Пациент 203

Безумие 3.

— Ало, ну ты где? Мы тебя и так ждем уже с парнями.

— Тао тоже с вами?

— Да, они с Сохён вместе пришли.

— Неужели?

— Ну да, — слабо выпятила губу Джиён, — разве они с работы не вместе ходят?

— Да, ты права, я сажусь в такси, так что жди.

— Хорошо, я кладу трубку. — улыбнувшись, Сюзи спрятала телефон в карман белого пальто, после чего поспешила выставить руку, останавливая такси. Средних лет мужчина за рулем, по радио играет какая-то невзрачная мелодия, а тот переводит взгляд на зеркальце, высматривая лицо девушки.

— Кафе в Сонмун сити, сразу на перекрестке. — проговаривает шатенка, даже не поднимая взгляда и роясь в сумочке — перебирает некоторые папочки, а после выискивает духи.

« — Док, — тихо говорит он сглотнув, — не провожайте своего парня в аэропорт.

— Что? — застыл взгляд на парне. — Откуда ты… Пациент, уймись.

— Нет, я знаю, что Вам лучше забыть о нём, пока не поздно.

Вырвав руку, Сюзи лишь поджала губы, быстро покидая кабинет.

— Если уже не поздно…»

Слова на повторе крутились в голове у шатенки, пока та не поджала губы сильнее, прикрыв на момент глаза.

— Приехали, — всего пару секунд, как показалось Сюзи, а автомобиль уже добрался к нужному месту.

— Сколько с меня?

— …а в девять вылет, — поднося ко рту салфетку, отвечала Сохён.

— М, — выпучила губы Джиён, слегка грустно вздыхая, — без вас скучно будет.

— Та ладно, — пропустил смешок Тао, откинувшись и запрокинув руку на спинку дивана за сидящую рядом, — ты всем настроение и в самый грустный день поднимешь, а мы так, массовка.

— Думаешь? — вскинула бровями девушка, а после уже было потянулась к соку, как у дверей в заведение послышался отзвук колокольчиков, а вид открылся на шатенку, чьи волосы слегка закрутились из-за слабого дождя. — Сюзи пришла, — сразу заулыбалась она, поднимая руку и подзывая подругу.

Бэ снимает пальто, аккуратно держа его в руках, а после слабо кланяется официанту, который любезно встречает посетителя. Каблуки отстукивают, и после она усаживается с другой стороны от Тао, предварительно улыбнувшись парню. Целовать своего при всех её слегка смущало, зная, что это некультурно.

— Вы долго меня ждали? — слегка грустно спрашивает шатенка, улыбаясь друзьям.

— Не особо, Тао и Сохён недавно пришли и рассказали о вылете, так что готовь выходной на работе! — пригрозил пальцем Чондэ, смотря на подругу.

— Обязательно, — слегка приулыбнувшись и опустив взгляд, ответила Сюзи, пока сердце странно бушевало. Слова больного так и крутились в голове. А может, действительно не стоит провожать? Или же…

— Так, давайте закажем десерт…

× × ×

— Сложный случай? — держа карандаш у губ, спрашивает Сюзи, слегка сузив глаза.

— Говорят, что да, но мы не уверены.

— Йа, Хесун, не неси бред, доктор Чхвэ всё разрешит. — сразу возмутилась женщина с наполненным ртом.

— Ты всегда так говоришь, — сразу надулась девушка, поднося палочки с новой партией лапши ко рту.

— Доктор Бэ, поедите с нами, — улыбнулась работница.

— Нет-нет, — отмахнулась шатенка, — мне через пару минут к пациенту, к тому же на вечер запланирован ужин, и я не хочу портить аппетит. — в ответ та услышала «У-у-у-у» от напарниц, прежде чем покинуть ординаторскую.

Накручивая на палец прядь волос, Юн выдохнул, а голову слабо склонил. В комнате лютый холод, но даже его он не чувствует — в душе уже давно ледниковый период, из-за чего «легкая» прохлада наступающей зимы тому не страшна. Железные двери негромко открываются, а каблуки доктора постукивают по голому участку пола, пока не наступают на ковер.

— Доктор, — сладко выговаривает Джонхан, сразу оголяя зубы, — я ждал Вас.

— Я тоже ждала нашей встречи, — повесив на спинку стула сумочку, ответила Сюзи, слабо улыбнувшись блондину.

— О чем же Вы сегодня хотите со мной говорить? Снова вопросы о моей жизни или ещё тому подобный бред?

— Почему же сразу «бред»? — сцепив руки в замок и выставив на стол, вскинула бровями доктор.

— Как думаете, — вдруг меняет тему пациент, — я люблю жить?

— Нет.

— А вы догадливы, — пропустил смешок длинноволосый. — А мне нравится здесь?

— Возможно.

— Вот, — цокнул он, — здесь мне действительно нравится, а знаете почему? — поддался вперед Джонхан, полузакрытыми глазами осматривая лицо доктора, который и виду волнения не подала, хоть того, в принципе, и не было. — Вы — моя причина, почему я хочу быть здесь. — тонкое запястье потянулось к лицу шатенки, а длинные, слегка кривоватые пальчики коснулись подбородка доктора.

«Доктор Бэ!» — сразу слышится в наушнике.

— Не волнуйтесь, всё хорошо. — произносит она, а после аккуратно касается руки пациента, убирая. — Без рукоприкладства, хорошо?

— Ладненько, — откидывается на спинку стула тот, проведя языком по верхней губе, а после взгляд падает на сумочку, что висела возле доктора; одна ручка спала, из-за чего содержимое было видно. — Карты?

— Что?

— Вы любитель поиграть? — Сюзи сразу слабо улыбается, одной рукой надевая ручку сумки обратно на спинку.

— Когда как.

— Сыграем, док?

— …одна из самых больших загадок жизни состоит в том, что она мчится себе дальше, несмотря на то, что твой личный мир, твоя собственная маленькая персональная вселенная искривляется, перекручивается или даже разлетается мелкими осколками, — лежа на диване, рассказывал Джонхан, изредка поднимая одну руку и пальцем что-то рисуя в воздухе, — сегодня у тебя есть родители — завтра ты сирота. Сегодня у тебя есть своё место в бытие, свой путь, — завтра ты плутаешь в дебрях, а солнце всё так же встаёт по утрам, и облака плывут по небу, и люди ходят в магазины за продуктами, и шумит вода в туалетах, и поднимаются и опускаются жалюзи. Тогда ты осознаёшь, что по большей части жизнь, вернее, безжалостный механизм бытия — существует помимо тебя. Ты для него не имеешь никакого значения — что ты есть, что тебя нет. Колесо будет катиться дальше и после того, как ты сорвался с края. Ты умер — а всё останется таким же, как было до твоей смерти. Понимаете, док? Из-за этого, по большей части, я не вижу смысла проживания здесь.

— Из-за этого ты пошел тогда к мосту?

— Нет, — сразу же ответил тот, поджимая губы, — я шел к своей девушке.

— Она умерла, пациент, не забивайте голову и умейте отпускать, — серьёзно произносит шатенка, записывая что-то в блокнот.

— У меня есть маленькое кладбище людей, которые были мне дороги, — делает паузу Юн, а взгляд Сюзи сразу упал на рассказчика, внимательно выслушивая и вслушиваясь в каждое слово, которое казалось до ужаса знакомым. Казалось, что каждую из строк, сказанными парнем, она употребляла или же вписывала куда-то. Словно Джонхан сейчас читает книгу, а эта книга — Сюзи, — они умерли «понарошку», но для меня — навсегда. На нем похоронена школьная подруга, предавшая меня, лучший друг и многие другие люди. Иногда я хожу по аллейкам, останавливаюсь около могилок, кладу цветы или просто прохожу мимо. Кладбище внутри меня, о нем никто не знает. На нем не растут сорняки и не гадят бомжи — здесь всегда чисто и красиво. Здесь лежат люди, которые были мне дороги. Иногда я встречаю их на улице, разговариваю и иду дальше. Мне не больно. Они мертвые. Они об этом не знают, но я-то знаю. Я похоронил их, чтобы не было больно и обидно, чтобы не отворачиваться на улице и не говорить гадостей. О мертвых плохо не говорят — чем ближе человек, тем тяжелее хоронить. Он не хочет ложиться в могилу, выходить из моей головы и тела, он цепляется за жизнь, поэтому приходится каждый день укладывать его в гроб заново.

— Пациент, — вдруг мягко перебивает того Сюзи, — ты часто гуляешь?

— Практически каждый день гулял по окрестностям прошлой поликлиники, но сейчас я гуляю только по окрестностям гребаной комнаты.

— Тогда вечером мы прогуляемся по территории больницы, ты за?

— Док, — приподнялся на локти блондин, сразу ухмыляясь, — Вы же знаете, что с вами — хоть на конец света.

— Знаю, — закрыв блокнот, улыбнулась Сюзи.

— Наконец-то можно попить кофе, — выдохнула доктор, прикрыв глаза и медленно откидываясь на спинку кресла.

— Доктор Бэ, Вы не перегружаетесь? Столько времени в поликлинике и без выходных, даже перерывы взяли, как в школе.

— Суён-а, не капай на мозги, — мягко произносит Сюзи, — я хочу довести дело до конца, как никак он особенный пациент, раз уж столько клиник не справилось с ним.

— Доктор, директор волнуется за Вас.

— Я понимаю, но не просто так же он отдал это дело мне, хотя сам будет получше меня.

— Не думаю, — вдруг послышалось за спиной, — директор ни раз выхвалял тебя, говоря, что ты превосходишь его. — садясь за свой столик, рассказывал работник.

— Почему ты так уверен, что он говорил правду и не шутя? Может, он это в шутку. — отмахнулась шатенка, принимая кофе от Суён, — спасибо.

— Думай, как хочешь, я говорю, что слышу.

— Примешь ли ты всё? Сможешь жить заново, несмотря на прошлое? — идя медленной походкой возле Джонхана, спрашивает Сюзи, пока где-то позади «незаметно» плетутся рабочие санитары, дабы на всякий случай спасти.

— Док, а Вы бы смогли жить после того, как помните кровь матери и отца на руках? Смогли бы, если бы помнили те молящие глаза девушки, которые виднелись сквозь поверхность голубой воды, пока руки терзали её шею?

— Есть ли причина, по которой ты их убил?

— Её — потому что любовь делает нас жалкими, зависимыми. Влюбленный человек становится излишне нервным и эмоциональным; некоторые становятся ещё и параноиками. Любовь — она как наркотик. Сначала человек пребывает в почти не преходящем экстазе, парит в облаках. На данном этапе он слепо отдается своим чувствам: не видит ни недостатков партнера, ни реального к себе отношения с его стороны, но постепенно человек прозревает: тот, кто казался ему идеальным, перестает быть таковым. Всплывают на поверхность все отрицательные качества, которые до сих пор не замечались, а все положительное становится привычным и даже надоедает… начинаются ссоры, конфликты. Никому эти отношения радости уже не приносят, а разорвать их человек не решается: он впал в зависимость от партнера, от своих чувств к нему. Если же разрыв по какой-либо причине все-таки происходит, то начинается настоящая «ломка»: человек впадает в депрессию, теряет все прежние интересы, теряет желание работать или учиться, общаться с друзьями, и пропадает даже желание жить. Если же партнер вдруг возвращается, то и в этом случае счастья ждать не приходится: на недолгий срок может вернуться некий призрак прежней радости, иллюзия взаимной любви, но лишь ненадолго, дальше — всё с начала. Именно эти мысли посетили меня в тот вечер, когда мы были в загородном домике у моря. — вдруг заулыбался Юн.

— Ты больше не любишь море или воду?

— Почему же? — надул губки блондин. — Мне кажется, что вода — место, где я бы хотел быть вечность. Там будет тишина, которая душит меня каждый вечер в палате, да что там вечер, каждый день! — рявкнул пациент, вдруг стискивая зубы от злости, а руки до боли сжимаются в кулаки. — Я торчу в четырех стенах, думаю о смысле жизни, — нервно и громко смеется он, — смысле?! — кричит, из-за чего санитары подходя ближе, но протянутая рука Сюзи заставляет тех оставаться на расстоянии. — Смысле, которого нет! Жизнь — пустая трата времени, понимаете? — вдруг парень срывается с места, убегая куда-то в сторону, а следом бегут работники и доктор.

— Пациент! Остановись! Перестань бежать, прошу! — практически нагоняла того Бэ, протянув руку и пытаясь схватится хотя бы за воротник парня. Его ноги босые, он снял обувь, но когда? Волосы развиваются за ним, белая рубашка, застегнутая не до конца, так же обтянула тело парня.

Зубы уже скрипят от силы, с которой он их сжимает, пока руки дрожат и сжимаются в кулак. Кровь внутри кипит, а в сердце пусто, ибо эмоций он не проявляет. Пот слабо виднеется на лбу, красные глаза уже не скрыть. Ненависть к миру и к доктору в особенности растет быстро. Пальцы Сюзи практически касаются воротника больного, как запястье касается прядь волос, а в голове словно удар.

Перед глазами секундные картинки. Крик. Кровь. Ток. Она видит мрак, а после слышит глухие шаги. Чей-то хриплый голос, шмыг носом, а далее лишь кадры руки, чьи вены быстро и аккуратно разрезают, оставляя лишь глубокие порезы и тучу крови.

Откинувшись назад, та тяжело дышит, держа руку на лбу, пока глаза сами слезятся. В голове снова его голос, который рассказывает все мысли Сюзи, словно он читал все её рассказы, которые она пишет чисто для себя и покойного отца. Что за бред? Откуда ему знать то, что не знает ни единая живая душа, включая близких и родных.

— Всё? Это всё?! — снова кричит он, а изо рта уже течет кровь; зубы покраснели, как и губы, а капли крови падают на землю, глухо разбиваясь о каменные плитки, имитирующие тропинку. Санитары быстро подбегают к пациенту, заламывая его и заставляя лишь смотреть исподлобья на девушку, которая медленным и, казалось, неуверенным шагом подошла ближе.

— Не делайте ему больно, — спокойно произноси она. — Отведите в палату и дайте успокоительного, но не переборщите, судя по всему, у него что-то с организмом, раз уж изо рта течет кровь.

— Нет, — словно дикий пес, резко выдал он, после заливаясь смехом, а глаза были похожи на что-то неземное, — просто я решил скушать это, — вдруг высовывает язык Юн, а там небольшое лезвие.

— Что? Откуда у него лезвие?! — кричит на работников Сюзи, не брезгуя подбежав практически в плотную и забрав с языка больного предмет. — Чтобы проверили все его вещи и почистили палату! — пригрозила рукой она. — Если подобное повторится — настучу директору, как вы любите выпивать каждый день в подсобке на втором этаже.

Голос ни разу не дрогнул, а после та спрятала руки в карманы белого халата, отвернувшись и уходя. Санитары переглянулись, а после взгляд упал на парня: тихий смех и слезы вперемешку.

«Я принимаю лекарства не потому, что со мной что-то не так. я принимаю их, потому что все вокруг сумасшедшие, и мне нужно как-то подстраиваться. Да, все могут сказать, что всё в точности да наоборот. Что сумасшедший я, а никак не они.

И, знаете, если Бог есть, то он давно в соседней палате одетый в смирительную рубашку. Сидит там в одиночестве и бредит. Мир полон психов — если не хочешь их увидеть, то запри дверь, занавесь окна и разбей зеркало. Даже если я закрываю — всё равно слышу, как стены говорят со мной. Они напоминают мне о моей тупой беспомощности, смеются над моей ничтожной жизнью.»

— Как на работе? — стоя в коридоре, упершись о косяк, поинтересовался Тао, а в руках кружка с теплым кофе.

— Всё как всегда, — выдохнула Сюзи, — а ты чего на ночь глядя кофе пьешь? У тебя же со сном и так проблемы, а ты ещё и добить себя решил? — снимая обувь и вешая пальто на крючок, обратилась к парню.

— Сохён не говорила, что вылет в девять?

— Ну, говорила.

— В девять утра, — уточнил шатен, уже медленным шагом идя с девушкой в сторону гостиной, — но это уже вылет, быть в аэропорту нужно, как минимум, в полвосьмого, ибо можем опоздать, пока посадка и так далее.

— Вот именно, тебе нужно будет рано проснуться.

— Я не буду спать всю ночь, а в самолете уже отосплюсь. — поджал губы Хуан.

— Уверен? Может, всё же приляжешь?

— Я боюсь проспать, зная, что лечь могу в одиннадцать, но уснуть в четыре. — присаживаясь на диван и отставляя кружку с остатками на столик рядом, проговорил Тао. Сюзи умастилась рядом, слабо улыбаясь и получая нежные и аккуратные поцелуи от парня.

— Я буду скучать без тебя, — слабо надув губы, говорит она.

— Ничего, я улетаю, но всё время буду на связи. — как-то не очень уверенно отвечает он, но Бэ пропускает это. — Всё равно ты целыми днями на работе.

— Не говори, что таишь злобу из-за этого, прошу…

— А как не таить? Ты отдаешь всё свободное время сумасшедшим!

— Тао, — выдохнула Сюзи, не желая начинать ссорится перед отлетом, — давай не…

— Давай не будем ссорится? Мне надоел тот факт, что между работой и нашими отношениями ты предпочтешь первый вариант.

— Нет же, — прикусила нижнюю губу шатенка, — сам же знаешь, что я иду по стопам отца и не могу не лечить несчастных людей — они тоже заслуживают любить, радоваться, болеть, гулять, встречать новый год в кругу друзей, а не в четырех стенах и смирительной рубашке!

Неожиданно телефон Сюзи зазвонил в сумочке, из-за чего Тао лишь хмыкнул, догадываясь, кто и зачем звонит.

— Бери же трубку, а то без тебя не могут. — приоткрыв рот, дабы что-то ответить, Бэ всё же поднимается с дивана, быстрым шагом доходя до стула, где была сумка.

— Ало?

— Доктор Бэ, у нас снова проблемы!

— Какие? — уже взволнованно и серьёзно спрашивает шатенка.

— Пациент двести три снова хочет прыгнуть, но сейчас он на крыше клиники!

— Уже еду. — резко схватив сумку, отвечает Сюзи и срывается с места, подбегая к обуви в коридоре.

— Сюзи, — останавливает её голос.

— Прости. — шепчет она, а после оборачивается к парню. — Хочешь поехать со мной?

× × ×

×Hidden Citizens — Paint It Black×

— Говорят, покончить с собой — удел слабых, ведь самоубийство — самый легкий способ уйти от проблемы, — шепчет Джонхан, стоя на краю крыши здания. У входа на верхушку клиники стоит немало работников, перешептываясь и не решаясь подойти к больному. В руках того нож, во второй — лезвие, всё тоже, которое ранее у него уже забрали. — Знаете что? — чуть громче произносит Юн, слабо повернув голову. — Чтобы завязать петлю вокруг своей шеи; чтобы порезать лезвием так глубоко, как только, блядь, возможно; чтобы спрыгнуть с высотки — нужна нихуевая сила, понимаете?

Двое быстро бегут по первому этажу, сворачивая, а после решаясь побежать по лестнице, нежели дожидаться лифта. Доктор бежит быстрее, пока Тао чуть медленнее от незнания местности и построения больницы.

—…ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤно я слаб, и единственное, на что я способен, — это маленькие порезы в районе груди, так вы думаете? Это три пачки дешевых сигарет за раз в тупой надежде, что мой организм не выдержит этого дерьма.

ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ— Многие курят, так как не могут справиться с зависимостью, — добавляет директор Чхвэ, двинувшись чуть вперед, но после замер, когда блондин оскалом посмотрел в сторону мужчины, пока лохматые пряди волос спадали на лицо, а руки дрожали.

— Некоторые, чтобы не выглядеть белой вороной в своей компании, — пропустил смешок Юн, сильнее сжав руку, из-за чего капли крови глухо разбивались о землю, ведь тот вытянул руку над «обрывом», — я же курил бы, в ожидании того часа, когда никотин отравит мой организм, и я, наконец, победно сдохну. — рявкнул Джонхан, пошатнулся на месте, а босые ноги болезненно наступают на камешки. Ветер, казалось, контролирует тело парня, ведь в какую сторону подует — в ту пошатнется больной. После он ярко улыбается, словно счастлив, а глаза наполнены слезами. Небо серое, а еле заметные снежинки снова аккуратно приземляются.

— Какая у тебя причина на это? — вдруг спрашивает директор.

— ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤКакая причина? Сама цель моего существования исчезла вместе с её телом под сырой землей. Она оставила меня совсем одного, заставляя зализывать собственные шрамы и анализировать всё происходящие. Но, блядь, лучше бы ты сидела здесь, в этой пустой палате, где даже сигаретный дым не перебивает запах ебучих парфюмов медсестер, — снова серьёзный Юн, а женщины незаметно поднесли запястья к носу, решив понюхать свои духи. — Почему, зарывая её и моих родственников, он не забрал всё, что связано с ними, в могилу? Даже после смерти они не перестают мучить меня, издеваться надо мной. Могу поспорить, что она сейчас смотрит и улыбается своей самой обольстительной улыбкой. Ведь даже погибнув — ты победишь. И я, блядь, чертовски признаю это.

— Джонхан, — неожиданный голос Сюзи доносится к красным от холода ушам, а глаза на миг дрогнули, ища в толпе любимого доктора.

— Док, — хмыкнул блондин, окровавленной рукой убирая белую прядь волос за ухо, из-за чего красные пятна остаются на волосах, — а Вы, как всегда, называете меня по имени только в критических моментах, да? Может, мне тогда каждый день на край крыши бегать?

— Зачем тебе это?

— Ибо всё потеряно! Понимаешь? — злится пациент, пока доктор Бэ медленно подходит ближе, боясь сделать лишний шаг. — Сейчас ты подойдешь и затащишь меня снова в эту дыру, да? — в толпе где-то позади нескольких работников стоял Тао, смотря на девушку со стороны и нервно сглатывая, когда взгляд падал на сумасшедшего.

— Ты бы хотел научится играть на пианино? — вдруг аккуратно спрашивает шатенка, остановившись, — ты бы хотел научиться красиво рисовать, когда был еще совсем малышом, так? В твоем старом доме много детских рисунков. Ты бы мечтал узнать, каким ты будешь, прежде, чем закончишь школу? Ты желал бы полюбить себя со всеми своими недостатками и изъянами? Что же, знаешь, что я скажу тебе? Этого не произошло. И это то, с чем ты должен смириться, но лишь то, что ты не сделал этого раньше, не означает, что ты не можешь сделать это прямо сейчас, — выставив ладонь, мягко улыбается Сюзи, пока красные глаза бегают по людям, стоящим позади девушки, а после останавливаются на протянутой руке. На раскрытую ладонь шатенки падает снежинка, моментально растаяв, — так что давай, вытри свои сопли и возьми все в свои руки.

Закончив, Джонхан смотрит на доктора и уже было делает неловки шаг вперед, но рывком отпрыгивает назад, из-за чего глаза Сюзи лишь расширяются, смотря на уже летящего назад блондина.