Ангел - хранитель

Глава 11.1

– А если ты сейчас исчезнешь на минутку и подумаешь о том, что тебе на улицу нужно идти? – Меня уже просто распирало от желания проверить свою гипотезу.

– Я даже не знаю… – медленно проговорил он, как-то странно глянув на меня.

– Ну, попробуй! Тебе что, жалко, что ли? – настаивала я, сгорая от нетерпения.

Он вдруг хмыкнул, покачал головой и … исчез. Спокойно. Это – на минутку, всего лишь на шестьдесят секунд. Застыв на месте, я принялась медленно считать до шестидесяти.

То ли я действительно медленно считала, то ли он думает быстро, но материализовался он на двадцатом счете. В куртке! Ха! У меня мысли вскачь понеслись…

– А проверь в кармане – деньги на маршрутку есть?

Он вдруг шевельнул губами, словно сдерживая улыбку, сунул руки в карманы и – обеспокоенно нахмурился.

– Нет? – в радостном ожидании спросила я.

– Есть, – хмуро ответил он и, глянув на меня, расхохотался.

– Ну и чего ты радуешься? – забубнила я, стараясь скрыть разочарование. – Я думала, что тебя снабжают тем, что тебе в данный момент нужно, а у тебя, оказывается, деньги на проезд – это как неразменный пятак. Ну и ладно. По крайней мере, ты не только летом прямо из дому выходить сможешь.

У него опять глаза засветились. 

– Честно говоря, я подумал, что тебе, возможно, подъехать к парку захочется, – сказал он, уже откровенно улыбаясь.

Мне? Подъехать? В свой свободный день? Да тут же два шага! Да я сегодня вдоль дороги буду идти и каждой маршрутке ручкой помахивать. Но ведь подумал. Обо мне. 

– Спасибо, – тихо сказала я, глянув на него исподлобья в поисках очередного розыгрыша. – Ну, идем.

Он поджал на секунду губы (ну а сейчас чего злится?) и сказал: – Татьяна, давай не будем форсировать события. Давай я не буду пока еще из твоей квартиры выходить.

– Так все уже давно на работе, – беспечно пожала я плечами.

– И все же.

– Ладно, – согласилась я. Постепенно, так постепенно. – Но только ты в лифте появись, если никого не будет. А то я, выходя из него, глупо себя чувствую.

Никого, конечно, в лифте не оказалось – в такое-то время. И там он и материализовался. И мне тут же стало спокойно.

Я вышла на улицу и первым делом глянула на небо. Похоже, солнечной погоде пришел конец. Не холодно, но небо облаками затянуло. Не темными тучами, а легкими весенними облаками – мохнатыми, пушистыми. Дождя, кажется, не будет. И ветра почти нет. Отличный день, чтобы прогуляться.

Мы спустились к остановке – моей обычной остановке. От нее нам нужно свернуть направо, дойти вдоль дороги до перекрестка, перейти на другую сторону, там еще квартал пройти – и вот он, парк. Людей на улице было немного – в основном, пенсионеры. Идут себе не спеша: кто в поликлинику, кто из магазина, кто внуков прогуливает. Так странно никуда не бежать. И без сумки. Вроде, чего-то не хватает. Да нет, хорошо – вроде черепаха панцирь сбросила. Идешь, по сторонам смотришь. Вон на перекрестке, справа что-то строить начали. Пойти посмотреть, что ли? Да ну его!

В парке меня затопило неудержимым, головокружительным восторгом. Словно школьницу, с уроков сбежавшую. Листьев на деревьях еще не было, только-только почки распускать начали. И первая травка едва пробилась, ведь в парке солнцу до земли добраться труднее, чем на лужайках возле домов. И казалось, что и земля, и ветви деревьев покрыты легким зеленым пушком. И цвет такой свежий, живой. Прямо запеть хочется. Или завизжать. От избытка чувств. С ума сойти! Ведь снег-то совсем недавно сошел. Как мало нужно природе, чтобы возродиться, да и нас, ничего в своей вечной беготне не замечающих, оживить.

И никого. Сквозь голые еще ветви деревьев парк просматривался почти насквозь во все стороны, и только изредка, кое-где виднелись в нем молодые мамы с колясками, а малыши постарше – в основном, с бабушками – оккупировали детскую площадку прямо у входа, налево. Как только мы прошли ее, нас обступила тишина. Это же надо – середина дня, я гуляю, и вокруг меня никого. Кроме него, конечно. Тогда, наверное, правильнее сказать: мы гуляем, и вокруг нас никого. Хм. Так звучит намного лучше.

По дороге в парк мы пришли к соглашению. Не без споров, конечно. Но я отвоевала право первенства в наших вопросах-ответах. Напомнила ему о том, что мне больше узнать нужно – о жизни вообще, а не только об одном человеке; что вопросы о будущем важнее вопросов о прошлом; что у нас уже сложилась определенная традиция… Ничего-ничего, традиции и за один день складываются! Парк возле моего дома – совсем небольшой, но в нем масса извилистых тропинок, которые разбегаются, петляя, во все стороны. И если идти по ним, переходя с одной на другую, то кажется, что парку этому – конца и края нет.

Так мы и договорились: по дороге от входа в конец парка я буду задавать вопросы, на обратном пути – его очередь. И, как только чуть стих позади звонкий детский смех и визг, я повернулась к нему.

– Так что же происходит с человеком после последней жизни?

– Однозначно ответить на этот вопрос я не могу, – сказал он, глядя себе под ноги.

Ну, начинается! Сейчас опять песню свою затянет: «Тебе – простой вариант или сложный?». Ведь вчера же смог найти слова, даже мне, бестолковой, доступные! Ну что его подталкивать все время нужно!

– В целом, есть два варианта развития событий, – продолжил он после минутной паузы, словно почувствовав мое раздражение.

Я навострила уши. Два?

– В двух словах – человек либо проходит избирательный тур, либо нет.

Да что он … в час по чайной ложке? 

– Какой еще избирательный тур?

– Давай вернемся ко вчерашнему разговору. – Он говорил, словно нехотя, старательно подбирая слова. – По-моему, мысль о том, что человек в течение жизни постоянно учится, не вызвала у тебя отторжения, так? А теперь представь себе, что все этапы обучения – школа, университет, практика – окончены. Что потом делает человек?

– Как что? – удивилась я. – Работу, конечно, ищет.

– И как он ее ищет? – терпеливо спросил он. Терпеливо! Это мне терпением вооружиться нужно – чтобы ему, как малому ребенку, прописные истины объяснить.

– Резюме составляет, по разным фирмам его рассылает и затем проходит в них собеседования, – вспомнила я свой собственный опыт.

– И вот его так прямо и берут на работу: по красиво написанному резюме и бойким ответам на десяток вопросов? – Он глянул на меня с неимоверным удивлением. Ну, бывает и такое – если повезет. Хотя чаще, конечно, чья-нибудь рекомендация требуется. А еще лучше, чтобы за тебя заранее словечко замолвили. Так я ему и сказала.

– Хм, – задумчиво отозвался он. – Ну, скажем, рекомендация и у нас лишней не будет. Но в первую очередь у нас проверяется предшествующий опыт человека. 

– Как это проверяется? У вас что, дело на каждого заведено?

Он опять усмехнулся. 

– В общем, да. И в момент смерти – последней смерти человека это дело – как ты сказала – поднимается, и подводится баланс его жизни.

– Всех жизней? – с любопытством спросила я.

– Нет, только последней, и даже не всей. Только с момента отрыва от социума.

– Почему? – возмутилась я. – Это же – несправедливо! Это – словно знания человека только по результатам экзамена оценивать. А если он весь год отлично занимался, а на экзамене переволновался, растерялся…?

– Ну, ты как скажешь! – рассмеялся он. – Там билет тянуть не нужно и отвечать на попавшиеся вопросы. Там отвечают не на, а за.  В течение всех жизней, кроме последней, люди – вроде детей или подростков, которым дается шанс построить свой характер и создать свою личность. Но личность совершает поступки осознанно. И должна нести за них ответственность.

О, Господи, и там ответственность! Что-то  не нравится мне этот избирательный тур. А что делают с теми, кто его не прошел?

И вдруг я застыла, словно громом пораженная. 

– Ты хочешь сказать, – медленно проговорила я, – что все разговоры о Чистилище и Судном дне – правда?

– Ну, в общих чертах – да. – Он внимательно посмотрел на меня. – Не могли же они на пустом месте возникнуть.

– А что…? – Я была просто обязана задать вопрос о тех, кто не прошел проверку – судя по его рассказу, именно это меня и ждет.

Но он вдруг яростно замотал головой. 

– Э, нет, не пойдет. Теперь – моя очередь, – и с довольным видом кивнул на забор перед нами.

А я и не заметила, как мы дошли до конца парка. Черт! Вот как всегда – на самом интересном месте! В следующий раз нужно будет пару раз на боковые дорожки свернуть.

Ну, что ж, уговор дороже денег. 

– Давай, спрашивай, – вздохнула я, и пошла в обратную сторону. Нечего время выигрывать, стоя у забора!

– Вопрос номер один, – сказал он, и я почувствовала себя человеком, смотрящим в дуло пулемета. Вот сейчас он в меня целой очередью и зарядит. – Почему в пятницу и понедельник ты одевалась на работу не так, как обычно?

Второй раз подряд я приросла к дорожке. 

– ЧТО?

– Мне обязательно повторять свой вопрос? – вежливо поинтересовался он.

– Да нет, я расслышала, – буркнула я, поджав губы. – Я просто не понимаю, какая разница, что и когда я надевала.

– Мне интересно, – еще вежливее ответил он.

– Да ради Бога. – Я пожала плечами и покачала головой. – Переговоры с Франсуа были – вот и пришлось мне костюм с юбкой надевать.

Он вдруг издал какой-то странный звук. 

– Ты для него надевала специальный наряд? – Повернув ко мне голову, он опять вперился в меня своим пронзительным взглядом, совершенно не глядя под ноги. Вот если сейчас споткнется и свалится – так ему и надо. Что он пристал ко мне с этим костюмом?

– Не для него, а для переговоров, – терпеливо объяснила я. – Когда я принимаю участие в каком-то важном мероприятии, я должна одеваться соответственно случаю. Мне еще повезло, что у нас в офисе строгий стиль одежды не принят. Вон Марине каждый день приходится, как на парад, одеваться, имидж фирмы поддерживать.

Он отвернулся от меня и шел некоторое время, глядя прямо перед собой. Я воспользовалась этим, чтобы быстро оглянуться по сторонам. Вот черт, еще и до половины парка не дошли!