Stop me, Legolas

Глава 6. Бедное запутавшееся дитя

    Аглар в первый же день нашего пребывания в Ривенделле сообщил, что видел Аилинон. На подобное заявление я лишь отмолчался, решив, что он перепутал какую-то эльфийку с ней. Со мной самим часто такое случалось, ведь я не мог простить себе ее смерть. Будь я умнее в те далекие времена, непременно сделал бы все, чтобы она осталась в Лихолесье.

    В день, когда нам сообщили о смерти всего сопровождающего Аилинон отряда, я не мог найти себе место. Если бы отец не нагрузил меня разными заданиями, то сошел бы с ума. Ведь чувствовал, что что-то происходит! Почему не прислушался к собственной интуиции? Через несколько недель к нам прискакал гонец от Леди Галадриэль. До сих пор помню это страшное письмо:

    «С прискорбием сообщаем Вам, король Трандуил, что эльфийка, которую Вы отправили к нам, погибла по дороге в Лотлориэн. Наш отряд обследовал место ожесточенной битвы. Мы обнаружили множество мертвых тел орков, которые, несмотря ни на что, все-таки успели уничтожить весь отряд, включая несколько эльфиек-служанок.

    Тело Аилинон не было найдено, но все признаки указывают на то, что она мертва. Единственный выживший солдат скончался через несколько часов, как каким-то образом доехал до Лориэна. Он и рассказал обо всем, что случилось, в том числе и о том, как один из орков расправлялся с Аилинон.

    Мы скорбим вместе с Вами,

    Владыки Галадриэль и Келеборн»

    Стоило мне тогда услышать эти страшные слова, как земля, кажется, ушла у меня из-под ног. Невидимая сила подкосила меня. Я не мог понять, как такое вообще могло произойти. Она же была в моих руках, ее голос до сих пор стоит в ушах, я помню ее пение, а песни каждый раз заставляли задуматься. Не помню, чтобы Аилинон пела без какой-либо на то причины. И когда мне сообщили, что эльфийка пала от руки мерзкого орка, я был готов самолично найти его и заставить страдать!

    Впервые за долгое время я заметил гримасу боли на лице собственного отца. Я всегда знал, что он считает Аилинон почти своей дочерью, мы воспитывались вместе, он растил и воспитывал нас на равных, несмотря на то, что она, по сути, не приходится нам даже дальним родственником. И вот тогда, именно в то мгновение, мы оба снова потеряли дорогого нам человека. Не хватило бы слов, чтобы описать те эмоции, которые я испытывал. У меня словно вырвали сердце вместе с душой.

    Да, первое время я всецело винил Аглара. Но потом понял, что моя вина не меньше. Ведь именно из-за меня отец решил отправить ее в Лотлориэн. Я научился жить с мучающей меня совестью. Продолжил жить, невзирая ни на что, полностью посвятил себя защите Лихолесья. Уже не убегал от поручений отца, а старался делать все, что он велит. Это помогало мне справиться с одиночеством.

    Бесспорно, во дворце отца всегда много эльфов, в том числе и прекрасных девушек. Но ни одна из них не была похожа на Аилинон. Слишком высокомерные, выряженные в роскошные платья, обвешанные кучей драгоценностей. Всем им важно лишь то, что я лихолесский принц.

    Больше никто не смел мне перечить. Каждый пытался угодить и не обидеть словом. Никто не выпрыгивал на меня из ниоткуда, не грозился прикончить меня во сне. Да, и такое было, и такое себе позволяла сумасшедшая эльфийка. И только потеряв это все, потеряв ее, я начал осознавать, как сильно привязался к своему Соловью, к своей Тинувиэль.

    И вот снова, я словно вернулся обратно. Нужно было Аглару прибегать ко мне с такой сумасшедшей новостью. Он выглядел так, словно действительно увидел призрака. Несмотря на заверения эльфа, продолжаю просто отмахиваться от глупых слов.

    — Она мертва, — с нажимом произношу я, уже устав выслушивать второй день подряд идиотские предположения своего стража. Он словно с катушек слетел, все твердя одно и то же. В какой-то момент у меня получается отделаться от эльфа, он куда-то исчезает, а я наконец-то могу спокойно вздохнуть. Прогуливаясь по коридорам Ривенделла, наслаждая теплом здешних мест, невольно возвращаюсь к нашему прощанию с Аилинон.

    Я был крайне взбешен поведением Аглара и решением отца. Да, мы были легкомысленны, и я прекрасно понимал, что своими распутными действиями порчу репутацию Аилинон, но просто не мог стоять в стороне, наблюдать за ней издалека. Мной завладевала страсть, которой я не испытывал раньше. И самое ужасное, что я чувствовал и видел отклик. Это еще больше распаляло меня и побуждало на новые действия.

    Моя несдержанность погубила жизни. С тех пор стараюсь не распаляться, не тратиться на ненужные эмоции. От моих мыслей меня отвлекает приближающийся Арагорн. Мужчина кажется мрачным и молчаливым. Не знал, что он приехал в Имладрис.

    — Рад видеть тебя сегодня, Арагорн, сын Араторна, — первым произношу я, с уважением смотря на Дунадана. Черты лица его слегка разглаживаются, но напряжение не уходит из взгляда.

    — И я рад видеть тебя, друг, — отзывается Странник, подходя ко мне. — Мне стоит многое тебе рассказать, прежде, чем ты поймешь цель моего визита, — не успеваю даже задать вопрос, когда получаю ответ. Что ж, тем-то лучше. Утвердительно киваю, после чего мы выходим из дворца Владыки Элронда. Осень в Имладрисе куда мягче и приятнее, чем в Лихолесье. Теплый ветерок ласкает кожу, а солнце все еще греет своим теплом.

    Дальше Арагорн пускается в долгие рассказы о том, как повстречал он хоббитов и о пути, который они прошли. Нелегкая судьба выпала на долю полуросликов, которые раньше не хаживали дальше своего Шира. В любом случае, никто не заставлял их идти за племянником Бильбо, они сами избрали свой путь.

    Наш разговор приходит к своему логическому завершению, когда Дунадан подходит к двум эльфийкам, которые отличаются друг от друга словно день и ночь. Сложно не отметить красоту Арвен, ее взгляд обращен на моего давнего друга, что нисколько не смущает ни меня, ни вторую эльфийку, которая плавно поворачивается к нам лицом. О, Эру Илуватар, зачем ты так мучаешь меня?

    Я не смогу пережить встречи с эльфийкой, что так похожа на Аилинон. Несомненно, между ними есть сходство, причем настолько точное, что хочется броситься в воды Бруинен, чтобы больше не испытывать этой пытки. Но не могу не отметить и различия между девушками.

    Помню жизнерадостный, полный веселья взгляд небесных глаз, широкую улыбку что бы ни происходило вокруг, мягкие черты лица, некоторую беззаботность, легкий румянец на щеках, расслабленность в каждом движении. Я помню все, до самой незначительной детали, подобной тому, как Аилинон тщательно подбирала цветы для того, чтобы вплести их в свои волосы.

     Перед собой же вижу обладательницу льдисто-голубых глаз, которые смотрят на меня с вызовом, а на лице застыла маска равнодушия и безразличия ко всему, что ее окружает. Черные одежды оттеняют фарфорово-белую кожу, делая ее еще более светлой. А серебристые волосы незнакомки собраны в тугую косу, которая слегка пострадала после какого-то мероприятия.

    Не могу не заметить грубый на вид кафф, который практически полностью закрывает собой правое ухо эльфийки. Не вслушиваясь в диалог, продолжаю следить за девушкой. Улыбка-таки появляется на ее лице, делая еще больше похожей на мою старую подругу. Глаза словно оживают, насыщаясь голубым цветом. Нет, этого просто не может быть… Она же не могла скрываться все это время от нас. А этот голос…

    Голос, который я по сей день слышу, как во снах, так и наяву. Нестерпимая мука, которая заставляет меня чуть ли не физически чувствовать боль прошедших тысячелетий. Отвожу взгляд в сторону, пытаясь отвлечься от обуявших меня эмоций. Представившись эльфийкам, снова обращаю свой взгляд на светловолосую девушку.

    — Это Аилинон, ученица Митрандира, лихолесская эльфийка, которая посвятила свою жизнь путешествиям по всему Средиземью. Не раз она помогала мне в Диких землях, — слова Арагорна окончательно выбивают меня из равновесия. Неужели Аглар был прав? Не успеваю спросить хотя бы что-то у эльфийки, как она испаряется. Убегает от нас так, словно за ней гонятся сами Девятеро. Но теперь у меня нет сомнений. Это действительно Аининон, моя Аилинон… или же была когда-то ей.

    Что же жизнь подкинула тебе такого ужасного, что ты так сильно изменилась? Куда делась невинность и беззаботность лесной эльфийки?

Pov Ailinon

***

24 октября 3018 года Третьей Эпохи.

    Четыре мучительных дня, в которые я старалась избегать встреч с Агларом и Леголасом. Лишь завидев кого-то из них издалека, старалась сделать ноги в противоположную сторону. Не хватало мне еще начать с ними разговаривать. Иду по нескончаемым закоулкам дома, которые с каждым днем мне кажутся все более похожими друг на друга. Уже ничто не радует меня в стенах Последнего Домашнего приюта. На автомате выхожу в тенистый парк.

    Как только оказываюсь здесь, сразу же слышу звонкие голоса хоббитов. Желая получить некоторый заряд бодрости от неумолкающих полуросликов, подхожу к открытой веранде. К моему бескрайнему счастью застаю пополнившиеся ряды хоббитов. Фродо выглядит уже совсем здоровым, словно не его ранили моргульским клинком.

    — Доброго вечера, — спокойно произношу я, привлекая к себе внимание. Мерри и Пиппин тут же становятся невероятно активными. Неужто прибытие Фродо так подняло их дух? — Здравствуй, Фродо. Твой дядя мне многое рассказывал о тебе, — с этими словами сажусь рядом с Гэндальфом, который спокойно выкуривает трубку, при этом следя за всеми, сидящими на веранде.

    — Они уже собирались на обед, — весело произносит Митрандир, вставая со своего места. Да, поздновато я решила присоединиться к веселым посиделкам хоббитов. После этих слов прожорливый народец повскакивал со своих мест. Думаю, останавливать их сейчас просто нет смысла. Поэтому придется смириться и просто пойти следом.

    Беру Гэндальфа под руку, как любила делать, когда была моложе. Прогулки с ним были волшебны. Мы могли часами ходить вот так и разговаривать, Митрандир делился своими знаниями, рассказывал увлекательные и фантастические истории, а я просто слушала, впитывая всю информацию, пропуская ее через себя.

    Медленно, но мы доходим до Трапезного зала, где уже начали собираться эльфы и гости, которые приехали в Ривенделл в свете последних событий. Замечаю Глоина со своим сыном за столом Элронда. И мы с Гэндальфом и Фродо присоединяемся к этому столу. По левую сторону от меня сидит золотоволосый Глорфиндель, а справа усадили Фродо в кресло с несколькими подушками. Напротив же себя я, к великому сожалению, заметила Леголаса.

    Несмотря на царившее за столом веселье, мое настроение упало куда-то на дно Мории. Аккуратно накладываю себе салат и фаршированные овощами грибы. Пусть аппетит и пропал из-за присутствия за столом одной высокородной персоны, но умирать от голода я не собираюсь. Не увидит он моих страданий. Один из слуг наполняет мой кубок вкуснейшим вином. Делаю несколько глотков, окинув взглядом все, сидящих за этим столом.

    Но стоит мне только взглядом дойти до Лесного принца, как небольшой кусочек гриба застревает в горле, и я начинаю тихо кашлять, подавившись. Сверкай своими глазками в кого-нибудь другого, а, мне смерть от гриба совсем ни к чему. Прислоняю сжатую в кулак ладонь ко рту. При этом чувствую теплую ладонь сидящего рядом со мной эльфа на своей спине.

    — С тобой все хорошо? — немного наклоняясь ко мне, спрашивает Глорфиндель. У меня получается лишь кивнуть ему. Делаю несколько глубоких глотков вина, чтобы прочистить горло. «Леголас, тебе не у***ь меня таким жалким способом», — ехидно подмечает мое глупое подсознание.

    — Да, все уже в норме, — откашлявшись, все же говорю я. И только после этого нолдор ровно усаживает на своем месте и убирает от меня свою руку. Слышу, как Глоин увлекает Фродо в долгий разговор. Зря хоббит решил справиться о народе гномов. Теперь-то ему не избежать подробной истории. Мысленно усмехаюсь, после чего поворачиваюсь к Арвен. Она спокойно сидит на своем месте, но стоит мне кинуть на нее свой взгляд, как мы обе начинаем улыбаться. Иногда не нужно много слов, чтобы понять, о чем думает эта влюбленная по уши эльфийка.

    Когда все вдоволь наелись, обед подошел к концу. Но веселье у эльфов на этом не заканчивается. Все быстро покидают Трапезную, при этом перемещаясь в Каминный зал. Сегодня, пожалуй, я избегу очередного вечера песен. Как бы сильно Фродо с Глоином не звали меня с собой, мне пришлось отказаться.

    В гордом одиночестве преодолеваю расстояние от Трапезной до тенистого парка, в котором я так и не успела посидеть до обеда. Полной грудью вдыхаю свежий воздух. Завтра нас ждет Совет, на котором я, по словам Гэндальфа, обязана присутствовать, если хочу услышать ответы на свои вопросы. Тяжело вздохнув, откидываю длинные волосы за спину.

    — Не прячься, я уже давно тебя там заметила, — устало всматриваюсь в заросли кустарника, из которых медленно выбирается Аглар. Его-то я вижу куда чаще, чем Леголаса. И как-то уже свыклась с мыслью, что именно это одноклеточное послужило началом моего пути мага-недоучки. — Зачем ты ищешь встречи со мной? — равнодушно всматриваюсь в лицо лихолесского эльфа.

    — Я не могу поверить, что ты действительно жива, — слабо усмехается Аглар. — Ты, кажется, стала еще прекраснее. Ты была права, я завидовал Аранену, поэтому и рассказал о вас королю Трандуилу. Сейчас-то я понимаю, насколько глупо поступил.

    — Что уж говорить об этом всем, когда прошла не одна тысяча лет. Изменить ничего все равно не получится, — устало пожимаю плечами. Захожу на веранду, в которой сажусь на одно из свободных мягких кресел. — Да и в каком-то смысле я благодарна тебе за содеянное, — выпускаю на волю несколько искорок своего Света, облекая их в образы бабочек. Веранда тут же освещается слабым сиянием моей силы. В последнее время мне абсолютно не нравится сидеть в темноте.

    — Я многое успел услышать о тебе пока был здесь, — следя за полетом бабочек, произносит эльф. — И я поражен, — отмахиваюсь от его слов. — Но я не могу понять одного — почему не сообщила никому из Лихолесья, что ты жива?

    — Я избрала другой путь, на котором не было место прошлому, — задумчиво произношу я, всматриваясь в темные очертания деревьев. — И до сих пор выбираю его, так что ваше появление с Леголасом несколько неуместно, — голос становится жестким и холодным.

    Вечерний парк кажется невероятно загадочным. То тут, то там прошмыгнет какой-нибудь зверек, то птица пролетит, шелестя своими крыльями. Я устала бояться встречи с лихолессцами, устала быть напряженной. И вот настал тот момент, когда я уже не хочу убивать Аглара, когда мы мирно сидим недалеко друг от друга, словно я никогда и не покидала Великой Пущи. И, как оказывается, его присутствие абсолютно не волнует меня.

    Замечаю приближающийся силуэт еще одного эльфа. Отпускаю одну из бабочек в сторону незнакомца. Слабый золотистый свет вмиг вырывает из темноты статного и высокого Лесного принца. Он завороженно наблюдает за живым Светом, после чего обращает на меня свои васильковые глаза. Не тратя больше и секунды, стараюсь как можно быстрее уйти из парка. Обхожу Леголаса десятой дорогой.

    Но вместо того, чтобы избавиться от одного эльфа сталкиваюсь с другим. Почему я перестала удивляться тому, как легко меня находит Глорфиндель? Нерешительно поднимаю к нему глаза. Но замечаю лишь то, как он пронзительно всматривается в эльфов, которые остались за моей спиной. Этот взгляд не может означать что-то хорошее.

    — Почему ты вечно оказываешься около Аилинон? — неожиданно раздается голос Леголаса. Удивленно поворачиваюсь к Аранену, спиной чувствую то, как Глорфиндель приближается ко мне вплотную. — Она, кажется, не очень довольна твоим обществом.

    — Юный принц, Вам бы не помешало научиться уважению к старшим, — вздернув бровь, отзывается нолдор, беря меня за руку. Я еще не давала ему согласия! Несколько испуганно перевожу взгляд с одного эльфа на другого. И не нужно быть шибко умным, чтобы заметить, как эти два мужчины испепеляют друг друга взглядами.

    — Вы не знаете меня, Аранен. И не Вам решать, что я хочу, а чего нет, — смотря в упор на Леголаса, говорю я. Глаза принца темнеют от злости. Знакомые мне признаки праведного гнева предстают в своей первозданной красоте. Сердце бешено начинает колотиться в груди. — Но и Вы, Глорфиндель, позволяете себе слишком много, — высвобождаю свою руку из руки золотоволосого эльфа. «А теперь, гордо вздернув подбородок, удаляемся», — мысленно говорю я себе.

    Быстро вернув бабочек в их первоначальный вид и вернув Свет себе, ухожу. Не могу не сказать, что я горжусь своим поведением. Я могла миллион раз просто взять и убежать или спрятаться за широкой спиной Глорфинделя. Но этим бы я дала ему надежду на будущее, к чему я совершенно не готова.

    — Когда-нибудь тебе придется с ним поговорить, — из темноты ко мне выходит Гэндальф, чуть ли не ловя меня, пока я старательно убегала от остроухих проблем. — И мой тебе совет — не затягивай с этим.

    — Я поговорю, но это случится настолько нескоро, насколько я смогу оттянуть неизбежное, — останавливаюсь возле учителя, вглядываясь в его мудрые глаза цвета грозовых туч.

    Первое время меня до дрожи пугал этот проницательный взгляд мага. Но потом стало намного проще, я стала относиться к нему как к другу, как к тому, кто в любой сложной ситуации протянет руку помощи. И сейчас, как никогда раньше, мне нужна была эта рука. Чувствую, как слезы начинают скапливаться в уголках глаз.

    — Бедное запутавшееся дитя, — шепчет Митрандир, притягивая меня к себе. Утыкаюсь носом в серый балахон старца, стараясь унять бурный поток слез. Мне давно было нужно просто выплакаться, освободить душу от тоски, которая обуяла меня. Сжимаю в руках серую ткань, при этом сильнее прижимаясь к учителю.

    Чувствую его большие теплые и такие заботливые ладони на спине, на затылке. Гэндальф что-то тихо нашептывает мне, стараясь успокоить. И со временем я начинаю ощущать освобождение и легкость во всем теле. Слезы медленно высыхают, а истерика отступает, словно ее никогда и не было. Отступаю от Митрандира. Немного стыдно теперь смотреть ему в глаза, ведь я уже давно не ребенок.

    — Спасибо, — шепчу я, продолжая смотреть себе под ноги.

    — Тебе нужно выспаться, завтра ни свет, ни заря состоится Совет у Элронда, — осмеливаюсь взглянуть в лицо чародея, и вижу лишь безграничную заботу и нежность. Киваю словам Гэндальфа и прощаюсь с ним. Было бы неплохо выспаться этой ночью.