Скованные цепями.

Глава 16.

Ночь. Дождливая погода. Сильный ливень своими ледяными каплями стучит по стеклу, заставляя напялить на себя маленькие наушники, в которых играет не менее депрессивная песня. Но нет, Никки не хочет вновь всю ночь пролежать на кровати, пропитывая влажную подушку новой порцией слёз.

Общий чат подросток готов разорваться от подобного количества сообщений, но к сожалению, это всего лишь сообщения. Пустые слова, которые когда-то потеряются в этой Всемирной паутине. Скорее всего, их ценность равна пустоте. Но в наше время люди забыли о искренних эмоциях и чувствах, забыли о радостных моментах в реальной жизни, не виртуальной...

Тёплое персиковое одеяло не согревает вовсе, только иногда приятно шуршит, как только Никки решается перевернутся на другую сторону холодной простыни. Не может уснуть.

Закрывает глаза и видит его. Его лицо, его глаза, его губы и запах корицы. Он будто лежит прямо у неё за спиной, в массивных пальцах перебирая тонкие пряди длинных волос, улыбаясь, взглядом изучая тело Картер.

— Хватит, — чётко произносит она, взглядом упираясь в деревянную стену, но позже всё же оборачивается, начиная жалеть о содеянном. — Чёрт, снова ты, — тяжело вздыхает. В изумрудных глазах вырисовывается очертание мужского силуэта с массивными плечами, которые прикрывает чёрная рубашка. Волосы взъерошены, немного вьющиеся, небрежно уложившиеся на лбу. И выглядит он достаточно расслабленно, ведь это его любимое место в этом доме.

Левая рука Никки тянется к небольшому ночнику. В комнате, после звука громкого цокота кнопки питания, проползает слегка приглушенное, желтое свечение, наконец дав понять то, что в этой комнате она одна. Или не одна? Перед глазами будто мелькает какое-то белое пятно, превентивно наталкивая на дурные мысли, которые брюнетке удаётся выбросить из головы.

— Никого, — с тяжестью выдыхает, будто сбрасывая с плеч огромный груз, мешающий вдохнуть во все легкие. Перед глазами начинает маячить ещё и яркий свет экрана телефона, на который каждую секунду приходят уведомления из общего чата:

Юнги:

— Вы даже не можете объяснить, из-за чего Джесс устроила эту истерику?!

Лили:

— Собираешься сейчас это обсуждать? Да главное, что она осталась жива!

Намджун:

— Не нужно ссориться, этим тут не поможешь. Нам нужно всем встретиться в школе, обсудить всё.

Хосок:

— Согласен. Главное, чтобы смогла присутствовать Джессика. Лили, как она?

Лили:

— Плохо... Сейчас она спит. Если бы не общее самочувствие, то до утра бы плакала. Завтра мы не сможем прийти в школу, простите...

Читая переписку, пальцы Картер сами забегали по экране, быстро печатая сообщение:

Никки:

— Не стоит беспокоить Джессику, она должна отойти от этой ситуации, а на это потребуется время. Главное, чтобы кто-то из нас постоянно был с ней, ведь нужно суметь предотвратить все возможные плачевные последствия. Ещё мы должны обсудить эту записку, но не сейчас.

Юнги:

— Согласен с Никки. Я считаю, что нам всем нужна передышка. Завтра в школу не идём, нужно во всём разобраться.

Джин:

— Единственное, что сейчас меня волнует — это самочувствие Джесс. Она долго пролежала в ледяной воде и чуть не... Я даже думать об этом не хочу.

Лили:

— Хватит! Хватит напоминать об этом!

Последними словами в общей переписке были: «Спокойно ночи, если её можно посчитать спокойной...»

Никки, положив гаджет на прикроватную тумбочку, вновь посмотрела на большое кресло.

— Тебя здесь не было. Надеюсь, что больше никогда не будет.

Мягко уложив голову на подушку, брюнетка выключила источник света, вновь начиная вводить себя в некий транс. Для других это называется сон, но те картинки, которые привыкла видеть она, не сравнятся с обычными сновидениями.

Как только бледные веки закрыли кругозор изумрудных глаз, в комнате послышался громкий всхлип, а потом ещё один. Солёные слёзы медленно скатываются вниз по щеке, обжигая молодую кожу своим жаром.

— Зачем? Зачем ты появился в моей жизни, Ким Тэхён? — левая рука крепко сжимает подушку, а после ударяет её что есть силы, которые в момент иссякли. Будто она хрупкая фарфоровая куколка, с которой так плохо обращаются. Сил не осталось вовсе.

Теперь всхлипы прекратились, слышится только громкое жужжание телефона, лежащего на прикроватной тумбе, чей яркий свет экрана слегка освещает комнату, окутанную темнотой и загадкой «ночных чудовищ», давно поселившихся в голове у Никки.

Сообщение от абонента: «Ким Тэхён»

— Чёрт... Чтоб тебя! — тихо, но грозно выговаривает она, разочарованно выдыхая горячий воздух.

Тэхён:

— Никки, нам нужно поговорить. Прямо сейчас. Пожалуйста, ответь.

— Ответь мне, пожалуйста. Мы должны всё обсудить.

— Почему ты не отвечаешь, Никки?!

— Ты вновь избегаешь разговора со мной? Прекрати играть в эту молчанку!

Никки, читая появляющиеся один за одним сообщения, придерживает рукой рот, дабы не закричать в пустоту от ноющей боли в районе грудной клетки. Дыхание будто перекрыто, а глаза уже устали сдерживать собравшиеся на нижнем веке горькие слёзы, пропитавшие белую ткань наволочки для подушки. Она боится. Но сама не понимает, чего больше. Может то, что она так сильно скучала по «лучшему другу», или же просто боится выбросить его из своей жизни как мусор?

Душа и сердце разрывается от внутренней боли, тоски и нужды в нём, а разум не даёт возможность взять и ответить на эти сообщения.

— Почему я так слаба? — вырывается тихое шептание из уст, параллельно переводя взгляд на смартфон, прочитывая новые сообщения.

Никки Картер никогда не отличалась от остальных своей силой, неважно физической или моральной. Она всегда была в стороне всех событий, ведь не хотела становиться частью её ненавистного общества людей с навешанными ими же ярлыками. Иметь одного друга — роскошь и огромный риск. Именно этому человеку ты готов доверить самое сокровенное, самое запретное для других завистников... Ведь можно просто так ошибиться в человеке, позже вновь справляться со всеми тяготами жизни в одиночку.

Никки не нужны шумные вечеринки и компании, она не хочет чувствовать за место самых приятных, и не очень, чувства, вкус дорогой выпивки. Она просто хочет быть счастливой и слушать своё сердце...

Да и не только Никки... Все мы от части просто хотим быть счастливыми, но эта возможность выпадает очень редко.

— Прости меня, Тэхён, прости...

Я всё ещё помню

Никогда раньше подумать не могла, что я так сильно свыкнусь с любой мыслью о моём одиночестве, которое сейчас является некой роскошью для меня.

Поначалу к нему сложно привыкнуть. Сердце так и рвётся поговорить с кем-то близким для тебя, но потом, где-то в полной неразберихе своих мыслей ты понимаешь, что просто напросто не с кем. У тебя больше нет близкого тебе друга, с которым ты привык разговаривать часами напролёт, наблюдая за чёрным холстом усыпанным крошечными звёздочками.

Ты больше не можешь смотреть ему в горько-шоколадные глаза, заставляющие тебя говорить ему только правду, ведь если соврёшь, он не даст тебе потрогать его волосы...

— Они такие мягкие, Тэхён~а!

— Нравятся?

— Да!

Ты больше не будешь чувствовать его поддержку и не плакать на его плече, когда вновь родители устроили вечерний спектакль с летающей посудой и закрытием маленькой дочери в подвале.

Но когда тебе удаётся это сделать, ты искренне влюбляешься, влюбляешься в одиночество. Точнее хочешь переубедить себя в том, что тебе нравиться так жить, а на самом деле...

Крошечный шарик перестал оставлять на белоснежном листе бумаге свои чёрные чернила, только на последнем слове хаотично съехал вниз по странице личного дневника девушки.

Дождь за окном давно прекратился, но послышались маленькие стуки. Будто кто-то бросает мелкие камушки о тонкое стекло с перерывом в пять секунд. Приблизительно вот так.

За окном не слышно ничего и никого, но эти маленькие камушки заставляют Никки медленно повернуть голову назад, стирая с правой щеки предпоследнюю слезу, ведь последняя уже успела провести влажную дорожку от нижнего века до ключицы. Относительно тихо сглотнув, брюнетка находит в себе силы подняться со стула и подойти немого ближе к окну, в которой теперь виднеется ярко-серебряное свечение Луны, ранее запертой угрюмыми тучами.

По телу, от самих кончиков пяток, проходится мороз. Это из-за того, что пол холодный, или же общая атмосфера страха сумела взять над разумом подростка контроль.

Стуки продолжались. Настойчиво. Беспрерывно. Так чётко.

Перед глазами мутнеет, а ноги подкашиваются. Руки сжаты в кулаки, которые вмиг исчезают с приближением девушки к окну. Она уже рядом, только нужно суметь взглянуть за стекло и выдержать весь страх, в ужасе не свалившись на пол.

Один, два, три.

— Господи... — заглянув за прозрачное стекло выговаривает девушка, мигом открывая форточку. В комнату залетает привычный запах горной свежести, из-за которого по телу пробегаются подкожные мурашки, видимо от холода. Но там был он. — Ты сошёл с ума?!

— Почему ты не отвечаешь на сообщения и звонки?! Я успел себя накрутить в том, что ты с собой что-то сделала! — перед глазами отчётливый силуэт парня с слегка взъерошенными волосами, и даже в темноте заметными, горько-шоколадными глазами.

— Заткнись! Тётя может проснуться! — громко вздыхает в попытке успокоиться, после тихо спрашивая: — Зачем ты здесь?

— Если ты не читаешь и не отвечаешь на сообщения, я приеду к тебе сам.

— А тебя не смутил тот факт, что сейчас глубокая ночь?! — переходит на агрессивный шёпот, руками опираясь о подоконник.

— Прекрати врать, Никки, я прекрасно знаю, что ты в такое время не спишь.

— Ближе к делу: чего ты хочешь? — Картер полностью успокоилась, раз тон голоса немного затих, но дружелюбнее от этого не стала.

— Хочу поговорить.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — слишком резко для Никки, но не для Тэхён, у которого уже иммунитет к подобным высказываниям. На его лице вновь эта противная ухмылка. Он смотрит куда-то вдаль, но позже переводит взгляд на Никки. Хоть и её руки сжаты в кулаки, а на лице играют ярко-выделенные скулы, но в глазах всего лишь безудержный страх перед ним.

— Какая же ты упёртая, Никки Картер. Ничего, и с этим справимся.

— Нет, не справимся! Послушай, — подросток резко переводит взгляд на брюнетку. Теперь его лице изображает только серьезность и крепкую привязанность к этой девушке, которую она пытается сломать прямо сейчас: — Этот поцелуй... Он был ошибкой, которую нам обоим стоит забыть. Да, мы дружили с тобой в раннем детстве, но сейчас всё по-другому. Прошло очень много времени и... Мы разные, Тэхён, абсолютно разные.

— Что? — нелепо улыбаясь переспрашивает. — Ты себя вообще слышишь?! Да, прошло очень много времени, но я всё тот же лучший друг Тэхён, который всё о тебе знает, — Картер только отрицательно махает головой, — а ты прежняя Никки, которую я всегда знал.

— Нет, нет, Тэхён... Я изменилась, — после очередного усталого вдоха, парень в мгновение оглядывает внешнюю стену дома, а потом и вовсе подходит слишком близко. — Что ты делаешь? Тэхён, ты спятил?!

— Отойди, или помоги мне, — в голове полная каша и неразбериха. За соседней стеной мирно посапывает любимая тётушка, а прямо сейчас по стене дома на второй этаж взбирается бывший лучший друг, только неизвестно для чего.

— Тэхён, нет! Слезай немедленно! — нет, так просто не сдастся. Его упрямств иногда поражает, и именно в этот момент тоже.

— Чёрт, — его рука уже виднеется на подоконнике, но вторая громко съезжает по рыхлым стенам дома, после чего на руке виднеется быстро стекающая красно-алая жидкость, заставляющая Никки почти что вылезти из этого окна, чтобы помочь другу

Громкий грохот. Сердце Никки уходит в пятки, ведь может сейчас в комнату войдёт сонная тётя Элизабет, застав племянницу в столь неловком положении. Но ничего не происходит, только слышно тихий, весьма низкий смех Кима, опирающегося о стену, параллельно осматривая раненую ладонь.

— Придурок! — шёпотом выдаёт Никки, слегка ударяя парня по грудной клетке, после чего поднимаясь на ноги и вновь оглянувшись на запертую деревянную дверь, в которую может войти тётя. — Что с твоей рукой? — вновь присаживается на корточки, пытаясь издалека рассмотреть порез.

— Странно, только что я был придурком, а теперь тебя интересует моя рука?

— Заткнись и дай посмотреть, — резко оттягивая руку на себя, Никки принялась рассматривать порез, после сказав: — Сиди тихо и не двигайся, если хочешь, чтобы я обработала раны.

— А если ослушаюсь, подруга?

— Тогда я сброшу тебя с окна вниз головой, — успев выпрямиться в ногах, девушка тихо вышла из комнаты, через минуту вновь появившись с маленькой коробочкой с красным крестиком в руках.

Приказав парню сесть на край кровати, девушка, включив единственный источник света, начала осматривать различные бутыльки с лекарствами и различными медикаментами в поисках перекиси водорода и стерильного бинта.

Немного смочив ватный диск в жидкости, сказала:

— Может немного щипать, — а затем принялась осторожно притрагиваться к шелковистой коже шатена, который в тот момент любовался её выражением лица. Детская боязнь сделать кому-то больно осталась ещё с детства, и в голове Кима не мог сложится пазл насчёт слов: «Я изменилась...»

Нет, это всё та же маленькая девочка с длинными волосами, всегда отзывающаяся на имя Никки. Только теперь она не выглядит такой маленькой, может стала чуть-чуть старше. Десять лет, как никак.

— А я не знал, что современные девушки могут выглядеть так красиво без косметики, — после данной фразы, брюнетка только робко подняла свой «агрессивный» взгляд, вызвав у парня улыбку.

— Я сейчас оторву тебе язык, — теперь прижимает ватный диск более сильно, чем секунду ранее, второй рукой доставая из аптечки нужный бинт.

— Ты, для начала, научись без страха в глаза парням смотреть. Иначе с таким «грозным» лицом над тобой дети будут смеяться, как я сейчас.

— Иди к чёрту, Ким Тэхён.

— Прости, вынужден побыть с тобой...