Хранитель твоего сердца

Part 7

Поздняя ночь. Солнце, палящее и согревающее своими яркими лучками, скрылось за ровной линией горизонта. Высокослоистые облака, цвета серебристого-грязного металла, окутали вечернее небо, словно плотной тканью. Ярких звёздочек там и вовсе не было видно. Ветер то постепенно поднимался и усиливался, то вновь стихал и выравнивал водную гладь. Сразу же подобная погода внушала непреодолимую грусть, хотелось зарыться с головой в тёплый плед и уткнуться носиком в подушку, лишь бы только проплакаться, сделать то, чего не могут слоистые облака… Хотелось упростить им задачу и отпустить, дабы они не мучились в своей личной агонии.

Во дворце воцарилась тишина. Будто бы он и вовсе омертвел. Позднее время гласила всем и каждому, что пора бы набираться сил для следующего тяжёлого рабочего дня. Служанки собрались воедино, а после же разбрелись по назначенным им комнатам. Больше не слышался топот их каблуков или шарканья длинных платьев по полу. Повара покинули стены королевской усадьбы, забирая с собой и грохот кухонных приборов и треска кипящего масла на сковородах. Только вот стража так и продолжала охранять территорию, принадлежащую Его Величеству, изредка сменяя пост по своему собственному расписанию.

Из комнаты Адриана не слышно было каких-либо посторонних звуков, как будто там и вовсе никого нет. Возможно юноша занимался и вновь изучал интересные ему науки, возможно просто читал книгу одного из своих любимых писателей, возможно он рисовал портрет своего любимого, с которым ему быть не суждено, а возможно бросил всё и в который раз помчался к нему навстречу. Никто не знал о занятости принца, потому что входить в его покои было не положено после определённого времени. К тому же стражники вновь занимались своим любимым вечерним делом – они в который раз ловили Морфея за его длинные крылья и погружались в его царство.

Но раз уж в покоях младшего Эриксона воцарилась тишина, то в спальне короля и королевы всё наоборот. Замужняя пара, будучи готова ко сну, беседовали об изменениях в королевстве, о важных вещах и о людях, окружающие их.

— Дорогой, что насчёт герцога Булмана? — женщина плавно переходит с одной темы на другую, чего Камерон конечно же не осуждает. — Как у него дела с графом Коулманом? — расправляя ткань своей ночной рубашки, она смотрится в большое напольное зеркало.

— Как сказал мне Себастьян, то конфликт с Джереми улажен… Однако, — только Кэндис выдохнула, как тут же муж её вновь заинтриговал.

— Что не так? У герцога вновь какие-то проблемы? — она оборачивается к кровати, где и лежал король. — Ох, в который раз убеждаюсь, что должности военного представителя он не достоин, — разочаровывается.

— Раз Себастьян избавился от одной своей проблемы, так он непременно набредёт и на ещё одну, — серьёзно хмыкает, выпуская из лёгких воздух. — В этот раз дела обстоят немного проще, чем в ситуации с Джереми, однако это всё равно порочит его репутацию, — король перелистывает страницу толстой книги. — Александр преподнёс неожиданный сюрприз и устроил переполох в одном из баров, будучи не в трезвом уме, — женщина охает от подобной новости.

— Мамочки! Маркиз Булман? — прикрывает ладошками рот. — Что ж за напасть-то такая?! Граф вовсе не следит за своими сыновьями? — возмущается, покоя руки на талии. — Кто-нибудь пострадал?

— Да, один гражданин, который, как говорят, спровоцировал Александра на дуэль, — Кэндис возмущённо развела кистями.

— Конечно же виноваты граждане! — воскликнула, опуская руки, в кулачках сжимая белую ткань ночной рубашки. — Думаю, что даже темница не исправит всех носителей фамилии Булман, — король тихо посмеялся на бурчание жены.

Все ситуации с герцогом Камерону казались весёлыми и задорными. Каждая неудача Себастьяна не казалась уже чем-то удивительным, ведь всем было понятно, что должности своей он не достоин, как и в общем нахождения в кругу общения королевской семьи. Со всеми этими потехами Булман и не догадывается, что терпение представителя семьи Эриксона не вечно. В какой-то момент Камерон прекратит закрывать свои очи на его проступки, в какой-то момент Камерон всё же покарает его по закону, только вот немного позже. Уж больно хочется королю посмотреть на это представление… Герцог-шут, что может быть веселее?

— Себастьян утверждает, что разберётся со своими проблемами в срок до коронации принца, — вновь шелест страниц, на который королева не обращает никакого внимания.

Странное молчание после крайних слов Камерона. Мужчина отрывает волнительно свой взгляд от книги на жену, глядя на неё обескураженно, потому что он ожидал вновь бурной реакции от своей женщины, однако в ответ получает лишь грустную и поникшую мимику. Кэндис аккуратно парящей походкой приближается к мужу, а после присаживается на кровать, матрас которой прогнулся под небольшим весом её тела. Король откладывает от себя довольно скучную повесть, а после бережно касается женской руки и кладёт её в свою большую ладонь, нежно поглаживая, потому что он понимал, что нечто гложет и тревожит её изнутри.

— Дорогой, уже тысяча восемьдесят двадцать первый год, — начинает осторожно и боязливо. — Успело пройти так много времени… Ты… Я… Коронация, — отрывки слов, да и больше для понимания ничего не нужно было.

— Дорогая, я понимаю твоё волнение, — мужчина медленно и аккуратно преподносит маленькую ручку к своим пухлым губам, оставляя на женской бархатной коже невесомый, тёплый, полный любви поцелуй.

То его касание мгновенно успокаивает сумасшедший шквал отрицательных эмоций в её душе, что устраивают друг с другом настоящие дуэли без правил, где те чувства стремительно пытаются найти победившего, однако сами не понимают, что война эта без выигрышна. Синхронно кончики её губ начинают подниматься, а после на лице сияет добрая, но в то же время волнительная улыбка, которая на какой-то миг утешила короля.

— Адриан станет достойным королём, — продолжает Камерон. — Столько лет он обучался важным наукам, столько нового всего узнал, чтобы быть способным управлять королевством, и… — вдруг останавливается, задумавшись, но затем заканчивает фразу. — Он достиг требуемых от него успехов, Кэндис – смог стать тем, кем и должен был с момента своего рождения, — казалось, что эти его слова должны были женщину успокоить, однако одно не давало ей покоя.

— Но как же его прожитые десять лет взаперти?! — эмоционально восклицает, несмотря на то, что на глазах появляются постепенно горючие слёзы. — Он с самого детства пробыл, словно в темнице за смертный грех или проступок! Семилетний мальчик ничего такого не сделал… Он… Он просто хотел жить, как и все остальные дети, Камерон… Он… Просто хотел быть счастливым, — и вот по светлым скулам и щекам уже струйками катится солёная жидкость.

Его Величество отпускает ручку жены, а после же касается своими пальцами её щёк, стирая то, чего на лице её красоваться не должно – слёзы. Они причиняли ему некий душевный дискомфорт, будто бы дикие кошки скребутся своими длинными и острыми когтями по стальному сердцу, однако, каким бы оно жестоким не было, боль всё равно чувствуется, она копится в некий сосуд, ожидая, когда же он всё-таки переполнится, и всё выплеснется наружу…

— Ной Калхоун, будь он проклят, мерзкий старик! — некогда осипший голосок вдруг вновь приобретает свою звонкость. — Своей жаждой всевластия он даже и подумать не в силах о людях, которые из-за него страдают! Адриан… Дорогой, Адриан же ни в чём не виноват… Так почему же… Почему же Ной не оставил нам другого выхода? Его жизнь – жизнь принца – она же пошла на дно с самого детства… — женщина продолжает вспоминать обиды прошлого, продолжает вспоминать человека, имя которого не упоминалось вслух уже более нескольких лет.

Ей больно от осознания того, что из-за правителя другого государства пришлось рушить жизнь её единственному родному сыну. Материнское сердце от одной только мысли разрывается в клочья, а при виде самого принца и вовсе раскалывается в дребезги, потому что хочется плакать от жалости и своей беспомощности, ведь любое решение короля осуждению неподвластно, особенно то, что связано напрямую с его семьёй.

— Забудь о прошлом, дорогая. Всё плохое должно остаться позади, — мужчина покоит свои большие руки на худеньких плечиках. — Совсем скоро нашему мальчику исполнится восемнадцать лет… Совсем скоро он будет готов взойти на трон, как и я в свои годы… Как и поступил когда-то я… — рассуждает, молвя тихо и размеренно.

В голове у Камерона обрывки воспоминаний вспыхивают о его коронации. Сколько в тот день было народу, сколько граждан хотели посмотреть на своего нового короля. Особенно ярко и чётко мужчина помнит саму церемонию, когда его отец снимал со своей головы тяжёлую корону из настоящего золота, обрамлённую множеством разных драгоценных камней, а после чего он подошёл к восемнадцатилетнему принцу и спросил о его готовности взойти на престол. Тогда худые ноги парнишки тряслись, как две засохшие тростинки, зубы колотились друг об друга, намереваясь и вовсе расколоться, как капельки пота обильно выступали на его лбу, а затем крупными дорожками катились внизу по лицу к подбородку. Все те пережитые чувства, все те эмоции Камерон запомнит навсегда, потому что важнее в его жизни ничего более не происходило, коронация – самое главное.

Своей строгостью и безразличием нынешний король пытается показать своему приемнику пример того, каким королём действительно нужно быть, потому что Адриан – полная его противоположность. Младший Эриксон для правителя слишком добр и милосерден, возможно, что после кончины Камерона, королевство потерпит крах, а возможно, что наоборот захватит бóльшую территорию, и Адриан станет тем королём, которым восхищаются подданные.

— На такой случай я приготовил своему мальчику подарок… И даже не один, — он улыбается, будто бы делясь своим счастьем с женой, после чего она делает то же самое. — Незадолго до коронации хочу выйти с ним в открытое плавание, — глаза Кэндис расширяются толи от удивления, толи от страха. — Он же… Любит океан, верно? — задаёт риторический вопрос, на который и вовсе отвечать было не нужно, но та всё равно на эмоциях восклицает.

— Дорогой… Да! Он обожает его! Шарлин не раз упоминала, что Адриан ей только о нём и твердит! — слёз будто бы и не было, а всё благодаря этой счастливой новости. — Адриан будет в восторге! Когда ты планируешь рассказать ему? Когда наконец наш мальчик станет счастливым? — её ладошки складываются, словно при молитве, а глазки большие расширяются, сияя, как у ребёнка.

— Думаю, что совсем скоро, однако это не самая важная новость, о которой я хотел рассказать тебе, — он интригует, из-за чего та начинает светиться радостью всё ярче. — Так как Адриан совсем скоро взойдёт на престол и займёт моё место, ему нужна будет спутница жизни, с которой будущий король проведёт остатки своих дней… Которая будет с ним несмотря ни на что! Ему будет нужна достойная королева, и я нашёл ту претендентку, — Кэндис ахнула и завопила от счастья.

— Сколько потрясающих новостей за такой короткий промежуток времени! — дышит часто и быстро, потому что эмоции захлестнули её с головой.

Король и королева безумно часто разговаривают по душам, а их личные беседы слышать не должен никто, именно поэтому возле их покоев не стоял стражи, к тому же и комнаты служащих дворца расположены далеко. Редко кто мог пройти мимо них и услышать ненароком личный разговор, однако комната принца Адриана находится в том направлении. Пройдя прямо по длинному коридору, можно наткнуться на огромные двери в покои его Высочества. Шарлин Уилсон именно сейчас к младшему Эриксону и направлялась, дабы как и всегда поговорить о душевном, поговорить о жизни и о её трудности, потому что, кроме неё, этого никто больше не делал.

Служанка по чистой случайности услышала лишь одно упоминание в речи королевы и вдруг остановилась. Она не смогла удержать свои желание и укротить то разгорающееся внутри любопытство, из-за чего и прислонилось к огромным дверям в королевские покои, подслушивая, потому что интерес свой унять всё не получалось, как бы Шарлин не старалась. Как только разговор Камерона и Кэндис плавно перешёл с коронации на более лояльные темы, Уилсон всё же отпрянула от дверей и поспешила удалиться прочь, во избежание того, что её поймают, ведь тогда их с Адрианом встречи точно прекратятся, а постоянным её местонахождением окажется сырая темница.

Столько много новостей, а ведь это всего лишь очередной маршрут, по которому Уилсон часто ходила навещать принца, но именно сегодня, именно сейчас она услышала те слова от короля, которые совсем скоро перевернут жизнь Адриана вверх тормашками. Ведь его Величество хочет сделать то, что сыну бы его вовсе не понравилось, потому что Адриан этого не хочет, он не хочет жить так, как велит ему король.

Только вот сейчас бы рассказывать Шарлин о таких новостях Адриану была не готова. Нужно было обдумать, как преподнести подобную информацию. Для этого понадобится немного времени… Поэтому она разворачивается и вновь направляется в свою комнату, только сейчас же при этом погрузившись в свои мысли… В свои раздумья… В свои доводы…