Конфуций называл снисходительность словом, руководствуясь которым, можно прожить всю жизнь. Пожалуй, мои вчерашние действия с Алексом были именно снисходительностью. Теперь, обладая могучим телом, я имел право на то, чтобы быть снисходительным к порокам других людей. Именно осознание могущества, давало мне право замечать недостатки других людей, и мириться с ними. Но, боже мой, как же прекрасно ощущать себя сильным! Это непривычное для меня состояние вызывало во мне приступ экстремального экстаза. Вот если бы я с детства был сильным, пожалуй, я к этому относился снисходительно, но так как я только-только стал таким могучим, то и моё отношение к себе стало иным. Конечно, определенные остатки нарциссизма остались, но я с ними боролся. Я помнил, как пытался вступить сам с собой в половую связ
