Крылья Ангела

Часть 1 (главы 6,7)

                                                  Глава шестая

Жак

Апрель 2002 года

Она спустилась в переход и остановилась, глядя на него во все глаза. Он заметил её сразу, и, рассматривая, не понимал, чем мог привлечь такую женщину. Ни в кино, ни в жизни он не видел женщины красивее её. Высокая, стройная, с роскошными волосами цвета спелой пшеницы, волнами лежащими на плечах, с огромными ярко голубыми глазами, она выглядела так, словно сошла со страниц волшебной сказки или возникла из детской мечты о принцессе. Такой женщине было не место в этом полутёмном переходе, но она стояла здесь и смотрела на него, а потом подошла и села рядом. Всё дальнейшее поражало своей невероятностью – и прикуривание сигареты, и разговор, и назначенная встреча.

Подошёл Петренко, хмуро взглянул на Анжелу, и Жаку показалось, что он был неприятно удивлён, увидев её здесь. Девушка ушла, Жак смотрел ей вслед, задумавшись, и не сразу отреагировал на вопрос Игоря:

- Откуда она взялась?

- Только что познакомились.

- И сразу назначила вам встречу?

- А что вас так удивляет? Поговорили, понравились друг другу… почему бы и нет?  

- Жак, пойдёмте в парк, и я покажу вам документы, которые собрал за это время. Вы поймёте, с кем вас сегодня свёл случай, если это, конечно, случай.  

Жак обратил внимание на папку в руках Петренко. На душе стало тревожно, и вдруг перед глазами возникло лицо Ирины, и он понял, что Анжела, несмотря на другой цвет волос, очень похожа на неё. Те же глаза, та же линия носа, губ, овал лица…

В парке они нашли скамейку на пустой аллее, и Петренко приступил к своему рассказу. 

- Итак, я собрал досье на Громова. Это было несложно сделать, личность он весьма популярная в Москве, да и вообще в мире бизнеса. К тому же в последнее время усиленно занимается политикой: сначала стал мэром в городе, где родился, а теперь и в Госдуму пролез. Хотите знать, кто помогал ему в пиаре прежде всего?   

Жак кивнул, ожидая, что же ещё приготовил ему Петренко. Тот усмехнулся и хмуро произнёс:

- Его дочь. Она – хозяйка одного из московских телеканалов, ведёт несколько скандальных ток-шоу, красива, умна, беспринципна. У неё даже есть весьма примечательное прозвище – ангельская стерва. Стерва – это в связи с характером, так как девица сожрёт любого, кто встанет поперёк дороги, а ангельская из-за имени. Полагаю, вы уже догадались, как её зовут?   

- Анжела, - тихо сказал Жак.  

- Да, именно Анжела. О ней в общем-то всё известно. Училась в Оксфорде, до этого в частной школе в Лондоне. С детства имеет абсолютно всё, что захочет, это касается и мужчин. Правда, в последний год ни с кем не замечена, кроме своего жениха Вадима Берестова, известного психоаналитика, который тоже каким-то образом вовлечён в бизнес Громова.

Сам Громов занимается бизнесом, в основном связанным с цветными металлами. Это официально. А что у него есть неофициального, история умалчивает, в том числе и о том, как он нажил первичный капитал, ничего неизвестно. Он как-то сразу стал богатым бизнесменом. Хотя у власти был ещё до перестройки.

А вот о матери Анжелы никто ничего не знает. Он давно один, периодически заводит романы, которые ни к чему не обязывают, заводит легко и легко расстаётся. Такое впечатление, что дочь родилась сама по себе, без матери. И сама Анжела о ней, судя по всему, ничего не знает. Странно то, что родилась и до шести лет она жила в Гаграх, но даже в свидетельстве о рождении стоит только имя отца. 

- Анжела – дочь Ирины, - глухо сказал Жак, - я заметил сходство. Уверен, что она её дочь. И если это так, то вполне может оказаться, что я всё-таки что-то смогу сделать для Сергеевых. Согласитесь, даже потеряв дочь, они могут обрести внучку, и это послужит утешением.  

- Не знаю, - покачал головой Петренко, - слишком паршивая репутация у этой девицы.   

- Она может оказаться лучше своей репутации, - невесело пошутил Жак, цитируя слова Бомарше из «Женитьбы Фигаро», слегка перефразировав их.  

- Всё может быть, но мне бы не хотелось, чтобы вы, Жак, попали в переделку, связавшись с такой женщиной. Вы кажетесь мне слишком хорошим парнем для этого.    

- Спасибо, - усмехнулся Жак, - но, поверьте, Игорь, я не ребёнок, и не доверчивый юноша, был женат, разведён, так что о женщинах представление имею. Тем не менее, отказаться от встречи с дочерью Громова было бы неразумно. Вам так не кажется?

- Может быть, вы и правы. Но она слишком красива, и куда вас это заведёт, трудно сказать.

- Посмотрим, и не сомневайтесь лишь в одном, что дело для меня всегда будет на первом месте. Что там у нас с порнофильмами? – сменил он тему разговора.  

- Пока я только прощупал эту линию. Мне пообещали завтра дать досье на людей, имеющих дело с этим грязным бизнесом, и я постараюсь как-то связаться с ними.

- Я бы хотел принять в этом участие.

- А вот этого делать не стоит. Вы иностранец, лучше пока вам не светиться. Я наведу справки, а потом мы решим, что делать дальше, договорились?

- Ну хорошо, - согласился Жак, - хотя получается, что я здесь лишь присутствую, а следствие ведёте вы.

- Если бы вы не приехали, не было бы никакого следствия. И я думаю, что ваша роль ещё впереди. А сейчас я приглашаю вас к себе в гости. Я уже предупредил жену, что приведу знакомого из Парижа, соврал, что вы – сын моего друга детства, который давно живёт во Франции. Надеюсь, вас это не смутит?

- Всё нормально, - улыбнулся Жак, - и я с удовольствием познакомлюсь с вашей супругой. Только вы должны посоветовать мне, что купить ей в подарок.

- Зайдём в магазин по пути, возьмёте бутылочку её любимого вина, - согласился Петренко.

Мария, жена Игоря, оказалась очень милой и приветливой женщиной. Жак наблюдал за тем, с какой нежностью и заботой она относится к мужу, как ласково разговаривает с ним. Его родители любили друг друга, но таких тёплых отношений между ними всё-таки не было. Здесь возникало ощущение, что Мария и Игорь были одним целым, понимали друг друга с полуслова и жили одними интересами. Даже мысли у них текли в одном направлении, стоило одному что-то сказать, как другой тут же подхватывал тему. К тому же Мария была великолепной хозяйкой, готовила изумительно, и через полтора часа Жак начал чувствовать, что если ещё немного поест, то не сможет сдвинуться с места. В то же время возникло ощущение, что он находится среди близких ему людей, а такое ощущение прежде возникало у него лишь у себя дома. Он просидел у Петренко до половины восьмого и стал прощаться. Пора было возвращаться в отель и подготовиться к встрече с Анжелой.

Мария простилась с ним, пригласив в воскресенье на праздничный обед. Жак рассмеялся:

- Если сегодня обед был обычным, то я даже боюсь представить, каким будет праздничный.

Петренко проводил его до калитки и попросил быть начеку с новой знакомой. Жак пообещал ему соблюдать осторожность, посмеиваясь про себя, потому что подобные обещания он давал только своей матери, когда ему было пятнадцать лет, и он впервые начал встречаться с девушками.  

В отеле Жак внимательно просмотрел документы в папке, которую отдал ему Петренко. Там были фотографии и Громова, и Анжелы, и её жениха, адреса сайтов телеканала, которым владела Анжела. Включив ноутбук, он прошёлся по этим адресам и посмотрел пару передач, выложенных в сеть. Да, Анжела была похожа на Ирину, и, видя её лицо на экране, Жак ещё больше замечал это сходство. Только Ирина была ниже ростом, миниатюрнее, хотя вполне вероятно, что в жизни она выглядела несколько иначе, чем в фильме. Передачи ему понравились. Анжела была прекрасной телеведущей, умело задавала вопросы, лавируя на грани дозволенного, и никогда не переступала эту грань. Она могла шокировать, но при этом не выглядеть пошло.  Глядя на неё, он с удивлением вспоминал сегодняшнее знакомство и то, как она проявила инициативу, фактически предложив ему себя. Он понимал недоверие Петренко, хотя сам не сомневался в случайности их встречи. Почему она так смотрела на него, словно видела прежде? И вдруг, листая страницы телеканала, он нашёл прошлогоднее интервью с актёром, на которого был похож. Жак сразу понял, что причина именно в этом, в его сходстве с ним. Очевидно, год назад знаменитый артист чем-то заинтересовал Громову и, увидев Жака, она сразу заметила их сходство и поэтому подошла к нему. Недаром она так изумлённо его рассматривала.  Не исключено, что её интерес быстро иссякнет, когда она обнаружит, что сходство их лишь внешнее, во всяком случае, играть роль «под актёра» Жак не собирался. Он посмотрел на часы и понял, что пора подготовиться к встрече с гостьей. Выключив ноутбук и убрав его и документы в шкаф, он принял душ, переоделся и, заказав в номер ужин на десять часов вечера, вышел на площадь перед отелем.

Она подъехала ровно в половине десятого, и, когда вышла из такси, Жак должен был призвать всю свою выдержку, чтобы не кинуться ей навстречу, сломя голову, настолько она была хороша в бирюзовом, под цвет глаз, платье, облегающем её великолепную фигуру. Но он спокойно пошёл к ней навстречу, поцеловал руку и небрежно произнёс:

- Привет, Ангел.  

- Привет, - ответила она с улыбкой.

Они поднялись в номер, и Жак предложил ей кресло. Он сказал, что через полчаса принесут ужин, она кивнула.

- Чем ты занимаешься, Ангел? – спросил Жак, с любопытством ожидая ответа. Она на секунду замешкалась, но не стала лгать.

- Тележурналистикой. Веду несколько ток-шоу в Москве.    

- О, так ты популярная личность?  

- А тебе это не нравится?  

- Да нет, отчего же… Просто до сих пор не приходилось сталкиваться со знаменитостью.

- Не думаю, что знаменитости чем-то отличаются от прочих людей, - пожала она плечами, - разве что среди них реже встречаются такие понятия как обыкновенная порядочность, но это уже издержки профессии.   

Он слушал её с удивлением. Таких признаний от неё он не ожидал.

- А ты? О себе ты тоже можешь сказать, что понятие порядочности тебе незнакомо?  

Прежде чем ответить, она достала из сумочки пачку сигарет и закурила.  

- Мне бы хотелось ответить тебе, что я прекрасное исключение из общего правила, но, увы, не могу… Я такая же «акула шоу-бизнеса», как все. До недавнего времени меня это не волновало.  

- А что произошло недавно, что тебя это стало беспокоить? 

Она улыбнулась:

- У меня появилась подруга, представь, первая в жизни подруга. Она жена известного актёра, и она – самое чистое и милое существо из всех, кого я встречала за свою жизнь. Рядом с ней и мне хочется быть чище и лучше. Иногда, знаешь ли, устаёшь от грязи…

- А семья? Родители? Кто они у тебя?  

- В обычном смысле этого слова семьи у меня нет. Есть отец, который занимается своим бизнесом и использует меня для связей с общественностью, меня и мой канал. Его сложно назвать семьёй.

- А твоя мать? 

- Я понятия не имею, кто она. Отец никогда о ней не рассказывал, меня воспитывали няни. Только однажды случайно проговорился, что Анжелой меня назвала она. Ты не устал задавать вопросы? Может быть, теперь моя очередь?

- Ну что ж, задавай свои вопросы.

- Почему ты решил отдохнуть в Гаграх? Чем туриста из Парижа могло привлечь кавказское побережье? 

- Ну, для меня это как будто экзотика. Я здесь никогда прежде не был, вот этим и привлекло.

- Кто ты по профессии?  

Жак усмехнулся:

- Ты не поверишь, но у меня занятная профессия. Частный детектив, так что если тебе нужно проследить за неверным мужем, я к твоим услугам.

- И многих мужей и жён удалось вернуть в лоно семьи?   

- Понятия не имею. Моё дело – собрать информацию, получить гонорар, а результат меня не волнует.  

- Что ж, это тоже своего рода философия, даже чем-то близкая шоу-бизнесу. Мы снимаем шоу, которые смотрит молодёжь, а чему мы их учим, нас тоже не волнует – был бы рейтинг у передачи, платили бы за это деньги…

В дверь постучали, прервав их разговор. Горничная вкатила столик с ужином.

Ужин прошёл, сопровождаемый лёгкой беседой о кино, об искусстве, о театре. Анжела была умна и образованна, общение с ней доставило Жаку удовольствие. Она тоже, казалось, была довольна своим собеседником.

После ужина он спросил:

- Ты останешься на ночь?  

- Да, конечно, - ответила она спокойно.

Жак уснул под утро, чувствуя себя влюблённым и слегка безумным. Такой ночи у него не было за всю жизнь, причём Анжела позволила ему быть лидером, подчинялась ему и следовала за его желаниями. Это было тем более удивительно, что он понимал – в его объятиях лежит отнюдь не неопытный цыплёнок, а женщина, знавшая многих мужчин и игравшая ими, как мячиками.  

Когда он открыл глаза, то испытал шок, увидев, что она плачет.

- Что случилось, Ангел? Я тебя чем-то обидел? – спросил он, чувствуя себя совершенно растерянным.

- Нет, - ответила она к ещё большему его удивлению, - просто я люблю тебя.

- И из-за этого ты плачешь?

- Я плачу, потому что мне впервые в жизни страшно. Я боюсь тебя потерять. Ты можешь проснуться, одеться и попрощаться со мной навсегда, а я знаю, что никогда не смогу забыть тебя.  

Он приподнялся на локте, глядя в её заплаканные глаза, и понял, что ни за что на свете не расстанется с этой женщиной по доброй воле, что теперь он связан с ней такими путами, которые у него нет желания распутать.

- Я не буду прощаться с тобой, хотя вполне возможно, что это самая большая глупость в моей жизни, - ответил он, сжимая её в объятьях.

Они встали около десяти, потому что Анжеле нужно было отправляться в санаторий на процедуры. У Жака в два часа была назначена встреча с Петренко, и они договорились увидеться в восемь вечера на набережной. Заказав завтрак в номер, они шутили и смеялись, как расшалившиеся дети, и больше всего Жаку хотелось остаться здесь, в этой комнате, и сделать так, чтобы внешний мир никогда не вторгался в их отношения.  Но он знал, что это невозможно.

- Не боишься доехать до санатория на мотоцикле? – спросил он.

- У тебя мотоцикл? Отлично! Обожаю скорость! 

- Вот только платье твоё не слишком подходит. Может быть, всё-таки вызвать такси?

- Ни в коем случае! Плевать на платье, я хочу, чтобы ты отвёз меня.

И он отвёз её в санаторий, где они простились до вечера.

                                                     Глава седьмая

Петренко позвонил в начале второго и перенёс встречу на половину четвёртого, у него ещё были какие-то дела. Жак продолжил свои поиски в Интернете, но ничего интересного не обнаружил.

В этот раз Петренко подъехал к Жаку в отель, и они расположились в номере. Жак обратил внимание на то, что выглядел Игорь усталым и даже измученным.

- Знаете, Жак, чем дольше копаюсь в этом деле, тем более грязным оно мне кажется. Меня сегодня познакомили со следователем, который занимался подпольными студиями порнофильмов лет десять назад. Сейчас он на пенсии, но все детали помнит очень хорошо. Он утверждает, что, судя по всему, весь этот бизнес когда-то принадлежал Громову, что именно благодаря этой сфере деятельности он и нажил свой начальный капитал. Более того, он уверен, что и сейчас производство порнофильмов является одним из источников доходов Громова, хотя доказать это не удалось ни ему, ни тем, кто теперь занимается подобными расследованиями. Да и фильмы эти, судя по всему, продаются за рубеж, а в стране не появляются, и доступны разве что очень солидным и надёжным клиентам. Отличает продукцию, выпущенную в этих студиях, талантливая режиссура, хороший подбор исполнителей главных ролей и какое-то подобие сюжета.

Жак вспомнил фильм с Ириной и поморщился, хотя не мог не признать, что именно благодаря всему, перечисленному Петренко, фильм и производит такое сильное впечатление.

- Завтра у меня назначена встреча с оперативником, который теперь занимается этими делами, и он обещал провести меня вечером к парням, распространяющим порнофильмы здесь, в Гаграх. Это, конечно, другой уровень, но ведь с чего-то нужно начать.   

- Игорь, - попытался возражать Жак, - будет лучше, если вы передадите эти связи мне, сведёте меня с оперативником, а уж потом он познакомит меня с этими торговцами. Вам не нужно заниматься расследованием, не нужно рисковать. Ведь у вас к тому же больное сердце.    

- Нет, так не получится, - упрямо сказал Петренко, - я лучше, чем вы, представляю, с чем и с кем буду иметь дело, к тому же не забывайте, Жак, что на моей совести смерть Саши…

- Как мне всё это не нравится… Ну хотя бы давайте вместе пойдём туда.

- Не стоит. Два человека вызовут больше подозрений, чем один, к тому же я сумею сыграть роль старого развратника, а у тебя на физиономии написано, что ты честный парень. Это, знаешь, как будто табличка прибита со словом «порядочный стопроцентный мужчина». 

Петренко шутил, но у Жака на душе было тревожно. И ещё возникало ощущение, что Игорь делает его работу. Он уже решил для себя, что, когда всё будет позади, он так или иначе разделит гонорар с Петренко, но говорить об этом Игорю не рисковал, понимая, что того возмутит его предложение.

- Что же мы имеем? – задумчиво сказал Петренко. – Если Анжела – дочь Ирины, то получается, что какое-то время Ирина жила с Громовым, а затем он, если можно так выразиться, отправил её в этот кошмар. Но Анжелу оставил себе и вырастил, как любимую дочь, выполняя все её капризы. Странно, что у такого человека, как Громов, вообще, могут быть привязанности в жизни. Кстати, что ты можешь сказать о ней? 

Жак заметил, что уже не раз Петренко переходил «на ты», и ему это нравилось. А вот ответить на вопрос Игоря было труднее.

- Я сегодня опять встречаюсь с ней вечером. Игорь, вы будете ругать меня, но боюсь, что я увяз по самую макушку.

- Не очень хорошая новость, - хмуро заметил Петренко, - я надеялся, что так далеко не зайдёт. Что ж, могу лишь повторить: будь осторожен. Отвезёшь меня до старого парка? Что-то я устал, не хочется на автобусе ехать.

Жак отвёз его домой и вернулся в город. До встречи с Анжелой оставалось два часа, и он, пообедав, ещё некоторое время копался в Интернете, собирая по крупицам информацию о Громове и его окружении. 

Около восьми вечера он стоял на набережной с букетом роз в руках и ждал Анжелу. Вечер был тёплый, и на набережной в этот раз гуляло много народу. Ярко горели фонари, приглушая лунный свет, разлившийся в небе, и Жак подумал, что мог бы радоваться этому вечеру, и этому влажному воздуху, и этой луне над морем, и ожиданию встречи с красивой женщиной, если бы не мысли о расследовании, которые не давали покоя ни на минуту. Но когда он увидел её, почувствовал себя невероятно счастливым, несмотря ни на что. Она шла к нему, стройная, прекрасная, и все оборачивались ей вслед, даже женщины. Она шла и улыбалась ослепительной улыбкой, и Жак ещё раз сказал себе: что бы ни случилось, каким бы мерзавцем ни оказался её отец, он не расстанется с ней по доброй воле. Последние пару метров она не шла, а летела, и сразу бросилась ему на шею, смяв розы, которые он хотел торжественно вручить ей. Правда, потом она извинилась перед цветами, и, чтобы вымолить прощение, долго и преданно вдыхала их аромат, улыбаясь ему поверх букета. Они гуляли, шутили, смеялись из-за самых нелепых пустяков, они вели себя, как школьники, впервые назначившие друг другу свидание. И это море, и этот берег, и пальмы на берегу, и луна, и звёзды в небе – всё было их собственностью, их миром для двоих, в который невозможно впустить кого-то постороннего. Поэтому Жак даже вздрогнул, когда у Анжелы зазвонил телефон. Она взглянула на экран и улыбнулась.

- Извини, я отвечу.

Он хотел отойти в сторону, но она не отпустила его, и, смеясь, поймала за рукав куртки.

- Светулик, привет, родная! – ответила она на вызов.   

Он следил за выражением её лица, и  понял, что подруга сообщила ей что-то очень приятное.

- Светуля, солнышко, я так рада! – воскликнула Анжела. – Пожалуйста, поздравь Витю за меня с премьерой. Когда вернусь, непременно схожу на спектакль. А, он рядом? Ну тогда давай мне его! Витёк, радость моя, поздравляю! Ты молодец! Особенно с тех пор, как стал примерным мужем, - эти слова она произнесла, слегка понизив голос, очевидно, чтобы не услышала подруга. – Нет, серьёзно, я жутко рада за тебя!  

Пока говорила Светлана, Жак не слышал ничего, но когда заговорил её муж, показалось, что его низкий голос слышит всё побережье, и Жак невольно улыбнулся.

- Анжелка, ну какого чёрта! Почему тебя нет на премьере? Ты самый близкий человек для Светки, после меня, конечно, и удрала в такой ответственный момент! Никогда тебе этого не прощу!

- Витюша, если бы ты знал, как я правильно сделала, что удрала! Если бы ты только знал! Ой, ладно, мы с тобой ещё поговорим при встрече, дай-ка мне подругу скорей.

- Ну вот так всегда, - обиженно ответил Виктор, - всем нужна Светка, а я никому не нужен.

В трубке послышался смех и затем зазвучал женский голосок, и Жак перестал понимать слова. Анжела слушала, улыбаясь, а потом сказала:

- Светуля, я не просто влюбилась, я безумно его люблю. Он сейчас рядом со мной, и, знаешь, впервые в жизни я по-настоящему счастлива. Мне даже страшно от того, что я могла бы поехать, например, во Францию и не узнать самого лучшего француза… как подумаю, мороз по коже пробирает… В общем, буду просить его взять меня замуж, а если не согласится, всё равно потащусь за ним в его Францию, куда угодно потащусь, хоть на Северный полюс, мне теперь всё равно, где быть, что делать, лишь бы он был рядом.

Жак смотрел на неё с изумлением, не понимая, шутит она или говорит серьёзно. А она, перекинувшись ещё парой слов, простилась с подругой и взглянула ему в глаза.

- Ты не пугайся, пожалуйста, всё будет так, как ты захочешь.  

- А ты говорила серьёзно?

- Серьёзно, но ты не должен чувствовать себя должником. Если буду тебе нужна, останусь с тобой, если нет… ой, не хочу думать об этом, лучше пока вообще ни о чём не думать.   

Он привлёк её к себе и нежно поцеловал.  

- Пойдём в гостиницу, - попросила она, - а то уже холодно стало, и я проголодалась.

Они отправились в гостиницу, и вторая ночь была ещё прекраснее, чем первая, и казалось, что так будет всегда…

В последующие два дня не произошло ничего нового. Петренко крутился вечерами среди торговцев порнофильмами, но ни один из них не знал ни Олега, ни Ольгу, и когда Петренко пытался объяснить, что за фильм он видел, все только пожимали плечами. Но тоненькая ниточка всё же появилась. Один из парней сказал ему, что во вторник должен приехать человек из Москвы, и вот он, возможно, сможет ему помочь. Ничего не оставалось делать, кроме как ждать до вторника. Когда в пятницу Игорь прощался с Жаком, он напомнил ему о приглашении на воскресный обед.  

- Я могу взять с собой Анжелу? – спросил Жак.

Петренко вздохнул:

- Бери, всё равно встречаетесь каждый день, что уж теперь…

Субботу Жак провёл с Анжелой, они съездили на Белые скалы на мотоцикле.

- Почему тебя потянуло сюда? – спросила Анжела с удивлением. – Мне это место не кажется слишком интересным.

- Да так, рассказывал знакомый, что здесь хорошо загорать.

- Не сказала бы. Скалы почти ушли под воду. Наверное, когда-то здесь было хорошо, у отца дома есть пара фотографий этого места, тогда скалы входили в воду, словно ванны для купания. А сейчас одно воспоминание осталось. Море их совсем разрушило.

Жак сам не знал, что ожидал здесь увидеть, но, глядя на остатки скал, вспоминал фотографии, сделанные мальчиком Сашей, на которых мать Анжелы разговаривала с её отцом. Ему было грустно в этом месте, словно тяжесть навалилась на душу, и Анжела заметила это.  

- В чём дело, Жак? Ты сегодня такой невесёлый… У тебя с этим местом связаны какие-то воспоминания? Хотя если ты впервые в Гаграх, вряд ли… Ты мне практически ничего не рассказываешь, я даже не понимаю, какими делами ты занимаешься днём. Хотя обо мне ты знаешь всё. Впрочем, это твоё право, ведь я всего лишь курортная подружка.   

- Ты не курортная подружка, и сама знаешь об этом. Когда-нибудь я тебе всё расскажу, но не сейчас, хорошо? Давай уйдём отсюда, здесь в самом деле какая-то тягостная атмосфера разрушения и неумолимости времени…

Анжела умела тактично отступить, и они больше не возвращались к этой теме. Ночь они опять провели вместе, а в воскресенье днём поехали в гости к Петренко.

Мария и Анжела сразу нашли общий язык и отправились на кухню готовить всё к застолью. 

- Чудеса, - покачал головой Игорь, - Маша никого не допускает в свои владения, всегда велит гостям отдыхать в саду, и всё делает сама, а твою подругу с удовольствием взяла с собой. Знаешь, Жак, я её интуиции верю на все сто процентов. Если ей Анжела понравилась, значит, хорошая девка, несмотря на её прозвище и репутацию.

- Я же говорил, что она может оказаться лучше своей репутации, - улыбнулся Жак. – Знаешь, Игорь, по правде сказать, я в очень трудном положении. Мы копаем под её отца, и надеемся докопаться до сути, но при этом неизбежно пострадает и она. А я молчу и ничего ей не рассказываю. Так всё запуталось… 

- Ничего, распутаем, - утешил его Петренко, - а если девушка тебя любит, то примет твою сторону, хотя, конечно, он её отец… и правда запуталось всё как-то…

Появились женщины, и они прервали разговор. Это был замечательный день с праздничным обедом Марии, с вечерними шашлыками, со смехом и даже песнями. Оказалось, что у Игоря есть гитара, на которой он очень прилично играет, и они пели песни у костра, правда, пели в основном втроём, потому что Жак не знал слов, но зато у этих троих были и голоса, и слух. Потом Жак сыграл на гитаре пару французских песенок и спел их хрипловатым голосом, от чего Анжела пришла в восторг. Они ушли около десяти часов вечера, унося с собой самые чудесные воспоминания и большой мешок с пирожками Марии.

- Если бы я жила с Машей, - смеясь, сказала Анжела, я бы уже давно растолстела. 

- Нет, Ангел, тебе это не грозит, - возразил Жак. 

- Не скажи… это грозит всем, особенно не очень молодым женщинам, вроде меня.

Жак расхохотался:

- Старушка, сколько вам лет?

- Двадцать четыре. А ты думаешь, это мало? Это очень много, Жак, и уже появляются морщины, и кожа не та, что в восемнадцать. И крем необходим, и массаж. 

- О, вот этим мы сейчас и займёмся, я сделаю тебе лучший в мире массаж.

Им было очень весело в воскресенье, и они понятия не имели о том, что радоваться им осталось совсем недолго.