Лопнула эта струна ровно через неделю. Вернувшись домой, я застал ее в особо подавленном настроении и сразу же насторожился. Прямые расспросы и раньше мне ничего не давали, когда она ныряла в эту раковину отчужденности, а сейчас, несмотря на то, что я знал, что именно ее туда загнало, я еще и сделать ничего не мог с источником всех наших неприятностей. Оставалось только ждать, пока она сама голову во внешний мир выставит.
– Я сегодня говорила с наблюдателем, – обронила она за ужином… если бы я хуже знал ее, сказал бы: холодно и равнодушно.
– Ты… что?! – задохнулся я.
– Он сегодня опять появился, – также неторопливо и методично продолжила она. – И Игорь меня позвал. Опять по имени. И, по-моему, испугался. И я не выдержала. Прямо с ним на руках подошла к тому углу и спросила, на что мне с
