Кинар-Хор меньшее зло

Ни себе не людям

Маск, ныне уже точно выяснивший, где именно живёт и работает тот самый человек, которого он запомнил, как Беннитона, тот человек, которого сир Шекр назвал портным. Конечно же, можно было прогуляется к этому человеку и пешком, но замковая конюшня была всё равно по пути. Так что, сильно не забивая голову, довольствуясь осознанием того, что на коне и его четырех ногах, шибче передвигаться, чем на своих двоих, здоровяк пошел за животным. Обойдя стройку внешней замковой стены и, войдя внутрь с восточной, пока ещё открытой стороны, Маск проследовал к стойлам. Там он взнуздал и оседлал своего жеребца, отправившись в город таки верхом.

Маск за свою недолгую, но яркую жизнь понял и научился, что если сильно, ну прям очень-очень не хочется работать, то нужно найти того, кто сделает эту работу за тебя, и, конечно же, хорошо, а иначе, потом проблем и работы может стать только больше. Отсюда можно легко понять, почему здоровяк сначала зашел в замок и оседлал своего белого жеребца, да потому, что тот его понес в нужном направлении, предоставив наезднику возможность расслабиться и почти не требовал от него усилий взамен.

Мастерская по пошиву одежды стояла всего в пятидесяти ярдах от городских ворот. Узнал Маск это место по деревянной вывеске, висящей на паре цепей над входом. Вывеска изображала катушку ниток и пару игл в ней, под оной была ещё какая-то надпись, но её Маск не сумел бы прочесть. Эти закорючки ни сказали здоровяку ровным счётом ничего, будь там даже написано: «Мастерская Беннитона» или «Портной Беннитон», – это совершенно никак не помогло бы. Ну, потому как читать – это не самая сильная и выдающаяся сторона Маска, он больше практик, нежели теоретик. Ну, а с практической стороны применить умение читать не так-то просто, в отличие от хорошего удара головой. Эту науку Маск познал на практике, и с любым несогласным мог поспорить.

Голова у Маска здоровенная и такая, с запасом и прочности, и объема, но тянуть в голову всякую дрянь всё равно не стоит, потому как любое запасённое пространство конечно. Текущая ситуация только подтверждала эти размышления здоровяка, ведь он с легкостью узнал мастерскую по картинке, и книги он был способен понимать так же, если в книге нарисованы рыцари ну, значит, про них и книжонка. Ну, а скажем, если там всякие священные символы и всяческие свечения, ну так это богословская книга. Так что, рассуждал Маск, чтение – это дело необязательное, в отличие от умения бить головушкой.

Ну вот, скажем, руки твои держат, а ногой ударить несподручно, что ж, терпеть побои?! Ан нет, вражина только как приблизится – в самый его нос, головой, словно языком колокола нужно, как вдарить и, чтоб у него звенело всё. Ну, так вот и дальше уже силушкой, да удалью высвобождаться. Вот где мудрость разумел Маск, на практике, а не в каких-то там закорючках. В голове порядок быть должон, одни вешчи, крайне полезные, нужно под рукой держать на полочке рядом, а вот другие, скверные и ненужные – закидывать в подпол и пущай там томятся. Да только подпол не безразмерный и понимать надо, что вообще всякое в голову тянуть не надо.

Войдя внутрь мастерской Маск обнаружил в приемном, надо сказать довольно скромном, даже тесном помещении, деревянные в рост человека куклы, наряженные в разноцветные, недошитые костюмы и платья. Повсюду лежали целые рулоны различных тканей множества цветов и небольшие отрезы с непонятной разметкой. Судя по тому, что видел здоровяк работы – заказов у Беннитона хватало, если, конечно, это его мастерская. В помещении из живых людей был только Маск, и в его голову начало закрадываться недоверие. Но все же надежду вселяла дверь на противоположном конце мастерской.

Некоторое время спустя из соседнего с помещением, в которое вступил Маск вышел тот самый Беннитон, его и искал здоровяк. Он его тут же узнал.

– Милорд Маск, как я рад вас видеть. Честно признаться, не ожидал… Ох, вы не поверите, как непросто дался мне ваш заказ. Ох, сколько работы пришлось сделать, скольких пришлось привлечь людей на такое дело…

«Какое ещё такое дело?!» – подумал здоровяк, но пока решил не озвучивать свои мысли, а так сказать, пока что послушать, быть может он и получит все ответы, стоит лишь подождать. Как говорится, зачем напрягаться там, где тужиться вовсе и не нужно. Вот Маск и не стал прилагать совершенно никаких усилий там, где они и не требовались.

– Милорд Маск, ваш заказ исполнен в точности. Не извольте беспокоиться, вся сотня мундиров пошита, а также полторы сотни плащей, и по полсотни сюрко для господ гвардейцев и их верных боевых коней.

– Ага…

Только и сказал Маск, стараясь сохранить невозмутимый вид, и попытался-таки аккуратно поинтересоваться касательно оплаты за всё это добро, но и тут портной его опередил.

– Денег, что уплатил милорд с головой на всё хватило. И, признаюсь, мне даже удалось кое на чем сэкономить.

И тут же портной встрепенулся и, опомнившись, добавил:

– Но потратил я всё до последнего медяка, милорд. Ну, вы же сами понимаете, срочность.

– Да-да…

Многозначительно проговорил Маск и поэтому «да-да» Беннитон не сумел определить вполне ли доволен услышанным его ценный, нет, самый-самый ценный клиент. Один заказ господина Маска превратил его в легенду среди портных, да что там, в легенду города! С этим заказом Беннитон из третьесортного портного стал человеком, одевающим гвардию короля, не ровен час, шьющий и персонально для Его Величества.

Об этом тут же узнали все. Прочие заказы портной бросил или вовсе отказался, вернув уплаченные ему, деньги. Теперь Беннитон, несмотря на реальное количество работы, всё время стал занятым, а желающих одеться там же, где одеваются гвардейцы объявилось ну, просто море какое-то. Так что теперь труд этого конкретно портного был, если не на вес золота, то уж точно звон серебра и то это только из-за врождённой скромности Беннитона.

– Ах!

Опомнился Беннитон и, выронив рулон ткани, всплеснул руками.

– Милорд Маск наверняка желает взглянуть на заказ?! Я сейчас же принесу вам несколько экземпляров. И конечно, конечно же, камзол милорда тоже готов. Только он в моей новой мастерской.

– Новой мастерской?

Негромко повторил Маск, как бы поддерживая разговор, потому что более ему сказать было нечего, он совершенно не помнил, как же он оказался здесь и сделал этот огроменный заказ!

– Я совсем недавно купил более просторное помещение и теперь работаю там, неимоверно много работы, милорд. А это вот помещение у меня стало, вроде как складом.

Донесся до Маска, донельзя наполненный кротостью и скромностью, ответ.

– Вот как? Слушай, Беннитон…

– Да-да, милорд Маск, я вас внимательно слушаю.

Донесся приглушенный обилием мягких тканей голос.

– Послушай, а как я, – начал Маск, поняв, что уж прямо всех ответов без труда не получит, – Как я вообще первый раз попал к тебе в эту вот твою мастерскую?! Как я заказал у тебя эти вот сю-сю-сирки и эти вот, плащи, а?

– А что-же, милорд не помнит?

Донесся голос портного, который явно шел обратно. Беннитон вновь вынырнул из соседней комнаты с охапкой цветастых тканей и бросил их на стол поверх всего прочего. Выдохнув с натугой и чувством сделанной работы, Беннитон упёр руки в бока и ответил:

– Так вы, милорд, тут впервые, мы с вами встретились в одном трактире.

– Ага, Ломанный нос?

– Да-да, милорд прав, именно в нем…

Сегодня Маск гулял, твёрдо решив не считать медяки, в конце концов он друг короля! Люди с упоением пили и ели, оплаченное милордом Маском, угощение. Посетители заведения и обслуга были весьма благодарны богатому господину и поминутно поднимали тосты за милорда Маска могучего, Маска завоевателя и Маска основателя!

Неожиданно для самого себя Маск изрек:

– Господа! Нам нужен герб!

Эта мысль зрела у него с самой прогулки в патруле. Там на дороге его, Маска нечто зацепило за живое, всколыхнув в нем что-то, что до того мига всегда дремало в нем.

– Нам нужно знамя, господа! Гордый символ, гордые цвета, чтобы каждый рыцарь! Нет! Чтоб каждый человек знал - это люди короля под горой. Это – рыцари Тадеона! Чтобы каждый на нашей земле узнавал людей короля! А на чужбине, чтобы нам было уважение и почет!

– Да! Нужен герб!

– Знамя! Знамя! Знамя!

Поддерживали своего сегодня кормильца люди, и по-своему были правы. Ведь Тадеон не имел своего знамени и своих цветов, а это большое упущение, и как этого не видел сам король Маск никак не мог понять.

Нежданно-негаданно явился из ниоткуда портной-художник. Он в общих чертах нарисовал костюм рыцаря Тадеона, набросал пример попоны для лошади, одеяния горожан и вельможей, а также герб королевства. Люди одобрили изображения или, как их назвал портной эскизы.

Маск вывалил три сотни полновесных золотых этому самому портному за то, чтоб тот пошил целую гору тряпок для войск Тадеона. В благодарность Беннитон обещал сшить шикарный костюм для милорда Маска.

– Тогда я зайду к вам ранним утром, чтобы снять мерки.

– Договорились. До завтра, Беннитон, до завтра.

Портной закончил свой красочный и восторженный рассказ. А Маск, переведя взгляд на ворох бело синих тряпок понял, что изменить ничего уже нельзя – дело сделано. Три сотни золотых превратились в триста пятьдесят тряпок. Маск впервые в жизни потратил такие огромные деньги, и он нынче очень сомневался в том, что поступил правильно.