Царский подарок

32.

Сабуровка. 1762 г.

Еще была весна, но тепло было почти как летом. Снег уже растаял даже в лесах, лишь кое-где, в самых тенистых местах еще сохранялись грязные сугробы. Но и они быстро таяли, обещая исчезнуть через пару дней.

Мария летела по тропинке вдоль леса, дорога была еще влажная, и копыта коня иногда проваливались в ней. Один раз она даже едва не слетела с седла, но все же удержалась. И сейчас испытывала гордость, так как знала, что не каждый мужчина сумеет это сделать. А вот у нее получилось!

«Я молодец! Я прекрасная всадница» - громко сказала она сама себе и еще громче засмеялась. Чувства и эмоции переполняли девушку, ей было так хорошо  в это чистое, теплое и светлое утро.  Она даже остановила коня, Пуля замер на месте, ожидая от хозяйки новых команд. Но пока они не последовали, можно было пожевать только-только выбивающуюся из-под земли пусть и не сочную, но  зелень.

Мария же погрузилась в свои мысли. Все было так просто замечательно,  если бы не отношения с отцом. Они ухудшались с каждым днем. Даже с каждой минутой. Чем старше становился батюшка, тем более нетерпимым он показывал себя окружающим, вел себя как самый настоящий тиран. Уж насколько она привыкла к его выходкам, но в последнее время терпение ее истощалось. Какой-то должен быть выход из всей этой ситуации. Обычно в ее положении девушки старались поскорее выйти замуж; она знает несколько таких случаев. Так, поступила ее подруга Настенька. Но ей повезло, достался хороший и молодой муж. А ведь многим нет. Да она сама не представляет, кто бы мог составить ей партию? Обо всех,  кого она знает, и думать не хочется в этом качестве. А других тут нет. Место глухое, до ближайшего города почти тридцать верст. Да и городишко совсем маленький, от деревни почти не отличишь. А до губернского центра ехать целый день, с утра до вечера. Кто ее туда отпустит искать женихов.

На миг Марии стало грустно, но это было мимолетное ощущение, словно облачко на чистом голубом небе. Она ударила шпорами Пулю, и, подкрепившийся молодой травкой  конь, радостно помчался по знакомой тропинке.

Внезапно девушка услышала какие-то незнакомые звуки. Они явно не принадлежали ни лесу, ни бегущему по его опушке ручейку, а носили посторонний характер.  Мария ускорила бег коня и выехала на широкий простор поляны.

То, что она увидела, заставила ее замереть. В несколько сот метров впереди остановилась коляска, и из нее выглянуло чье-то незнакомое лицо. Она не успела его разглядеть; было и мало времени  и далеко, но не было сомнений, что это был мужчина.

Мария ощутила некоторое смущение и решила повернуть назад. Так бы она и сделала, если бы ее не остановил крик:

- Мадмуазель, мадмуазель, не уезжайте. Я не причиню вам вреда. Мне очень нужна ваша помощь.

Мария нерешительно остановилась. Ее ни столько смущало нахождение одни на один с мужчиной, сколько возможная реакция папеньки, если он узнает про эту случайную встречу. И все же она решила, что не станет удирать. В крайнем случае, еще успеет. К тому же очень интересно, что делает этот незнакомец в их глуши.

Между тем, спрыгнув с коляски на землю, он быстро приближался к девушке. И чем ближе он подходил к ней, тем почему-то быстрей начинало биться ее сердечко. Чтобы он не заметил ее замешательства, Мария сурово сдвинула брови на переносице.

- Мадмуазель, я очень извиняюсь за беспокойство,  но мы с моим кучером Пахомом,  -  кивнул он на кучера, - совершенно заблудились. Мне крайне стыдно, это же мои родные места. Я тут родился – и вот не могу ничего вспомнить, куда надо ехать. Единственное, что меня извиняет, это то, что я тут не был лет восемнадцать.  

Мужчина внезапно громко расхохотался.  – Как вам такое,  меня увезли в Санкт-Петербург совсем маленьким.

- Вы из  Санкт-Петербурга? – невольно воскликнула Мария.

- Откуда же мне еще быть, черт возьми! – Ответил мужчина. - Ой, извините, но еще три дня назад я был в казарме.

Мария исподтишка рассматривала своего собеседника. На вид ему было лет двадцать пять, его стройную фигуру среднего роста ловко облегал офицерский мундир. Девушка не слишком хорошо разбиралась в различиях и определить, что он означает, не могла. У мужчины было не столько красивое, а скорей приятное и очень подвижное лицо, на котором  то и дело, как картинки в калейдоскопе,  менялись выражения.

- Куда же вы едете? – осмелилась задать вопрос Мария.

- А я вам не сказал? Ой, ну и остолоп! – захохотал офицер, ударяя себя кулаком по голове. – Мой путь лежит в Сабуровку.  Я здешний помещик, Александр Ланской. Два месяца назад умер мой отец. Я приехал вступить в наследование.

- Вы сын Николая Ильича? – воскликнула Мария.

- Да, единственный сын, так как мой старший брат умер три года назад. А вы знали моего почтенного батеньку?

- Разумеется. Он дружил с моим отцом, гостил у нас.  Меня зовут Мария Сабурова, мой отец Петр Гаврилович, здешний  помещик и ваш сосед. Разве вы не слышали о нас?

- Не слышал. В Петербурге, где я все эти годы проживал,  это имя как-то не звучало. Но вы можете указать, куда же нам дальше двигаться.

- Конечно, могу, мне известно тут каждое деревцо. Могу показать вам путь. Тут совсем недалеко. Вы просто пропустили нужный вам поворот.

Несколько секунд офицер, не отрываясь, смотрел на девушку.

- А вы очень смелая. Даже в Петербурге таких не так много.

- Что вы, я трусиха, - возразила Мария

- Все бы были такими трусихами. А если я разбойник, если захотел бы вас ограбить…

- Мы с Пулей бы умчались от него.

- С Пулей?

- Это моя лошадка, - потрепала она коня по холке. - К тому же тут нет разбойников, я о них давно не слышала.

- И все же вы очень смелая! – Вынес свой вердикт молодой человек. – Поедемте, а то я сутки не спал.

Мария ехала впереди, за ней ползла коляска. Ланской рассматривал окрестный пейзаж, и когда что-то узнавал или ему так казалось, громкими возгласами извещал об этом. Марии было даже немножко смешно, на ее взгляд офицер был чрезмерно экзальтирован. Впрочем, это не мешало тому, что этот человек возбуждал в ней все больше интереса.

Показалось Сабуровка, совсем небольшое и бедное село. Ее хозяин едва-едва сводил концы с концами. Мария хорошо помнила, как плохо  одевался  покойный хозяин имения, каким бедным и старым был его экипаж. Она припомнила слова отца, что все деньги  Николай Ильич отправлял служившему в гвардии сыну. Выходит, он гвардеец!

Они подъехали к одноэтажному, скорей даже не  дому, а к развалюхе. Строение давно требовало ремонта,  а лучше всего полной перестройки.

Мария спешилась, вслед за ней из коляски вышел Ланской. Он встал рядом с девушкой, осматривая свои владения.

- Но ведь этот дом вот-вот рухнет! - вдруг воскликнул он.

- Что вы, он еще простоит ни один год, - возразила Мария. – Вот увидите.

- Нет уж, на это лучше не смотреть, - пробормотал гвардеец. - Неужели тут жил мой отец?

- Да, - подтвердила Мария.

- Я вам безмерно благодарен за помощь, мадмуазель. Без вас я плутал бы до самого вечера. А то еще  и ночь бы прихватил. 

- Мне приятно было вам помочь. А, знаете,  приходите к нам сегодня на ужин. Папенька будет рад познакомиться с сыном своего друга.

- Вы так полагаете, - задумчиво посмотрел Ланской на Марию. – С большим удовольствием.

- Вот и прекрасно, а я поеду.

Мария легко взлетела на коня.

- Ждем вас! – крикнула она и умчалась.

Ланской смотрел ей вслед, пока она не исчезла за поворотом.