Затмение Лилит

Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда?

Easy now to recognize

All the misery I have been through

It was beating me to submission

Till the day you arrived [1]

31 декабря – 1 января 2017 года

Праздник наступления Нового Года Кэр всегда любила куда больше Рождества. Достаточно сложно испытывать теплые чувства к семейному празднеству, когда твоя собственная семья куда больше похожа на больницу для душевно дефективных уголовников, чем на образцовое «папа, мама, я и брат, собака, зеленый газон».

Новый Год же представлял собой совсем иное дело. Это день, а еще точнее - ночь перехода, символизирующего завершение старого, сжигания мостов с монстрами прошлого. Время, когда можно позволить себе надеяться на что-то лучшее, что-то новое, что-то чистое. Когда можно искренне обещать себе начать то, до чего раньше не доходили руки – бегать, заниматься спортом, завести новое хобби. И еще лучше – когда при этом ты проводишь этот праздник с теми, кто тебе по-настоящему дорог.

В этом году новогодний праздник был особенным. Хотя Финнеан и не смог появиться, чтобы наконец-то познакомиться хоть с кем-то из окружения Кэр, кроме, разумеется, Лили, зато все остальные, и так немногочисленные, друзья девушки собрались вместе.

В очередной раз в качестве места для встречи, со всеобщего согласия, была избрана квартира Джанин, стильного преуспевающего дизайнера аксессуаров. Апартаменты были шикарными, вместительными и что еще важнее – открывали просто потрясающий обзор на центральную городскую площадь и парк, из которых ежегодно запускали невероятно зрелищные фейерверки.

Когда Кэр и Лили прибыли на место, почти вся компания уже была в сборе, а сама квартира со вкусом тематически украшена. В этом году акцент был смещен на что-то восточное, с обилием красных и золотых цветов и странных изображений петуха.

- Как здесь ярко, - широко улыбнулась Лили, едва ее представили хозяйке квартиры. – Пестренько!

- У нас буддизм! – грациозно махнув разрисованной хной тонкой кистью, Джанин поспешила уточнить. – Это же год огненного петуха, знаешь ли. И только у буддистов петух находится в центре колеса сансары, представляя плотские страсти и блудные утехи.

Она озорно подмигнула девушкам, схватила Лили за руку и потащила куда-то вглубь апартаментов.

- Сейчас я тебе такое расскажу!

Кэр позволила подруге увести свою новую приятельницу и присоединилась к остальным членам компании.

** 

На удивление Лили очень быстро влилась в коллектив. Она явно не чувствовала себя здесь лишней, ориентировалась, как рыба в воде. Поддерживала светские беседы, обсуждала сериалы, которые они с Кэр дома смотрели вдвоем, выдавала очаровательные шутки и вообще вела себя здесь так, словно знакома со всеми солидное количество лет.

Ирландке было даже немного странно, что девочка из психушки… то есть из закрытого пансиона так легко и естественно социализировалась. В этом ей можно было даже немного позавидовать.

А хотя…

Кэр с улыбкой наблюдала за тем, как Лили в очередной раз описывала какую-то забавную штуку, широко улыбаясь и активно размахивая руками. Ее богатая мимика смешила, пожалуй, даже больше, чем сам рассказ.

А хотя еще сложнее было бы представить, что это маленькое солнце, эта неисчерпаемая батарейка сидит где-то одиноко в углу и чурается чужого внимания.

Из легкой задумчивости ее вывело ощущение приземлившегося на диван по соседству легкого тела. Джанин откинулась на мягкую кожаную спинку, отпила из своего бокала с шампанским, и довольно выдохнула.

- Хорошо получилось, - сложно было понять, что именно она имела в виду – их компанию, оформление квартиры, сам праздник или все вместе. – Я в этом году попрощалась с очередным самомнительным ублюдком, а ты, наоборот, завела себе просто прелестную пассию. Правильно сделала, что привела ее к нам знакомиться. Я уже было думала, что ты какой-то тайный маньяк-расчленитель или того хуже – асексуал.

Последнее слово женщина произнесла, забавно округлив глаза и растягивая все наличествующие в слове буквы «эс» до неприлично-змеиного состояния.

- Пассию? – Кэр вздернула брови. Она определенно точно помнила, что представляла Лили как свою подругу, а не как свою девушку.

- Ой, чего ты ломаешься, - Джанин слишком хорошо знала эти саркастичные интонации в голосе своей подруги, поэтому не дала себя провести. Хлопнула ирландку по колену и доверительно склонилась к ней. – Вы такая милая пара! Серьезно, даже не вздумай отрицать! Достаточно просто увидеть, как вы смотрите друг на друга. И она на тебя, и ты на нее. Часто даже не таясь, шаловливые вы мои развратницы!

Джанин хохотнула, отставила в сторону вдруг опустевший бокал, схватила со стола едва початую бутылку с шампанским и потянула Кэр за собой.

- Камон, ребята! Сейчас шмалить будут!

Несмотря на гомон и легкую, ненавязчивую музыку в стиле модного нынче нью-эйдж, хозяйку квартиры услышали все. С бокалами, бутылками, смехом и шутками друзья устремились к огромным панорамным окнам. Джанин обнимала Кэр за плечи, салютуя бутылкой каждому «Бом» на часах, отсчитывающих в обратном порядке время до наступления полуночи. Их и Лили, воодушевленную, улыбающуюся, отделяла стройная фигура Доминика, облаченного в свой неизменный вязаный свитер с пошлыми оленями.

Лили поймала взгляд Кэр, улыбнулась уже только ей, совершенно особой, милой и интимной улыбкой.

- Пять! – дружным хором раздалось по всей квартире.

Фоном заиграла невероятно приятная Elise Lebec с ее «Heart Song».

- Четыре!

Кэр склонила голову набок и кивнула в сторону окна - смотри, мол, а то пропустишь все веселье.

- Три!

Уже было отвернувшаяся лицом к праздничной ночи, ирландка вздрогнула – чья-то рука настойчиво ухватилась за ее кисть. Лили. Блондинка не отрывала от нее своих прекрасных лучистых серых глаз, уголки ее губ подрагивали, стремясь растянуться вверх и в стороны.

- Два!

Кэр перехватила ее руку и нежно сжала тонкие пальцы. Улыбнулась в ответ.

- Один!

Многочисленные залпы фейерверков окрасили ночное небо с самые разнообразные, дикие, невероятно прекрасные цвета. Словно северное сияние вдруг начало осыпаться на землю сотнями огненных струй.

- С Новым Годооом, мой курятник! – закричала Джанин, вздернула руки вверх, обдав при этом шампанским себя и Кэр, и, судя по взвизгиваниям с той стороны, еще кого-то.

- С Новым Годооом!

Лили и Кэр просто молча смотрели друг на друга, боясь разрушить хрупкое волшебство. Наконец блондинка губами беззвучно проартикулировала что-то похожее на «С Новым!», в ответ рыжая подмигнула, и снова едва заметно сжала тонкие хрупкие горячие пальцы.

**

Потом было само празднование. Непременно шумное и ничерта не буддистское. Часам к двум ночи компания, почти по старой доброй ирландской традиции, выбралась на улицу, потеряв спящими и вырубленными от алкоголя троих человек (больше трети общего количества, между прочим), наслаждались не заканчивающимися, но уже значительно более редкими небесными огненными цветами.

Почему-то именно сегодня такой привычный, обыденный и серый город показался Кэр полным новогоднего волшебства и чуда. Разноцветные светлячки дружелюбно перемигивались между ветвей деревьев, празднично украшенные витрины создавали странное ощущение уличного уюта, горячая маленькая ручка держалась за кисть так крепко, словно всему миру, и злой Снежной Королеве в частности, не удастся их разлучить.

Немного замерзнув, компания ввалилась в одно из празднично оформленных, открытых по случаю торжества кафе и, оживленно болтая, расселись вокруг двух столиков, заказав потрясающий в своем разнообразии ассортимент напитков – от горячего пиратского рома до зеленого чая со специями, а к ним – несколько пицц и горячих закусок.

И вновь Джанин оказалась между девушками.

- Ну, время подарков! Что вы, птички-неразлучники, друг другу преподнесете? – слишком громкий, слишком веселый голос определенно указывал на нескромный градус опьянения его обладательницы, но пока что ей, вроде бы, удавалось держать себя в руках.

- Отстань, Джи, - Кэр улыбнулась и потянулась за куском горячей пиццы, украшенной грибами и ананасами, и распространяющей такой чудесный аромат, что в желудке начинало бурчать. – Все всё подарили уже.

Собственно, она не лукавила. Свой подарок – теплый серо-синий, цвета морской воды в пасмурный день, свитер, украшенный стилизированными снежинками, идеально подходящий под цвет серых глаз - она успела подарить блондинке еще днем, и девушка как раз сейчас была в нем. А если Лили и хотела бы ей отдариться в ответ (что совершенно не обязательно, Кэр от нее ничего не ждала), то это можно было сделать и не при таком количестве малознакомых для нее людей.

- Нет, я хочу подарить. Сейчас, - робко отозвалась Лили, и рука ирландки зависла над столом. Если придется что-то принимать, то явно не жирными пальцами.

Под дразнящее завывание Джанин, привлекшее внимание практически всех остальных участников застолья, очаровательно покрасневшая блондинка вытянула из внутреннего кармана куртки небольшую продолговатую стильную коробочку, без логотипов и маркировки.

Кэр медленно приняла подарок и взглянула девушке в глаза, безмолвно спрашивая, можно ли это открыть при всех, раз уж ей сейчас его вручили. Лили понимающе кивнула и зарделась еще больше.

Крышка снялась с коробочки легко, а под ней, на черной атласной подушечке лежали два одинаковых кулона, необычное, словно ажурное солнце на золотой цепочке и такая же луна на серебряной. Милые, непритязательные, и очень симпатичные вещицы.

- Оу, парные, да? – Джанин, уже почти вдрызг пьяная, глупо захихикала, прикрыв рот рукой. – Надевайте уже, хватит тут стесняющихся изображать, все равно не поверит вам никто!

Кэр медленно вытащила из коробочки подвеску с солнцем, цепочка легко скользнула по атласу, доверчиво повиснув на пальцах девушки. Лили повернулась к ней спиной, одной рукой подхватив свои волосы, поднимая их вверх, чтобы не мешали. Над округлым воротом свитера показалась тонкая хрупкая шея, с белоснежной бархатной кожей, к которой так и хотелось прикоснуться пальцами. Кэр сдержала себя и свой странный, неуместный порыв, правда с миниатюрным замочком удалось справиться лишь с третьего или четвертого раза – кажется, руки начинали немного трястись.

Когда она обернулась к оставшейся на столе коробочке, ее уже держала в руках Джанин. Вот только вид у нее был основательно озадаченный и даже протрезвевший.

- А ведь это из последней, очень лимитированной коллекции Piaget, - произнесла она, не решаясь прикоснуться к ажурной луне. – Я думала имитация, но это же настоящий Piaget!

Глаза Джанин впились в лицо спокойно, даже лениво встретившей этот взгляд Лили.

- Эта парная вещица стоит как мои апартаменты со всем содержимым, включая меня. Откуда же у тебя такие деньжищи, деточка?...

**

Часа через пол девушкам удалось ускользнуть из совсем расшалившейся компании. Джанин становилась чересчур любопытной и навязчивой, и это существенно скрадывало ощущения от праздника.

Дома Кэр, все еще чувствуя легкое опьянение, сразу же шмыгнула в душ, отогреваться. Впрочем, какой бы неприятной не была Джанин в своем любопытстве, оно имело резон. Даже если подруга ошиблась с ювелирным брендом, все равно вопрос о странном финансовом достатке Лили оставался открытым.

Симпатичная молоденькая девушка-сирота, без должного образования, без официального трудоустройства, она хоть и не тратила крупные суммы (допустим все же, что это просто безделушки, а не какая-то там коллекция какого-то там бренда), но в расходах себе не очень-то отказывала. Или Кэр была слишком ограничена в фантазии, или вывод напрашивался всего лишь один. Торговля телом. Предположить, что Лили была супермоделью, тайным преступным гением или засекреченным автором популярных женских романов, было невероятно сложно. Пару дней назад ирландка уже пыталась найти свою соседку в сети через поиск по фотографиям, но ничего не обнаружила. Без фамилии, по одному только имени, также пробить хоть что-то оказалось совершенно невозможным.

Кэр замерла под горячими струями душа, закрыла глаза. Вода стекала по ее волосам, рукам, спине, и она легко могла представить себе, как кто-то ласкает Лили. Как она отдается малознакомым мужикам за деньги. Кто знал, был ли среди них тот самый Куртка-Парень?

Мысли были неприятными и какими-то болезненно грязными. Чтобы очистится от них, девушка резко переключила смеситель. Ледяная вода обожгла кожу, зато всего за пару секунд лишила рыжую голову всех ненужных мыслей. И дважды приятнее стало укутываться в теплый мягкий халат.

- Я сделала нам по чашке горячего шоколада из пакетиков, - усталым, но все еще мягким и веселым голосом произнесла Лили. Она снова сидела на своем любимом месте, на подоконнике, но на этот раз без книжки. Отпивала из чашки, казавшейся просто огромной в ее миниатюрных руках, невидящим взглядом упершись в черное небо за окном.

Кэр молча отпила горячий божественный напиток и с удовольствием рухнула на диван. Ее одолевала приятная усталость, и в целом настроение снова вернулось к минорному ладу. Наверное, из-за этой сонной расслабленности, она совсем пропустила момент, когда Лили успела слезть со своего насеста и подойти к ней сзади, со стороны кухни.

- Ты так и не надела мой подарок, - произнесла блондинка со странной интонацией. Подняв лицо, Кэр прямо над собой обнаружила девушку, держащую кулон с луной. – Ты не против, если я?...

Ирландка сонно кивнула, с трудом отлипла от спинки дивана и склонилась чуть вперед, наклоняя голову, подставляя шею под свертком из уже начавшего пропитываться влагой полотенца, в которое были завернуты ее длинные волосы. Секундой позже кулон нырнул под воротник, и невесомые пальчики Лили закончили возиться с застежкой. А потом ее руки вдруг скользнули вперед и вниз, в теплое нутро халата, безошибочно нащупывая бархатные округлости груди.

Сон с Кэр снесло вмиг. В растерянности она вновь подняла лицо, и от ее резкого движения полотенце слетело, заставив мокрые пряди рассыпаться по плечам. Мягкие, но очень настойчивые губы Лили тот час же уткнулись в ее уста, а пальцы блондинки коснулись сосков.

Волна резкого, неожиданного возбуждения хлынула снизу вверх, заставив Кэр на мгновение буквально задохнуться. Уверенными движениями Лили стянула халат с плеч ирландки, прошлась губами по ее подбородку и прикусила мочку уха, поддев ее языком. Затем пальцы снова вернулись к уже обнаженной груди ее соседки по квартире, ласкающими, едва ощутимыми прикосновениями прошлись по кругу, неожиданно резко ущипнули за соски. Не сдержавшись, Кэр приглушенно застонала.

Лили невозможно было сопротивляться.

И Кэр не сопротивлялась.

[1] «Сейчас уже легко понять, что все страдания, через которые я прошел, склоняли меня к покорности. До того дня, как появилась ты» - «You're Mine» Disturbed