Ангел - хранитель

Глава 9.2

Мы шли по узкой дорожке, усаженной по обеим сторонам кустарником и деревьями. Солнце уже поднялось над горизонтом и бросало на нас косые лучи сквозь деревья. Листьев на них еще не было, поэтому, пока мы шли, по лицу его то и дело пробегали тени от ветвей. Странно, я почему-то заметила это только сейчас, когда он перестал улыбаться.

Я вновь покосилась на него и пожала плечами. 

– Странный ты какой-то. Я ведь просила тебя не уходить. Откуда в тебе такая неуверенность? Ты же – ан…

– Татьяна, – простонал он. – Давай об этом дома поговорим. Ты мне о родителях обещала рассказать.

– Я? Обещала? – Вскипев от негодования, я чуть не споткнулась. Он попытался было подхватить меня под локоть, но я отмахнулась. Нечего меня под ручку водить по сто раз мною хоженой тропинке! – Это ты мне еще вчера обещал рассказать, почему именно три года назад появился!

– Об этом тоже дома. Я не отнекиваюсь – в отличие от тебя. Просто это – темы, явно неподходящие для транспорта.

Ладно. Здесь он, пожалуй, прав. Правда, в транспорте совершенно необязательно говорить громко, да и место там можно найти такое, где любопытных ушей будет немного.

Мы уже подходили к конечной остановке моей маршрутки. Очередь там, конечно, была немаленькая, но машины подходили одна за другой – так что ждать нам придется недолго. И тут в голову мне пришла чрезвычайно неприятная мысль.

– Слушай, а у тебя деньги есть?

– Какие деньги? – Он даже остановился.

– Ну, за проезд заплатить?

Он вновь сдвинулся с места, но в голосе его зазвучала тревога. Лица его я не могла рассмотреть – опустив голову, он шел, глядя себе под ноги. Что-то мне это не нравится.

– Татьяна, я… – запинаясь, произнес он. – Я не знаю, как … тебе это объяснить… – Господи, да что случилось-то? Вот не нужно было его с шутливого тона сбивать! – Ты только пойми меня правильно… – Ну, что, что, что же я не заметила? – Понимаешь, … когда я материализуюсь, … у меня в кармане всегда оказывается нужная купюра, … но только для одного.

– Фу! – с облегчением выдохнула я. – Да я же просто думала, сколько мне денег доставать!

– Ты что, платить за меня собиралась? – Он вскинул голову и метнул на меня такой взгляд, что я бы поежилась, если бы у меня не так от души отлегло. – Ну, знаешь… – Он закрыл рот и раздул ноздри. Замечательно, пусть лучше слов не находит, чем пугать меня до смерти.

Зайдя в маршрутку, я сразу направилась в самый ее конец и села в углу, у окна. Водитель нам попался заботливый – радио у него было настроено на музыкальную станцию. Настроение пассажирам поднимает перед рабочим днем. Отлично. Под это страдальческо-любовное воркование говорить можно о чем угодно.  

Он сел рядом, и хотя народа за нами набилось еще много, заполнилась машина быстро, и, наконец, мы поехали. Я окинула быстрым взором ближайших попутчиков. Прямо перед нами сидели явно двое знакомых – они уже оживленно болтали о чем-то. О чем, я не слышала на фоне очередного шлягера – замечательно, значит, они нас тоже не услышат. Остальные, вроде, каждый сам по себе, но они стоят и уже свои думы думают. Но лучше, пожалуй, лишний раз перестраховаться.

– Я вот что хотела спросить… – тихо-тихо проговорила я.

– Что? – Он повернулся ко мне и чуть нагнулся, чтобы лучше слышать.

– Вот так и сиди! – С заговорщическим видом я подняла указательный палец. – Вот так мы сможем говорить о чем угодно.

– Ох, Татьяна… – Он закатил глаза, но полностью развернулся к соседу справа спиной и даже взялся рукой за поручень сиденья передо мной, полностью оградив меня от внешнего мира. Хм, интересно. Я всегда терпеть не могла, когда ко мне слишком близко подходили – у меня возникало ощущения вторжения в мое личное пространство. Сейчас же у меня появилось чувство … уютности. Может, попробовать чуть громче говорить, чтобы ему наклоняться ко мне не пришлось? Что-то он опять как-то выше сделался – вон нависает прямо над головой. Или это я вниз сползаю? Да ладно, мне ведь все равно на всех снизу вверх смотреть приходится – голова сама собой запрокидывается. Так мне легче будет следить за его реакцией – а то издалека у него лицо как-то … смазывается.

– Так что ты там говорила? – спросил он с серьезным видом, но подбородок у него мелко подрагивал.

– Я спросить хотела… – снова начала я, но он уже прищурился. – Я помню, все помню: о твоей работе – дома. А про тебя самого-то можно спрашивать?

– Ну, попробуй, – медленно кивнул он, не сводя с меня настороженного взгляда.

– Во-первых, откуда взялась на улице куртка? – Это, конечно, не самое важное, но уж больно мне стало любопытно, где он ее дома прячет.

Он недоуменно пожал плечами. 

– Не знаю. Просто взялась – и все. Когда я … э … оказываюсь в каком-то месте – ну, ты понимаешь – у меня всегда есть с собой все необходимое.

У меня отвалилась челюсть. Вот это да. Вот такому можно только позавидовать. Никаких тебе одеваний-раздеваний, никакой беготни по магазинам в поисках нужной одежды; просто материализовался – и тут же одет по сезону. Да еще и с нужным количеством денег в кармане. Пожалуй, есть у этой невидимости кое-какие плюсы.

– А как это происходит? – Вот бы и мне так научиться.

– Честно говоря, я никогда об этом не задумывался. А почему ты, например, летом потеешь?

– Но ведь это же только летом. Зимой же я шерстью не обрастаю! – возмутилась я глупому сравнению.

– А жаль, правда? Насколько все было бы проще! Хотел бы я на это посмотреть. – Что-то пока все мои вопросы вызывают в нем абсолютно неожиданную реакцию. Так, забудем о куртке.

– А где ты дома обычно находишься?

Он опять насторожился. 

– Там, где и ты, конечно. Я ведь уже объяснял.

– Объяснял, объяснял – но где конкретно? Вот если я, например, на кухне, то где именно ты там устраиваешься?

– А, я понял. На кухне у тебя есть совершенно замечательное место между диванчиком и холодильником – прямо как для меня сделано.

– На полу?! – Сколько же раз каждый день я туда поглядывала! Когда мне нужно было о чем-то серьезно подумать, это место просто притягивало мой взгляд. Пусто там было (как мне казалось), ничто от мыслей не отвлекало.

– Ну и что? Там очень уютно, и ты за меня ногами не цепляешься.

Интересно, сколько же еще укромных – и, как выясняется, мало мне знакомых – мест у меня в квартире? 

– А в спальне? В гостиной?

– Ну, в спальне ты и сама видела – я обычно в кресле у письменного стола сижу.

– Всю ночь напролет?!

– Да мне все равно – стоять, сидеть или лежать. И не перебивай. Вот гостиная – это мой рай. Там столько места, что можно даже со всеми удобствами расположиться. И когда ты там перед телевизором устраиваешься, мне даже ненадолго расслабиться удается.

– Ты что, рядом со мной на диване сидишь?

– Нет, там же не шелохнешься – ты же сразу почувствуешь, что диван трясется. А вот в кресле рядом с диваном – ммм…

А я так мало времени проводила в гостиной – мне даже жалко его стало. Что же он мне про гостиную ничего не внушал? Ладно, об этом я позже спрошу.

– А на работе?

– Там у меня два места есть: либо на углу твоего стола усесться, либо у кофеварки устроиться. Первое мне больше нравится, но когда вы все носиться по офису начинаете… Кстати, Татьяна, у меня есть к тебе небольшая просьба.

М-да? Начали мы сегодня с предложений. Если он опять начнет мне условия ставить, о чем спрашивать, и о чем – нет…

– Я ничего не обещаю! – скороговоркой предупредила я – на всякий случай. А то будет, как с родителями – обещала я ему, видишь ли, рассказать!

– Понимаешь, что бы ты там ни говорила, день у тебя сегодня – совсем не обычный. Тебе нужно переговоры заканчивать, потом с французом в кафе идти – не передумала? – и в аэропорт его везти.

– Ты хочешь, чтобы я в кафе не пошла? Ради Бога, не очень-то мне и хочется.

– Да нет, этого я как раз не хочу. Мне теперь даже интересно узнать, о чем он тебя спрашивать будет.

Что-то он совсем не вписывается в мой опыт общения с молодыми людьми. Где ревнивое отношение к посягательствам на завоеванную территорию? Где табличка: «Участок охраняется злыми собаками»?

– Ты же говорил, что тебе его придушить хотелось!

– Но это же было до того, как ты со мной разговаривать начала. Да не сбивай ты меня с мысли! Меня дорога в аэропорт волнует.

– Почему?

– Такси.

Что-то он меня совсем запутал. Ну такси – ну и что? Там даже видимым становиться не нужно – для троих места более чем достаточно. Я хлопала глазами, пытаясь сообразить, что его в такси-то не устраивает.

– Ты можешь мне дверь открыть – переднюю, прежде чем назад садиться? Пока он будет чемодан в багажник ставить? Ненавижу я эти ваши такси!

Тут до меня дошло. 

– А как же ты туда заскочил, когда я за ним в аэропорт ехала?

Он поморщился. 

– Ну, заскочить – кое-как заскочил, а вот на выходе ты мне дверью чуть ногу не отдавила.

Я вспомнила заклинившую дверь – и на меня обрушился приступ истерического хихиканья. Поджав губы, он терпеливо помолчал несколько минут, потом вежливо поинтересовался: – Все, отсмеялась?

Подавив очередной всплеск бурного веселья, я спросила: – А если тебе не удается туда прошмыгнуть, тогда что?

Теперь он уже откровенно скривился. 

– Лучше не спрашивай. Мне самому вспоминать об этом тошно.

Я вздохнула с сочувствием. Вот тебе и еще одно преимущество невидимости! 

– Ладно, открою. Но только у меня к тебе тоже просьба есть.

Он тут же насторожился. 

– Какая?

– Когда я не смогу тебя видеть … везде, где я не смогу тебя видеть … ты сможешь мне время от времени знак подавать, что ты рядом? Пожалуйста. Мне спокойнее будет. А то я до вечера не доживу.

Он опять улыбнулся – так же, как вчера: глазами. 

– В такси – не обещаю. Там мне придется впереди сидеть, и все, что увидишь ты, француз тоже увидит.

– Ну хоть дунь на меня разок! Легонько.

– Ладно, я что-нибудь придумаю. – Он вдруг вскинул голову и глянул в окно. – Ты знаешь, по-моему, мы подъезжаем.

Батюшки, куда же мое маршруточное чувство времени подевалось? Я вскочила с сиденья, но он уже пробирался к выходу. Почему-то, идя за ним, к двери я добралась намного быстрее обычного. И вот что интересно: хоть бы кто на него косой взгляд бросил! Когда я сама между людьми в транспорте протискиваюсь, обязательно найдется кто-то, кто вздохнет, фыркнет или смерит меня раздраженным взглядом. А с ним – ничего подобного! И ведь не здоровый же детина, опасности в нем не чувствуется. Нет в жизни справедливости!

К двери офиса двигался не густой, но непрерывный поток людей. Я быстро метнула взгляд вправо-влево. Знакомых лиц, слава Богу, не видно. Чуть повернув к нему голову – просто случайно рядом оказались! – я пробормотала уголком рта: – Заходим в здание – и на лестницу. Они все лифт ждать будут; на лестнице исчезнешь.

Так мы и сделали. До второго этажа, правда, за нами увязался некий прыткий юноша, но на следующем пролете лестницы я вдруг оказалась одна. И чуть не споткнулась. Последние несколько ступенек почему-то показались мне очень высокими – еле вскарабкалась. Открыв дверь в свой офис, я замешкалась, давая ему время зайти. И вдруг почувствовала легкое прикосновение к своему плечу, чуть подтолкнувшее меня вперед. Ага, значит, он у меня за спиной стоит. Так-то лучше.