От лица Артура:
— Я так полагаю ты тоже попал под непутевые женские чары, как и твой неуправляемый брат? — спросила мама, глядя на меня с недовольством и презрением, объяснения которым не было. — Что ж за сыновья у меня такие, а?! Один поплелся за юбкой своей поломойки, которая умудрилась усидеть сразу на двух членах и принести Тимуру приблудыша. А ты так еще хуже, вцепился в мертвую бедовую девку, которая не стоит и секунды твоего внимания.
— Мама! — рявкнул я, не желая слушать ее.
Она явно переходила все границы дозволенного. Я уже свыкся с мыслью, что сентиментальность никогда не была известна матери. Ее нефильтруемые мысли всегда были грубыми и жестокими. Она говорила в лицо абсолютно все, что считала нужным и совершенно не беспокоилась о чувствах своих слушателей, которых не устраи
