Даша читает мне очень длинную и нудную нотацию о том, что мне нельзя на себя забивать, как бы ни было плохо. Она так и говорит: «У нас не спринт, а марафон. От того, что ты себя в бомжа превращаешь, Наташе лучше не станет. Так что прекрати так себя вести, возьми себя в руки и продолжай жить». Мне приходится сделать просимое Дарьей, иначе бы я не имел права ей указывать в будущем, как жить, ведь перестал бы быть для нее примером.
- Прости, любимая, - гладя Нату по волосам, извиняюсь за то, что скажу дальше, - как бы мне не хотелось, но надо в офис. Пусть денег у меня на счетах немерено, но работе нельзя вставать. Кто знает, в какую сумму выльется твоя реабилитация. А то, что она понадобится, я уверен. Ты не будешь лежать в коме бесконечно, просто твоему организму нужно оправиться. Я загляну к тебе вечером, обещаю.
Целую Веденкину в холодный лоб, глажу по руке, ощущая, насколько та стала тонкой и сухой, а после ухожу из палаты, давая девушке побыть в одиночестве. Возможно, она не приходит в себя именно потому, что я своей жалостливой болтовней ее достал за эти недели.
Как я мог настолько сильно потерять самообладание, что позабыл о работе? Максим, мой секретарь, в шоке выглядывает из-за завалов бумаг на своем столе, когда я захожу в приемную.
- Босс! – искренне радуется он. Уставший, с синяками под глазами, он сейчас напоминает скорее раба, чем моего самого приближенного человека в фирме. – Вы не сообщали, что сегодня будете здесь.
- Решил, что пора бы. Что у нас по сделке с Семеновым? – я о ней позабыл уже, а ведь годами добивался сотрудничества.
- Я разрулил, мы подписали контракт полторы недели назад. И, раз уж вы в офисе, то держите, - он с довольной, но ехидной, улыбкой передает через стол около десяток папок, - не успеваю. И это как бы ваша работа, решать, кого брать в подрядчики, а кого нет. Прошу, снимите уже с меня эту ответственность.
Зря он так. Максим держал всю фирму на плаву, пока меня не было, и отлично справился со всеми задачами, поставленными перед ним. Это говорит о высокой степени профессионализма, которую тяжело достичь, если только целиком и полностью не отдаваться своей работе. Может, передать все дела Максиму, сделав его гендиректором, а самому наконец-то уйти на покой? Если задумать, я только и делал всю жизнь, что работал, неужели не заслужил совсем немного релакса? Когда, а не если, Ната очнется, ей понадобится все мое внимание. Но об этом я буду думать потом, сейчас же лучше погрузиться в чтение и хотя бы на пару часов забыть о тянущей боли в груди.