ГЛАВА 5.
1701 Words
Через два месяца путешествий Снейп приобрёл вполне
туристический вид, старый потрёпанный рюкзак, потёртую маггловскую одежду
и статус вечного инкогнито. Ночной перелёт до Флоренции прошёл без
приключений. А утро в древнем городе обещало быть восхитительным. Конечно,
мастер тёмномагических искусств планировал посетить ряд знаковых мест
магической Италии, пообщаться с несколькими коллегами-зельеварами,
встретиться с парой мастеров-артефакторов. Но первый свой день во Флоренции
он собирался безраздельно посвятить древнему городу, отдать дань уважения
великому искусству, пошататься по улочкам и закоулкам. Маггловский город был
прекрасен сам по себе. Но Северус быстро осознал, что древние стены пропитаны
особой магией, они говорят с путником, стоит только прикоснуться и закрыть
глаза. В них не просто заключена история, в этих камнях она до сих пор жива.
Эта особая вибрация заставила задуматься о правильности отнесения камней к
пассивной природе. Если они способны хранить не просто магический отпечаток,
а именно жизненную вибрацию каждого времени, свидетелями которого стали,
то, возможно, эту информацию из них можно как-то извлечь или считать. Для
человеческого существования эпоха Леонардо давно завершилась. Для каменных
стен древнего города она длится и теперь, во всей протяжённости, вместе со
всеми последующими, не вытесняя друг друга, а увеличивая вокруг себя
параллельные миры.
Это удивительное открытие дало Северусу повод для размышлений на целую
неделю. На Сан-Марко профессор около двух часов просидел в уличном кафе,
просто наблюдая за суетящимися туристами, отмечая наглость совершенно
непуганых голубей, впитывая насыщенность и плотность жизненной силы,
наполнявшей старинную площадь. Было удивительно, что совершенно не нужно
никуда спешить. Никто не задавался вопросом, почему мрачный человек с
пронзительным тёмным взглядом битый час сидит за столиком с чашкой кофе.
Здесь никому не было до этого дела. Он ночевал в разных частных гостиницах,
обустроенных в исторических зданиях, просто потому, что ему нравилось
находиться внутри этих звенящих историей комнат. Выглядывать из крошечных
мутных окошек прямо на оживлённые туристические улицы, разглядывать не
только лицевую сторону города – его витрину, но изучать изнанку, доступную
далеко не всем чужакам.
В итоге, Снейп задержался во Флоренции на полтора месяца сам того не
ожидая. Он обходил стороной официальные экскурсии, предпочитая
самостоятельно рыться в библиотеках и на книжных развалах, получая только ту
информацию, которая была интересна ему. Праздным любопытством он не
страдал.
Знакомый артефактор заманил Снейпа составить ему компанию в поездке в
Торенто – замечательный город на севере Италии. Здесь удалось провести ряд
экспериментов с магической проводимостью строительного материала, из
которого в основном сложены стены зданий исторической части города. Северус
определил, что напитанность историческими событиями и эмоциональная
направленность переживаний этих событий влияет на хрупкость или же,
напротив, прочность материала. А также на то, как эти материалы можно
применять в зельях или артефакторике. Так, что привычное для магглов понятие
«намоленность места» действительно имеет фактическое подтверждение. Там,
где столетиями проводились казни или пытали людей – кирпичная кладка
способна проводить почти исключительно тёмную магию. Вблизи храмов или
древних святынь камни становились прочнее, и свободно аккумулировали в себе
светлую энергию, живо реагируя на магию стихий. В городах на побережье
Италии или построенных на каналах, таких, как Венеция, каменная кладка лучше
всего закрепляла магию воды, а огненной более всего сопротивлялась.
В гористых районах старинные здания были сложены из материалов, более
всего склонных проводить магию земли или воздуха. А вот в центре крупных
современных городов, где ещё оставались исторические районы (потому что
бетон и пластик почти полностью антимагичны, даже почти не сохраняют
магический след) – толи за счёт агрессивной среды, толи быстрого современного
ритма – лучше всего укоренялась и применялась огненная магия.
Этим исследованиям Северус посвятил более полугода. Все свои выводы и
результаты экспериментов тщательно фиксировал и документировал в журналах.
Оказавшись однажды в провинциальном городке на востоке Чехии, в
маленькой полуразвалившейся церкви, Снейп решил подняться на крышу, чтобы
оглядеть окрестности. Магический фон здесь был не слишком высок, особых
экспериментов он проводить не планировал. Но стандартный набор проб провёл
– это стало уже рутиной, ритуальным действием. Но собранность и дисциплина
делали зельевара поистине весьма успешным учёным.
Оказавшись на крыше, прислонившись спиной к обвалившемуся местами
куполу, Снейп опустился на нагретый вечерним солнцем парапет и прикрыл
глаза, пытаясь почувствовать магическую вибрацию этого почти заброшенного
магглами здания. Сосредоточившись, он словно уплыл в неизведанные глубины,
со стороны могло показаться, что он задремал.
И вдруг, резкий, как порыв ветра, голос в голове: «Грейнджер! Твою мать! Где
тебя носит? Почему я должен искать тебя по всему Лондону? Тащи свою тощую
задницу в мой офис!» – Драко, узнал Снейп.
Северус распахнул глаза в изумлении. Да, он чуть с крыши не свалился от
внезапности. Что это было вообще? Какой Лондон, он в каком-то захолустье в
Чехии. Причём тут Грейнджер? Он ничего не понимал.
Одна из проблем Северуса Снейпа, когда он принял решение покинуть
Британию, постоянно появляющийся перед глазами мучительный образ девочки с
каштановыми непослушными волосами и внимательным тёплым взглядом, не то
чтобы решилась, но перестала его беспокоить, стоило только заняться серьёзным
исследованием. Он по-прежнему видел её лицо перед сном, и даже как будто
вспоминал с некоторой нежностью, тянулся к нему. Но теперь он был намного
бледнее, словно угасал в памяти месяц за месяцем. А теперь там остался
затёртый от времени колдоснимок, воспроизводящий одно и тоже движение.
Не то, чтобы он не вспоминал Грейнджер всё это время. Но как-то менее
болезненно, менее обвинительно и требовательно, словно примирившись с самой
неизбежностью её существования в его жизни. Да, образ бледнел. А когда ему
начинали сниться особенно тяжёлые, мучительные сны, когда он снова умирал от
приближающийся пасти Нагайны или наблюдал со стороны самые коварные
пытки змеелицего, – Северус сознательно всматривался в спасительный образ
девушки перед сном, как будто это был скрытый от всех маяк, засвеченный во
тьме только для него. Который не должен погаснуть, пока он не решится
вернуться домой.
И вот теперь, вдруг, этот странный флэшбэк. Откуда? Почему Гермиону зовёт
Драко? Да ещё так грубо, будто имеет на неё какое-то мордредово право. Что там
у них твориться, что помешали мирному исследованию профессора?
Снейп глубоко задумался, пытаясь снова сконцентрироваться на вибрациях.
Но ничего знаменательного больше не произошло. А вернуть мысли к
предыдущим задачам уже не получалось. Он попытался проанализировать
случившееся. Это было похоже на бесплотный сигнал, может быть голос,
переданный через патронуса? Какой патронус у Малфоя? И может ли он вообще
его вызывать как бывший пожиратель смерти? Но, допустим, может. Как,
грёбаный Мордред, он мог услышать его здесь? Это должно означать, что
девчонка, которой адресовано послание где-то рядом. Но она не может быть тут.
Это абсурд какой-то. Северус огляделся по сторонам. Вид с крыши открывался
изумительный. Солнце только что закатилось за верхушки елей вдалеке, ещё
оранжевевшее небо было почти безоблачным. Снейп запустил поисковые и
сканирующие местность чары, затем выпустил Редукто – ничего. Ни волшебников,
ни магглов в округе не было.
Снейп спустился с крыши, повернул к местной таверне, присмотренной ещё
по пути сюда, чтобы поужинать и переночевать в тепле. Февральские ночи были
ещё ощутимо морозны. Всю дорогу он размышлял над странным происшествием.
Словно затаённая тревога вновь поднимала голову в его душе.
Он решил, что как только доберётся до ближайшего магического поселения,
отправит Драко сову и потребует объяснений. Но пока, можно было
удовлетвориться сытным ужином и ночлегом в тёплой комнате с чугунной
печкой.
Как только Снейп опустил голову на подушку и закрыл глаза, его словно
подбросило на кровати. Он вдруг отчётливо понял, что образ веснушчатой
гриффиндорки ему не явился. А когда он вообще его последний раз видел? Да,
нет. Видел. Кажется вчера ещё. Просто это стало настолько привычно, что они
перестал замечать. Он снова положил голову на подушку, зажмурился… И
ничего. Он видел картинки прошедшего дня, перебирал в памяти лица знакомых,
преподавателей, учеников. А её лица увидеть не мог.
Северуса охватила паника. Может что-то произошло? Может, она ранена или
вообще, мертва? Поэтому образ пропал? Со смертью долг жизни должен был
исчезнуть, так ведь?
Не в силах более терпеть эту тревогу, Снейп намеревался уже отправить
Драко собственного патронуса, зажмурившись, подбирая подходящее
воспоминание… Как образ Грейнджер всплыл в сознании. Чуть более бледной и
болезненной она была в этом видении. Но была. Снейп повалился на подушку, а
из его палочки вырвался маленький сноп серебристых искр. «Какого драккла это
было?»
Снейп стёр рукавом испарину со лба, сел и всё же попытался вызвать
патронуса. И… Лёгкое серебристое облачко искрящейся пыли взметнулось в
воздух и рассеялось в пространстве комнаты. Он что, теперь не может вызывать
патронуса? Снейп зарычал от злости. Столько месяцев он проводил своё
исследование, путешествовал, открывал новые горизонты, и всё было нормально.
Может это следствие стресса? Он просто испугался внезапно возникшей слуховой
галлюцинации. Только и всего.
Спустив ноги с кровати, он снова попытался сосредоточиться на лучших
воспоминаниях. А перед глазами только обеспокоенный взгляд этих карамельных
глаз и бледных веснушек на носу. Да, что ж за мерлиновы портки!? Он снова
зажмурился, попытавшись очистить сознание, но вместо хороших и счастливых
воспоминаний перед глазами вставали мрачные картины подземелий Малфой-
мэнора, где пытают и убивают полукровок и магглорожденных. Нападения
пожирателей на магические деревни, садистские наклонности ближнего круга,
безумный смех Беллатрисы…
Открыв глаза, Снейп натягивает штаны, запахивает плотную куртку и
выбегает на воздух. В кармане остатки маггловской пачки сигарет. Он курит
редко. Мистический опыт от этой безвкусной травы не получишь. Но сейчас, он
хватается за первое, что есть под рукой, чтобы отрешиться от мрачного
воспоминания, которое так долго пожирало его изнутри прежде, но уже давно не
являлось так явно. Он уже думал, что избавился, что излечился. И вот оно. Победа
пожирателя смерти над профессором!
Снейп выкурил две крепкие сигареты подряд, почувствовал, как его слегка
повело, голову качнуло, взгляд поплыл. Хороший табак. С непривычки аж
выключает. Затем он поднялся в комнату, скинул сапоги, куртку и повалился на
кровать. Зажмурившись, он увидел образ Гермионы, почти такой же яркий, как в
самом начале – в первые дни после пробуждения. Только в ней самой что-то
неуловимо изменилось. Словно она ещё больше похудела и побледнела. Но это
ведь невозможно, правда? Это лишь воспоминание. Оно не может меняться, как
ему вздумается. Не может и реагировать на реальные обстоятельства. Оно
зафиксировано памятью в определённый момент и застыло.
Скорее всего, это встревоженное сознание Снейпа подправило облик девушки
в соответствии с его волнением за неё. Он попытался пролистать воспоминание
чуть вперёд, где она улыбается и с облегчением произносит: «Профессор! Вы
вернулись! Слава Мерлину! Я так волновалась!» и накрывает его ледяную ладонь,
лежащую поверх больничного одеяла, своей, тёплыми пальчиками едва касаясь
кожи, но всё равно согревая. «Ты тоже заставила меня поволноваться,
Гермиона!» - мысленно произносит зельевар. «Почему?» – удивлённо спрашивает
девушка. «Ты исчезла!» – отвечает он. «Но, ведь ты тоже исчез, Северус!» –
укоряет она. «У тебя всё в порядке?» – «Да. Теперь всё хорошо», – и снова робко
улыбается.
- Writer
