25.
830 Words
Святослав и Соланж вошли в свою комнату. Святослав сразу же двинулся к небольшому бару, несколько минут изучал его содержимое. Затем повернулся к француженке.
- Тут есть твое любимое мартини, Михаил очень предупредителен. Тебе налить?
- Да. А ты, как обычно, виски? Ведь ты только что пил.
- Совсем немного. Для вкуса.
Святослав налил мартини и виски, подошел к Соланж и протянул ей бокал. Она задумчиво сделала глоток.
- Я не представляла, что у тебя такой брат, - вдруг сказала она. – Он настоящий революционер.
Святослав с интересом взглянул на него.
- На тебя произвела впечатление его биография? – с едва заметной усмешкой спросил он.
- Сидеть в тюрьме за свои убеждения. Это же ужасно! У нас давно никого не сажают.
Святослав сел рядом с ней в соседнее кресло.
- Забудь про Запад, ты в России. Тут все по-другому. Здесь люди либо не имеют убеждений, либо сидят за них. Третьего варианта не существует.
- И что же выбирают большинство?
- Разумеется, их не иметь.
- Получается, твой брат принадлежит к меньшинству.
- Причем, к абсолютному. Таких, как он, в стране единицы. Ну, может сотня. Хотя это вряд ли.
- В таком случае выходит он герой? – Соланж, словно не веря своим словам, вопросительно посмотрела на Святослава.
Тот снова сделал глоток.
- Тебе это импонирует? – Он внимательно посмотрел на нее. – А может, тебя это возбуждает. Заниматься сексом с героем, согласись, в этом что-то есть. Не то, что с обычным человеком. Признайся, что когда ты разговаривала с Алешкой, то почувствовала сексуальное возбуждение.
- Я знаю, ты любишь все опошлять. Ты – законченный циник.
- Это не ответ. Я могу быть циником, могу им не быть, но от этого никак не зависит твое сексуальное возбуждение. Согласись, что я прав.
- Он мне интересен, как человек, - возразила Соланж. - И секс тут ни при чем. Нельзя все сводить к нему. В своих фильмах у тебя всегда есть перекос в сторону этой сферы. Я тебе давно хотела об этом сказать.
- Почему не говорила?
- Не знаю. Возможно, была не до конца уверенна.
- А сейчас уверенность появилась?
Соланж кивнула головой.
- Наш разговор меня в этом убедил. Но я хочу тебя спросить еще об одном. О чем говорил этот священник?
- Он тебе тоже интересен?
- Не знаю, - не уверенно ответила Соланж. – Возможно. Так о чем?
- Ты ведь, кажется, возишь с собой Библию.
- Я католичка, конечно, ввожу.
- Что-то я не часто видел тебя в церкви, - заметил Святослав.
- Я редко посещаю храмы. Но разве от этого зависит вера. Вот ты любишь заходить в церкви, но не веришь совсем.
- Меня церкви интересуют, как арт объекты, а не место для встречи в Богом. Для этого они не нужны. Достань мне свою Библию.
Соланж из чемодана достала Библию и протянула Святославу.
- Если память меня не подводит, местный священник цитировал Экклесиаст, - произнес он. – Сейчас найду. Вот слушай, как этот текст звучит по-французски.
Соланж внимательно выслушала его.
- А ведь действительно это время настает, - тихо проговорила француженка.
Святослав поднял на нее голову.
- Ты это всерьез?
- А разве нет? То, что творится во всем мире, разве не доказывает справедливость этих слов?
Святослав захлопнул книгу и бросил ее на постель.
- Справедливость этих слов доказывалось бессчетное число раз, - насмешливо улыбнулся он. - Затем все проходило, и снова начиналась обычная жизнь. До следующего случая. И сейчас будет точно так же. Не вижу причины, почему нынешняя ситуация должна стать исключением. А потому нет смысла поддаваться таким настроениям.
- Что же ты предлагаешь?
- Переждать этот момент. И по возможности приятней. Нам повезло, что мы оказались у Михаила. Здесь несравненно лучше, чем в гостинице.
Соланж встала, прошлась по комнате, несколько минут стояла у окна и смотрела на улицу.
- Мне почему-то кажется, что на этот раз все серьезней, - проговорила она. - Ты же режиссер, ты, как никто другой, должен ощущать остроту момента, ее драматургию.
- И в чем же она?
Соланж резко повернулась к Станиславу.
- Происходит что-то невероятно ужасное. Такого не было давно, - она на секунду задумалась, - со времени Хиросимы и Нагасаки.
- Ты преувеличиваешь. Тогда в одночасье погибло огромное число людей. Сейчас ничего подобного нет.
- А мне все время кажется есть. Происходит все то же самое, только в другой форме. И этот священник в чем-то прав. Как там говорится: «и помни Создателя твоего в дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни и не наступили годы, о которых ты будешь говорить: «нет мне удовольствия в них».
Святослав подошел к Соланж, поцеловал и прижал ее к себе.
- Мы уже знакомы более четырех лет, а я никогда ничего подобного от тебя не слышал. Даже не предполагал, что ты можешь говорить на такие темы.
- Я тоже не предполагала. Это все ужасная эпидемия влияет.
- К черту ее, здесь мы вполне можем о ней пока забыть. Если станем об этом говорить постоянно, то просто свихнемся.
- Наверное, ты прав, - согласилась француженка. Она провела ладонью по волосам Святослава и прижалась губами к его рту.
- Writer
