Прошло три дня после того, как Анна впервые предстала, хотя и по телефону, в образе Алины. И все это время она вживалась в него все глубже и глубже. Эдуард оказался самым настоящим деспотом, не уступающим Рагозину. Правда, в отличие от него не требовал от нее дополнительных услуг. Пока. Зато репетиции шли почти непрерывно, лишь с небольшими антрактами на еду и сон. Эдуард требовал от нее, чтобы она копировала малейшие движения этой женщины, а голос Анны целиком бы повторял ее самые тонкие интонации. И когда у Анны что-то не получалось, он вдруг начинал терять самообладание. Ей даже показалось, что пару раз он был на грани истерики. Чем больше они репетировали, тем сильней Анна походила на Алину, тем больше ее режиссер рассказывал ей о ней. Иногда словесный поток так захлестывал его,
