Жестянка

Жестянка 2

  - Мой дедушка, был заядлым охотником, - говорила рыжая тихим голосом, а мы сидели щурились на пламя и слушали, - бывало, разбудит меня в три утра, скажет: "Эй, жестянка, а ну пойдём со мной" и поведёт к озеру. Ещё роса не выпала, я иду босиком, полусонная. А потом ранняя роса, раз и появилась, как будто побрызгал волшебник. Здорово...

  - Здорово...

  - А умер, знаете как? На рыбалке! Вернее, пришел с озера, принёс рыбы. Мы с бабушкой её чистим, готовим уху. А он сел у печки, курит в поддувало. Брык.... и умер. Классная смерть, правда?

  Мы сидели у костра очень долго. Ели зайчатину с печенной картошкой, слушали байки рыжей, рассказывали сами. А когда пришло время укладываться спать, я загадал: с кем она ляжет рядом, так тому и быть. В палатке я сразу же облюбовал место у стены, с учетом если, ещё кто-то поместится, например, рыжая. Затих. Жду. Вот, все разлеглись, только она ещё возится у костра. Отмечаю про себя, что Валера тоже у другой стены притулился оставляя место рыжей. Надеется. Усмехаюсь про себя, но напряженно. Куда она ляжет?  Ромка рухнул между мной и Толяном. Вырубился сразу. Намаялся бедняга. Заходит Женя... Куда? Затаиваю дыхание. Отчаянно колотится сердце.

  - Подвинься, - толкает она меня, ложится между мной и Ромкой, копошится устраиваясь под общим одеялом.

  Я? Ромка? Если однозначно я, то легла бы у стенки... Одно радует, ни Толян, ни Валера. На том краю палатки тяжкий вздох Валеры.. Здоровенный тебе фак, красавчег! Поворачиваюсь к ней, прижимаюсь... осторожно кладу руку на обнаженную грудь. Она позволяет это сделать, не дернулась и не поёжилась.

  - Спокойной ночи, ребята, - говорит сквозь зевок.

  Что ж меня так трясёт? Как мальчишку-школьника, который и бабы толком не видел. У меня же есть девушка, она и ждет добросовестно с этого похода. Мда... нашел о чем вспоминать, в такой ответственный момент. Но Танюха, баба чувствительная, что тот индеец. У неё нюх острейший, сразу усечет перемены произошедшие во мне, даже если с рыжей ничего не получится. Отдёрнул руку с груди Жени. Совесть - хреновая штука. Когда бездумно флиртовал с рыжей, когда крутил её с альпинистами на групповуху, совесть молчала. А сейчас? Совершенно не готов ответить на этот вопрос. Смотрю на неё. Трепыхающийся свет сквозь прозрачную плёнку от затухающего костра играет бликами на её лице.   Волосы пахнут. Как они пахнут! Глубоко, с наслаждением вдыхаю. Такой терпкий и возбуждающий дух. Будто свежая полова июньского покоса, будто дождь собирается, комбайн шустро подбирает колоски и перемалывает в своём чреве, валит это сзади себя огромными, горбатыми кучами, а я лежу на одной из этих куч, зарылся в солому и дышу, дышу в полные лёгкие, не могу насладиться пыльным и знойным запахом. Осторожно приникаю губами к волосам и целую их тайно, слегка стараясь не коснуться макушки. Женя безмятежно спит. И я неожиданно осознал, что ни сейчас, ни в дальнейшем не смогу позволить себе большего как целовать её волосы. Девчонка, девчонка... зачем ты навязалась с нами? Зачем я затеял эту игру с тобой... с собой?

  Утром я проснулся от ощущения пустоты. Не в смысле, в душе, просто рыжей рядом со мной не оказалось. Что? Она переметнулась ночью к Валере? Меня как подкинуло. Вскочил, огляделся. Все дрыхнут на своих местах, только Жени в палатке нет. Уф... Она возится у костра, готовит завтрак. Отлегло. Чего ж так переполошился? Побоялся что не то себе нарисовал про неё? Выполз из палатки ёжась от прохлады снаружи. Брр. Вот рассветы здесь холодные. Женя режет ломтиками хлеб и ветчину. Как была вчера в шортах, босиком, так и сегодня, по пояс обнаженная. Я улыбнулся. Амазонка... Чертёнок.

  - Привет, - сказал я.

  - Доброе утро. Поможешь мне? Дров принеси?

  - Естественно!

  С рвение бросился собирать валежник посуше. Насобирал торопясь, не дай бог народ проснётся, а я так хочу перекинуться парой слов с рыжей наедине. Очень нужно выяснить для себя кое что.

  - У тебя, парень есть?

  Она удивлённо вскинула на меня взгляд, усмехнулась.

  - А у тебя?

  - Я первый спросил!

  - Но я же женщина!

  - Есть... - я не смог ей соврать.

  - А она красивая?

  - Очень.

  - Как я?

  - Ммм... Скажем так, другая красота, - попытался уклониться от ответа.

  - Какая, красота?

  Вот прицепилась! Уже был и не рад что затянул её в эту тему.

  - Ну... как можно сравнивать воду и солнце?

  - Тааак, - засмеялась она, - я, конечно, солнце?

  - Угадала.

  Далее приватного диалога не вышло, потому как из палатки потянулся народ. Сначала Ромка, затем и альпинисты. Валера слегка помят, видимо ночь была несколько бессонной. Таким злым я его никогда не видел! Эдакий всегда добродушный великан-увалень с отмороженными эмоциями на красивом лице. Разозлил я его, однозначно. Толян вроде ничего, держится, но тоже настроение неважнецкое. Хе, хе. Представляю, как они вчера рассыпались горохом, перед рыжей и получили такой облом. Да. Мне стоит гордиться собой.

  - Завтрак, ребятки, завтрак! - пропела рыжая приглашая всех к костру.

  - Умоюсь, пойду, - буркнул Валера.

  - И я, - Толян потащился за Валерой к роднику.

  Ромка сел на бревно у костра, сонный, взъерошенный.

  - А я, не буду. Перед кем тут выпендриваться? Холодно.

  Потянулся за бутербродом из ветчины уже заботливо уложенном на листе лопуха. Рыжая зачерпнула ему кофе из котелка пластиковым стаканчиком.

  - Ух, ты. Что это за зелень в бутерброде? - спросил Ромка.

  - Черемша. Вкусно?

  - Угу.

  - Да ты вместе с лопухом ешь! - прыснула Женя, - выбрось его! Он просто, салфетка, чтобы хлеб не испачкался!

  Завтрак был лёгким по продуктам, что не скажу об атмосфере царившей у костра. Валера с Толяном переглядывались и сигналили друг другу тайные знаки. Ромка хмуро замкнулся в свои мысли, молчал. Рыжая прыгала вокруг нас услужливым официантом, подавала, принимала, улыбалась каждому, в общем, делала вид, что всё хорошо. Я затаившись наблюдал за всеми. Альпинисты явно что-то задумали. Буду держаться поближе к рыжей, на всякий случай. Дай бог чтобы я ошибался, но их поведение мне не нравится. Хотя... случись что, эти два монстра, таких мне звиздюлей навешают, поломают как веточку. Как они это сделают? Мы же друзья... почти братья. Сколько раз вытаскивали друг друга из самых жестоких злоключений, протягивали руку помощи, делились последним куском. Но... тогда ни разу не касалось женщины. Я не идиот, не понимать этого. Женщина - та сука, которая не напрягаясь сломит самую честную и искреннюю дружбу. И даже не в самой женщине дело, а в нас, мужиках. Это мы, козлы, бессильны управлять своим тестостероном, что обильно засерает нам мозги. Бляха... Мы круто попали, кажется...

  - Так, - сказал Ромка, - я пошел к обрыву, ещё чуток обдумаю всё хорошенько.

  И ушел. Остались мы. Мать, мать, мать... что же сейчас будет? Чую, адреналин уже подступает, характерно и знакомо покалывает подушечки пальцев, сбивается дыхание с нормального ритма.

  - Дима, а ты помоешь котелок? - улыбнулась мне рыжая наивно.

  Альпинисты украдкой переглядываются, ухмыляются. Вот дура! Я её единственное спасение сейчас, а она меня отсылает. Рассуждаю. Если останусь, то обстановку не разряжу, наоборот, может получиться большой бум, это как три куска плутония близких к критической массе. Сейчас я здесь совершенно лишний. Вероятно рыжая это имеет ввиду? Она ведь тоже соображает не хуже моего. Мой уход сильно поможет спустить пар. Сделаю так: бегом туда и обратно. После кофе котелок не очень грязный, максимум за три минуты управлюсь. За это время они даже штаны не успеют снять. А потом? Потом, наверну котелком Валере по башке. Думаю, Толян не станет рыпаться, после того как выведу из строя Валеру. Не понятно что ли, кто из этой двойки за шишку?

  - Хорошо, - киваю головой, подхватываю котелок и скорым шагом исчезаю за палаткой.

  - И воды набери! - кричит вдогонку мне она.

  Быстрее! Ещё быстрее! Двигайся, тебе говорят. Бегом! Я просто чувствую спиной, физически, как там у костра происходит ужасное... Как плохо иметь такое больное воображение... Если они её обидят, я  не прощу ни себе, ни им! Вот он родник. Мелкий, зараза. Не зачерпнуть с размаху. Можно лишь осторожно наклонить край и пустить воду, чтобы не растревожить на дне ил. Набрал немного воды. Сполоснул. Да скорее, же! Выплеснул. Колотится сердце. Прикладываю к лёгкой струйке край котелка. Вода нетороплива, льётся себе, журчит, а у меня дрожат колени от напряжения. Хочется бросить этот дурацкий котелок здесь, а самому рвануть, туда... к ней. Уже половина котелка и  муть полезла. Хватит! Хватаю котелок и бегу назад. Опоздал... наверное. Появлюсь у костра, а там...  она плачет... Не вынесу такого зрелища.

  Я влетел в лагерь бешенным кузнечиком. Видимо очень забавное зрелище со стороны, потому что рыжая расхохоталась увидев меня. У костра альпинистов нет, только она собирает лопухи и остатки завтрака.

  - Что с тобой? - спрашивает сквозь смех.

  - А где Валера с Толяном?

  - Они ушли к Ромке. А что?

  Я же не больше пяти минут был на роднике! Этого времени рыжей  хватило разминировать альпинистов? Кхм... Я посмотрел на девчонку с таким уважением как давненько уже не смотрел на Ромку. Да-а-а... Такая сама кого хочешь обидит!

  - Ничего особенного. Просто хотел, чтобы они меня подождали, мне тоже надо с ними идти.

  - Ну и пойди, а я займусь вещами. Вроде как паковать пора, а то не успеем до вечера переправиться.

  Но я и нескольких шагов не сделал как появился Ромка.

  - Так, братва, - сказал он, - пакуемся и готовим машины к переходу, хотя бы до вечера успеть переправится. А где альпинисты?

  - А они разве не с тобой?

  - Нет, они ко мне не приходили.

  Я подозрительно покосился на рыжую. Что за дела? Она коротко вздёрнула обнаженным плечиком и скорчила губками недоуменную гримаску. Триебическая сила тебя создала! Она что, их грохнула? Да, ну, глупости. Для этого нужно быть, по крайней мере, Бэтманом или Джеки Чаном. А так, щупленькая девочка за пять минут валит двух тренированных альпинистов. Не поверю. Только в боевиках такое возможно, а здесь не боевик. От позора куда-нибудь скрылись, она их послала своеобразно, в своём репертуаре, вот они обиделись и окопались в уединении сопли жевать. Может хоть сейчас врубились, что к этой девочке соваться нечего не имея хотя бы зачатки извилин?

  - Ладно, начнём без них, придут, присоединятся, - кивнул Ромка, - нам нужно максимально облегчить машины. Бензин слить в канистры. Груз будем переносить мелкими порциями. К приезду Митяя мы должны быть готовы к переправе.

  За работу! Канистры с бензином отдельно, вещи отдельно, продукты отдельно. Рыжая - шустрый и сообразительный помощник, она даже не спросила чем заняться, бросилась  разбирать палатку и сворачивать одеяла. Носили всё это к краю обрыва. Я специально рыскал глазами, вдруг альпинисты объявятся. Они исчезли, словно свалились в пропасть, что начиналась сразу за густой рощицей орешника. Странно. Ни мимо меня, ни мимо Ромки никак не могли просочиться незамеченными. Полтергейст, нет?  Вскоре я вообще забыл о них, потому что приехал Митяй, вымотанный, но гордый как честолюбивый солдат. Похоже, всю ночь гнал, сумасшедший. Гы, спартанец Филлипидис.

  - Больше так не рискуй! - Рассердился Ромка.

  - Ничего, зато на четыре часа раньше графика.

  - Отдыхай. Рыжая, покорми его и уложи поспать.

  - Да, не хочу я спать!

  - Хочешь! Пару часов с нас не убудет. Тропа впереди не детская.

   Но Митяй наотрез отказался спать, присоединился к нам таскать груз к обвалу.

  - А где Валера с Толяном?

  - Шут их знает, шарахаются где-то. Придут - отмандю с пристрастием.

  Прохлаждаются, а мы таскаем наш скарб, отматерить их, конечно же надо. Но они вскоре неожиданно появились. И появились, действительно неожиданно, как никуда не уходили. Выползают из зарослей, рожи довольные, будто совершили ремикс на подвиг  первых собачек -космонавтов. Валера держит в руках рюкзак.

  - Рыжая, а мы рыбы наловили! - протягивает рюкзак  забитый до отказа серебристой плотью.- Хариус!

  - Какой хариус? Здесь такие не водятся. Форель. Где, наловили?

  - А. Внизу, на реке, - махнул рукой в сторону пропасти, - там её полно, хоть руками лови.

  - Сукины дети! - В сердцах выругался Ромка. - Там высота - сто метров!

  - Семьдесят пять. Альпинисты мы или кто?

  - Распиздяи вы, вот вы, кто! За работу! Верёвку в зубы и за мной.

  - Не ругайся, - вступилась рыжая за альпинистов, - видишь, сколько рыбы наловили! Я даже поцелую их за это.

  Но Ромка на неё взглянул зверски и круто развернувшись, пошел к обвалу, со злостью сплюнул: "Блядь! Продлённая группа младших школьников" Альпинисты виновато улыбаясь двинулись за ним.

  - Эй, рыжая! Поцелуй за тобой! - оглянулся Валера и погрозил лукаво пальцем.

  Хоть я и приревновал Женю к альпинистом, но честно признаюсь, от сердца отлегло. Как же я плохо думаю о своих товарищах! Они не приставали к ней и она их не замочила. Просто, ребята решили оригинально, нарисоваться. Типа, в противовес мне. Вечером зайчик - утром рыбка. Я что не врубаюсь что ли? Так. С Митяем, что? Он всё время держится рядом с рыжей. Тоже надеется. Я работаю и незаметно наблюдаю. Он всё выхватывает у неё из рук, она за одеяло - и он, она за рюкзак - он туда же. Ещё не знает, что вчера было! Честное слово - смешно. Она как? Никак. Так же как и к альпинистам, и ко мне впрочем. Ых... Одно радует - у всех шансы равны. Тут уж извратиться надо, как то вот эдак.

  Всё. Подготовительные работы окончены. Валера с Толяном изнывая от угрызений совести сделали невозможное - устроили канатную дорогу досрочно, причём сразу на спуске и на подъёме. Я даже немного полюбовался на их чёткую и слаженную работу. Без страховки без специальных штучек, что кичатся горные восхожденцы, зависая над пропастью, проложили канат до среза обвала, где виднелась едва заметная трещина-тропинка. Тропинка такая узкая, что если просто ползти по ней прижимаясь к граниту и то рискуешь свалиться в стометровую пустоту... семидесятиметровую, но тоже хватит. А потом в полёте, пару раз удариться по острым камням-обломкам обвала и угодить в бурную реку. Костей не соберёшь! Вот по этому ужасу и предстоит пройтись, да, а тут ведь, весь скарб ещё тащить на себе. Мотоциклы самое трудное. Дрогнуло где-то в области,ближе к яйцам и бросило в пот, лишь от одной мысли, что мне вскоре туда предстоит лезть.

  - Вы двое здесь, альпинисты на той стороне, - скомандовал Ромка.

  - А я?

  - А ты... тоже здесь, пока не скажу, - Ромка смерил её взглядом, мельком.

  Вот, взгляд его был несколько презрительным. Думаю, что зря, уж рыжую, кажется, такие взгляды заводят.

   - х**н тебе на солидоле! Я иду.

  - Никуда ты не пойдёшь!

  - А ты, прикажи мне! - Дерзко и с вызовом произнесла рыжая.

  - Ну, метёлка драная... - только и смог выговорить Ромка от негодования, нервно дёрнул губами и двинулся к канату.

  Опоясался куском верёвки, завязал прочный узел на поясе и захлестнул концы на канате. Крепко, двойным узлом связал концы. Плюнул на руки и резво съехал по канату свисая вниз ногами.

  - Давайте, на пробу, - крикнул он снизу, - нетяжелое что-нибудь!

  Мы прицепили рюкзак к канату, толкнули. Он легко скользнул под уклоном и угодил прямо в руки Ромке. Класс! Работает система. Главное, никаких усилий. Ромка взгромоздил рюкзак на спину и осторожно, прилепившись к скале, тщательно выбирая путь двинулся на ту сторону.

  - Я пошла вниз, - сказала рыжая потянувшись за обрезком верёвки.

  - Эй... Ромка тебя изнасилует, если ослушаешься. - усмехнулся я.

  - Ха, ха. Здоровья не хватит.

  Она всё же подвязалась к канату. Махнула нам с Митьком беззаботно и легкомысленно рукой.

  - Ну, как знаешь.

  И она поползла вниз. Мы с Митьком многозначительно переглянулись. Во, даёт!

  - Давайте груз! - крикнула рыжая и мы спустили рюкзак. Она приняла и легко, даже грациозно, потопала по тропинке.

  - Слышь. Может я тоже пойду? - сказал Митёк, - подавать груз можно и одному, сам справишься.

  - А что Ромка скажет?

  - Ничего не скажет. Ржавая пошла, а мне стыдно здесь торчать.

  - Ну... не уверен, что хорошая мысль.

  - Пойду, всё же.

  Он тоже отправился вслед за рыжей, получив от меня рюкзак. Вообще-то он прав, втроем быстрее дело будет. Только как, у них там, расходиться получится на узком пространстве? Что-нибудь придумают. Хе, хе. Лишний раз рыжую прижмут у скалы. И я пожалел, что мне первому не пришла такая хорошая мысль и теперь Митёк выглядит покруче меня в глазах девчонки.  Вскоре караван повернул обратно. Митёк, рыжая, Ромка, а за ним пошел Колян. О! Тоже героизм в жопе заиграл, ну ему сам бог велел. Я не понимаю, почему Ромка вообще им  поручил такую лёгкую работу, принимать груз.

  - Давай машины, - сказал Ромка.

  Если так, то всего за три ходки перенесут всё. Подкатил свой мотоцикл, обвязал его двумя обрезками за переднюю и заднюю вилки к канату, осторожно подал его вниз. Без проблем. Машину приняли. Коляну выпала честь повести моего железного друга.

  - Не грохни тачку! - ревниво крикнул я жалея что стормозил, отправил своё кровное.

  - Не боись, поведу как родную.

  - Теперь мою спускай, - отозвался Ромка.

  - А мне, мою! - Митяй.

  - Мне тоже мотоцикл!

  - Ржавой машину не давать!

  - Хорошо, ей рыба.

  Почти все пожелания выполнил. Только рыжая обиделась, но Ромка прав, никто ей свою машину не доверит даже по площади, не то, что ехать, просто катить, а тут зависая над пропастью, она должна понимать это. Караван двинулся. Всё в обратной последовательности. Колян, Ромка, за ним рыжая с жалким рюкзачишком, шествие замыкает Митяй. Класс! Вот что значит мудрая организация. Всё продумано как в военной ставке Пол Пота. Колян уже подаёт мою тачку на верх. Я волнуюсь и бегаю по краю обрыва. Только представил как моя машина летит вниз на острые каменные зубья, уже стало плохо. Этому коню сноса нет и я его люблю даже больше, чем себя. А себя я уважаю, нет слов как. Уф! Валера принял. Готов уже принять машину Ромки. Тянет за веревку... Что такое? Не могу рассмотреть. Суета там, какая-то. Митяй. Что-то с Митяем. Его машина заваливается на скалу. Слишком далеко, плохо видно. Рыжая ползёт к нему. Ромка что-то орёт и тоже рванулся к ним. Как в замедленной съёмке. Заднее колесо машины соскальзывает с узкой тропинки сбросив в пропасть тучу мелких камней. Митяй из последних сил держит мотоцикл за рога, упав на машину прижимает её к узкой тропинке. Сам повис почти над пропастью и... сползает, сползает. Я не знаю что мне делать, хватать отрезок каната и мчатся вниз на помощь или оставаться на месте. Мне нужно к ним! Срочно. Чего торчать здесь и ждать неизвестно чего? Спускаюсь, бегу. Перебор. Ползу по зыбким камням. Смотрю во все глаза, что там творится.  Рыжая хватается за переднее колесо, распласталась, прижалась к скале и напрягается. Ромка завис над ними и хватает Митяя за штормовку. Толян... уже несётся к ним с верёвкой... и резво спускается по канату Валера. Мелкие фигурки мечутся на узком пятачке над ужасающей пропастью. Кошмар! Дух захватило. Иду на полусогнутых ногах, а самого вниз так и тянет.

  - Рассредоточились! - Орёт Ромка, -   Грунт непрочный, все сдохнем нахрен!

  Пока я добрался, альпинисты уже поволокли Митяя наверх прижимая его к скале. Ромка с Женей ещё борются за мотоцикл. Вовремя я появился, иначе Ромка уже решил бросить машину. Уперлись вместе и вытащили таки.

  - Что произошло? - спрашиваю, будто итак не понятно, что произошло.

  Ромка смерил меня кислотным взглядом, прижимая машину ближе к скале.

  - За мной!

  Мы с ржавой подчинились беспрекословно. Оглянулся. У девчонки глаза как донышки гранённых стаканов. Адреналину хапнула! Идёт за мной трясётся, одна грудь поцарапана и из ссадины сочится кровь. А штормовка, однако, для таких случаев очень полезна. Как бы её пришлось спасать, случись с ней такое? Ромка лишь, влез наверх, сразу же к Митяю отчитывать:

  - Скачешь как конь техасского рейнджера! Говорил тебе, отдыхай!

  - Что там у него? - спросил я.

  - А ну его! Ногу сломал!

  - Я сейчас гляну, - Рыжая подвязалась к канату и полезла вверх. 

  - Зачем?

  - Медик я или где?

  - Ну...

  Конечно, хотелось бы взглянуть, как там лечение проходит, но надо заниматься переездом. Альпинисты тоже присоединились ко мне. Вернее, по-честному, это я к ним присоединился, был на подхвате и подавал сверху наш скарб.  Рисковать людьми глупо, поэтому ползать по срезу скалы дело профессионалов. Не выделывался бы Ромка с самого начала назначив их проходчиками, ничего бы такого не произошло. Альпинисты так шустро передвигаются по тропе - обзавидуется добрая колония муравьёв. Я подаю груз, а они бодро топают, что боевые термиты. Я б конечно тоже класс показал, но Ромке это бы не понравилось, он итак матерится как заведенный на всю пружину бабушкиного будильника и не скоро иссякнет. Лишних приключений на свою задницу не надо искать.

  Весьма вскоре все пожитки благополучно оказались на нужной стороне дороги. Митяй уже в шикарной обновке - нога бинтами обмотана поверх шин из прутьев орешника, по всем правилам медицинских курсов, Рыжая постаралась. Я бросил ему подбадривающий взгляд. Ничего держится, молодцом и его плющит. В общем-то оптимист, да. Хоть и радости в этом никакой. Рыжая в промежутках между заботами по хозяйству хлопочет над ним:

  - Выпей таблетку.

  Он проглотил таблетку, запил водой, спросил:

  - А от чего это?

  - От глупости, дурачок. Не боись, не сдохнешь.

  Да, уж, ситуация - мама не горюй. Митяй выбыл из гонки, а мы уже на этой стороне. Почувствуй нашу любовь, называется. После короткой заминки, решили всё же всё обсудить, как быть дальше, ситуация у нас патовая. Рыжая, будто ничего не случилось, ходит и валежник собирает, в костёр подбрасывает. Туда, сюда, перед глазами маячит, сиськами трясёт. Наконец, Ромка заявил остановив её взглядом:

  -Стой. Иди сюда. Вопрос к эксперту: Митяю больница нужна?

  -Какая больница?- Женя подошла с охапкой валежника, прижимает его к голому животу. Усмехается, - я сама, как больница. - машет рукой беспечно на свой рюкзак.

  Я покосился на её рюкзак, а там на добрый фельдшерский пункт всяких прибамбасов. Она всё это с собой в поход тащила? Хотя, чего удивляться?  Похоже, это обще-женское.  Женщины всегда боятся остаться без тыла, вот и тянут за собой кусочек того тыла хоть в самое пекло.  Но она здорово  наладила и скрасила наш суровый быт. В этом уже никто не сомневался, полагаю даже Ромка и тот проникся несомненной пользой.

  -Значит обратно его не нужно транспортировать и терять сутки?

  -Нет, конечно!

  -Тогда делаем так... Мы штурмуем вершину, а вы, - он указал глазами на Митяя и рыжую, - остаётесь здесь, в лагере.

  -Да, прямо щас! - Это Женя.

  -Ага! Аж два раза! - Это Митяй.

  - И что, тогда делать, Митяй?- Ромка хмурится, - Давай идеи. Как твою тачку за собой тащить?

  - Сам и поведу, скорости только Рыжая переключать научится.

  - Что ты выдумываешь!

  - А можно я поведу?

  - Ты?

  Вот "Ты?" спросили мы все одновременно, и уставились на неё, будто перед нами свихнувшаяся мартышка.

  - Что? - прищурилась рыжая.

  - Рулить-то хоть, можешь?

  - Приходилось.

  - Показывай. - Ромка сделал пригласительный жест указывая на машину Митяя.

  - Только, не мой мотоцикл! - Заверещал было Митяй суетливо приподнимаясь на локте со своего импровизированного больничного ложа.

   Вот, кто бы возражал! Сам косяков напорол. Даже слушать его не стали. Залили бензина в бак. Рыжая одевает каску, влезает в седло, пнула стартер, завела. Умора! Ну, такая картинка: Ревёт мотор, а в седле девка, в каске, в джинсовых шортах и босиком, а больше на ней и нет ничего, собственно. Ну? Кто проникся? Ассоциации? Рокер-амазонка. Других ассоциаций не принимается. И она поехала! До поворота и обратно, лихо притормозила около нас ошалевших.

  - Допустим. Можешь. - Задумчиво поскрёб подбородок Ромка. - А представление хоть имеешь о трассе, что тебя ожидает?

  - Наслышана. - Рыжая, похоже насмехается.

  - Ладно, - так и не выходя из задумчивого состояния произнёс Ромка, - попробуем. Всё равно других идей больше нет. Ты, - Ромка ткнул пальцем в меня, - везёшь своего тезку.

  - Яволь, мой генерал, - козырнул я.

  - Но ехать, придётся медленно.

  Рыжая быстренько организовала обед из той рыбы, что наловили альпинисты. Конечно же, это был практически ужин, потому что время склонилось ближе к нему. Не могу не удержаться, чтобы не выболтать рецепт, потому как ни разу в жизни не ел такой вкуснятины. Женя вспорола всю рыбу вывалив красную икру и кишки. Кишки, понятно, птичкам на корм, но икра была круто посолена и расфасована по консервным банкам, те что не выброшены по дороге. Свои банки я выбросил, потому и обругал себя кретином. Затем она прошвырнулась по рощице, нарвала какой-то травки. Про травку не спрашивайте, потому что я только ромашку и отличаю от лопуха. Лопух уже знаю - она мне приказала нарвать целую охапку. И каждую рыбёшку, предварительно посолив и обильно посыпав сочной травой, аккуратно завернула в лист лопуха. Я, пока Ромка с альпинистами крутились с мотоциклами, самозабвенно помогал ей в этом.  Никогда бы сам не поверил, что на кухне стану возиться с таким энтузиазмом. Вот пожалуй и всё. Осталось лишь уложить свёртки в угли костра и ждать. Ё-маё! А, запах! Слюной истечёшь и  захлебнёшься, пока дождёшься начала процесса употребления. Наконец, шеф-повар дала команду на обед. Все шустро, быстрее даже, чем очень шустро, собрались у костра, а Митяй в готовности придвинулся, выпячивая свою травму.

  -Эй, идите сюда, - Женя поманила к себе альпинистов, им благодарность причитается, кстати, - получите свои поцелуи в комплекте. Нежные, долгие и страстные.

  Усмехнулась когда они, волнуясь и суетясь, выстроились перед ней в шеренгу из двух героев. Подошла к каждому и подарила по такому поцелую, что я тоже вдруг захотел, без страховки, срочно спуститься к реке и ловить рыбу. Ага... за зайчика такой благодарности не причиталось... Да никто и не догадался попросить. Следующий раз буду умнее! Да. О Митяе следует сказать особо. Он приревновал! Позеленел от злости и по ходу у него даже аппетит пропал. Так, дружище. Давай рассудим. Ты уже привык к тому что "твоя девушка" ходит и сверкает своей голой задницей перед всеми? И к поцелуям привыкай. Я задался целью тоже получить такой же, а может быть даже и лучше, заслужив его своим геройским поступком. Сегодня, увы, я ничем не отличился. Ладно, проглотим и на будущее сделаем выводы.

   - Ха-а-а-риус! - Протянул Валера после поцелуя в комплекте, довольно потирая руки и присаживаясь к костру. Он весьма удовлетворён собой, что лёд тронулся в его сторону.

  - Не хариус, балда, - со знанием дела поправила его Рыжая, - форель.

  - Хариус, тебе говорю, хариус.

  - В нашей общаге есть девица, - Рыжая лукаво взглянула на Валеру, - всё время говорит: "Во, бля! Во, бля!"

  - И что?

  - Вобла... потому что.

  - И что?

  - А ты у нас, "Хариусом" будешь!

  - Гы, гы, гы, - заржал Толян, - Хариус! Харя у него, - вытянул вперёд большой палец в позе "ок-кей", - Во, бля!

  - А ты, как была "Ржавой", так и останешься...  - беззлобно огрызнулся Валера.

  - Неее, - вступился за неё Толян, - Она у нас "Жесть".

  - "Жестянка", - влез я с поправкой.

  И все согласились, до жести ей ещё дорасти надо. Жестянка. Мы навалились на еду как изголодавшиеся за зиму медведи. Ну и заполняем промежутки между жевательным рефлексом содержательной беседой.

  - А где вы работаете? - спросила Жестянка, ловко найдя тему для разговора. Потому что, она в курсе, что мужика ничто так не умиляет во время трапезы, как две темы: про работу и про баб. Про баб здесь неприлично говорить, значит про работу.

  - Мы, - расползлись улыбкой альпинисты, - охранники в банке!

  Сказали и синхронно пошлёпали кулаком себе в ладонь. Типа, на крутых деньгах сидим и охраняем их как церберы. Ну, а мы? Что про нас, остальных, сказать? Как и говорилось ранее - офисные мальчики, в такой фирме с гордой, американской приставкой ЛТД. Я пространно попытался объяснить, но, верю, Рыжая ничего не поняла. Такое трудно понять, а внятно объяснить тем более. Пришлось переключаться на образное мышление.

  - Ну-у-у. У нас - индивидуальный подход к каждому клиенту.

  - Это как?

  - А, приди к нам в бриллиантовых серёжках и котлах от Ролекса - посмотришь.

  Вот и всё, что можно сказать положительного о нашей фирме. А так... Я, Ромка и Митяй одни из тех многих мальчиков в галстучках, что обязаны подчиняться корпоративной дисциплине и тащиться на работу, ровно в восемь, ноль, ноль. Делать улыбчивые рожи клиенту, когда хочется послать этого капризного урода на все три буквы известного слова . Быть некурящим с рождения, потому что, денег за перекуры не платят, а наоборот. О прочих безрадостях нашей героической жизни на работе, лучше помолчать. Так что, поговорю о Митяе и данном моменте у костра.

  Митяй бесится. Он рассчитывал на всё внимание Ржавой без остатка, но получал его ровно столько, сколько заслужил, одну пятую на всех. Сидит и тихо кипит. С недовольной миной разворачивает подпаленный лопух. Обжигается. Я наблюдаю за ним, потому как мне интересно. Ведь я тоже Рыжую хочу и если прикинуть, то как я, никто из всех присутствующих, но не возникаю и не рыпаюсь. Понимаю ведь, что не та девочка, которую можно приковать и любоваться лично. Вот мою, например, можно, да её и не надо приковывать, она сама выковала цепь потяжелее, накинула себе на шею и ластится маленькой болонкой, в глаза заглядывает, ждёт хоть случайной ласки.  Если развивать эту мысль дальше, то с выводами далеко зайти можно. Хочу ли я Танюху, как хочет она меня? Нет, конечно. Я просто воспринимаю её как удобную для себя, ничего не требующую взамен. Люблю ли я её? Таких не любят,такими пользуются. Рыжая - совсем другое. Митяй, наконец, не выдержал и понёс пургу, крепко замешанную на ревности. Дословно не помню что именно, но ключевой момент силён в своём трагизме... Митяй после тирады ревности и желчи,  вдруг гордо заявил:

  - ...Так что, кого хочу того и ебу. А вы, бабы, соглашаетесь с этим или нет, мне по барабану.

  Рыжая с интересом выслушала всю эту ахинею, улыбнулась ему очень ласково:

  -  Родной, ты ещё не полюбил никого так, как самого себя. Можешь не согласиться, но я тоже ебусь только с тем, кого хочу. Так что иди, еби кого хочешь, мне по барабану.

  Но это ещё не трагизм. Трагизм ждал нас всех, каждого по отдельности, чуть далее:

  - А с кем бы ты из нас... пошла? - Ляпнул я и над костром повисла тишина.

  Жестянка обвела всех загадочным взглядом останавливая его на каждом на пол секунды. Затем по второму кругу. Все затаились, напряженно ждут.

  - С ним, - она кивнула на Ромку, - Может быть...

  Я расстроился. Все мои телодвижения и порхания, напрасны, как напрасен любой труд в принципе и вообще. Ну, да, конечно. Ромка крут. Он так крут, что даже если перчатки на рогах мотоцикла повесит и те пальцы топорщат. Как его не выбрать? Альпинисты поникли, Митяй заткнулся, а Ромка:

  - Со мной?

  - Ага, - кивнула Рыжая просто, будто сказать такое вслух, при всех, обычное дело, как взять и слопать чилийский перчик, пожжет малость и всё равно кайфом обернётся, - а может и нет...