Омунус

Глава 22

Мы с мамой не были участниками изгнания, и с замиранием сердца следили за процессом. Она крепко сжимала мою ладонь и тихо поясняла все действия Охотников. Оказывается, когда дух попадает в заключение пентаграммы, то он не может выбраться, если ее границы не нарушат. А окончательно его добьет «молитва» на латыне. Нон-стоп.

— Ты должна пойти с нами, — булькало существо, сквозь толщу тьмы взирая на мое скрюченное в кресле тельце. От черт Эбби мало что осталось, и сейчас на меня глядело чудовище с обезумившим выражением лица и диким взглядом.

— Много хочешь, тварь. — Адам пренебрежительно взирнул на одержимую, а затем кивнул мне, давая знать, что все под контролем.

Лео, наконец, взял ту книжонку с золотистой обложкой и с непоколебимой сосредоточенностью повернулся к пищащему созданию, начавшему срывать с себя кожу. О, черт.

— Готов? — Он открыл сборник на нужной странице и с ожиданием замер.

Адам мотнул головой, вставая наровне с ним, чтобы увидеть освещенные светом огня буквы.

— Всегда.

— Отлично.

Верховный собрал густые брови на переносице, жестом руки попросив Саманту отчалить от пентаграммы, какая, по словам мамы, должна в конце махинаций плеваться пламенем. Девушка послушно отдалилась, забрав с собой мешочек с той странной россыпью, что составляла образ символа. Мама напряглась, крепче обняв меня и прижав к груди.

Что ж, представление начинается.

Адам и Лео с синхронной точностью стали зачитывать предложения на латыне, с каждым словом увеличивая скорость и тембр. «Молитва» звучала, подобно резкой, но красивой мелодии, что постепенно наносила увечья выходцу: он рычал, перекатывался с бока на бок, фыркал, вытворял невообразимые фокусы с телом Эббигейл, которая явно была очень… очень далеко от нас, попавшая в заложники проклятого духа.

Двойня недолго воспроизводила строки из книги – сущность внутри девушки заставила их замолчать, оглушительно закричав загробным, скачущим голосом. Адам слегка откинул голову, с наслаждением наблюдая, как его ненавистный дух отделяется от излюбленного тела. Я пару раз видела, как бес выходит из оболочки, но это было что-то новенькое: субстанция – черная, полупрозрачная, состоящая из множества рук, ног и глаз, отделилась от Эббигейл, затем мгновенно взорвалась на атомы, издав напоследок дичайший вопль. Как только уродец исчез, пламя затрещало. Пентаграмма поплевалась огнем, после чего, словно по щелчку, погасла, и кромешная тьма нависла над нами.

Кто-то поспешил включить свет – ярчайшие лучи охватили гостиную, где лежало скрюченное тело, потерявшее здоровый цвет кожи. Грудь девушки с трудом вздымалась, закрытые веки подрагивали. Эбби не сразу пошевелилась, но как стоило ей сделать первое дживение головой, тихий вскрик вылетел из сухих, треснувших губ вместе с тряпкой.

— Ей нужно отдохнуть и прийти в себя. — Лео захлопнул книгу, стирая носком ботинка границы пентаграммы. — Саманта, сможешь обработать ей раны?

— Да. Отнесите ее в комнату, а я пока возьму аптечку.

Охотница отправилась за медикаментами, а Верховный осторожно подхватил кряхтящую Эбби. Мама похлопала меня по плечу и отправилась открывать ему дверь, схватив со столика чью-то белую сорочку. Она наградила меня извиняющим взглядом, прежде чем скрылась в комнате. Понимаю, мама считала необходимым поддержать меня, тем более, в такой период, но сейчас она мне требовалась меньше, чем Эббигейл – девчушке нужно оправиться. Пока она в полусознании, и с ней будет чуточку легче, чем когда очнется.

Сэм юркнула следом за ними, подмигнув мне, дабы давая понять, что все обойдется. Надеюсь, так и будет. Скорчившись в кресле, я нелепо улыбнулась Адаму, который повернулся ко мне, полностью разрушив чудаковатую метку на полу.

— Это было круто, — заметила я, чтобы хоть как-то разбавить молчание.

Парень устало ухмыльнулся и начал заметать прогоревшую субстанцию в савочек.

— Не время, конечно, говорить по душам, но… я скучал.

Я театрально закатила глаза, затем принялась ему помогать, присев на корточки.

— Да ну?

— Каждую секунду. — Он ослепительно улыбнулся, взирнув на меня, что не обошлось, естественно без густого румянца на моих чертовых щеках. Адам убрал все с пола и постелил палас с моей помощью, не переставая пялиться.

— Что? — не выдержала я, сконфуженно замерев. Наш недавний поцелуй заставлял смущаться еще больше.

Адам продолжал сканировать меня взглядом так, будто я была соткана из золота и посыпана сверху его любимым, жареным мясом. Ох. Что-то жарковато стало.

И огонь, недавно разогревший гостиную, тут был явно не причем.

— Ничего. Просто рад, что ты сейчас здесь, со мной. Живая и невредимая, — прошелестел он, взяв меня за руку. Тепло его ладони зажгло во мне целый фейверк эмоций, который я не сумела спрятать, из-за чего чуть ли не превратилась в девчачью лужу.

Мне хотелось сплести наши пальцы, тем более, когда голова Адама потянулась навстречу моей, сокращая мучительное расстояние,  однако разрушил все наши романтические планы дверной хлопок.

Черт.

Подпрыгнув, мы отпрянули друг от друга и скептическим взглядом встретили Дэмиенуса, что казался бледнее обычного. Парень не был в восторге от нашего… воссоединения, хотя не кинул ничего колкого, проплыв мимо, подобно громадному кораблю меж двух маленьких скал.

Адам точно не предполагал продолжать наши сердцечные дела и, возвездя глаза к потолку, направился к комнате, где орудывали Охотники, полностью игнорируя присутствие Дэмиенуса, решившего в такой момент полезть в мини-бар за коньяком. О, да, напиться сейчас – будет лучше всего.

— Скоро увидимся, — пообещал блондин, по-мальчишески улыбнувшись.

У меня почти что выбило почву из-под ног – у него невероятные ямочки на щеках. И  сам он… невероятный.

— Увидимся.

Адам удалился, оставив меня наедине с мрачным пьяницей. У каждого из нас был далеко не прекрасный день, но пригубить алкоголь – не самое здравое решение. Развалившись на стуле, Дэм хлебал коньяк прямо из горла. Из всего этого мне все же удалось вытянуть крохотный плюс: по крайней мере, он не пачкает стаканы. Низкий ему поклон.

Парень поднес бутыль ко рту, собираясь осушить напиток до дна, и до того, как отправить ядерную смесь в свой пищевод, сказал тост, не сводя с меня взгляда:

— За живых.

Потом поглотил коньяк, а я так и осталась стоять в сторонке, только с поднятыми на загривке волосами и армией колючих мурашек.

***

Я переоделась в пижаму с цветочками, которую мне дала Сэм и села в гостиную, допивая остывший шоколад. Спать вовсе не хотелось из-за всего, что произошло с нами. Мысли в голове не укладывались, и я продолжала обдумывать каждое слово Фрэда, наблюдая за снующими туда-сюда Охотниками: никто из ребят не спал, потому что скоро должен открыться портал, и все  направятся туда, чтобы устроить… кровавую бойню. Подумать только, это происходит каждый раз, и кто-то постоянно погибает из нашего числа. Охотников становится все меньше и меньше, а число духов, кажется, нисколько не убавляется.

Потому что они все идут за тобой, Мэлдент.

Вздохнув и сделав глоток сладкого напитка, я положила его на кофейный столик, затем юркнула в ванную, чтобы смыть с себя хоть какой-то процент грязи. В зеркале меня ждало чудовище – уставшее, немытое, лохматое. Кожа казалась синеватой и прозрачной из-за слишком яркого света. Под глазами пролегали глубокие, сиреневые мешки. Бледные губы слиплись, создавая ощущение обезвоживания. А вот «контраста» моему образу добавляла глупая пижама с коричневым пятном на груди – о, да, я не умею аккуратно пить горячий шоколад.

Открыла кран с холодной водой и смочила лицо, покрытое мелкими царапинками. Гнетущие мысли продолжали давить на меня, не давая отвлечься. Если я останусь здесь, то будет только хуже: из-за того, что на меня ведется своеобразная охота, могут пострадать самые близкие мне люди – чего точно не хочу. Единственный выход обезопасить их – уйти. Уйти туда, от чего мне нужно бежать. В противном случае, я подвергну баснословной опасности всех тех, кого люблю…

Портал откроется через пару часов на кладбище Святого Луи.

И если буду действовать быстро и незаметно, меня не смогут остановить Охотники. На радость папочке, я окажусь дома сегодня же.

Я вышла из ванной и уже подходя к своему месту, увидела Адама, развалившегося на диване. Сев в кресло, пододвинула кружку с шоколадом и сделала глоток, стараясь выглядеть не так убито, как пару мгновений назад.

 Он ухмыльнулся, наблюдая за мной.

— Что?

— Ты такая… необычная в этой пижаме.

— О, да неужели? — Я улыбнулась, прогоняя нотки печали. Скорее всего, хотел сказать, насколько глупо я выгляжу, но выбрал более мягкую форму высказывания. Браво.

Адам поднялся с лежачего положения и сел, закинув руки за голову.

— Мы давно не разговаривали, — заметил он, тщательно разглядывая меня. — Ну, ты понимаешь, о чем я…

— Да. — Я сделала очередной глоток. Горячая жидкость приятно согревала косточки, а от переизбытка внимания со стороны Адама я совсем полыхала.

— Мне нужно с тобой поговорить. — Он неожиданно сделался серьезным. Проехавшись пятерней по светлым, как золото, волосам, замер.

Я собрала брови в кучу и отложила напиток на стол. Подобрав ноги под себя, окатила его ожидающим, слегка боязливым взглядом.

— И… о чем же?

Я начинала догадываться, что за тема грядет, и это никак не убавляло моего волнения.

— Конечно, я всем сердцем сейчас бы желал поговорить о нас, но это подождет. Есть кое-что, о чем ты должна знать. — Адам тяжело вздохнул, вытирая вспотевшие ладошки о джинсы. — Я обнаружил, что у меня начала проявляться еще одна способность. — Он небрежно передернул плечами и ухмыльнулся. — Я вроде как вижу будущее.

— Ч-ч-что? — заикаясь, спросила я. — Будущее?

Иметь столько сил страшно, однако здорово.

Я совершенно не ожидала подобного признания, и меня кинуло в предвкушающую ответа дрожь. Умеет ведь этот засранец удивлять.

— Да. Картинки сами появляются в моей голове, даже когда я этого не хочу, — объяснил собеседник, нагло присосавшись к моему горячему шоколаду.

Пока я пребывала в некой прострации, он успел осушить кружку до дна и помахать перед моим лицом ладошкой.

— Котенок?

— Ты можешь узнать чье-либо будущее, если захочешь? — с надеждой произнесла, выйдя из транса. Я бы хотела узнать, что будет со мной – дочкой Босса из Сумеречного мира, но в то же время желала, чтобы эта информация была сокрыта как от меня, так и от Адама. Особенно от него…

Охотник печально помотал головой.

— В том то и дело, что нет. Образы, картинки и все прочее появляются сами. Видения… они ярче, чем сон. Намного. Я могу запомнить самые мелкие детали и подробно рассказать, что было.

Невероятно. Ему очень повезло с этим. Хотела бы я обладать таким даром, но, увы, все мои способности будут губительными. Они будут приносить лишь разрушения и гибель. То, чего я никогда не хотела и не хочу.

— Когда все это началось?

— Совсем недавно, — прошептал Адам, затем передал кружку мне, где, оказывается, осталось немного шоколада. Какой щедрый парень. — Помнишь тот случай, когда одержимые побили Сэм?

Я кивнула. Естественно я помню, что тогда произошло с ней. Те твари беспощадно избивали Сэм, и им было плевать, если бы она умерла, потому что они добивались этого. Добивались смерти очередного Охотника.

— Я был у себя в комнате, и тут у меня заколола голова. Все затуманилось, после чего увидел покалеченную Сэм, затем Лео, который вез ее домой. Я решил, что все это неспроста и, поэтому немедленно кинулся помогать. — Он облизнул  розовые губы, смотря, как я допиваю остатки напитка. — Я был в шоке от того, что все оказалось явью. Сначала подумал, будто это совпадение, но тут вспомнил, что у Охотников может быть несколько способностей. Следом все стало на свои места.  Я осознал, что в самом деле могу заглядывать в будущее. И это правда… Видение было ярким. Я запомнил каждую его деталь.

Мы недолго сидели в молчании. Я переваривала сказанное Адамом и нервно теребила кружева на пижаме, пока шепотом не поинтересовалась, пригнувшись к нему:

— Ты что-нибудь еще видел?

Охотник забрал из моих рук пустую кружку, слегка прикоснулся к пальчикам, отчего я, честно сказать, опешила. Он робко сжал мою ладонь.

— К сожалению, нет. Способность только развивается, — пояснил Адам и с глупой улыбкой вытер у меня что-то над губой. — Шоколад.

Стараясь не думать, какая я свинья, нервно заерзала на месте, придумывая очередной вопрос.

— Ты рассказывал кому-нибудь, что видишь будущее?

— Только Дэм знает. — Адам нехотя отпустил мою ладонь. Я с облегчение вздохнула и, залившись румянцем, незаметно стала вытирать вспотевшую кожу. — Помнишь тот день, когда я вызвал его на разговор? Ты тогда еще впервые все узнала…

— Да, — с сомнением произнесла я.

Он удовлетворенно кивнул.

— Когда мы вышли, я поделился с ним этой…тайной. Просил, чтобы он пока никому не говорил. Придет время, и другие узнают.

— Почему ты рассказал именно ему? Вы же друг друга терпеть не можете.

Это было для меня загадкой века. Но ненадолго.

Адам откинулся на спинку диванчика и провел рукой по лицу, вздыхая.

— Да, в курсе. Но, не смотря на всю эту неприязнь, я поговорил с ним. Он лучше разбирается во всякой мистической хрени... Ну, ты знаешь, почему.

Знаю. Что меня и пугает гораздо сильнее.

— Ты расскажешь ребятам про это, ведь так? — уточнила, с подозрением щурясь на него. Адам такой же, как я – он способен скрывать многое от других.

К счастью, я хотя бы вторая, с кем он поделился «секретной» информацией.

— Позже. — Парень пару раз зевнул, взлохмачивая волосы.

— Ладно. Иди, отдохи немного перед миссией — ты устал, — подметила я, смотря, как слипаются его веки.

У нас у всех был тяжелый день. Небольшой отдых никому не помешает.

Адам тотчас оживился, с ехидной улыбкой оглядывая меня.

— Ого.  Ты за меня волнуешься?

Можно и так сказать….

— Нет, — я истерично засмеялась, затем запульнула в него подушкой, чтобы он не восседал тут и шел к себе в комнату, — мне просто больно на тебя смотреть.

Вообще-то, я на самом деле беспокоюсь за его состояние. Больше, чем за чье-либо другое. И, черт, я с каждым разом понимаю, насколько сильнее привязываюсь к нему.

— Хорошо, Котенок. — Он поднялся с места, захватив с собою мягкое изделие.

Я закатила глаза и угрожающе ткнула в его сторону.

— Не называй меня так.

— Почему? — Адам снова издевался. Я ему миллион раз говорила, как меня бесит это прозвище.

Ему лишь бы позлить меня, а потом отхватить.

— Будь оригинальнее. Удиви меня.

Блондин дал задний ход, не спуская с меня потешного взора.

— Спокойной ночи, Мэлдент.

Оу, вызов принят.

— А вот так уже лучше. — Я показала ему язык и, как самая настоящая идиотка, спрятала глупую улыбку за воротничком пижамы. — Кошмарных снов, Паркер.

Он ухмыльнулся. Через секунду его уже не наблюдалось в гостиной, однако я знала, что он все так же сияет от счастья, как и я. Только  моя эйфория продлилась недолго: на глаза навернулись горькие слезы, сердце болезненно сжалось в груди, и я зарыдала, зарыв лицо в ладошках.

Я не смогу без Адама.

Я не смогу без своей… семьи.

Поганое чувство пожирало изнутри, подобно кислоте. Я сжала Маффина и уткнулась носом в пропахшую пылью шерстку. Фрэд не отстанет. Как и другие. Духи будут пытаться найти меня. Вероятно, их будет  больше прежнего, и все они захотят причинить вред моим близким, тем самым показав, что случается за «непослушание». Босс сделает все, чтобы заполучить меня. Он готов превратить этот мир во второе Чистилище, лишь бы добраться до меня. И не остановится, пока не добьется своей цели. А если я останусь, ничем хорошим это тоже не кончится…

Сменив одежду на джинсы, кофту и кроссовки, я прошмыгнула мимо совещающихся на кухне Охотников. Все были слишком увлечены рассуждениями о предстоящем бое, чтобы заметить, как низенькая блондиночка берет рюкзак, куда запихала медведя Сэм, и выскальзывает за дверь.

Холод щипал кожу. Ветер беспощадно хлестал по лицу, взлохмачивая волосы. Я взглянула на камеры по периметру дома и поняла, что немедленно нужно сматываться: пропажу заметят, в противном случае, минут через тридцать. А то и меньше.

Лезвие сумеречного клинка, в спешке спрятанного в ботинке, охлаждало мою полыхающую кожу: я побежала, тихонько выскользнув за ограду. Следили за мной духи сейчас – было меньшее, что волновало, когда фантазировала, как может выглядеть портал в Чистилище – он откроется через полтора часа, а я вовсе не представляю, каким образом узнаю его. Хотя, если из какой-то странной дыры начнут вываливаться чудовища, то я определенно не прогадаю.

Кладбище Святого Луи находилось далековато отсюда, и если бы я не воспользовалась услугами такси, опоздала бы на самое «легендарное» событие в своей жизни. Сжимая рюкзак, где прятался Маффин, который чутка успокаивал расшатавшиеся нервишки, я отключила телефон: звонил Адам. Похоже, мой побег заподозрили слишком рано.

В панике я пихнула усатому таксисту еще пару купюр, чтобы добавил газу: мужчина выполнил просьбу, но не без боязливого взгляда в мою сторону. Конечно, какому нормальному человеку приспичит торопиться на кладбище в ночное время суток?

К счастью, меня довезли довольно быстро и пожелали приятного времяпровождения. Стараясь не взорваться в истерическом смехе, я проверила сохранность оружия, с трудом веря, что все-таки приехала сюда. Охотники наверняка мчали ко мне с бригадой других кланов: не сложно догадаться, куда я могла отправиться в День Х, нагло стащив главное успокоительное Сэм – Маффина.

Своды готического забора бренчали с каждым ударом калитки, вызывая дрожь. Будто назло, ветер усиливался, жестоко срывая с деревьев листья. Мертвецкий холодок крался по коже – даже кофта не спасала от внезапно понизившейся температуры. Я знала, что на  кладбищах не ахти, но чтобы до такой степени…

Мрачные небеса нависали над потертыми надгробиями и склепами, что давно затянули плющи. Благодаря тусклому свету луны я могла оценить обстановку и понять, что нахожусь здесь совершенно одна. По крайней мере, на данный момент. Однако это никак не радовало: затишье перед бурей значительно пугало. Я не отваживалась сделать шаг к вратам, продолжая блуждать боязливым взглядом по могилам усопших.

Если следовать логике, на кладбище должно быть полчище духов, бессмысленно бродящих вдоль каменных изваяний и ожидающих открытия портала. Возможно, многие из них уже знают о моем визите и ждут удачного момента для нападения.

Что ж, спешу их обрадовать: они получат свое.

В первом раунде мой папашка выиграл — я улыбнулась, ощутив, как лезвие клинка стало холоднее, — но во втором ему не одержать победу. Его дочурка, прежде всего, Охотница, которая терпеть не может сумеречных выродков. И она не намерена плясать под дудку Короля Мертвых.

Приглушенный визг колес и блеклый свет откуда-то издалека заставили меня действовать: я рванула по небольшому склону к стонущей калитке, запинаясь о собственные ноги. Похоже, мой клан прибыл раньше, чем я предполагала – как только машина остановилась, из нее вывалилась туча паникующих людей, и звук идеально-наточенных клинков смешался с криками Охотников – они звали меня, в суетохе обследуя мертвую местность.

— Гвен! — Адам забросил за спину колчан и натянул тетиву, выискивая выходцев. Он – единственный, кого мне удалось разглядеть при слабом свете, прежде чем скрылась за статуей плачущего ангела, держащего пухлыми ручками увесистый крест.

Сердце подпрыгнуло к горлу, бешено колотясь. Я осознавала, что не смогу долго оставаться невидимкой – кладбище небольшое, меня могут заметить в любой момент. Но показываться не собиралась: я не знала наверняка, как Охотники объяснили мой побег. Они могли подумать что угодно. Вплоть до того, что я примкнула к Боссу. Поэтому, высовываться было вдвойне невыгодно.

Кажется, подъехало еще несколько автомобилей: тормоза только и успевали взревывать, а дверцы – бесчисленно хлопать. Нутро подсказывало мне уносить задницу вглубь кладбища, но тело скептически протестовало, прильнув к холодной скульптуре.

Если я отойду отсюда хоть на фут – меня обнаружат. Нисколько по неуклюжей фигуре, запинающейся обо все кочки, сколько по отдышке раненного зверя, какую услышат за версту. Остается лишь один выход.

Мои пальцы погрузились в могильную грязь, следом – и ноги. Я сдерживала стон ужаса, когда погребла по жидкой субстанции,  наверняка создавая цунами барахтающимся рядом червячкам. Полусогнувшаяся, я вряд ли бы привлекла внимание Охотников – плиты скрывали меня, пока не доползла до выгоревшей полянки, где пришлось спрятаться среди облезших кустов крыжовника.

Статная фигура Лео  нарисовалось на возвышенности – его я узнала по плащу, который он, вероятно, никогда не снимал. Подобно коршуну, дядя блуждал взглядом по кладбищу, пока остальные Охотники спускались к вратам, вынимая различную артиллерию. Внезапно его взор остановился около моего убежища, и тут я оцепенела – неужели заметил? Но через пару секунд он печально вздохнул, затем направился вслед за ребятами, давая им какие-то указания.

Я ощущала себя нелепой и глупой, прячась в сполохах растений. Ветки царапали кожу и рвали волосы – но не это было самым паршивым: чьи-то руки – холодные, мокрые – легли на мои плечи, а как только хотела закричать, закрыли мне рот, утягивая куда-то вниз. Барахтаясь и молотя ногами по рыхлой земле, я пыталась вырваться, но Некто сзади был сильнее: он не ослаблял хватку, утаскивая меня к старым склепам, облюбованным плесенью.

Одержимый – первое, что пришло в голову, когда я коснулась его липких рук, в плоть которых впивались личинки. Судя по слабому запаху, дух выбрал «свежее» тело, не успевшее разложиться и одурманить все в округе гнильным запашком – хоть с чем-то повезло.

Меня грубо кинули на ступеньки одного из склепов, что охраняли статуи плачущих ангелов, и я пискнула — боль прошила позвоночник. Одержимый – с чем я не прогадала – уставился на меня, откинув лысую голову. Пустые, некогда красивые глаза, медленно скользили по моему телу. Мне стало жутко: ни от того, что чудик  выглядел так, словно по нему раз сто проехался бульдозер, а от того, что он молчал пару секунд, пока я размышляла, как незаметно вынуть клинок.

Немой Дух? Что-то новенькое.

— Я знал, что ты придешь, Гвен Мэлдент, — внезапно пробурчало существо, и меня тотчас сковал ужас.

— Фрэд? — Дух кивнул, подтверждая мою догадку, и обнажил ряд желтых зубов. Я схватилась за ледяную ступеньку, осматривая его новую оболочку – честно сказать, прежняя выглядела лучше и не так пугающе. Тело, в котором он восседал, было мускулистым и здоровым. Вот же я влипла. — Вижу, ты преобразился, — стараясь выглядеть невозмутимой, произнесла я.

— Прежняя оболочка сгорела, — объяснил чудик и присел на могильную плиту. — Наверняка хотела бы, чтобы я тоже сдох, ведь так?

Было дело.

— Совсем нет. Наоборот – рада тебя видеть... «живым».

— Вся в своего отца, — засмеялся он. — Обожаешь сарказм.

— Я ничем не похожа на него!

— Ошибаешься, — прошептал Фрэд. — Ты – вылитая его копия. Наследница трона мертвых.

—  Я не стану потыкать своему папашке, — смело заявила я и встала, отчего он напрягся, не спуская с меня настороженного взора. — И никто не заставит меня перейти на его сторону.

Одержимый направился ко мне, посмеиваясь. Я знала, что он не причинит мне серьезных увечий, но все равно приготовилась вынуть клинок, слегка подогнув ногу.

— Гвен, тебя никто не будет заставлять, ведь это у тебя в крови. Рано ли поздно поймешь, кто твои настоящие враги.

— Я это уже поняла. — Шаги Охотников приближались, и Фрэд заметно запаниковал. Мне бы пошло это на руку, не будь я и впрямь настроена войти в портал. Как бы ни хотелось, мне нельзя привлекать их внимание. Я должна отправиться в Сумеречный мир. — Когда откроется портал?

Страх на его бледно-голубоватом лице сменился полным спокойствием.

— Через пару минут. Волнуешься перед встречей с отцом?

— Да. Просто жду не дождусь, когда смогу начистить ему лицо.

Фрэд кровожадно улыбнулся.

— О, вы точно подружитесь.

— Не сомневаюсь. — Я взглянула на надгробия, выстроенные в ряд. — Что будет со мной, если войду туда? Все-таки, это – Мир Мертвых.

Меня сковал озноб. Фрэддисон осматривал свои блеклые руки, покрытые ручейком вен и ссадин.

— У тебя есть некоторые преимущества, так как ты – чадо Босса. — Он запрокинул голову и холодно ухмыльнулся. Жуки перебрались на его лысую макушу — я едва сдержала рвоту. — Ты останешься целой и невредимой, а любой другой потеряет смертную оболочку, решившись посетить Чистилище.

Даже не знаю, радоваться этому или нет.

На кладбище, помимо нас и Охотников, никого не было, и тут я не сдержалась:

— Где же остальные? Твоя преданная свора?

— Соскучилась по ним? — Одержимый смял в кулаке единственный цветочек, выросший на чьей-то могиле.

Я нахально передернула плечами.

— Обычно ты не ходишь один. За тобой всегда бежит стая шавок.

— Решил сделать исключение, — просветил он, затем указал на склеп позади меня. Только сейчас я заметила, что тяжелые врата монумента были открыты: оттуда веяло мертвецким холодком, плесенью и сыростью. Внутри простиралась тьма. Прекрасные, но печальные статуи ангелов глядели туда, словно потеряли всякую надежду, что хозяин выйдет живым. — Портал откроется там. Все случится уже сегодня и…

— Гвен! — Адам появился так неожиданно, что я едва сдержала писк. Он с неверием смотрел то на меня, то на Фрэда, но не опускал направленный на него лук. — Отойди от нее, тварь!

— О, кто пожаловал. — Одержимый не собирался выполнять его приказ, вальяжно расправив плечи. — Сам Адам Паркер.

— И не только он. — Из кустарников вышагала Саманта, сжимая в руках зияющие клинки. Следом за ней появились остальные Охотники: Дэмиенус, Лео и мама. Другие кланы постепенно подтягивались, присоединяясь к ним, и все до единого с сомнением смотрели на меня, будто…считали предателем.

Только не это.

— Гвен! — крикнула мама, вырываясь вперед. Она хотела кинуться ко мне, однако ее остановили, схватив за талию.

Лео увел ее за спину, что-то шепнув, и вперился грозным взглядом в одержимого.

— Фрэд…

— Я рад, что нейроны в твоем мозгу еще работают. — Он приторно улыбнулся. — Угадал, старичок. Возьми с полки пирожок.

— Ты ведь знаешь, что случится с твоим сумеречным задом, если тронешь ее хоть пальцем, — прорычал дядя, вынимая длинный, полупрозрачный меч. Лезвие отражало в себе каждый блик луны, переливаясь, подобно драгоценному камню.

Мне хотелось провалиться под землю: Сэм и Адам с разочарованием посмотрели на меня, прежде чем снова приготовить оружие к бою.

— Я ничего ей не сделаю. Она сама пришла сюда, изволь заметить, — сдал Фрэд и предвкушающее замер, ожидая сцену.

Он забыл добавить, что здесь не обошлось без его шантажа.

Темноволосая девчушка, кажется, из другого клана, презрительно хмыкнула.

— Вот значит как.

— А я говорил тебе, что эта девица на стороне Босса. — Худощавый паренек, похоже, из той же «лиги», что и она, сжал клинок, который, вероятно, собирался воткнуть теперь не в сердце Фрэда.

Адам толкнул его на землю, громко выругавшись. Не ожидав такого поворота, Охотник не успел среагировать и грохнулся в лужу грязи, ошеломленно хлопая глазами.

— Ты с ума сошел, Паркер?

— Гвен никогда не была и не будет на его стороне, — выплюнул он, присев напротив наглеца. Развернувшись к главному отбросу на этом кладбище, Адам натянул тетиву и двинулся по склону к нам, игнорируя голос Лео, что твердил возвращаться назад. — У тебя ничего не выйдет, Фрэд.

— Убеждай себя в этом и дальше, — Одержимый указал на склеп, откуда вырвалось несколько сверкающих искорок, и ликующе вскинул руки. — Все уже началось.

Мощная вспышка света вылетела из монумента. Мне пришлось закрыть глаза и  спрыгнуть со ступенек, когда сгусток энергии увеличился в размерах, заполняя собою почти все пространство. Где-то послышались крики, топот, звон клинков, и я всем сердцем надеялась, что в этом не замешаны мои близкие – но глупо было так думать…

Как только распахнула веки, блестящая стрела промчалась мимо моего лица и воткнулась в грудь Фрэда, после чего тот рухнул наземь, подняв в воздух облако пыли. Охотники кинулись в атаку, потому что наш живец встал на четвереньки и легким движением вынул из себя инородное тело. Почему он не сдох – было меньшее, о чем стоило волноваться.

Адам схватил меня, желая утащить подальше от плюющегося маленькими молниями портала, что походил на черную дыру, откуда веяло смертью. Его сильные руки плотно обвили меня вокруг талии и потянули от сгустка энергии. Я прекрасно понимала, что парень не отпустит меня туда, поэтому пришлось действовать.

Я уважала Адама. Правда уважала. Но когда моя коленка беспощадно въехала ему промеж ног, нам двоим так не показалось.

Застонав, он схватился за место удара и поднял на меня недопонимающий взгляд.

— Котенок… что происходит?

— Прости меня, — прошелестела я, отпаивая назад. Полчище Охотников из разных кланов мчались к склепу, сметая все на своем пути. Мне нельзя было медлить. Тем более, смотреть на убитые лица своих родных и друзей. Приковав взгляд к дрожащим ногам, я замотала головой, дав волю скупым слезам. — Прости. Я не могу здесь остаться. Так будет лучше для всех.

Грохот из портала, к счастью, затмил голоса ребят, пытавшихся отговорить меня от опрометчивого поступка. Запинаясь, я вскарабкалась на покрытую мхом лестницу и полная решимости взглянула на зияющую дыру: полупрозрачные руки, щупальца и другие уродливые конечности вырывались на волю, преодолевая толщи мрака.

Вот он – вход в мой личный Ад.

Я не знала, что меня ждет по ту сторону, но не переставала шагать к порталу, борясь со страхом, сковывающим все конечности. Искорки проникали сквозь мое тело, будоража каждую клеточку. Холод вгрызался в кожу. Морозный ветер хлестал в лицо. И как только вошла, чья-то едва теплая рука обвила мое запястье, пытаясь вызволить назад. Обернувшись, я застыла от ужаса: на меня смотрели глаза цвета арктических льдов, что постепенно менялись вместе с телом. Оболочка Дэмиенуса растворялась на атомы, позволяя его реальной сущности вырваться наружу. Вместо черных, как смоль, волос прорвались седые пряди. Разрез губ растянулся до ушей, а мою руку, отныне, сжимали скрюченные, длинные пальцы. Да сжимали так, будто и вовсе боялись отпустить…

Я старалась вырваться, однако, было слишком поздно. Для нас двоих.

Мы провалились в неизвестность.