Я не хочу так жить.

Глава 14.

Когда Эверрет приходит домой, настенные часы пробивают семь тридцать. Девушка поражается шуму, доносящемуся с кухни, ведь, по её расчетам, Катерина должна была уже уйти.

— Катерина? — не надеясь на ответ, крикнула девушка. Привычного, уставшего, слегка ироничного голоса в ответ не раздаётся. Эверрет, раздумывая о чем-то своем, направляется на кухню, по пути стягивая с себя мешковатый, чем-то заляпанный свитер. Выпить стакан воды, да пойти в школу — все её планы на ближайшее будущее. Стоя на кухне в одном лифчике и слегка потертых, давно больших джинсах, Эверрет впервые за долгое время подумала о том, что было бы неплохо купить себе пару вещей.

В комнате, открыв шкаф, Эверрет решила надеть на себя бежевую блузку с длинным рукавом и кружевными манжетами, некогда принадлежавшую Катерине, и остаться в своих джинсах. Это было и прилично, и не так убого. В конце концов, сегодня, помимо школы и бессмысленного слоняния по Бронксу, она идет на стажировку. Мысль, которая всё ещё шокировала.

Мозг абсолютно отказывался верить в то, что она, Эверрет Эмберли Эгер, на самом деле будет работать, если это так можно назвать, поскольку чем именно ей придется заниматься в «Старк Индастриз» она ещё не знала. Она только знала, что это какая-то крутая, мировая, популярная компания. Нет, Эверрет никогда бы не стала отрицать того факта, что она чуть умнее своих сверстников. Но это казалось чем-то обычным, особенно учитывая тот факт, что она часто прогуливала школу в библиотеках, в отличие от других её одноклассников, что предпочитали тусовки, перестрелки, разборки местных гетто и наркотики. Последнее — во всех проявлениях, продажа и употребление. Но тот факт, что она на самом деле умна, умнее многих, льстил.

В целом, дома она провела не больше пяти минут. Даже не стала давиться гадким, растворимым кофе, рассудив, что лучше потратится на что-то нормальное на Манхеттене. Немногим позже Аддерли и сама не поняла, когда именно оказалась на улице. Она накинула на себя рубашку, которая хоть как-то спасала от неприятного, холодного сентябрьского ветра. В своем темпе Эверрет поплелась в школу, обдумывая, что будет делать там. Через пятнадцать минут девушка оказалась перед знакомым, но в тоже время чужим для неё, зданием. Довольно приличным, с выкрашенными в белый цвет стенами, навевающее тоску и даже некий страх.

Новая Эверрет, что работала на Мора, видела смерть, издевательства и человеческую гниль, но всё ещё боялась каких-то школьных разборок. Её душа, прогнившая и испорченная, вернее её остатки, всё ещё хранили былой девичий страх. И это откровенно злило, но устранить его Эверрет не могла, как бы не старалась.

— Аддерли? — мужской голос окликнул девушку, стоило ей переступить порог школы. К ней подбежал высокий, худощавый паренек в очках, с короткими, слегка кучерявыми, каштановыми волосами. Он обнял девушку настолько крепко, что на секунду ей показалось, что он сможет её сломать. — Это и вправду ты? Я думал тебя посадили, застрелили или чего хуже. Тебя месяц никто не видел. Нельзя так пугать, — парень шептал это прямо на ухо, с каждым словом сильнее сжимая девушку.

— Чарльз, — прохрипела она, — если ты меня не отпустишь, то я откинусь прямо сейчас, — после этой фразы парень слегка ослабил хватку, но не отпустил её. — Отпусти меня уже.

— Чтобы ты снова исчезла на месяц? Нет уж, — Чарльз был непреклонен. Он держал Эверрет до последнего, пока в один момент резко не отпрянул от неё, окидывая взглядом. — Ты похудела! Покрасила волосы, так ещё и одежда мешком… Ты как будто и не Аддерли вовсе. Что с тобой произошло? Это правда ты?

— Естественно я, Брук, — слегка самодовольно, с некоторой раздраженностью ответила Эрри. — Считай повзрослела, многое осознала и решила заняться собой. Да и краска не так заметна, не находишь?

— Ты где месяц шлялась? Я думал, что ты мертва, понимаешь? Мертва, Аддерли. Моника две недели не появлялась… И знаешь что? — Чарльз тяжело вздохнул и прикрыл глаза. — Её недавно нашли застреленной. Весь «факт «N» хоронил её. Тебя тоже хотели, однако не решились. Оливия не позволила. Сказала, мол, ты жива, по-другому быть не может. Просто слишком умна для нас, для всей этой школы, в которой по факту нас ничему не учат. Даже Диана верить отказывалась, что ты тоже мертва. Знаешь, она, конечно, сука ещё та, все это знают, но терять не привыкла. К такому, наверное, вообще привыкнуть тяжело.

— Должно быть, когда смерть твоих пятнадцатилетних одноклассников становится нормой, именно тогда душа и умирает. Диана на самом деле неплохая, просто привыкла так. Однако я все равно её побаиваюсь, не хочу ещё несколько шрамов на теле. Мне достаточно и прошлых.

— Понимаю тебя. Сам вечно остерегаюсь компашки Деймона. И чего все считают, если природа наградила тебя астеническим типом телосложения, плохим зрением, то ты сразу ботаник? Да я тупой как пробка, а до меня все равно доёбываются, мол, помоги. К тебе посылаю, а толку? Все верят, что я светоч, а ты пробка. Никогда мне людей не понять.

— Не тебе одному, Ричард, не тебе одному, — знакомый девичий голос раздался из-за спины. Эверрет обернулась и увидела знакомую блондинистую макушку. Помахав Оливии, Эверрет расслабила напряженные плечи. Конечно, встреча с Чарльзом была приятной, можно сказать, одной из самых приятных за сегодня, но увидеть Оливию она хотела больше.

— Сколько раз тебе повторять, О’Нил, что я не Ричард? — парень раздраженно повел бровями, вызвав на лице Оливии легкую усмешку. — Моё имя Чарльз, запомнишь ты это когда-нибудь или нет? Хватит оправдывать стереотип о блондинках. Побоями все мозги вынесло? — эта фраза была брошена нарочно, Эверрет точно знала это, так же как и Оливия.

— На больное давишь, ублюдок? — буквально прошипела Оливия, ударив Чарльза по спине. — Нехорошо так делать, ой как нехорошо, — начала она, но заметила часы на стене, которые показывали пятьдесят три минуты. — У нас две минуты осталось, может в класс пойдем? Хотя не думаю, что наша мисс Святость придет сегодня. Никто больше месяца здесь не задерживается.

— Мисс Святость? — Эверрет удивленно посмотрела на Оливию и Чарльза, которые начали переглядываться между собой. Девушка вскипела, и немного грубее нужного спросила у Оливии. — О ком ты?

— Мисс Саммерс, Аддерли, — пояснил Чарльз, однако это ничего не дало. Оливия посмотрела на неё, а потом воскликнула:

— Конечно, ты ведь как раз почти месяц не появлялась. Она пришла в сентябре, числа шестого. Мисс Саммерс вроде бы из Бруклина. Состоятельная леди. Не самая богатая, но и бедной её не назовешь. Ей тридцать или около того, пришла к нам литературу преподавать. Жалеет нас, все время отчитывает за прогулы и пытается привить любовь к жизни. Мол, «детки, все не так плохо, все, можно сказать, хорошо. Выше нос! Я, пресвятая дева Мария, сегодня буду читать вам Шекспира. Да, кстати, не забудьте посмотреть на книгу. Может, хоть так узнаете, как она выглядит». Все время причитает о надобности высшего образования, а стоит ей намекнуть, что у наших семей нет денег на такую роскошь, тут же начинает: «Вы должны уметь зарабатывать себе сами». Пометку о легальности заработка она не делает. Так что представь её лицо, когда она узнала, что Моника была застрелена из-за продажи наркотиков. Ты бы её видела. Она ходила ни живая, ни мертвая, словно кукла. В таком шоке была, а мы что? Мы привыкли. Не она первая, не она последняя.

Наверное, Оливия и сама не знала о ком именно она говорит: о Монике или же о мисс Саммерс. Они молча шли по коридору, но в один момент Чарльз начал говорить тихо и спокойно.

— Я как-то раз на её уроке заикнулся о том, что убивал. Многие сказали, что делали это тоже, многие признались, что видели смерть. Тогда Саммерс спросила, кто имел дело с наркотиками… руки подняли все. Домашнее насилие, алкоголь, наркотики, смерть… Дети из Бронкса видели всё это, а мисс Святость была не готова к такому. Тепличная девчонка.

— Мы все гадаем, какого черта она сюда пришла… Эта работа скорее сломает её, чем поможет хоть чем-то.

— Но несмотря на то что зовем мы её «мисс Святость», многое не понимаем в её биографии. Её все уважают, Эрри. Это, наверное, главное достижение этой женщины.

— Какой же черный нам выпал век, не думаете? Чудом считаем, что учителя уважают и что человек работает за идею. Это даже звучит ужасно, — наконец вклинилась в разговор Эверрет, открывая дверь класса. Учебников у неё не было, да и не пользовался ими никто, а тетрадки она закинула в свой черный портфель ещё дома.

В класс они вошли одни из первых. Сейчас из двадцати двух человек — двадцати одного — мысленно поправила себя Эверрет — в нём находилось всего восемь, не считая их троих, и это несмотря на то, что до начала урока оставалось не больше минуты. Множество пустых парт одиноко стояли в помещении, и Эверрет тяжело вздохнула, выбирая куда лучше сесть.

Где-нибудь сзади, скорее всего, сидит Диана, Деймон и прочие отбросы. На первых рядах — такие как Чарльз, напыщенные ботаники, которые на деле не знают ничего, а по центру кто-то вроде Оливии — черные мышки, что боятся лишнего жеста в свою сторону. Здраво рассудив, что лучше сесть куда-нибудь поближе к окну, Эверрет направилась туда, под одобрительный взгляд Чарльза и слегка разочарованный Оливии.

— Эй! — выкрикнул кто-то с заднего ряда, и Эверрет обернулась. Это был Клиффорд Чейз — чернокожий, мускулистый парень в свободной толстовке желтого цвета и черных джоггерах*, — восемнадцатилетний второгодник, известный тем, что через него обычно можно купить некоторые запрещенные вещества. — Кто такая? — спросил он.

— Если наркотики так сильно рассосали твой мозг, это не повод обращаться со мной, как с говном, Чейз, — огрызнулась Эверрет, вызвав недоумение на лице парня.

— Аддерли, ты что ли? — удивленно присвистнул он. — Когда зубки отрастить успела?

— Боже, тебя это ебёт? — не обращая внимания на парня, ответила Эверрет и села за парту. — Поняла, что мямлей не выжить, вот и начала язвить. Доволен?

— Эрри, — прошипела на неё Оливия, заметив заинтересованность на лице Клиффорда. Чарльз тоже был слегка шокирован поведением Аддерли. Она никогда не отвечала на какие-либо нападки, предпочитая молчать и затаиваться.

— Вполне, — ответил Клиффорд, заставив Эверрет залиться громким смехом, а всех присутствующих посмотреть на неё.

— Боже, Чейз, даже не вспылишь и не попытаешься врезать мне? Куда катится мир?

Этой фразой Эверрет планировала закончить разговор, однако темнокожий схватил её за руку и буквально насильно вывел из класса. Оливия выкрикнула что-то, но Чарльз заткнул её. Они оба понимали, что это были только их разборки, влезать в них и получить за это… Как бы они ни дорожили Эверрет, каждый оставался сам за себя. Так же думала и Эверрет, покорно следуя за парнем.

— Будешь избивать меня? — не удержалась от вопроса Эрри, почти мгновенно проклиная себя за длинный язык. Она умела молчать, когда это было необходимо, да только сейчас этот навык был забыт.

— Чтобы потом Лоур узнал, что я тронул его любимицу? — припечатав девушку к стенке, прошептал Клиффорд. Эверрет вздрогнула на этой фразе. Непонимание отразилось на её лице, она на самом деле не понимала, о чем он говорит. А парень продолжал. — Ты меня за самоубийцу держишь? Я ещё хочу пожить, Аддерли. Я видел, что Лоур может сделать с неугодными.

— Ты работаешь на Мора… — первое, о чем подумала Эверрет, услышав знакомое имя. Клиффорд отступил на шаг назад, удивленно посмотрев на девушку. А она продолжила. — Ну конечно. Боже, поэтому через тебя всё всегда доставали… Но ты… Что ты имеешь ввиду?

— Ты на самом деле такая тупая или притворяешься? Я работаю на Мора третий год, Аддерли, третий. И знаешь, какое же я испытал удивление, когда летом Лоур заявил, чтобы мы не смели прикасаться к его новенькой девочке.

— Он сказал, что дети — неприкосновенны.

— Да, только детьми он считает тех, кому меньше восьми. Лоур сам задушил сына одного должника, ему было девять, если тебя интересует. Неприкосновенной была именно ты. Ты нравилась ему. Не знаю, в каком именно плане, но ты нравилась ему. А ты знаешь, что именно Лоур делает с неугодными? Ты когда-нибудь видела это? — он говорил почти шепотом, устрашая и запугивая. Однако Эверрет было плевать, она видела, она знала, о чем он говорит. Вспоминая руки людей под массивными гирями, она прикрыла глаза и собиралась промолчать, однако слова сами вырвались из глотки:

— Вчера, — произнесла Эрри, заставив парня замяться на секунду. В его глазах промелькнуло понимание и даже некоторое уважение.

— Ты была на разборках? — Эверрет неуверенно кивнула. — Боже, Аддерли, да кто ты такая? Я за три года не добился того, чего добилась ты меньше чем за месяц.

— Ты думаешь, я знаю? Мне нужны были деньги, мне обещали их дать. Я не собиралась влезать в «верхушку», становиться в особое положение или же оставаться в этой сфере. Я не хочу так же безразлично смотреть на все это, подобно Каю и Доре. Этот месяц почти угробил мою душу, так дайте мне хотя бы сохранить её остатки.

— Ты знаешь и эту парочку? Боже, Аддерли, — Клиффорд закинул руки за голову и начал смеяться, Эверрет думала, что сейчас у него случится истерика и он точно ударит её. Однако этого не произошло. Какая-то женщина схватила его за руку, успокаивая. Она окинула Эверрет довольно суровым взглядом, после чего выдохнула и просто произнесла:

— Вам пора в класс, молодые люди. Ваши разборки устраивайте потом, а желательно, вообще не устраивайте.

— Сейчас зайдем, — огрызнулся на неё Клиффорд. Женщина удовлетворенно кивнула и зашла первой. — Договорим позже, Аддерли. Я с тобой не закончил.

— Договорим? Боже, Чейз, ты на самом деле такой дурак? Ты считаешь, что я собираюсь тратить своё время на тему, что мне неприятна? Я обещала забыть обо всем, и вытаскивать это всё из закоулков собственного разума ради тебя не собираюсь.

— Если бы не Лоур, я бы тебя убил, ты это понимаешь?

— Именно поэтому я и веду себя так дерзко, — безразлично ответила Эверрет, и наконец вошла в класс.

Народу не прибавилось. Всё те же девять человек сидели за партами, занимаясь своими делами. Кто-то спал, кто-то залипал в телефон, а некоторые разговаривали между собой. Аддерли собиралась присоединиться к первой категории, в сон её клонило дико. Вместе с Клиффордом она прошла в класс и заняла своё место возле окна. Молодая леди, мисс Саммерс, начала перекличку, совершенно не удивляясь, когда из обширного списка класса на месте оказалась лишь пара человек.

— Эверрет Эгер, — когда Саммерс добралась до её имени, Эверрет слегка удивилась. Ей казалось, что она не посещала занятия так долго, что эта женщина должна была понять, что и в ближайшее время она не появится. Однако руку Эрри подняла, вызвав на лице новоиспеченной учительницы удивление. Аддерли даже фыркнула, раздумывая о том, что сегодня она будет шокировать всех. Как своим появлением, так и своим внешним видом.

— Я мисс Саммерс, но думаю, вам уже рассказали про меня.

— Несомненно, — согласилась Эверрет. — Как выглядит книга я знаю, можете не утруждаться.

По классу прошелся смешок, а лицо женщины побагровело. Сама Саммерс была довольно бледной, но не очень худощавой женщиной, с длинными до плеч, темными волосами, голубыми глазами, спрятанными под очками. Одевалась она довольно просто, в классическом стиле, без каких-либо вычурностей: черный пиджак, юбка-карандаш и простая белая блузка с воротником, отделанным рюшами.

— Я ужасна рада за вас, мисс Эгер, но не будем забывать, что я ваш преподаватель, и я буду требовать от вас хоть каплю уважения к себе. Встаньте, прошу вас, — Эверрет скептически посмотрела на неё, но просьбу, вернее, приказ, выполнила. — Правильно, не стоит стесняться. На прошлом уроке я зачитывала произведение Уильяма Шекспира — «Отелло». Я попрошу вас продолжить за мной, и если вы это сделаете, то я, так и быть, прощу вам вашу грубость. Идет?

— Наша Аддерли туповата, мисс, — выкрикнул Патрик, после чего захрюкал с собственной шутки.

— Действительно, мэм, её тетрадки ещё в прошлом году пустыми были, а сейчас, небось с весом и мозги ушли.

— Причем первыми.

— Я попрошу тишины. Так что, мисс Эгер, вы согласны?

— Я Согласен с тем, что мой поступок зверским,

Бесстыднейшим казаться должен вам.

— Неплохо, Эгер, — похвалила учительница, явно довольная ответом девушки. — Можешь сесть. По крайней мере, литературу ты любишь, это похвально. Однако сегодня я хотела поговорить с вами всеми о другом. Мне жаль, что большинство ваших одноклассников считают, что школа это не настолько важное место, чтобы его посещать.

— Мы просто задержались, мисс Святость, — нагло сказала девушка, открывшая дверь во время фразы мисс Саммерс. Преподавательница внимательно посмотрела на опоздавших и удовлетворенно кивнула. В класс вошла компания состоящая из десяти человек, которая быстро расселась по местам.

— Конечно, дети, заходите, — запоздало ответила женщина, когда большинство уже сидело за партой. — Так вот, — начала она, когда грохот прекратился, — я хочу сыграть с вами в игру. Ваши откровения на прошлом уроке, если честно, выбили меня из колеи. Как именно я справлялась со стрессом, рассказывать не буду, да это и не так важно. Игра, в которую я хочу с вами сыграть… Я хочу узнать вас немного лучше. То что литература многим из вас побоку, я уже поняла. Пытаться перевоспитать вас, как-либо изменить ваше мировоззрение — будем честны, мне это не под силу. Но я надеюсь, что мне под силу хотя бы попытаться показать вам, что не весь мир является полным дерьмом. Мисс Эгер, — сказала она, заставив всех опоздавших навострить свои уши и отвлечься от посторонних дел. — Сейчас вам всем необходимо сдвинуть парты и выстроиться в линию. Я буду называть вам некоторые вещи, которые вы могли делать, и в этом случае вы должны будете сделать шаг вперед. Надеюсь, я понятно объясняю? Вперед!

Многие дети отнеслись к этому довольно скептически. Все же вся эта затея изначально показалась всем странной, можно сказать, даже нелепой, однако послушно выстроились в ряд.

— Вы когда-либо воровали? — начала Саммерс, и все ученики за исключением Оливии, сделали шаг вперед. Многие начали оглядываться друг на друга, а женщина, подойдя поближе, продолжила.

— Кто хочет рассказать, как именно это было? Если краж было несколько, то какая была первая, какая последняя?

— Я готов, — произнес Патрик, и все тут же расступились, давая ему выйти вперед. — Мне десять было, когда я впервые украл что-то. Я в семье старший, сами понимаете, на меня всем плевать было… А мне есть хотелось, да и завидовал дико своим сестрам, которых кормили, забирая еду у остальных братьев. Тогда я в магазин пошел, думал на хлеб смотреть буду, а я его украл. Потом втянулся, и, наверное, раз или два в неделю, до тринадцати лет хлеб воровал…

— Я тоже еду воровала, — подала голос Диана.

— Да все мы это делали, — ответила Эверрет, и все с ней согласились. На лице Оливии и мисс Саммерс застыло непонимание, так что девушка поспешила пояснить, так как никто этого не начал делать. — Года два назад наш класс полиция задержала, всех вместе. Обычно мы в Бронкс не суёмся, а особенно в Западный, но тогда что-то случилось. Знаете эту фразу: «раз в год и палка стреляет»? Видимо, это и произошло. Планировали только пачку печенья взять, однако что-то не так пошло и мы ещё пару сэндвичей захватили. Нас поймали, отвезли в участок… — закончить ей не дали. Оливер, очередной одноклассник Эверрет, ворвался в её рассказ и поспешил закончить за неё.

— И мы так же дружно сбежали. Парни наши полицейских избили. Сами понимаете, не лучшая история, — все согласились с ним и на этом история угасла. Женщина кашлянула, после недолгой паузы задала очередной вопрос.

— Кто из вас нарочно причинял боль другому? — десять человек шагнуло вперед. Рассказывать никто не решился и Саммерс продолжила. — Кто видел смерть? — шаг сделали все, а по телу мисс Саммерс прошла дрожь. — Кто убивал?

— Я работала в борделе, вкалывала наркотики в девушек. Это считается за у******о? — спросила Эверрет, не решаясь сделать шаг вперед. Многие посмотрели на неё удивленно, однако сама Саммерс кивнула, и Эрри сделала этот шаг.

— Кто продавал наркотики? — в этот раз шагнула только Эверрет и Клиффорд. — Кто становился жертвой домашнего насилия? — шаг сделали все. Вопросы продолжались до тех пор, пока каждый в классе не достиг противоположной стены. Дети стояли, не понимая, чего от них хотят, чего добивается эта женщина. Даже феерическое возвращение Эверрет Эмберли Аддерли больше не интересовало их, хотя сперва, в начале этой игры, это была одна из самых обсуждаемых тем, особенно среди Дианы и её подруг.

— Чего вы хотите этим добиться? — выкрикнула Оливия, спустя пару минут напряженной тишины.

— Я хотела узнать вас поближе. Посмотреть, что вы из себя представляете, насколько вы на самом деле пропащие.

— И как? Убедились? Потешили своё эго тем, что вы были другой? Что вам повезло родиться где угодно, но не на этой помойке, зовущейся районом? — Эверрет плевалась в неё ядом, это почувствовали все.

— Я хотела показать, как же вы похожи. У вас у всех непростые судьбы, многим повезло, что вы вообще дожили до вашего возраста. Но ваш класс… Вы готовы вцепиться в глотки друг друга, готовы оклеветать, подставить, ударить ближнего в спину, лишь бы самим остаться в безопасности. Вы считаете, что кому-то повезло больше, и вы вините его в том, что он живет лучше. Однако только что вы сами могли убедиться, что вы все находитесь в одной лодке. А также я узнала о вас немного больше. Как вашему учителю, мне было приятно сделать это.

— Лицемерка, — спустя некоторое время бросила ей в спину Роза, но мисс Саммерс этого не услышала. Женщина быстро собрала свои вещи и покинула класс.

Этот урок официально был самым странным уроком, на которые когда-либо ходила Эверрет Эмберли.

Из класса девушка выходила в смешанных чувствах. С одной стороны, она никогда не думала, что у Дианы, Деймона или Питера условия жизни могут быть даже хуже, чем у неё. Ей всегда казалось, что её избивают, унижают лишь из-за того, что она живет плохо, однако ведь всё было не так. Дети просто не умели по-другому показывать своё главенство, таким образом, они пытались установить свой авторитет. Эверрет стало стыдно за то, что не понимала этого раньше.

Следующие несколько уроков прошли в обычном режиме. Кто-то болтал, кто-то спал, кто-то честно пытался решать то, что было написано на доске. Эверрет относилась ко второй категории. Она спала почти на всех уроках, совершенно не обращая внимания на слова учителей. Большинство из них уже даже не надеялось, что этот класс вообще выпустится.

Самое интересное ожидало Эверрет во время ланча. Когда пробило двенадцать и их отпустили с физики. Эверрет дождалась Чарльза и Оливию, дабы вместе отправиться в столовую, вернее, в её подобие. Однако сделать у неё это не получилось. На полпути к столовой Эверрет буквально выхватила из компании друзей пара чьих-то сильных рук.

— Можете её не ждать, — просто сказал мужчина, схвативший девушку, а Чарльз и Оливия не стали возражать. Эверрет захотелось громко рассмеяться от этого поступка, однако она их понимала. На самом деле понимала.

Её вели куда-то вглубь темного коридора, наполненного подростками. Эверрет понимала, что сейчас произойдет. Понимала, но продолжала идти с гордо поднятой головой и легкой надменностью вкупе с презрением во взгляде. Она не покажет своего страха. Не перед ними. Парень, что вел её был ей не знаком. Высокий, светловолосый с кучей шрамов на руках, он не внушал какого-то животного страха или неприязни, скорее он просто был. С ним ассоциировалась только боль, потому что хватка у него была на самом деле крепкой, ещё немного и кости бы точно посыпались. Он буквально кинул Эверрет в стену, и к ней подошла уже знакомая компашка во главе с Деймоном и Дианой.

— И что я такого натворила, что вы решили уделить своё обеденное время мне? — голос казался каким-то чужим, будто бы кто-то другой говорил за неё. Даже Диана удивилась тому, как просто и безмятежно ответила Эверрет, когда её припечатали к стенке. В глазах девушки не было страха или какой-то мольбы. Было только смирение и даже некая усталость.

— А нам нужна причина, чтобы поставить кого-то на место? — какой-то здоровяк с забитой рукой и проколотым носом задал вопрос, на который Эверрет на самом деле не знала ответа. Рассказывать им что-то о гуманности и ценности человеческой жизни было бесполезно, все равно бы не поняли. Так что девушка лишь пожала плечами.

— Как я понимаю нет? И отпусти ты уже меня, мне больно, — вырвав руку из хватки здоровяка, сказала Эверрет. Краем глаза девушка заметила, как близко Диана стояла к Деймону, буквально повисая на нём. Это зрелище было слегка тошнотворным, особенно учитывая заинтересованность во взгляде Деймона, направленного совсем не на Диану. А вот полный любви и раболепия взгляд Дианы, напротив, был направлен прямо на него. — А мне сказали, что вы расстались, — ляпнула Эверрет, чем вызвала бурное негодование на лице Дианы и звонкую пощечину от неё, что отдалась звоном в ушах. — Больно между прочим. Так что вам надо? Разрешите доебаться без причины? Раньше ты хотя бы для приличия её искала. Нарушаем собственные правила?

— Завались, — рявкнул на неё кто-то из толпы, а Эверрет лишь глухо засмеялась. Она помотала головой и произнесла.

— Не доросли ещё меня затыкать.

— Кто из нас ещё не дорос, Аддерли? — подойдя к ней, спросил Деймон, что был выше на пару голов. — А причина… Ты действительно не понимаешь? Всегда знал, что ты тупая, но чтобы настолько…

— Хватит упоминать это! Блядь, единственное, в чем я была тупой, так это в том, что не записывала эти ебучие примеры для школьников в свои тетради, не более. Кто вы, блять, вообще такие, чтобы предъявлять мне что-то? Стадо быдланов, что сдохнут в двадцать от передоза или от подхваченного ВИЧа?

— Значит, такой ты сделала выбор? По хорошему ведь просили, Аддерли. Завались.

— У меня был выбор? Да я с рождения его лишена, как и вы, если до вас это ещё не дошло. И не смотри на меня так презрительно. Правда всегда глаза режет. Знаешь, сама понимаю, что мне по-хорошему заткнуться надо, на зверином разговаривать не умею, а вы, стадо, возьмете количеством и грубой силой. Но так даже веселее, не находишь? Так я хотя бы буду думать, что сама нарвалась, а не вы настолько ебанутые, чтобы избивать невинную. Других причин, какого черта меня выхватили и приволокли сюда я не вижу.

— Мы хотели поговорить с тобой, — начала Диана, наклоняясь над ухом Эверрет. — Знаешь, напомнить, где твоё место и почему не стоит пытаться со дна вырваться на верхушку. Однако… Ты стала слишком дерзкой, Эгер. Это никому не нравится… — после чего она наклонилась совсем близко и произнесла так, чтобы услышала только Эверрет. — Будет больно, прости.

Последняя фраза вызвала табун мурашек на теле Эгер. Глаза застелила пелена слез, боль она не любила, а особенно боль, вызванную побоями сверстников. Аддерли помнила, каково это, когда всё твое тело болит долгое время, ссадины и гематомы не сходят на протяжении пары недель, а чувства ненависти и жалости к самой себе затмевают все остальные. Это было ужасно. Да и на милость она рассчитывать не могла, Диана правильно сказала, будет больно. В конце концов, Эгер сама нарвалась, высказав своё никому не нужное мнение. Считая, что таким образом она их позабавит и они её отпустят. Не вышло. Подростки стали ещё злее, это было видно по их глазам, по гримассам, застывших на лицах, и по сжатым кулакам.

Эверрет прикрыла глаза в тот момент, когда чья-то сильная рука больно ударила её в живот. Всё это продолжалось не так долго, по ощущениям минут пятнадцать или же все двадцать. В конце, когда вся злость была выпущена, все обидные слова сказаны, а подростковое эго потешено, они ушли, оставив Эгер валяться в отключке на холодном полу. Бежевая кофта была заляпана кровью и слегка разорвана на локте, губа и нос разбиты, а под глазом алел синяк.

Очнулась Эверрет к трем часам. Хромая и проклиная жизнь, она вышла из школьного здания, взяв с себя клятву в ближайшее время не приходить сюда. Хотя бы до тех пор, пока все ссадины и синяки не сойдут с её бледной кожи. Шипя от боли и обиды, она шла по знакомой улице к остановке. Терять работу, стажировку, да что бы там ни было из-за какой-то боли она не собиралась. Не тогда, когда у неё появился реальный шанс выбраться с этой помойки.

— Блядь, что с тобой случилось? — от ужаса прикрыв рот руками, спросила подбежавшая к ней Ванесса, которая стояла возле дома подруги. Эверрет лишь пожала плечами, тут же зашипев от боли.

— Школа и отсутствие инстинкта самосохранения? — говорить было больно, во рту ощущалась едва теплая кровь, девушка поспешила сплюнуть её. На лице Ванессы читалось неподдельное беспокойство, но расспрашивать она не спешила. Эверрет сама все расскажет, возможно не сейчас и не сегодня, но она расскажет. В этом Рейган была уверена точно. — Знаешь, когда ты не умеешь молчать, это никому не нравится, и тебя избивают лишь из-за того, что ты есть? Для меня это выглядело примерно так. Никого не трогаю, знаешь, просто живу, просто дышу, и вывожу своим существованием людей из себя просто по привычке. Они привыкли, что я слабое звено, что меня необходимо задирать, избивать, ставить на место. Я не приходила в школу месяц, а привычка все равно осталась. «Поставить на место». На какое место? Что я такого сделала? Ответила на физике? Шагала со всеми у мисс Саммерс? Что? Наверное, мне никогда не понять. Так же, как тебе не понять, какого черта я так громко ору, хотя мне так больно. Такое чувство, что все органы изнутри порваны. Будь во мне еда, я бы вырвала, точно.

— Шагала у мисс Саммерс? Я не хочу принуждать тебя говорить, тебе необходимо тепло, комфорт и медицинская помощь, но мне интересно. К тому же, за разговором мы сможем скоротать путь. Ты пойдешь на эту стажировку? — Эверрет уверенно кивнула. — Боже, Аддерли, ты дура? Ты… избитая… Я… Ты уверена? Это… Это неправильно, Эрри. Этого того не стоит.

— Стоит, Ванесса. Именно это и стоит. К тому же, в той Башне, куда я иду, есть медицинский персонал, глядишь пожалеют и помогут. Хотя бы нос вправить, мне больше и не надо. А урок Саммерс.Знаешь, мне кажется, она хотела показать нам, что мы все в одной лодке, что мы все неплохие. Мол: «не вы такие, жизнь такая». Однако, вышло всё с точностью до наоборот. Безнаказанность теперь ощущается ещё больше, мол, мы все в одной лодке, они знают из-за чего я это делаю. Я должна стать выше, они должны знать своё место. Строит из себя психолога, а на деле.На деле делает ещё хуже. Ненормальная женщина.

— Как и ты. Да на тебя смотреть больно, вся в крови и ранах, но говоришь так живо, так много…