АУТОДАФЕ

Глава четвертая

- Давай сваливай в тишину, - торопил другой я.

- А чего так торопиться, у меня есть еще три, две, одна секунды. Вот теперь все по справедливости.

Черт, как не хватало действия, как хотелось двигаться. Тот первый я честно выполнил обязательства и не причинил моему телу никаких повреждений. Это надо ценить и уважать. Да и что там у него было с Кристиной? Надо проверить!

- Кристина, ты где?

- В спальне.

О, её голос. Милый, славный, такой родной. Я так сильно соскучился по нему. А, что это? Первый так и не закончил дела в туалете? Как не красиво с его стороны. Ну да ладно, сам справлюсь.

Выйдя из туалета, я быстро прибежал к Кристине и сразу же окунулся в её роскошную грудь. Я ощупывал её тело в самых потаенных местах, наслаждаясь его теплом и мягкостью. Я гладил шелковую кожу, но как ни странно я не возбуждался. Точнее тело не возбуждалось. Одним словом упс. Ничего не получилось.

- Не переживай, ты был великолепен, - оправдывала несовершенство тела Кристина, - попробуем позже.

- Гад он.., мог бы пораньше с тобой.., чтобы к моему появлению я снова мог удовлетворить тебя, - я старался не показать, что безумно ревную её к нему.

В принципе, я бы с радостью появился раньше и подсмотрел за действиями другого я, но меня смутило то, что и он потом будет иметь полное право действовать таким же образом. А это не совсем этично. До последнего момента я был в небытии. Естественно - мне было интересно то, чем он занимался, о чем я и спросил Кристину. Она как могла, рассказала мне о приключении в ресторане и о том, что я выгляжу как один высокопоставленный политический деятель, и при желании могу вообще поменяться с ним местами. Но если честно, для меня вся эта политическая вошькотня выливалась в сплошные неприятности жизни: слишком много суеты, слишком мало свободного времени. Другое дело пользоваться привилегиями внешности. Никаких обязательств - одни преимущества!

- Твоя очередь читать фразу, - потребовала Кристина исполнения обязанностей.

Я посмотрел на часы, было полпервого ночи. А почему бы и нет? - подумал я, ночь длинная. И еще я подумал - через неделю надо будет поменяться с первым временем суток, чтобы я вел дневной образ жизни, а он ночной. Наверное, он согласится. А еще мне стало грустно…

Я взял книгу и, открыв её на первой странице, обнаружил длинное предложение, состоящее из двадцати слов. Если короткие предложения я научился произносить довольно быстро, то эта потребовала от меня минут пять кропотливого прочтения. Некоторые звуки плохо получались, и их приходилось повторять. Когда фраза была произнесена полностью, подул ветер. Было очень странно наблюдать за тем, как ветер выдувается из стен, потолка и пола. Он закружил по комнате матерчатые вещи, которые оказались в центре комнаты, найдя там подобие покоя.

Ветер усиливался. В какое-то время он стал похож на вихрь, в центре которого стоял я и Кристина. Еще через пару мгновений ветер закружил и нас. Кружение стало очень сильным, я потерял сознание.

Когда я очнулся, ничего привычного рядом со мной не было. Я осмотрелся, вокруг - только песок.

- Кристина, - жалобно простонал я, но ответа не последовало.

Всё это меня крайне расстроило. Я подумал, что моему первому повезло больше чем мне, и он не испытывал никаких таких сильных переживаний подобных переживаемых мной. Но что толку обвинять его, если я сам виноват в том, что прочитал фразу раздвоения и теперь всё последующие события, являются плодами моей неосмотрительности. Мне даже захотелось разбудить моё первое я, чтобы не чувствовать себя в одиночестве, но я сразу отверг эту мысль. Хватит с него развлечений, пускай побудет в небытии.

Итак, я в пустыне, без воды и пищи, без Кристины и Садюги, совсем один, и что самое странное, мне почему-то здесь нравится. Здесь в пустыне так тихо, так спокойно. При такой тишине обостряются все чувства. Я стал различать самые тихие звуки пустыни: вот где-то ползет жук скарабей, вот подул слабый ветерок и пригнул травинку, вот пролетела летучая мышь. В тишине очень много звуков, надо только уметь их слышать. И я учился их воспринимать, определяя, кто же является виновником нарушения тишины.

Я пошел вперед, не зная, куда же я иду, и почему-то мне стало это как-то безразлично.  Я привык к одиночеству своей жизни, и оно меня не пугало, равно как не пугала и тьма меня окружающая. По сути, мне было все равно, куда я иду в этой пустыне, потому что я не знал, куда я шел среди людей. А то, что со мной происходило в последний день, это то, что может напугать человека целеустремленного, волевого, того, кто знает, чего он хочет от жизни. А чего хотят люди? Они хотят покоя и суеты, власти и денег, поклонения и в то же время одиночества. Они хотят вещей, не понимая, что вещи владеют ими. Я же ничего этого не хотел. Всё, что мне было необходимо, у меня было, так что в этом вопросе я стремился в никуда. И вот я здесь, в этом никуда, в нигде, в покое тьмы. Почему же тогда так напряжены все мои чувства? Почему моё тело испытывает страх неизвестности? Наверное, я не привык ко всему этому, вот и всё. Если бы я был рожден во тьме и неведении, то к своим двадцати годам я бы привык так жить, и всё равно ни к чему не стремился.

Хотя я вру, я стремлюсь – стремлюсь к смерти, это единственное моё преимущество перед богом – умереть. И не надо мне сказок про бесконечную жизнь души, с меня достаточно конечности телесной жизни.

- Жора, Жорик, ты тут? – Кристина была где-то рядом. Она должна была быть рядом, ведь она моя анима, мой идеал женщины, неразрывная часть меня.

- Я здесь, - я ответил на её окрик, и попытался определить, где находится она.

В темноте это было забавно. Идти, натыкаясь на камни. Они, даже самые маленькие, могут быть очень большими, если ты их не видишь. Пару раз я спотыкался об них, пару раз падал, но я шёл к ней, а она ко мне.

Наши тела встретились. Мы обнялись. Я крепко держал её, наслаждаясь запахом её тела, мягкостью и теплом.

- Я волновалась о тебе.

- Ты знаешь, где мы очутились?

- Нет. То есть я догадываюсь, что мы оказались в твоей стране, но здесь как-то странно и пусто.

- Что ты имеешь в виду? Что значит в моей стране? – Её ответ еще больше озадачил меня, и я стал ожидать её ответа, но она с ним не торопилась.

- Понимаешь, каждый человек несет в себе представление о том мире, где ему было бы идеально комфортно. Это может быть весьма странный мир, где сам человек выступает царем и владыкой всех и вся, и если мы оказались в стране твоей фантазии, то мне очень жаль тебя, - голос её стих.

Интересно, так ли это, как она говорит или нет? Я так и не смог ничего произнести.

- И знаешь, что меня смущает? – Продолжила Кристина.

- Что?

- То, что я у тебя получилась слишком идеальной, такой, на которую смотрят с восторгом все мужчины. Я чувствую себя безликой, и в то же время такой стандартно прекрасной.

Она чувствовала то же, что и я всегда ощущал. Я понимал, что я чем-то отличаюсь от остальных, но вот чем и зачем, я не понимал. И я не понял, то ли она меня упрекала в этой своей безликой красоте, то ли благодарила.

- Это не правда, ты самая прекрасная, ты нечто больше чем просто красивая женщина, ты моя мечта, - я поцеловал Кристину. – Ты та, ради которой стоит жить на свете!

- Мы во тьме, - поправила меня Кристина.

- Ну, надеюсь, мы найдем выход отсюда.

- Я тоже надеюсь. Не хочется, чтобы моя красота здесь и завяла.

Некоторое время мы так и шли в кромешной тьме, полагаясь только на свои ощущения, а, как известно, именно они являются основой неприятностей. Это я знал точно, по опыту моего двоюродного братца. Этот мой братец был старше меня на тринадцать лет, и это фатальное число лет, разделяющее нас, всегда делало наше общение несколько странным. Тридцатилетний неудачник всегда разговаривал со мной надменно, ему всегда удавалось сюсюкать обращаясь ко мне, и кроме этого он периодически запускал свою пятерню в мой живот и улюлюкал, не замечая, что мне уже двадцать, а не три года. Что я не делал, для того чтобы стать в его глазах взрослым, всё оказывалось напрасным, он все равно разговаривал со мной как с недоумком. Так вот, это мой братишка умудрялся регулярно попадать в неприятности, полагаясь только на свои чувства. Он появлялся, заявлял о том, что нашел выгодное дельце, которое принесет ему миллионы и это он чувствует наверняка. Как правило, потом он появлялся через пару месяцев, и по его виду становилось ясно, что чувства его подвели. Лучше бы он головой думал, чем полагался на свои ощущения.

Зная об этом качестве чувствования, я постарался сосредоточиться и подумать, как же мне лучше выбраться из этой тьмы. Единственной пришедшей мыслью была мысль о том, что мне надо обратиться к Кристине и попытаться добиться от неё подсказок.

- Все Кристина, я сдаюсь. Я не знаю, что нам делать дальше, и мне кажется, остаток нашей жизни мы проведем здесь. А он будет коротким. Не знаю как ты, а я долго без еды и воды не протяну. – Я говорил как можно жалостливее, чтобы она поняла моё состояние близкое к панике.

- Тогда давай остановимся, - предложила она. – Ты мне скажи, в детстве ты о чем-то мечтал? Ну, хотел стать самым сильным, самым умным и вообще самым-самым. Только не говори мне, что ты таким и был на самом деле.

- Ну конечно же мечтал. Наверное, - мне было стыдно признаться в своих детских мечтах.

- Что значит наверное? Ну-ка быстро выкладывай, хотел ли ты стать мутантом переростком?

- Мутантом переростком? – Я решительно не понимал, о чем таком говорит Кристина.

- Да, переростком. Этаким маленьким супергероем в коротких штанишках и большим пистолетом.

- Почему именно с пистолетом? – Оскорбился я, но Кристина проигнорировала мой вопрос.

- Если был, постарайся еще раз представить себя этим ублюдком.

- Почему же ублюдком?

- Да потому что, как правило, все эти фантазии о собственном превосходстве просто кошмар человечества. Ты уж мне поверь, я многое повидала. Можешь не стесняться и вываливать свои представления.

- Ну я и не знаю.

- Старайся.

Я попытался представить себя в роли этакого семилетнего карапуза, мечтающего стать супергероем. По-моему у меня это получилось и в моем воображении появился маленький уродец в шортиках и плаще-накидке, с огромным пистолетом в руках. От этого образа меня чуть не стошнило, тем более, в детстве я именно об этом и мечтал. Моё разочарование детскими образами расстроило Кристину, но право слово, я же не виноват, что моя дурацкая детская фантазия не выдавала лучшего образа.

- Так, попробуем с юностью, - сделала предложение она, разворачивая меня в противоположную сторону.

- А что, нам не всё равно в какую сторону двигаться? – Наивно спросил я, так как искренне считал, что моя юность не закончилась.

- Нет, и не отвиливай, - настаивала идеальная женщина, обладающая идеальной женской волей.

Отчего-то тогда я подумал о настоящих девичьих фантазиях, к которым они топают на кривеньких детских лапчонках. Девушки, насколько я знал, очень четко с самого детства знают чего они хотят, а именно: жениха принца, на белой кобыле, небольшого королевства, желательно рядом с большим, которое можно захватить, розовые платья и дебильного плюшевого мишку. Эти желания они укладывают в маленький саквояж, с которым потом никогда не расстаются, но что-то у моей Кристины такой ноши я не заметил, за то вдалеке замаячила рассвет.

- Ты думаешь сработало? – Поинтересовался я у Кристины.

- Наверное да, а там будет видно, - при этих словах она взяла меня под руку и повела навстречу восходящему солнцу.

Я с опасением шел по стране, созданной моей юношеской фантазией, потому как именно я эту страну создал. Мне мерещилось повсеместное опустение и разруха, в которые поверг местных жителей именно я. И всё из-за своей убогой фантазии. Была бы она у меня чуточку пожирнее, вот тогда бы я разошелся, а так…

- Кристина, а ты уверена, что это все-таки страна созданная мной? – Ещё раз я обременил своими сомнениями свой идеал.

- Уже нет, - похоже, Кристина стала разочаровываться в той реальности, в которой она оказалась.

Дело в том, что мы оказались на какой-то помойке, где жутко воняло какой-то гниющей гадостью.

- Да, дела. Видно ты совсем неправильно прочитал фразу. Вот от этого всё это безобразие, - попробовала она утешить меня, и это было правильно, так как я совсем потерял веру в свои фантазийные силы.

По всей очевидности, тот ветер, который подхватил нас в квартире, подул совсем не в ту сторону, и вместо страны созданной моей фантазией закинул нас в близлежащую городскую свалку. Видно, что действительно я что-то там напутал, но в том не было моей вины, Бог мог и попроще произносить свое первое слово, не отягощая его непроизносимыми буквосочетаниями.

- Как будем выбираться? – разочарованно спросила Кристина.

- Как-нибудь. Попробуем выйти на дорогу и поймать машину, - то что я произнес очередную глупость, я понял сразу же как только её произнес. Тут не было дорог, тут везде была помойка.

- Что-то я не заметила, чтобы тут кто-нибудь ездил, и твоё предложение, является таким же абсурдом, как и твоя фантазия, - произнесла Кристина, а я готов был расписаться под каждым её звуком.

- Да, всё именно так. Я с тобой согласен, но разве это поможет нам отсюда выбраться? И разве бог не знает, как вывести нас отсюда?

Глупый вопрос, глупого человека, но именно бог меня создал таким, так что пускай он тоже несет солидарную ответственность за своё создание. Кстати, у его созданий, то есть у меня и Кристины, стало резко ухудшаться настроение, и время замедлило свое течение, а как известно продолжительность времени зависит от нашего настроения, и размеры пространства обусловлены нашим сознанием. В моем случае настроение для длительного путешествия отсутствовало, а пространство помойки было безгранично. В общем, вполне обычная человеческая жизнь, ничего особенного.

- Он то знает, а вот перед нами стоит задача определить, в чем именно ты ошибся, обычно я попадала в райские места, и честно говоря, хотела там остаться, но здесь…, ну в общем мне не предлагай.

- А я и не предлагаю, я только советуюсь с тобой.

Так мы и шли среди псевдо райских куч мусора, в которых то и дело шныряли откормленные крысы с толстыми мордасами. Кстати, очень похожими на рожу моего бультерьера Садюги.

Через час медленного продвижения по помойке мне послышался рычащий звук трактора, и я побежал в направлении, откуда он раздавался.

Не спрашивайте меня, как я оказался в своей квартире, четкого и вразумительного ответа я вам не дам, так как ничего толком не помню. Одно знаю точно, Кристина, когда мы зашли в квартиру, дала мне пощечину и заставила повторно прочитать фразу в книге.

- Что, мне и помыться нельзя? – спросил я, но Кристина оккупировала ванную комнату и даже закрылась на щеколду.

Итак, передо мной снова была книга открытая на первой странице, но на ней была совсем другая фраза. Я, конечно ради приличия перелистнул страниц десять в поисках той длинной фразы, но всё было напрасно, поэтому-то я и прочел новую фразу. Надо же было что-то прочитать. В результате я прочитал фразу, начинающуюся с изображения барана с рогами козла.