Глава 9.1
1106 Words
Меня увели в камеру. Она больше напоминала каменный мешок. В ней
ничего не было, ни одного предмета, кроме каменного стола, кольца с цепью в
стене, железной миски на полу, грязной, ржавой и крана с длинным шлангом.
Своеобразный душ. Я присела на корточки и обхватила себя руками. Больше
суток без воды и еды…. А здесь холодно. Не просто холодно, а очень холодно.
Двое солдат в военной форме вышли за дверь, и я закрыла глаза, стараясь
успокоиться. Услышала их приглушенные голоса:
– Она заговорит. Очень скоро. У него такие методы развязывать языки,
которые не снились никому. Виртуоз, мать его, к каждому заключенному свой
подход. Никаких сантиментов.
– Помнишь того, англичанина, который его узнал… вроде даже были близки
они. Британский журналист или как его…
– Которого освежевали и приварили к лицу маску?
– Да, тот кусок мяса, который дохнет и гниет в подвале.
– Тот самый, который кричал ему, напоминая о былой о дружбе, и лишился
языка?
Они захохотали, а я сжалась от ужаса. Это о моем муже…о Максиме. Это
он хладнокровное, бесчувственное чудовище. И самое страшное – я ни секунды
не сомневалась, что это правда.
Теперь меня мучало двоякое чувство. С одной стороны, та часть меня,
которая так хорошо знала Максима…она была уверена, что он не даст мне
погибнуть, а вот другая уже сомневалась во всем…Никогда нельзя быть
уверенным в Максиме Воронове, особенно если ты уже давно ничего для него не
значишь, и, возможно, он лишь играет для тебя определенную роль.
От голода у меня кружилась голова. Я чувствовала, как трясутся руки и
ноги, печет горло. Я потеряла счет времени и теперь раскачивалась из стороны в
сторону, пытаясь согреться, не прислоняясь к стенам. Я даже не услышала лязг
замков, шаги.
– ВСТАТЬ!
Я перевела взгляд с Максима на солдат и с трудом, удерживаясь за
каменную стену, встала на ноги.
- Я смотрю, здесь прохладно!
Максим прошёл вглубь камеры и махнул рукой, давая наемнику знак
приступать к истязанию. Вжалась в стену, когда один из хладнокровных
наемников подошел ко мне и принялся рвать мою одежду. От прикосновения его
липких ледяных пальцев по телу прошла дрожь паники и ужаса. Я еще не
понимала, что происходит. Я настолько привыкла доверять ЕМУ, что даже сейчас,
после всего, что подслушала, где-то в глубине души верила, что со мной он так не
поступит. Наивная? Возможно. Рядом с ним всегда глупая и наивная.
– Приступай! – крикнул Максим второму стражу.
Когда меня обнажили полностью – я закричала:
– Не надо! Пожалуйста.
Неужели насилие? При нем? И он позволит?
Посмотрела на мужа и вложила в свой взгляд все презрение и ненависть,
увидела, как полыхнули ответом его глаза, когда он посмотрел на меня,
дрожащую, прикрывающуюся руками. Возбуждение или ярость… Боже, я
перестала его понимать и чувствовать, или голод туманит мое сознание?
Он подошёл к каменному столу и сел на него, лениво глядя на меня, потом
на стражей. Ни одной эмоции на бледном красивом лице. Солдат приблизился к
крану, торчавшему из стены, и взял в руки шланг. Мои глаза расширились от
ужаса.
– Открывай. – четкий сухой приказ.
Но я не смотрела ему в глаза, и когда ледяная вода обожгла кожу, я снова
закричала. Невольно. От голода сильно понизился болевой порог и порог
восприятия. Меня жгло, я тряслась как в лихорадке, прикрываясь руками,
захлебываясь, вжимаясь в стену. Что он делает? Это игра? Это идиотская игра?
Или что это? Боже! Я ничего не понимаю! Ничего совершенно! Мне холодно, и,
если это еще немного продлится, я замерзну насмерть. Я не могла с ним говорить
даже мысленно, мое сознание отключалось, я воспринимала только приказы
вслух и попытки бороться с приступом паники и отчаяния.
Как только наши взгляды встретились, жгучие ощущения ожогов от ледяной
воды начали отступать…потому что я читала в его взгляде боль…как будто ему
адски больно вместе со мной, и он умоляет меня потерпеть.
Внутри меня поднималась волна ужаса от понимания, на что он способен
сейчас и какую власть получил. Сомнения грызли мою душу, но я перестала
содрогаться от холода, хотя реакция тела не изменилась. Зуб на зуб не попадал,
только я сама перестала это воспринимать.
Я закричала, но не потому он приказал (мне было больно или холодно), я
забилась в истерическом припадке от раздирающих меня чувств, я кричала по
тому, через что мы сейчас проходим, и от непонимания. Что я для него? Что будет
теперь? Он и есть то чудовище, которое описывали охранники, или передо мной
мой прежний Максим? Он со мной или он против меня? Где они – приоритеты?
Они остались? Или я снова пешка в его игре?
Пытка длилась так долго, что мне казалось, она бесконечная, но оторвать
взгляд я уже не могла. Он полностью контролировал мое состояние. До такой
степени, что я была не в силах даже моргнуть. А потом отдал приказ
остановиться.
Максим спрыгнул со стола и подошёл ко мне, закрывая собой от наемников,
оставшихся за моей спиной. Я увидела, как он сглотнул и дернулся кадык, когда
взгляд невольно опустился на мои возбуждённые от холода соски.
Поднял глаза и встретился со мной взглядом.
– Я хотел услышать подтверждение твоего согласия сотрудничать со
следствием… – достал из кармана пальто бутылку с водой. – И у меня есть
весомые аргументы в пользу этого.
От вида воды начало драть горло, но я успела заметить голодный взгляд.
Не просто голодный, а безумный, прикрылась руками и, стуча зубами, ответила:
– Согласна...согласна...я умираю от жажды.
Посмотрел на охранника, и тот накинул на меня плащ, в который я тут же
закуталась.
Передал бутылку одному из своих псов и вышел, не оглядываясь, приказав
напоследок:
– Накормить, одеть и привести в мой кабинет. Продолжим беседу.
Меня волоком тащили по темному узкому коридору. Я спотыкалась,
сбивала ноги о каменные ступени, но кого это волновало? Точно не этих роботов,
которые выполняли приказ своего начальника. Но мне было намного лучше. Тело
покалывало после ледяного душа, кровь прилила к щекам, и я наконец-то не
мучилась диким голодом, от которого мне хотелось орать и выть. Наемники
привели меня в сильно освещенный зал с множеством дверей. Одна из них была
чуть приоткрыта, и меня втолкнули туда. Дверь с лязгом захлопнулась,
послышался щелчок автоматического замка.
Максим стоял посредине кабинета и смотрел на меня исподлобья. Больше
не было равнодушия…я чувствовала этот взгляд кожей. Он кричал взглядом. Там,
в сверкающей синеве – боль и отчаяние. Много боли. В ней можно было потонуть,
захлебываясь ею, содрогаясь от осознания мрака, в который он погрузился. Но
эта боль граничила с исступлением, когда голодная лихорадка затмевает все
остальное. Я видела только его глаза и читала в них адскую смесь ярости и
желания. В ответ все мое тело наполнилось жаром. Неконтролируемым
безумием, что-то темное зарождалось внутри, демоническое, сжирающее мою
волю. Оно заставляло кровь бежать по венам, сердце биться быстрее, даже
вызывало приступ боли от желания, чтобы он ко мне прикоснулся. Кончиками
пальцев. Унизительная жажда. Только не сейчас. Не здесь.
- Writer
