Корейские любовники.Lovers from South Korea

ШЕСТАЯ ДЕВЯТКА

СНОВА СВИДАНИЕ ВСЛЕПУЮ.

Позвонили из агентства, которое организовывает свидания вслепую, и напомнили, что завтра артисту предстоит отправиться на такое свидание. На это свидание артист должен был отправиться два месяца назад, но перенёс его на завтрашнюю дату. Если бы только Кунцю знал, что за эти два месяца его жизнь так изменится! Но делать было ничего, если бы он отказался от сегодняшнего свидания, об этом тут же узнала бы его мама. Во-первых, она бы очень огорчилась, а во-вторых, стала бы задавать неудобные вопросы, и поэтому артист решил всё-таки сходить на это свидание.

В Южной Корее к свиданиям вслепую молодые люди относятся достаточно легко, на эти свидания девушки и парни  отправляются иногда коллективно, компаниями в пять, десять человек. Такие свидания проходят на ура в юном возрасте, особенно хорошо они проходят в кафе, под весёлую музыку, которая звучит фоном.

Всего этого, как вы знаете, на свидании вслепую, куда отправлялся артист,  не предполагалось. Кунцю не стал ничего рассказывать Мэй о том, куда идет. Ему не хотелось волновать девушку, он знал, как она относится к таким свиданиям.

И еще, он конечно понимал, что ситуация неправильная, но не хотел волновать мать. К тому же он был уверен, что участвует в этом мероприятии просто для галочки, чтобы от него отстали. Он знал, какой бы прекрасной не была девушка, которая придет на свидание, она не сможет занять место в сердце Кунцю, потому что в его сердце теперь была только Мэй. В общем, он отнесся к свиданию как к неприятной работе, которую надо выполнить и забыть.

И вот Кунцю оказался в знакомом месте. Мужчина понимал, что пришел сюда в последний раз. И поэтому его задачей было, как можно более достойно выйти из того положения, в котором он оказался благодаря заботе своей мамы.

Ему сразу не понравился голос девушки, которая пришла на свидание с ним. Голос девушки то опускался до шёпота, то поднимался на такие высоты, что ему хотелось закрыть уши. Девушка не отвечала на те вопросы, которые задавал мужчина, но зато много и пространно говорила о чём-то своём. Артист уже хотел завершить свидание, как вдруг девушка замолчала, а потом закричала на всю комнату для свиданий.

- О, я знаю вас! Я знаю ваш голос. Я узнаю его! Только вчера я с подругой смотрела дораму, где вы играете главную роль. Ах, я люблю вас! Пойдемте, сразу скажем в агентстве, что мы нашли друг друга!

- Вы ошибаетесь, - предчувствуя дурное, поговорил артист, - я не актер, я работаю в другой сфере.

- Нет, - девушка завизжала, — это вы! Только попробуйте отказаться! Я вас из-под земли достану. Вы, мой! Только вчера мы с подругой подрались, когда она сказала, что красивее меня, и что она обязательно выйдет за вас замуж. И вот, надо же какое совпадение, сегодня я встретилась с вами, и  ни за что не откажусь от этого шанса, даже не надейтесь. А если это не вы, то покажитесь, докажите мне, что вас зовут по-другому.

Понимая, что ситуация вышла из-под контроля, мужчина просто торопливо вышел из комнаты. Девушка что-то кричала ему вослед, но он уже этого не слышал. Администратор быстро понял то, что происходит, вероятно, такие случаи были не редкостью здесь, и поэтому не прошло и пяти минут, как артист уже возвращался домой. Уже отъезжая от здания, где проходило свидание, ему показалось, что за его машиной погналась девушка. К счастью, она не  смогла увидеть того, кто сидит в машине. Окна машины были тонированными. Артист был всерьёз раздосадован, хотя, поразмыслив,  понял, что администрация ни в чём не виновата. Когда уже он был около дома, ему позвонила мама. Позже, мужчина сожалел, что не смог сдержаться, и мама сильно расстроилась. Он всё без утайки рассказал маме и сказал, что больше на такие свидания не пойдёт. После этого он выключил телефон.

СВАДЬБА.

Скрывать происходящее не имело смысла, и вскоре обе семьи были оповещены о том, что Кунцю и Мэй  намерены пожениться. Опустим тот шок, которые испытали  обе  семьи, когда узнали, что впереди их ждет не только свадьба, но и рождение малыша. Впрочем, родители Кунцю  были более рады такому исходу, чем бабушка и дедушка Мэй. Старички несли ответственность за внучку перед мамой Мэй и переживали, что мама будет в шоке! Они даже пытались позвонить ей, но мама Мэй в последнее время была недоступна, отчим Мэй гастролировал где-то в дебрях Малайзии  и мама, как всегда, следовала за ним.

Мама Кунцю предложила влюбленным переехать на какое-то время к ним, потому что Мэй целый день оставалась одна в доме, но артист мягко отклонил это предложение. Через некоторое время бабушка с дедушкой тоже приняли предстоящее замужество внучки, и вся большая семья начала готовиться к празднику. Это время было самым счастливым временем для этих мужчины и женщины! Больше не нужно было скрывать нечего ни от окружающих, ни от самих себя. Любовь просыпалась каждое утро в этом доме. Однако девушку по-прежнему волновал вопрос о том, что, когда всё раскроется, будет большой скандал, будут угрозы от фанатов. Артист был уверен, что в его семье нет людей, которые проболтались бы о предстоящей свадьбе, но на всякий случай усилил меры безопасности. Сразу после свадьбы новобрачные планировали улететь в Лос-Анджелес. После этого, и на этом настояла Мэй, артист должен был вернуться в Южную Корею один, а потом прилететь в Америку уже поближе к родам. Вся семья сопротивлялась такому решению, однако девушка напомнила всем присутствующим о грязном скандале, который устроили в прошлом году фанаты другим новобрачным, артисту, коллеге Кунцю,  и его жене, когда те посмели пожениться наперекор фанатам. Эта новость не сходила  с новостных сайтов несколько месяцев. Рассмотрев все за и против, родственники вынуждены были согласиться с Мэй, тем более что в Лос-Анджелесе жили дальние родственники Мэй и её друзья.

Итак, свадьба.

В каждом моменте этой свадьбы присутствовала любовь и забота Кунцю, но апофеозом свадьбы была песня, та красивая  песня, к которой когда-то подобрала аккомпанемент Мэй. Купол здания, в котором проходило бракосочетание, вдруг осветился, потому что заслонки разошлись, как цветок. Солнечные лучи осветили невесту, которая была так прекрасна, что захватывало дух. А потом луч света переместился на мужчину новобрачного. Кунцю сел за рояль, он играл и пел для своей прекрасной девушки. Но особенно он был счастлив, что эту песню слышат не только Мэй и все присутствующие, он был уверен, что песню, которую поёт папа, слышит сейчас и его ребёнок, его маленькая дочурка. Он поверил всем сердцем своей драгоценной Мэй, что у них будет дочь.

После того, как они обменялись кольцами, и поклялись в вечной любви, вдруг начался фейерверк. Когда он закончился, то в руки всех, кто пришел на церемонию, на крошечных парашютах спустились алмазные сердечки. Это были настоящие алмазы, только очень крошечные. Люди смеялись и ловили парашюты, а в это время на сцене медленно раскрылся занавес, а там, за занавесом... струи воды били вверх, порхали бабочки, а воздух вдруг наполнился запахом цветов. Когда купол над головами влюбленных раскрылся полностью, то в солнечных лучах стала видна каждая капля из фонтана любви. Капли сверкали, как драгоценность, и создавали настроение восторга.

После того как церемония подошла к концу и новобрачные взялись за руки, чтобы вместе шагнуть в новую жизнь, все боковые двери разом распахнулись и множество детей в белых одеждах вбежали в зал и образовали живой коридор. В руках у каждого малыша была корзинка. Новобрачные шли между детей, а дети кидали к ногам новобрачных лепестки цветов.

 Этого забыть было нельзя!

 Любовь Кунцю рвалась наружу и раскрашивала все, до чего он дотрагивался. Казалось, что если бы была возможность, он бы и сердце своё положил к ногам Мэй, а не только лепестки цветов.

МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ.

Лос-Анджелес.

Мужчине казалось, что он родился заново. В этом городе, в этой стране, он мог жить и дышать свободно, конечно, ему бы и в голову не пришло остаться  жить здесь навсегда, но как отдых от вечных вспышек фотокамер, от тайн, от продвижения по городу всегда в сопровождении охраны — это была отличная возможность почувствовать себя свободным. Все  двадцать четыре часа в сутки рядом с ним была его прекрасная женщина. Они не надоедали друг другу, наоборот, ему казалось, что он никак не сможет насытиться этой своей прекрасной второй половинкой. Ему было важно всё, о чём она говорила, всё, о чём думала, даже то, что скрывала от него в данный момент. Он понимал, что влюблённые не могут и не должны рассказывать друг другу всё, но всё же хотел, чтобы его женщина была с ним более откровенной и открытой. Он чувствовал,  что у его жены есть тайна. Несколько раз он даже попытался приоткрыть полог этой тайны, но Мэй сказала, что её тайны — это как тайная комната в замке Синей бороды. Если её мужчина всё же проникнет в эту комнату, придётся принести в жертву их любовь.

После этих слов Мэй засмеялась, сказала, что пошутила и попросила Кунцю  не делать такое серьезное лицо.

В общем, муж понял, что у жены есть тайна, которую она не хочет открывать. В конце концов, он смирился с этим, и сказал своей драгоценной женщине, что, если она хранит тайну, которую хочет сохранить для своей пользы, он попытается смириться.

Они просыпались поздно,  после пробежки готовил тот, у кого было настроение в это утро, если настроения не было ни у кого, они шли завтракать в кафешку за углом. А потом день неспешно начинал разворачиваться перед влюблённой парой. Море шумело в пяти шагах от дома, где поселились наши влюблённые, актер занимался серфингом, а его женщина читала в тени книгу о том, как быть счастливыми. Она понимала, что  стать более счастливыми, чем они были сейчас, было просто невозможно, но  в глубине души она немного боялась за своё счастье и думала о том, как защитить его, если кто-то покусится на её прекрасного мужчину.

В общем, Мэй думала и размышляла о том, как остаться для любимого человека всегда желанной и любимой. Тошнота, а также головокружение, ушли в прошлое. Мэй расцвела и стала ещё красивее. Желанием её мужчины было, чтобы красота его женщины  цвела лишь только для него, но он понимал, что это не возможно. Ревнивый взгляд её мужа часто останавливался на мужчинах прохожих, которые не могли отвести взгляд от этой красоты, красоты его Мэй.

Конечно,  его жена была в положении, но, во-первых, в этой стране, где было очень много пышных и прекрасных женщин, вся её полнота пока не очень бросалась в глаза, а во-вторых, как это не звучит невероятно, но с каждой неделей беременности Мэй становилась всё красивее.

Медовый месяц подходил к концу, актёра ждали дела, ждала съёмка нового фильма. Когда до разлуки осталось лишь несколько дней, актёр вдруг воспротивился решению жены. Мужчина сказал, что не хочет жить в доме, где не будет его драгоценной Мэй. Конечно, он понимал, что его любимая женщина не будет здесь одинока, Мэй познакомила его с родственниками и друзьями. Квартира, которую он арендовал для нее, была в пяти минутах от госпиталя, где она должна была рожать. В том случае,  если начнутся роды и рядом с Мэй никого не окажется, то она сможет дойти до больницы даже пешком.

В общем, Кунцю вроде всё предусмотрел, но не думал, что ему будет так плохо, морально и физически, когда он вернётся домой один. Каждая вещь напоминала ему о его жене, хоть она и прожила в этом доме не так долго. Пока не начались съёмки, он звонил своей дорогой красавице через каждый  час.

Мэй никогда не уставала и никогда не капризничала от того, что муж мучает её своим контролем, наоборот, когда однажды прошло полтора часа, потом два, а звонка от мужа всё не было, Мэй испугалась и начала звонить сама.

Эти двое были созданы друг для друга, и казалось, что не было в мире ничего такого, что могло разлучить их. Дом, в котором жила сейчас Мэй, был новым, лишь недавно построенным. За домом был прекрасный сад, в тени которого женщина и проводила все свои дни. Море наскучило ей, как только её возлюбленный покинул её. Если сказать честно, то ей, конечно, было плохо одной. Муж звонил по десять раз на дню, вечером они долго болтали по видеосвязи, но всё равно это было не то. Ей не хватало тепла и заботы, которыми, как тёплым одеялом,  обволакивал её своей любовью муж.

Мэй не бунтовала против результатов решения, которое сама же и приняла. Она терпеливо сносила одиночество, ради того счастливого будущего, которое ждало её впереди.

Однажды ей приснился сон, ей приснилось, что она поднимается на самую высокую гору в мире, в составе группы альпинистов. Путь длинен и бесконечен. Поклажа давит на спину, а ветер и снежинки секут её лицо. Во сне женщина пыталась найти среди тех, кто шёл рядом, лицо мужа,  но так и не нашла. Ветер завывал и плакал, жалобный вой ветра был похож на плач  младенца. Во сне Мэй слушала этот плач  и плакала сама. Проснувшись утром от звонка любимого мужа, она обнаружила, что её лицо мокро от слез. Посмеявшись над своим глупым сном, Мэй, тем не менее, записала его в дневник. С того момента, как умер её отец, она записывала все свои странные сны в тетрадь. Мать была против и часто поднимала её на смех, читая в дневнике дочери сны,  записанные неровными буквами. Если бы был жив отец Мэй, он бы понял  её желание привнести в день частичку воспоминаний из сна, но её мама никогда этого не понимала.

Мама была очень рациональным человеком.

Кстати, о маме, завтра она  прилетала в Лос-Анджелес, чтобы увидеть после долгой разлуки свою дочь. Мама была рада, что дочь вышла замуж за известного человека,  но не торопилась с ним знакомиться.

Вообще, казалось, маму интересует только то, что было связано с её нынешним мужем. Мэй не осуждала её, этими качествами она была похожа на маму. Мэй тоже была предана своему мужу и её интересовала каждая мелочь, которая составляла день и ночь её мужа. День неспешно двигался вперёд, а Мэй всё никак не могла забыть свой сон.  Она всё никак не могла забыть ощущение тревоги, которое охватило её перед тем, как она проснулась. Во сне, один из альпинистов передал ей красную рацию, чтобы она прослушала срочные новости. На лице альпиниста была тревога, казалось, что вот-вот, ещё чуть-чуть и Мэй узнает, в чём дело, но в этот момент, как я уже говорила, её разбудил звонок мужа. И она  проснулась.

МЭЙ БЫЛА ПРАВА

В прессу просочилась каким-то образом информация о том, что Кунцю женился. Репортёры дежурили около дома актёра день и ночь. И вот здесь мужчина понял, что теперь всегда будет доверять интуиции своей жены. Казалось, что Мэй предвидела истерию, которая развернулась вокруг жизни актёра сейчас. Кто-то даже пронюхал, что Кунцю женился на своей домработнице. Мужчина поблагодарил бога за то, что его жена сейчас далеко отсюда. Если бы женщина была сейчас в Корее, ей угрожала бы физическая опасность от рук фанаток. К счастью,  всё было не так трагично, потому что никто из журналистов не знал, где сейчас находится Мэй.

Постепенно всё пришло в норму,  журналисты переключились на другую жертву, а читатели и зрители так и не получили весомого подтверждения о том, что их любимый актёр женился.

Кунцю не собирался держать в тайне свою женитьбу.

Он ждал, когда родится ребёнок,  и его жена вернётся в Корею. После этого он хотел организовать пресс-конференцию и самому всё рассказать. Но конечно, сейчас это делать было рано. Малышка ещё не родилась, и Мэй  была далеко от родины. Актёр усилил меры безопасности, и попросил директора агентства проверить всех, кто работает в агентстве.

 До родов оставалось два месяца, когда актёр получил записку.

Записка гласила: « Я всё знаю — это был ты! Тебе от меня не скрыться, ты мой. Она не стоит тебя и поэтому умрёт "

Всё было очень плохо, актёр не любил такие истории, но это было издержкой его работы. Когда он был помоложе, такие письма он получал пачками. Но эта ситуация отличалась тем, что в записке упоминалась его жена. А также в записке просматривалась угроза. Кто-то настолько ненавидел его жену, что угрожал ей смертью. Полиция никого не нашла, на записке были отпечатки, но они не были зарегистрированы в базе данных. Записку просто бросили в почтовый ящик. Актёр не стал рассказывать об этом Мэй, но она сама об этом узнала. Кто-то в полиции проболтался об этой истории, и журналисты - стервятники опять слетелись к дому актера. Информация попала в новостные СМИ, и поэтому актёр не стал отрицать очевидного , когда Мэй  позвонила. Голос у женщины был спокойный, но всё же актер предпочел, чтобы всего этого его женщина не знала.

Оставалась  неделя до воссоединения с женой. Как супруги и планировали, за месяц до рождения малышки актёр собирался прилететь в Лос-Анджелес.