Кармин Камина

Глава 1. Чайная Тюрьма

Часть 1. Узники Чайной Тюрьмы

Глава 1. Чайная Тюрьма

" Как известно, шпионаж, так же, как и проституция — одна из важнейших профессий в мире. Никто это не закрывал и закрыть пока не в состоянии."

Владимир Путин, диктатор, террорист, военный преступник

Поезд медленно тащился по не слишком опрятно выглядевшим предместьям довольно большого южного города - конечной цели ее долгого путешествия. Она встала с полки и, посмотрев в мутноватое зеркало, встроенное в дверь купе, поняла, что ей нравиться то, как она выглядит - рост около метра восьмидесяти, длинные светлые волосы, серые глаза, правильные черты лица. Высокая грудь, отличная талия - прелесть, а не девушка. Она улыбнулась и, протянув руку, взяла со столика купе свой паспорт. Открыла и прочла, что ее зовут Кллаат Лина Эдгаровна, двадцати трех лет, гражданка Советского Союза, родившаяся в Эстонии, недалеко от Таллина, не замужем и в настоящий момент нигде не прописанная. Она припомнила, что последнее обстоятельство может вызвать неприятности. Проскользнула мысль: "Интересно, о чем думала Пивная Бочка, когда готовила мои документы?". Кроме паспорта на столике лежала книжечка, размером побольше паспорта, в синей обложке - диплом. Она взяла его и внимательно изучила. В тысяча девятьсот семьдесят первом году она закончила Ленинградский педагогический институт по специальности "английский язык". Прочитанное ей не слишком понравилось - ее любимой наукой всегда была топология, а не языкознание. "Ладно, знание языка мне должны были вложить", подумала Лина и взяла в руки третью бумагу. Это было направление на работу. Она внимательно прочла его - ей предстояло работать учительницей английского языка в школе №116 города Алма-Аты. "Интересно, как я найду эту школу?", подумала Лина - Пивная Бочка, готовя внедрение, явно отнеслась к нему очень халатно.

Пока Лина размышляла, поезд наконец вполз на перрон вокзала и, дернувшись, заскрипел и остановился. В дверь купе требовательно постучали, Лина открыла ее и увидела обрюзгшее лицо проводницы:

- Приехали, выходим и не забываем вещи, - гаркнула проводница и с силой распахнула дверь купе

- А вы не знаете, где тут школа №116? - спросила ее Лина

- Понятия не имею. Обратись в адресное бюро! - недовольно пробурчала проводница и медленно пошла прочь по коридору вагона

Лина подняла полку, вынула из ниши небольшую сумку с вещами и вышла из вагона. На нее тотчас обрушилась душная жара, раскаленный асфальт перрона был мягким и прилипал к подошвам туфель. Быстрым шагом Лина прошла влоль состава и вошла в обшарпанное здание вокзала. Зал ожидания был полон людьми, многие сидели на своих мешках, некоторые спали. Кисло пахло потом, грязной одеждой и несвежей пищей. Лина пересекла зал ожидания и вышла на привокзальную площадь, осмотрелась, ища упомянутое проводницей адресное бюро. "Знать бы еще, как оно выглядит!", подумала Лина, так как ничего похожего на привокзальной площади обнаружить не удавалось. Зато здесь было много людей, ждущих городской транспорт, они стояли под палящим южным солнцем и Лине показалось, что ожидание их было длительным. Она подошла к одной из групп людей и спросила:

     - Никто не в курсе, где расположена средняя школа №116?

- Это в восьмом микрорайоне, девушка, - ответил какой-то дядька в белой рубашке, с пятнами пота подмышками. - Вам на тридцать четвертый автобус надо, а там спросите, где выйти! - и он махнул рукой в сторону другой толпы людей, стоящих неподалеку.

- Благодарю, - ответила Лина и пошла в указанном дядькой направлении.

Ждать автобус пришлось минут пятнадцать, наконец он объявился. Это была древняя, грохочущая колымага марки "ЛАЗ" - Лина прочла это на передней стенке автобуса, с узкими дверьми и мутными от пыли стеклами. Не успели двери, противно скрипя, открыться, как толпа ломанулась внутрь, пихаясь и скандаля. Лина замешкалась и в итоге ей досталось место на длинном заднем сидении, хотя и у окна. Спинка сидения была раскаленной. Рядом с ней уселась толстая неопрятно одетая тетка с какой-то плетеной корзиной в руках. Пытаясь устроиться на сидении, она пихалась, вдавливая Лину в стенку автобуса. "Свернуть бы тебе шею", подумала Лина, понимая, что делать этого нельзя - от этого тетка раздражала Лину все больше. Вскоре автобус взревел двигателем, который кажется, находился прямо под задним сиденьем и, скрипя, стал отъезжать от остановки. В салоне завоняло дымом.

     - До восьмого микрорайона далеко? - спросила Лина свою соседку

     - Час дороги, - ответила та

     - Подскажете?

     - Я раньше выхожу! Приезжая, что ли?

     - Да. На работу распределили сюда после института.

     - И кем работать будешь?

     - Учительницей английского языка.

- С такой внешностью тебе не училкой быть, а совсем другим заниматься надо, бесстыдница! - разъярилась соседка Лины. - Чему ты детей научишь? Как сиськами трясти?!

Лина промолчала, не желая вести бессмысленный диспут. "Похоже, что люди здесь агрессивны по своей природе и готовы скандалить на пустом месте", подумала она и отвернулась к окну. Автобус ехал по узкой улице, высокие разлапистые деревья создавали над ней густую тень и казалось, что автобус движется по зеленому тоннелю. За деревьями виднелись одноэтажные хибары очень неприглядного вида - низкие, с маленькими, пыльными окнами и серыми волнистыми крышами, которые кое-где зияли прорехами. И город и его жители Лине не нравились, однако, она приехала сюда не для удовольствия, а работать. Конечно, профессия учительницы английского языка была для нее всего лишь прикрытием, а на самом деле Лина должна была заниматься совсем не этим. Еще там, дома, на совещании в верхах, было принято решение внедрить одного из высокопоставленных лиц сюда, в Алма-Ату начала семидесятых годов двадцатого века, чтобы оказать влияние на некоторые ключевые фигуры - с их раннего детства. Именно потому Лина и стала учительницей - чтобы начать общение с ключевыми фигурами еще пока они учатся в школе.

Пока она размышляла, улица, по которой ехал автобус стала шире, деревья исчезли, а по обочине тянулся высокий, метра два с половиной, серый бетонный забор, за которым виднелись какие-то здания и дымящая черным дымом высокая труба. Унылый пейзаж. Потом забор закончился, автобус пересек широкий проспект и въехал в жилые кварталы. Дома здесь были четырехэтажные, но выглядели они  как бараки - облупленные фасады, кривоватые деревянные рамы окон, правда стекла были чистыми. На тротуарах Лина видела людей, они были одеты в мешковатую одежду всех оттенков серого и на их лицах застыло угрюмое выражение недовольства. Практически никто не улыбался, не смеялся и у Лины сложилось впечатление, что все они чем-то подавлены и находятся в этом состоянии достаточно давно. Через десять минут автобус свернул на другую улицу и выехал на широкую площадь, на которой Лина увидела стадион, а с другой стороны - похожее на кремовое пирожное здание, около которого стояла толпа нарядных людей и машин, украшенных разноцветными воздушными шариками. Было похоже на то, что здесь отмечали какое-то важное событие. Площадь закончилась и автобус въехал на бульвар, посередине которого была пешеходная зона, обсаженная фруктовыми деревьями. Лина увидела на ветвях красные и желтые фрукты, кажется, на местном языке они назывались "яблоки". Соседка Лины встала и, толкаясь, стала пробираться к двери. На ее место уселся молодой парень и Лина спросила его, когда будет остановка "восьмой микрорайон". "Следующая", ответил парень и стал с большим интересом рассматривать Лину, она мгновенно почувствовала его немного навязчивое внимание. Знакомиться ей не хотелось, по лицу парня было ясно, что он не слишком умен, но нахален. К счастью, он просто смотрел на Лину, не пытаясь начать разговора, а вскоре автобус подъехал к ее остановке и она, с трудом распихивая толпу, выбралась из душного салона. Район был застроен все теми же серыми четырехэтажными бараками, правда располагались они среди деревьев, так что, похоже, восьмой микрорайон был не самым неприятным местом в городе. У какой-то старухи Лина спросила, где находиться школа №116 и достаточно быстро нашла ее, руководствуясь данными старухой объяснениями.

Школа представляла собой серое двухэтажное здание с плоской крышей и широкими окнами. Сейчас здесь было тихо, но над зданием витал дух унижения и страданий, въевшийся в сами стены. Похоже, что детей здесь не любили - школа, скорее была местом принуждения и унижения, чем местом обучения. Лине было странно понимать это - ведь учиться интересно. Отчего же здесь совсем не ощущалось веселого и озорного настроения, которое всегда витало над учебными заведениями ее настоящей родины? Не зря кое-то из самых близких Лине существ, бывавших в этом мире, носившем странное имя "Почва" - Земля на местном языке, называли его - Тюрьмой. Точнее "Чайной Тюрьмой"[1], потому что среди множества миров тут и только тут рос кустарник, из листьев которого делали восхитительный горький тонизирующий напиток - чай. "Зеркальный Сок"[2], мысленно перевела Лина это слово, записав его рунами своей родины и рассмеялась. Действительно, смешно, хотя скорее всего, Зеркало к этому напитку не имеет ни малейшего отношения. Хотя, кто знает - все может быть. Закончив смеяться, Лина вошла в школу и через несколько минут оказалась в кабинете директора. Это был пятидесятилетний сморчок с лицом завзятого алкоголика и неприятным, режущим голосом. Когда Лина вошла, он сидел за длинным полированным столом и внимательно рассматривал его, абсолютно пустую поверхность. Глаза сморчка слезились, а нос Лины мгновенно сказал ей, что мужичок уже принял грамм триста пятьдесят живительной влаги.

- Здравствуйте, я Кллаат Лина Эдгаровна, направлена к вам в школу учительницей английского языка, - сказала Лина, усаживаясь на дальнем конце стола. 

- Здарссьте, здрассьте, - пробурчал директор. - Что кончали?

- Ленинградский пединститут, - ответила Лина и подтолкнула в направлении директора все свои бумаги, которые заскользили по полированной поверхности стола. Директор поднял глаза и с удивлением посмотрел на нее, на его лице явственно читалось осуждение. Потом бумаги доскользили до него и он принялся их рассматривать.

- Угу. Ясно, - приговаривал он, листая бумаги. - Квартиру не дам, могу в общежитие поселить.

- Вообще-то, я рассчитывала на отдельное жилье, - недовольным тоном произнесла Лина

- Исключено, нет квартир и не будет, - взвизгнул директор школы и с неожиданной силой стукнул ладонью по столу. - Общежитие оформите у секретаря! На работу выходите послезавтра!

- Так середина августа же еще!

- Надо готовиться. Класс отремонтируете. Понятно?

- Я учительница, а не строитель!

- В нашей стране все сознательные граждане должны трудиться на общее благо, - нудно пробухтел директор. - Так что выбора у вас нет, Лина Эдгаровна, будете белить потолок и красить парты!

На этом разговор закончился и Лина покинула кабинет директора школы. Секретарем оказалась худая тетка лет сорока со злобным выражением лица и маленькими, злыми, бегающими глазками какого-то бледно-голубенького, гаденького оттенка.

- Серафима Евграфьевна Шмуц, - представилась тетка. - Тебе ощага, значит, нужна?

     - Квартира!

- Ну ты и наглая! Впрочем, что еще ждать от девчонки из Питера? Квартир нет, будешь жить в общежитии! И не вздумай жаловаться, вылетишь от нас с "волчьим билетом"[3] - тебя и на зону[4] училкой не возьмут!

     - Я из Эстонии, - огрызнулась Лина

- Еще лучше! В этой вашей Эстонии - одни фашисты недобитые живут, я знаю, - бесцеремонно заявила секретарша директора. - Вот тебе адрес, это в соседнем микрорайоне, считай - повезло, пешком на работу ходить будешь. Найдешь коменданта общежития, отдашь ей это,  - она протянула Лине какой-то заполненный листок.

Общежитие представляло собой такой же четырехэтажный барак, как и все дома в микрорайонах. Только это здание было еще более облупленным, а некоторые окна в нем были выбитыми и зияли острыми осколками, которые никто не удосужился убрать. Лина вошла в здание и оказалась в длинном темном коридоре, в котором пахло невкусной едой и фекалиями. Не успела она сделать и нескольких шагов, как ее остановил окрик:

     - Куда прешься, курва?

     - Это вы мне? - ехидно поинтересовалась Лина

- Тебе, шлёндра крашеная. Небось перепихона ишешь? - Лина увидела, что говорит с ней одетая в грязный, синего цвета халат старуха, сидящая за столом, стоявшим поперек коридора

     - Мне коменданта надо найти, - ответила Лина

     - На обеде они, кушать изволят, - рявкнула старуха

     - Их что - много?

     - Кого много?

     - Комендантов, - пояснила Лина

- Зачем много, одни они, Октябрина Леонидовна, хозяюшка наша!, - голос бабки потеплел

- А вы кто?

- Вахтер я. Охраняю их тут от таких курв, как ты. Тебе зачем Октябрину Леонидовну беспокоить потребно?

- Меня сюда поселили. Учительница я новая, в школе №116, - ответила Лина, проклиная про себя разгильдяйство Пивной Бочки, готовившей ее внедрение. Никаких условий для нормальной работы!

- Ишшшь ты, учителька, - прошипела бабка. - Через два часа приходи, пообедают Октябрина Леонидовна и примут тебя, поселят. Иди, иди, не мельтеши тут.

Лина отправилась побродить по микрорайону, где ей предстояло жить. Отыскала магазин - маленький и темный, но хлеб в нем продавали свежий. И рогалики были вкусными. Правда вот с напитками возникли сложности - в продаже была только водка и какое-то мутное вино, но ни стакана чаю, ни стакана сока в магазине купить было нельзя. Продавщица с удивлением посмотрела на Лину, когда та спросила у ней стакан чаю, а потом вдруг рявкнула: "Ишь чего выдумала. У меня тут не ресторан - чай тебе делать! Давай иди отсюда, хулиганка!". Пришлось уйти - через полчаса неспешной прогулки Лина отыскала магазин побольше, он назывался "Гастроном". В нем неприятно воняло изрядно несвежей рыбой, смерзшаяся  масса которой лежала на одном из прилавков. Мелкая такая рыбешка, не больше указательного пальца. Но напротив рыбного прилавка был другой - за ним возвышались три стеклянных конуса, наполненных мутными разноцветными жижами. Надпись на стене за ними гласила "Соки-Воды". У прилавка толклись неопрятного вида мужики, дородная продавщица наливала им в стаканы прозрачную жидкость из бутылки, а в другой стакан - буро-красную жижу из конуса. Купивший это сначала издавал крякающий звук, потом залпом выпивал прозрачную жидкость, с шумом выдыхал воздух и медленно, явно смакуя, цедил из второго стакана буро-красную жижу.

     - У вас какой сок есть?, - спросила Лина, когда подошла ее очередь

- Томатный, гранатовый, яблочный, - оттараторила продавщица. - Томатный на закусь бери, дочка, он свеженький, три дня стоит всего!

     - Мне гранатового, - решилась Лина

     - И сто грамм?

     - Стакан!

- Такая молодая, а закладывает, - усмехнулась продавщица и налила стакан прозрачной жидкости из бутылки. По резкому запаху Лина поняла, что это был крепкий алкоголь, причем довольно плохого качества. - Рубль двадцать с гранатовым, - сказала продавщица.

- Мне только сок!, - уточнила Лина. Не то, чтобы он была принципиальной противницей алкоголя, но в такую жару пить дрянной напиток совсем не хотелось.

- А с этим мне что делать? А?! Я тебя спрашиваю, между прочим? - продавщица поднесла к лицу Лины стакан с алкогольным напитком

- Я заказывала только сок, - отрезала Лина

- Мне что ее, родимую, обратно в пузырь сливать? Плати давай или денег нет?

- Есть! - Лина небрежно швырнула продавщице бумажку в пять рублей. Та повертела ее в руках, убрала под стол и быстро отсчитала сдачу. Потом придвинула к Лине два стакана - с алкоголем и с соком и крикнула "Следующий!".

Не взяв алкоголь, Лина пригубила гранатовый сок. Он оказался очень кислым и, кажется, совершенно не свежим. Возможно, этот сок уже задумывался о превращении в вино. Не повезло. Лина отставила и второй стакан и повернулась спиной к прилавку, собираясь выйти из негостеприимного магазина. Но ее остановил невзрачный мужичок, схватив за руку:

     - Дочка ты допивать не будешь что ли?

- Нет!

- Так тогда я допью, а, дочка?

- Допей, - Лина вырвала руку из его пальцев и быстрым шагом пошла прочь. "Отвратительное местечко эта Чайная Тюрьма", думала она.

Через два часа она вернулась в общежитие. Неприветливая вахтерша сообщила ей, что Октябрина Леонидовна изволили отобедать и пришли на работу, а потом проводила ее, словно арестованную, в кабинет на третьем этаже здания. Комендант общежития оказалась достаточно молодой, на вид лет тридцати пяти, крашенной блондинкой. Ее волосы были все в мелкую кудряшку, глазки - маленькие и заплывшие, а тело - раскормленное. "Свиноматка какая-то, а не человек", подумала Лина, пока комендант рассматривала ее бумаги.

     - Пятьсот восьмая комната, ты там пятой будешь, - заявила комендант.

     - Хотелось бы жить одной, - забросила удочку Лина

- Ишь чего, одной! Триста шестая комната, вдвоем будешь. С хорошей девочкой, тоже учительницей, в соседках. Сто рублей.

- Что - сто рублей?

- Так ведь хорошая соседка. За такую - благодарность положена. Вы что там, в своей Эстонии - совсем дикие?

- Понятно, - Лина открыла сумку и достала оттуда упаковку новеньких сторублевок. Деньгами ее Пивная Бочка снабдила щедро, надо отдать ей должное. Увидев толстую пачку купюр, Октябрина Леонидовна вспыхнула и издала какой-то невнятный звук, но сто рублей приняла, не моргая. После этого она полезла в ящик стола, достала оттуда синюю печать, шлепнула ее в паспорт и медленно, словно ей это давалось с трудом, стала вписывать туда адрес. Закончив, она вернула Лине паспорт и сказала - Ключ у бабы Вали возьмешь. Лина поняла, что баба Валя - это та старуха-вахтерша и кивнула.

Триста шестая комната оказалась очень небольшой, площадью метров двенадцать, но при этом чистой и уютной. На окне висели ярко-голубые занавески и прозрачный белый тюль, у стены стояла двухъярусная кровать, напротив - небольшой стол. На полу лежал какой-то жесткий коврик грязновато-бордового цвета, но ходить по нему было приятно. Коврик этот покрывал почти весь пол комнаты. Соседки на месте не было, но Лина сразу поняла, что в комнате живут. За дверью обнаружился встроенный шкаф, наполовину заполненный одеждой, среди которой попадались вещи довольно-таки веселой расцветки. На столе стоял чайник, кажется работавший от электричества - Лина поняла эхто по тянувшемуся из него шнурку с вилкой. Над столиком висела небольшая полка, заставленная посудой. Три тарелки, стеклянная банка с двумя ложками, вилкой и тремя ножами, стоящими лезвиями вверх. Большая кружка из белого материала с рисунком, изображающим незнакомый Лине красный цветок с крупными лепестками и черным центром. С потолка свисал шнур, на котором висела лампочка в патроне и абажур, сделанный из цветной бумаги. 

Пока Лина рассматривала обстановку комнаты, открылась дверь и вошла пухленькая, невысокая девушка. Она улыбнулась и сказала:

Здравствуйте, я Карина Игнатьевна, учительница математики в школе №119. А вы - моя новая соседка?

     - Лина, учительница английского в школе №116

     - Вы привыкайте по имени-отчеству, ведь мы с вами с детьми работаем.

- Кллаат Лина Эдгаровна, - представилась Лина полным именем, но я не люблю этого "выканья"

- Привыкайте, Лина Эдгаровна. Кстати, вам не повезло с местом работы, школа №116 - худшая в городе.

- Чем же?

- Лина Эдгарона, вот начнете работать и сами все поймете. Вы сразу после института ведь, я права?

- Ага

- Что заканчивали? Я - наш, Алма-Атинский пединститут

     - Я - Ленинградский!

- Ой. Здорово, как! Так вы в Питере жили? Всю жизнь мечтала побывать в этом городе, Лина Эдгаровна! Там такая архитектура, там музеи, там люди совсем другие!

- Может быть. После моей родины Ленинград не очень...

- А вы где родились?

- В Эстонии, недалеко от Таллина

- Какая прелесть! Это ж самая настоящая Европа, я слышала, у вас там совсем другая жизнь!

- Это точно, Карина! Именно - совсем другая.

Соседка оказалась вполне приятной личностью, хотя Лину и немного раздражало ее постоянное "выканье", а также то, что она обращается к ней по имени-отчеству. Жители Чайной Тюрьмы - странные существа и многое в их поведении Лина не понимала. На следующий день после заселения, Лина попросила Карину показать, где можно купить нормальные продукты. Оказалось, что в магазинах их практически не бывает, разве что, хлеб свежий привозят и иногда молочные продукты. Все остальное надо было покупать на базаре, но Карина считала, что там все слишком дорого. Лину это совершенно не заботило, денег у нее было много, а закончатся - Пивная Бочка подкинет еще. Так что на базаре она закупила все, что нашла и вечером устроила пир. Отправляя ее в Чайную тюрьму, Пивная Бочка вложила Лине умение вкусно готовить - на ее родине это искусство никогда не входило в круг ее интересов. Правда, Карина была удивлена большинству блюд, но списала их необычный вкус на эстонские традиции, так что вечер прошел отлично и без лишних вопросов. Намного сложнее для Лины было то, что ее соседка постоянно расспрашивала жизни в Питере, о музеях, о театральных постановках - этой информации у Лины не было. Пришлось говорить, что она не посещала Ленинград как туристка, а жила там и на посещения музеев и театров у студентки просто не хватало времени, нужно было учиться и подрабатывать. Эта тактика принесла эффект, Карина расстроилась, но задавать вопросы прекратила. А вот про жизнь в Эстонии Лине пришлось рассказывать, но здесь она просто пересказывала жизнь у себя на настоящей родине. Карина была совершенно очарована комфортностью эстонской жизни, хотя Лине приходилось очень сильно преуменьшать тот уровень комфорта, который существовал на ее настоящей родине. Расскажи она всю правду - Карина просто рехнется, если попытается поверить ей. Ближе к концу вечерних посиделок, Лина случайно упомянула в своем рассказе о том, что уже давно интересуется классификацией трехмерных многообразий. Эта, случайно оброненная фраза, совершенно поразила Карину:

- Лина Эдгаровна, вы ведь гуманитарий, языковед. Откуда вдруг у вас не только интерес к современной математике, но и некоторые познания в ней?

- Карина, просто иногда люблю почитать что-то по топологии. В качестве развлечения.

- Развлечения? - Карина уставилась на свою соседку широко открытыми глазами.

- Ага. Вот смотри, - Лина взяла со стола лист бумаги, оторвала от него узкую длинную полоску и свернула в ленту Мебиуса. Склеила концы - у Карины оказалась баночка канцелярского клея, а потом разрезала получившуюся фигуру вдоль по самой середине. Конечно, она распалась на два зацепленных кольца.

- Это какой-то фокус, Лина Эдгаровна?

- Да нет, самая обычная демонстрация свойств простейшей односторонней поверхности!

- Лина Эдгаровна, я сама - математик, но того, что вы мне сейчас показали - не знала!

- Всего знать нельзя, - рассмеялась Лина и поняла, что кажется наговорила и наделала лишнего. Надо было как-то уводить разговор в сторону от этой темы, пока эта девчонка не поняла, что математику я знаю намного лучше ее самой. Странновато для учительницы английского языка! - Знаешь, это же просо фокус, я о нем в каком-то журнале прочитала и вот решила перед тобой похвастаться, раз ты - математик!

- В "Кванте"?

- Это название журнала? Может быть, не помню, - сказав это Лина внимательно посмотрела на Карину и поняла, что та нашла приемлемое для себя объяснение ее, Лининого поведения.

На этом Лина свернула вечеринку, сославшись на то, что с утра ей выходить на работу и заниматься там ремонтом - просто отличная перспектива. На что Карина подтвердила ей, что все учителя занимаются ремонтом школы в августе, ей тоже придется, только у них в школе работа начнется через день.

[1] Чайная Тюрьма - одно из названий Земли в Кресте Кллаатгхар

[2] Зеркальный Сок - если фонетически записать слово "чай" на языке Тхари, то оно будет состоять из двух рун: "эч", которая значит "Зеркало" и "эйт", которая значит "Случай" . Такое двухрунное слово означает "вероятнизацию Зеркала", иначе говоря описывает вероятностное состояние Зеркала, называемое также Зеркальным Соком.

[3] "волчий билет" - жаргонное название "нехороших" статей увольнения в СССР, записанных в трудовую книжку гражданина.  Уволенному по таким статьям было крайне сложно найти работу по специальности

[4] зона (жарг) - место отбывания уголовных наказаний в СССР лагерного типа, обычно заключенные там работают, а также могут учиться в вечерней школе.