Три жизни одной женщины

14.

     Пробравшиеся сквозь стекло и занавеску,  лучистые посланцы солнца заскользили по ее лицу,  как фигуристы по катку, и потревоженная этим вторжением Катя открыла  глаза.  Она посмотрела на Артура и увидела, что тот не спит и внимательно наблюдает за ней. И сразу же страшные воспоминания о случившемся   грехопадении  густым жалящим роем  налетели  на нее. Но их укусы были уже не такими чувствительными, как вчера вечером. К ее удивлению мысли о совершенном прелюбодеянии уже не порождали в ней былого острого раскаяния, подобно рассерженной кошке, так сильно уже не царапали душу,   наоборот, сейчас все её чувства были какими-то приглушенными, как отдаленные голоса.  Скорей всего, она еще по настоящему не проснулась,  с надеждой подумала Катя,  не может же она так быстро привыкнуть к своему новому статусу неверной жены.  Но долго обманывать себя она не могла,  птицы сна уже улетели из обоих глаз,  а значит, дело в чем-то другом. И внезапно ее навестила изумившая ее мысль:  а стоит ли так горевать, все равно уже ничего не исправишь. Эта новая мысль была совсем короткая и невесомая, но как ни странно она окончательно свалила с нее тяжелую глыбу вины,  и Катя ощутила, что  больше ничего не давит на нее. Она снова взглянула на Артура.

     - Доброе утро,  - сказал Артур, словно уловив перемену в ее настроении.

     Катя почувствовала некоторую растерянность;  если она  отзовется на его приветствие, то это будет означать...

     - Мне так нравится на тебя смотреть.

     Только сейчас она заметила, что лежит совершенно голой. Поспешно она схватила одеяло и натянула его до подбородка,  как щитом защищаясь им от какой-то  неведомой опасности.

     - Поздно,  я тебя уже всю рассмотрел,  - засмеялся Артур.  - И во в*******е заглянул.  Мне так нравится твое в*******е. Оно такое мягкое нежное, розовое,  как кожа у поросенка. Я его несколько раз поцеловал. Все ждал,  когда ты проснешься, очень хочется тебя. А ты все не просыпалась. Ты всегда так долго спишь после этого.

     - А сколько сейчас время? - вдруг воскликнула Катя

     - Девять.

     - Но ведь начался завтрак.

     - Черт с ним с этим завтраком. Сегодня пропустим. Я хочу тебя.

     Стремительные руки Артура нырнули под одеяло и легли ей на грудь. Его ладони обхватили ее груди,  и стали мягко их сжимать,  как сжимают мячик, проверяя, хорошо ли он накачен. Теплое пятно начало зарождаться внизу ее живота и медленно расползаться во все стороны.  Неожиданно он встал на колени, и мачта его члена нависла прямо над ее  глазами. Вчера  вечером она почти не разглядела его главное мужское достоинство и сейчас жадно рассматривала это чудо природы. Длинный и почти идеально прямой он,  подобно породистому коню перед началом скачки,   слегка подрагивал своей крупной розовой головкой. Робко, словно боясь обжечься,  она дотронулась до этого бутона,  вызвав у него мгновенную вибрацию. И внезапно мощный прилив желания накрыл её с головой; ее рука, в один миг, превратившись в кольцо,  оказалась одетой на этот подрагивающий от нетерпения перст.  Артур исторг из себя стон наслаждения, и Катя, словно поощряемая этими сладострастными зонгами, активно затеребила еще больше вытянувшийся вперед ствол.  Все померкло перед ней,  она лишь видела  перед  собой свои закрашенные маникюром ногти пальцев, которые гладили стремительно наполняющийся кровью тонкий и  узкий  сосуд.

    Она обняла Артура за шею, прижимая его к себе. Он понял ее сразу, лег на нее, а его член скрылся у нее в зарослях между ног, чтобы через мгновение совершить нырок вглубь нее. Она ощущала, как плывет он в затопившим ее лоно внутреннем море,  распространяя вокруг себя волны еще неизведанного ей удовольствия. Ее исцелованные Артуром уста вдруг выбросили громкий крик, и она почувствовала, как истекает  переполнившее ее напряжение. Артур продолжал лежать на Кате, по-прежнему оставаясь соединенный с нею узами своих гениталий. Ей было приятно ощущать и тяжесть его в общем-то нетяжелого тела, и ослабевший челнок  члена в своей влажной протоке,  по руслу которой еще несколько секунд назад он совершал  свой  мощный заплыв, и  в котором так замечательно и победно финишировал.

     - Тебе было хорошо? - спросил Артур.

     Она кивнула головой,  избегая отвечать на его прямой вопрос вербально. Ей было стыдно признаваться в том, что только что она пережила небывалое наслаждение.

     - А тебе? - в свою очередь полюбопытствовала она.

     - Ты  восхитительная  женщина,  ни с кем я не получал такого удовольствия, как с тобой.  Мне кажется,  я могу с  тобой  ебаться  целый день. Не хочешь попробовать провести такой эксперимент.

     - Не знаю,  - Катя не очень уверенно улыбнулась.  - Я прошу тебя, не произноси, пожалуйста, этого слова. Мне оно не нравится.

     Артур отрицательно покачал головой.

     - Прости,  но не могу.  Я хочу быть полностью свободным, не хочу, чтобы мне что-то бы мешало наслаждаться нашими отношениями.

     - Но мне это мешает.

     - Нет,  не мешает,  ты просто еще не освободилось. Разве тебе это слово не возбуждает. Скажи честно, ведь возбуждает.

     - Может быть, - неохотно призналась Катя. - И все же...

     - Нет.  Давай на спор, что через пару дней тебе самой будет смешно, что ты стеснялась произносить это слово. И вообще,  никогда  не  стесняйся слов, все слова абсолютно чистые, даже стерильные. Грязь в нас, а не в буквах алфавита.

     - Что-то подобное ты уже говорил.

     - Я помню, но пока я еще не достиг цели, ты этого еще не приняла. Так что иногда приходиться повторяться. А знаешь, должен тебе сказать одну страшную вещь: мне что-то захотелось есть.

     - А разве ты не хотел провести весь день в постели?

     Артур серьезно посмотрел на нее.

     - Хотел, но мои желания сейчас изменились, из члена  они переместились в желудок. Кстати, очень хочется писать. У тебя нет такого благородного намерения?

     Артур встал и направился в туалетную комнату.  Он не стал  плотно прикрывать дверь, и Катя услышала низкий звук падающей в унитаз струи.

     Артур снова появился в комнате,  его член,   освободившись от обременительного груза, как ребенок радостно подпрыгивал при ходьбе.

     - Не хочешь принять душ?

     - Принимай, я после тебя.

     - Ну, уж нет,  - решительно не согласился с такой очередностью Артур, - отныне водные процедуры у нас будут только совместными.

     Она приготовилась ему возражать,  но Артур внезапно  сгреб  ее  в охапку и на руках отнес в душ.

     Попав туда, она сразу же ощутила сильные сигналы своего мочевого пузыря, призывающего срочно помочь ему освободиться от его назойливого содержимого.

     - Ты не мог бы ненадолго выйти? - попросила она.

     - Ты хочешь писать, я тебе не мешаю, унитаз свободен.

     - Я тебя прошу, я не привыкла это делать прилюдно.

     - Нет, не вижу необходимости. Либо писай при мне, либо терпи.

     Катя внезапно  ощутила  жжение злости в груди.  Как его выдворить отсюда, не справлять же, в самом деле, нужду при нем. Она еще никогда не делала это  при мужчине,  она даже стеснялась совершать это при женщинах. Но терпеть тоже больше нет мочи. Ну и черт с ним, пусть любуется раз он такой.

     Она села на унитаз, слегка поднатужилась, и энергичный поток хлынул из нее. Артур из-за занавески весело смотрел на эту одну из самых распространенных среди людей процедур. Она встала и вдруг подумала: ну вот пописала при мужчине и что такое. Ничего не случилось, она даже не ощутила по-настоящему стыда. Зато сразу же стало легко и приятно.

     Артур стоял под душем и по его телу, словно по городу весной, бежали многочисленные ручейки.

     - Иди ко мне, - позвал он ее. Она встала рядом с ним. - Вымой меня и особенно моего друга,  - кивнул он на полувозбужденный член, протягивая ей мыло.

     Катя стала водить мылом по его гладким плечам,  груди,  животу. Артур стоял, обсыпаемый водными струйками, зажмурив глаза от удовольствия.

     А она и не знала,  что это так упоительно мыть мужчину, с которым только что занималась любовью. Зажав мыло в ладони, она скользила рукой по его гладкой коже, как конькобежец по катку, оставляя на ней белую инверсию мыльного следа,  который  тут же  смывал  падающий  сверху очистительный ливень.

     Она провела мылом луч от груди к низу живота,  и ее ладони захватили в  плен его мошонку.  Сквозь мягкую кожу она нащупала два крепких шарика и слегка сжала их.  Артур застонал и с силой прижал ее к  себе. Пружина его члена почти мгновенно распрямилась, и он уперся прямо в ее мокрый кустик.

     Она ощутила, как его пальцы в ответ заскользили по ее лону и сделали остановку на клиторе. Наслаждение было таким острым, что на мгновение ей показалось, что у нее  замерла вся другая жизнедеятельность.

     - Хочешь, чтобы я тебя выебал? - поинтересовался Артур.

     - Да, - вырвался из нее стон.

     Он лег на дно ванны и потянул ее за собой.  Она села на  торчащий вверх кол и стало активно двигать тазом,  словно вбивая его как  можно глубже во внутрь себя.  Сверху продолжал падать теплый дождик, образуя на их телах многочисленные протоки и русла. Никогда она не испытывала ничего подобного, она до сих пор даже не предполагала, что ее плоть способна  столь щедро одаривать  ее наслаждением.

       Продолжая свой  танец, она сжала его яички, не замечая, что причиняет ему боль.

     Очнулась Катя через несколько секунд. Она посмотрела на его перекошенное лицо и только сейчас поняла, чем вызвана его гримаса.

     - Прости, я сделала тебе больно, - с глубоким раскаянием от содеянного проговорила она.

     - Ничего,  зато я впервые увидел женщину,  которая получает такое большое удовольствие от ебли. А это стоит и не таких неприятностей.

     Катя почувствовала смущение. Она слезла с его члена, который тут же без сил,  как подкошенный, рухнул на живот Артура. Ей вдруг захотелось, словно котенка, погладить утомленный напряженной работой п***с,  поблагодарить за доставленную радость, но она не решилась.

     - Как он тебе?  - вдруг спросил Артур,  кивая на изнеможенный от непосильных трудов орган. - Как ты оцениваешь его работу? Только честно,  этот парень любит,  когда ему отдают должное, но ему не нравится, если его начинают обманывать.

     Катя смущенно улыбнулась, но давать оценку работе члена Артура не решилась. К ней вдруг стал возвращаться, покинувший было свое пристанище в ее душе  стыд, И, вспоминая только что пережитые мгновения, она испытывала неловкость. Как она могла так себя вести, просто непонятно. Поспешно  она вылезла из ванны,  пару раз быстро провела по телу полотенцем и бросилась в комнату за одеждой.  Через минуту она уже  сидела на кровати полностью задрапированная.

     Артур вышел из ванны голый, и она  недовольно посмотрела на него.

     - Я прошу тебя, оденься, - проговорила Катя.

     Он сел рядом с ней, попытался ее обнять, но она резко вскочила.

     - Ты, кажется,  хотел есть, - напомнила она ему.

     Она смотрела, как  быстро  исчезает  его стройное тело сначала в джинсах, затем - в майке.  По его лицу нельзя было определить,  что он обижен ее внезапной сухостью.

     - Я готов, - весело доложил он.