю жизнь плечом к плечу.

- Община, - прокомментировал Самойлов, и все присутствующие в комнате одобрительно закивали в поддержку.

Сенчин тем временем продолжил:

- И если нам что-то и известно и если мы можем помочь Вам, то поверьте, мы сделаем это, поскольку Вы постучались в наш дом за помощью. Мы покажем и расскажем практически все, что знаем, но… мы никогда не скажем Вам больше положенного. Я не видел того, кто закапывал тело, я не видел того, кто был закопан в землю, но я видел, как волки вытаскивали тело, и я видел, как на пальце покойника сверкал золотой перстень, которым убийца, по всей видимости, побрезгал. И это все, что мы вам можем сказать, так что прошу простить меня за Ваши неоправданные ожидания.

- Перстень? - переспросил Владимир и Сенчин кивнул. Старик уже чувствовал себя достаточно уставшим, ему уже долго не приходилось так много заставлять себя говорить и его слова, все трудней было разобрать, но он продолжал держаться, стараясь сделать все, чтобы этот человек больше не возвращался в его дом. Сенчину более не хотелось будоражить воспоминания, которые повлекли за собой столь печальные события, и пускай, он скрыл преступление, отдавая себе полностью отчет в этом, но все еще продолжал думать о последствиях.

- Да, золотой перстень на указательном пальце.

Владимир оглядел остальных и, поднявшись с кресла, сказал:

- Благодарю Вас за этот разговор и вижу, что на этом все, – Он посмотрел на Мишина и спросил, - надеюсь, что вы завтра покажете мне то место, где было закопано тело?

- Безусловно, в девять часов утра я буду ждать Вас на опушке леса, - ответил Станислав и Коротков, попрощавшись, покинул дом, попросив не провожать его. Как только входная дверь закрылась, все присутствующие переглянулись друг с другом, словно заговорщики. Для кого-то из них то, что сказал Сенчин, было новостью, для кого-то уже постепенно забывающейся тайной, но никто из них не винил старика в том, что он молчал так долго. Каждый полностью отдавал себе отчет, чем именно было вызвано это молчание и стоило только вспомнить, с какой тяжестью им удалось уберечь Матвея Астапова от сумасшедшего дома, то сразу же приходило и понимание необходимости продолжать хранить свои секреты. Но судя по выражению лица Старовойтова, время раскрывать карты, уже наступило.

Ярослав проводив гостя взглядом, повернулся к остальным.

- Я позвонил Марату и все ему рассказал. Мне кажется уже пора нам дать этому делу ход. Обещаю, что имя Матвея и его отца нигде не будет упоминаться.

- Мне нужно отдохнуть, - сказал Сенчин и все тут же повставали со своих мест. Гости покинули его дом, оставив старика вместе с Екатериной и женщина, не проронив ни слова, ушла на кухню. Вадим тем временем подкатил к окну и стал смотреть в сторону опушки леса, думая о том, что уже второй раз слишком значимые события, связанные с озером, происходят в его жизни.

7

Валерия закончила свой рабочий день в три часа и, собрав все документы, проработанные за день, разложила их по папкам, затем, закрыв кабинет, направилась по коридору поликлиники в сторону лифта, на ходу обдумывая прошедший день. Сегодня ей удалось сделать много давно запланированных дел и от понимания этого, настроение у молодой женщины было на высоте. Тем более, сегодня ее ждал весьма своеобразный и неожиданный подарок, который она оставила на рабочем столе. Выполненный из железа волк, с невероятной точностью и с максимально художественной отдачей, стал для Котовой прекрасным символом. После того, как Иван Астапов покинул ее кабинет, она постоянно возвращалась взглядом к его подарку и каждый раз, ей хотелось протянуть руку и потрогать железного зверя. А перед самым выходом, Валерия несколько секунд думала, стоит ли брать его домой, но после решила, что на работе он будет куда чаще попадаться на глаза.

Невероятный подарок, от человека у которого весьма сложная судьба, учитывая обстоятельства, в которые ввергла Астапова жизнь. Котова была очень рада, тому факту, что мужчина наконец-то вернулся в тот образ жизни, для которого он и был создан. Пить целями днями напролет заливая собственное горе, это не его путь. А вот оживлять металл, превращая его в произведение искусства, это как раз то, для чего Астапову были даны руки и природные навыки.

Она вышла из лифта, попрощавшись в коридоре с коллегами и, оказавшись на улице, вдохнула свежий воздух. Дни приема посетителей всегда протекали в замкнутом помещении и Котова, была рада, вырваться на улицу. Молодая женщина спустилась вниз, решив, что сегодня пойдет домой через парк, поскольку хотела немного развеяться, но ее окликнул по имени очень знакомый мужской голос, и Валерия сразу же поняла, кому он принадлежит.

Иван Астапов, стоял неподалеку от входа в здание поликлиники. По всей видимости, он провел здесь, все время, пока ждал окончания рабочего дня Котовой Валерии. Женщина была не много удивлена такой неожиданности, но при этом моментально стерла грань, разделяющую их как пациента и врача. Ведь Астапов старший не для того, просидел здесь несколько часов, чтобы задать обыденный вопрос, касающийся лечения его сына.

- Еще раз здравствуйте, - отозвалась она, сделав несколько шагов навстречу мужчине, который выглядел немного смущенным. – Вы все это время ждали здесь меня?

- Я хотел предложить Вам небольшую прогулку, если Вы не против, - отозвался мужчина и Котова, наконец, поняла, отчего сегодня Астапов пришел к ней на прием не в джинсах и футболке, как это было всегда, а в хороших брюках и рубашке. Он выглядел достаточно солидно, но немного неуверенно, поскольку сказывалось давнее общение с женщинами. Но стремление вывести их общение на неформальный уровень, Котова оценила, тем более, она не могла сказать нет человеку, который сделал ей такой оригинальный подарок.

- Я не практикую неформальное общение со своими пациентами, но буду не против, если Вы проводите меня домой.

Астапов, все еще смущенно улыбаясь, жестом предложил начать прогулку, периодически потирая потеющие ладони.

- С кем Вы оставили Матвея?

- С соседями, они уже пожилая пара и очень рады, когда сын приходит к ним в гости. У них нет внуков, поэтому Матвей стал для них за эти годы как родной.

- Это хорошо, когда есть такие соседи, - ответила Валерия и они, свернули в сторону парка, прогуливаясь по тротуару, проходящему вдоль проезжей части.

- Я хотел бы с Вами поговорить на тему, не касающуюся лечения моего сына, - начал Иван, все еще заметно нервничая. Он периодически поглядывал на женщину, следя за ее реакцией, словно подбирая нужный момент, продолжать этот разговор или нет. Но Валерия совершенно открыто и внимательно вслушивалась в его слова и это, только предавало Астапову уверенности. – Хотя разговор и касается Матвея, но хочу, чтобы он был неофициальный. Не в стенах больницы.

- Я так понимаю, Вы хотите узнать что-то такое, о чем не расскажет сам Матвей? - спросила она и Иван, утвердительно кивнул, с облегчением обрадовавшись, что Котова совершенно точно уловила его мысль.

- Тогда спрашивайте, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.

Астапов, вновь потер ладони и, заметив взгляд женщины, быстро убрал руки в карманы брюк.

- Когда Жанна, моя супруга умерла, это произошло меньше чем через три года, после рождения Матвея, я первое время еще держался, чтобы, …ну… Вы понимаете.

Валерия кивнула, многим людям, бывает достаточно стыдно за свои пристрастия к алкоголю, даже если это уже в прошлом. Чувство вины за бездарно потраченные годы продолжает терзать порой до конца жизни. Своего рода расплата за попытку уйти от реальности, которая настигает только тех, кто осознает свое саморазрушение. От этого так много людей возвращаются обратно к пагубной зависимости. Чувство вины перед самим собой, самая сильная карма.

- И я держался, постоянно борясь с тем, что произошло в моей жизни. Воспитывать ребенка одному, нет так тяжело, как воспитывать душевно больного ребенка. С каждым годом, ты понимаешь, что он никогда не повзрослеет, что его интересы и развитие топчется на одном месте, а моя работа, требовала много времени, да и когда Жанна была беременна, я надеялся с годами получить в мастерской дополнительные руки в помощь.

Они свернули с тротуара в небольшую аллею, которая вела к центральному входу в парк и здесь, прогуливалось много мамочек с детьми, бегающими и кричащими, вокруг Валерии и Ивана. Глядя на них, Астапов, продолжал:

- Но я смирился, честно, поначалу я смерился и готов был уже принять реальность такой. Пусть мой сын отличается от остальных, но он мой сын и в первую очередь я должен думать о нем. И так я жил, пока с Матвеем не случился тот кошмар, после которого я и стал тем, кем являлся, когда впервые увидел Вас.

 Котова на мгновение перенеслась на год назад, когда перед ней появился Иван Астапов, с припухшим лицом, растрепанными волосами и изрядно помятой одежде. Его взгляд был отрешенным, напуганным, почти напоминал взгляд загнанного в ловушку зверя. В его голове шла безостановочная борьба с самим собой, со своими страстями и страхами, и мужчина явно проигрывал им всем.

- Я помню тот день, - ответила Котова, - но Вам незачем стыдиться самого себя, я видела много людей, которые так и не сумели вернуться в общество, а Вы смогли. Я горжусь Вами.

Ее слова прозвучали достаточно искренне и Астапов, благодарно кивнул, но продолжил свое повествование:

- Все изменилось, когда Матвею было шесть, в то время я уже работал над своими проектами и сказать по правде, немного запустил общение с сыном. Мне на помощь все чаще приходили соседи, Матвей ночевал у них, проводил с ними свое время и редко заглядывал в мастерскую, куда ему дорога была закрыта. Поскольку парень достаточно неуклюжий, он мог повредить себе что-нибудь в кузне, а я не хотел лишний раз таскать его по врачам, отвлекаясь от работы.

- Вы запрещали сыну входить в свою мастерскую?

Астапов кивнул и вновь, вынув руки из карманов, потер ладони. Мужчина в этот момент напоминал студента на экзамене и Котовой, часто приходилось видеть подобные волнения.

- Да, запрещал. Но однажды, пожалел о том, что не знаю своего сына достаточно хорошо. Это был его первый ночной кошмар. Помню, как Матвей разбудил меня посреди ночи. Он звал на помощь и я, вбежав в комнату, увидел его в углу. Мальчик поджал под себя ноги и, закрывая лицо руками, продолжал кричать без остановки, как заведенный. Первые минуты он не слышал из-за собственного крика моих слов, а руки, так сильно прижимал к лицу, что, отводя их в сторону, я побоялся навредить сыну. Но когда, наконец, Матвей увидел меня, он на несколько секунд замолчал и тихим голосом попросил меня взять его за руки.

Мужчина замолчал и Котова, в ожидании смотрела на Астапова, в ее памяти всплыл тот случай, когда год назад произошло что-то подобное. Матвея они видела впервые и мальчик в сильно подавленном состоянии, сидящий на краю кушетки, смотрел на нее отрешенным взглядом. Она, в стремлении добиться быстрого контакта с подростком, взяла его за руки и испытала нечто такое, о чем до сих пор не могла объяснить самой себе. Первое время Котовой казалось, что это просто воображение сыграло с ней злую шутку, а затем ночные кошмары стали посещать ее столь часто, что женщина побоялась, что ей самой понадобиться врач. Но Астапов старший сегодня днем на приеме уже рассказывал ей о том, как в мастерской ощутил то странное, ужасное чувство погружения в другой, нереальный мир. Но видимо это была его не единственная история.

- И что Вы сделали? - спросила она, замедлив шаг, не сводя взгляда с мужчины, позабыв о прогулке и о том, куда они направлялись. Все внимание женщины было полностью сосредоточенно не рассказе Ивана Астапова.

- Я сделал то, о чем попросил меня Матвей и после этого, моя жизнь превратилась во что-то ужасное. Словно все его детские страхи, каким-то образом переместились в мою голову и с тех самых пор не дают мне покоя. Только превратились они в мои собственные страхи, о которых я честно сказать и не подозревал. Это и побудило меня на столь длительный запой, поскольку я полностью был уверен в том, что или схожу с ума или в том, что мой сын одарен чем-то плохим. Другими словами, я струсил и попытался сбежать, таким образом, от проблемы. А затем это повторилось вновь в моей мастерской и с тех пор, я сдался по-настоящему.

Астапов замолчал и теперь уже не тер ладони, выдавая свое волнение. Он глубоко задумался и возможно даже ждал каких-то комментариев, но Валерия молчала и если бы, ей довелось услышать подобную историю до того, как встретиться с Матвеем, то решила бы, что перед ней человек с сильно расшатанной психикой. Но она сама побывала на месте Астапова старшего и теперь только изо всех сил пыталась понять, насколько все это возможно преодолеть.

- Не знаю, почему рассказываю это Вам. Наверное, потому что пришло время, кому-то высказаться, а кроме Вас, за последние годы никто так глубоко не ковырялся в моей голове. Расскажи я об этом кому-нибудь из своих друзей, так они решат, что у меня белая горячка. А Вы профессионал, тем более и сами наблюдаете сына. – Он посмотрел на Валерию внимательным, тяжелым взглядом, словно стараясь достучаться им до понимания женщины. – Наверное, Вы сейчас единственный человек, которому я могу доверять.

Котова, ощутила, как у нее во рту все пересохло, она сделала глубокий вдох и, улыбнувшись, ответила, стараясь чтобы голос, звучал спокойно, хотя он немного предательски дрожал:

- Я обязательно подумаю над Вашими словами. В моей практике такого не было. И я могу с полной уверенностью сказать, что Матвей не совсем обычный подросток.

- Вы это почувствовали?

- Нет, скорее определила чисто профессиональным взглядом.

Иван кивнул в знак того, что понимает, о чем она говорит и вновь, превратился в застенчивого мужчину. Он стал потирать ладони, а его неуверенность совершенно не вязалась с крепкими сильными руками кузница. Котова вновь улыбнулась, но уже совершенно искренней улыбкой.

- Подобные вещи еще повторялись? - спросила она, когда они уже подходили к концу парка.

- С тех пор я не брал сына за руки и даже когда я нашел его год назад в шкафу, перепуганным до смерти, он вновь тянул ко мне свои ладони, но я так и не решился. А после его увезли к Вам и с тех пор, Ваше имя буквально не сходит с его губ.

- Вы уже говорили об этом? - напомнила Валерия, в ее глазах показались огоньки, которые Астапов расценил как искорки радости и он, кивнув, сам улыбнулся.

- Впервые дни, когда Матвея привезли домой он только и делал, что говорил о Вас. И знаете еще, что? От его былого страха не осталось и следа!

После этих слов улыбка на лице женщины исчезла и Котова, сказала, отведя взгляд в сторону:

- Я думала, что это просто мое воображение, - она вновь посмотрела на Астапова, - но Ваш сын, действительно уникальный мальчик. Не знаю, как это объяснить с научной точки зрения, но он в действительности обладает тем, о чем Вы говорите.

Астапов удивился от неожиданности такого быстрого понимания. Он уже был готов к тому, что Котова поставит и ему диагноз, после всего услышанного, но, по всей видимости, Матвей успел прикоснуться и к ее рукам.

- А Вы, обладаете, чем-нибудь подобным? - поинтересовалась она и Иван, только усмехнулся:

- Нет. Мое дело кузнеца, я художник по металлу и не более того.

- Но и это достаточно редкий дар, - ответила она и мужчина, помолчав несколько секунд, остановился. Он смотрел Валерии прямо в глаза и на этот миг вся его смущенность и неуверенность пропали. Во время их прогулки, он словно бы зарядился новой для себя энергией, переполняющей Ивана и мужчина, был готов сделать то, на что не решился бы еще полгода назад.

- Вы согласитесь поужинать со мной?

Валерия, несколько ошарашенная таким вопросом, одобрительно кивнула, более не видя причин выстраивать между ними стену под названием врачебная этика. Она не хотела воспринимать Астапова в качестве своего пациента, хотя официально он таковым и не являлся.

- Может быть в выходные, если у Вас получится, - ответила она и Иван, ответил, что она выбрала самый лучший вариант для будущей встречи и они, продолжили свою неторопливую прогулку, превращаясь из врача и пациента в собеседников, у которых была общая тема в лице Матвея, они все сильнее углублялись в истории собственной жизни, не заметив, как между ними полностью стираются все барьеры смущения и неловкости.

8

Когда Старовойтов позвонил начальнику полиции, Марат Сорин в это время разбирался с мелкими делами. В их городе и прилегающим к нему поселкам не часто происходили серьезные нарушения, поэтому чаще приходилось разбираться с бытовыми ссорами. Не всегда супружеские пары, прожившие вместе более десяти лет, все еще способны сохранить любовь и уважение друг к другу, что само собой порождает множество конфликтов.

В его кабинете на деревянных стульях, словно провинившиеся ученики в кабинете директора, сидели тридцатидевятилетний Олег Бубнов и его супруга Ирина, у которой под левым глазом наливался темно-синий синяк.

Олег, низко склонив голову, виновато смотрел в пол, не решаясь поднять глаза, постоянно пряча правую руку, где на костяшках пальцев была содрана кожа. Ирина тем временем, стискивая зубы с такой силой, что на лице проступали скулы, посматривала в сторону мужа взглядом человека уже вынесшего смертный приговор.

Марат в свою очередь не спеша записывал показания семейной драмы, замечая, что это уже третье заявление, которое он оформляет от семьи Бубновых за последние пять лет. Первым двум заявлением так и не был дан ход в связи с мирным разрешением конфликтов.

- И что будем делать в это раз, Олег Сергеевич?

Сорин поднял взгляд на мужчину и тот, чуть ли не вжимал голову в плечи от стыда.

- Да посадить его, говнюка этого! - взорвалась Ирина и Сорин, строго посмотрев на женщину, заставил ее замолчать, одним лишь жестом руки.

- Я не специально, просто так получилось, - пробубнил Олег, сжимая пальцы обеих рук в один большой замок.

- Не хотел? – опять влезла в разговор женщина, чуть ли, не подпрыгивая на своем месте. – Да ты первые два раза промахнулся! Или хочешь сказать, что это ты меня во сне локтем приложил?

Олег кинул в сторону супруги яростный взгляд, но, промолчав, вновь уставился на свои пальцы.

- Олег, это уже перебор, - начал Сорин, отложив в сторону записи. – Первые два раза, хотя бы обходилось без синяков. Ну, побили посуду, ну взбаламутили соседей, мне нервы потрепали. Но это же рукоприкладство, подсудное дело.

- Я, не хотел, честно, – мужчина уставился на начальника полиции, взглядом обиженным и извиняющимся одновременно. – Я и третий раз думал, что промажу, так она само подвернулась, как специально это сделала!

- Кто специально сделал? Я? Так ты хочешь меня во всем виноватой сделать, козел ты хренов!

- Давайте без оскорблений, - вмешался Сорин, тяжело вздохнув. В его голове все еще были вопросы, касающиеся найденного на городской свалке трупа, да и машина, найденная на трассе, которая сейчас стояла на территории полицейского участка, хотя и не значилась в угоне, но все же вызывала массу вопросов. Сам Марат Эдуардович ждал заключение от судмедэкспертов, касающегося всех находок и для него разборки семьи Бубновых, были как кость в горле. Мужчина не мог сосредоточиться не на чем другом, постоянно мысленно возвращаясь к своим основным делам. И когда у него зазвонил сотовый телефон, Сорин вздохнул с облегчением, понимая, что появился не большой перерыв от семейных криков.

Он посмотрел на дисплей, затем, поднялся на ноги и взглядом, усмирив кричащую пару, сказал:

- Я выйду всего на несколько минут, надеюсь, за это время вы сделаете для меня две вещи. – Олег и Ирина, молча, уставились на начальника полиция, покорно готовые выслушать любые его условия. – Во-первых, вы прекратите кричать, находясь в стенах этого учреждения. Это полицейский участок, а не ваша кухня и здесь работают люди. А во-вторых, когда я вернусь, вопрос о том, как мне поступить с вашим заявлением, должен быть решен. Иначе я буду вынужден поставить вас на учет как неблагополучную семью, а тебя Олег, посажу на десять суток за рукоприкладство. Я понятно объяснил?

Супруги, молча, закивали, провожая полицейского взглядом и выйдя за дверь, Сорин вновь вздохнул. Он нажал на кнопку ответа, прислушиваясь к тому, что твориться за дверью в его кабинете.

- Приветствую тебя Ярослав. Что-то случилось?

Мужской голос в телефоне показался Сорину взволнованным и к тому же Старовойтов, был не из тех людей, кто разговаривал тише своих собеседников. Его голос всегда был звонкий и громкий, как у человека постоянно раздающего команды, а сейчас, он единственное только что не шептал в трубку, словно изо всех сил стараясь скрыть разговор с начальником полиции от посторонних ушей.

- Доброго здоровья Марат Эдуардович, я к Вам по делу, если можно так сказать по очень важному делу.

- Я слушаю, - заинтересовался тут же Сорин, отойдя от двери, за которой по-прежнему царила тишина.

- Это личная моя просьба, узнать про одного человека, который поселился в доме Самойловых. Они впустили квартиранта, но мне хотелось бы узнать о нем больше, чем он сам рассказывает.

- Это очень серьезная просьба, - начал Сорин, прислонившись к подоконнику, у него вновь началась отдышка и в душном коридоре, катастрофически не хватало кислорода, - чтобы узнать информацию о человеке, мне нужно делать официальный запрос. Но без видимых на это оснований я не могу пойти тебе навстречу. Сам понимаешь, это вторжение в личную жизнь и должность полицейского не является в этом случаи оправданием. К тому же я в первую очередь обязан знать причину твой просьбы.

 - Я понимаю тебя, но боюсь это не телефонный разговор.

- Постарайся объяснить, я пойму.

Старовойтов сделал небольшую паузу, словно собираясь с мыслями:

- Этого человека зовут Владимир Коротков, ему чуть меньше сорока, по его словам он из города Волгограда. Там, чуть больше года назад, произошла серия убийств, в которых погибла его супруга и теперь этот парень ищет убийцу по всей стране.

- Он ведет самостоятельное расследование? - удивился Сорин. Не часто встретишь человека, который выполняет работу полицейских сыщиков, да к тому же потратив на это больше года своей жизни.

- Да, именно так. Но этот парень чертовски одержим. Боюсь даже предположить, что будет, если он найдет того, кто сделал это с его супругой.

- Постой, - перебил его Сорин, поняв, к чему клонит Старовойтов. Сердце в груди мужчины забилось с такой силой, что не большая порция адреналина вырвалась в кровь, буквально взбодрив его. В голове все моментально стало проясняться, превращаясь в весьма серьезную зацепку, которая не просто приоткрывала двери на последние события, а буквально раскрывала их настежь. – А что этот человек делает в наших краях?

- В этом и главная суть. Он считает, что убийца находится в нашем поселке и мало того, готовит, возможно, серию преступлений.

- Я жду тебя сегодня у себя, через час. Приедешь и расскажешь мне все, от начала и до конца. А пока, держи язык за зубами и еще одна просьба, постарайся не терять этого человека из виду.

- Есть серьезные причины? - поинтересовался Старовойтов и Сорин, перед тем как отключить телефон, ответил:

- Более чем, поэтому жду тебя.

Сорин направился в свой кабинет, обдумывая разговор, ему еще никогда не приходилось выходить на нужного человека так быстро, да к тому же благодаря звонку от не просто знакомого, а от законопослушного и бдительного гражданина. Это было удивительно осознавать, что даже самая тупиковая история, может в любой момент повернуться к тебе именно той стороной, которая покажет правильный путь.

Старовойтов был тем человеком, которому стоило доверять и к которому можно прислушиваться. Сорин вошел в кабинет и увиденное им, на несколько секунд выкинуло все мысли из головы. Олег стоял на коленях перед своей супругой, которая все еще сидя на стуле, обнимала его, положив голову на плечи. Они что-то одновременно бормотали друг другу и когда услышали звук открывающейся двери, мужчина отстранился от супруги и поспешил на свое место.

- Я вижу, вы договорились?

Сорин прошел за свой стол, теперь на лицах Бубновых, горели улыбки и, хотя на лицо Ирины все еще было больно смотреть, женщина намеревалась и на этот раз простить мужа.

- Мы все выяснили Марат Эдуардович, - заявил весело Олег и Сорин, демонстративно смяв заявление, бросил его в урну, затем, осмотрев пару, сказал:

- Последний шанс. Еще раз выкинете что-то подобное, я поступлю с вами по всей строгости закона. Понятно?

Олег вновь затараторил, что этого никогда больше не повториться, а Ирина только благодарила начальника полиции за его доброту и профессионализм, который в очередной раз спас их семью и когда за ними захлопнулась дверь, Сорин закатил вверх глаза. Он уже несколько раз наблюдал это театральное действие в исполнении все тех же актеров и, если честно, такой спектакль его начинал раздражать. Выкинув из головы происходящее в кабинете, Сорин задумался над словами Старовойтова. Ведь если старик прав хотя бы на половину, дальнейшие действия в поисках убийцы мужчины, труп которого нашли на свалке, могут приобрести совершенно иной поворот.

Серийный убийца у них в районе, это куда опаснее, чем просто труп неизвестного человека, о котором среди местного населения никто, ничего не подозревает.