Глубина

У правителя осьминогов

- Спишь?

После второго года им выдали отдельные комнаты в башнях. Тэрве проскользнул в комнату друга, таща ему клешню от омара. Завтра должно было быть распределение, и Мирву никак не мог уснуть, ворочаясь на кровати.

- Если наставник тебя поймает, нам влетит. Мы должны сохранять смирение и что-то там еще.

- Молчи и ешь. Я же видел, ты за ужином от волнения ни мидии не проглотил.

Они помолчали, сидя на одной лежанке, обтянутой водорослями.

- Надеюсь, я тебя еще увижу. Вот меня распределят во дворец, я приеду, а ты выйдешь с маленьким принцем, и мы…

- Не говори глупостей. Вон сколько пытались, причем тут я…

- Но ты особенный!

- Вот только я не люблю твоего короля, Тэрве. Не люблю - и все! Да, меня связывает данное слово. Да, я попытаюсь. Но если не получится, то меня ждет муж. Которого я люблю и которому бесконечно предан.

- Вечно вы русалки, что-то придумываете. Я слышал, король очень любит своих наложников, балует их. А ты к какому-то акулару сбежать хочешь. И что там у него хорошего?

- Отсутствие щупалец, - ядовито ответил Мирву, прожевывая кусочек омара. - А ты любишь за что-то хорошее? Неужели у тебя нет кого-то, кто бы тебя там ждал за дверями? Кто волновался бы, как ты пройдешь завтра испытания?

Тэрве изобразил нечто вроде пожатия плечами и щупальцами.

- Говорят, источник меняет физически и душевно. Ты забываешь все, что было до этого, он делает тебя новым, готовым к знаниям и прочему. Если ты не готов, ты навсегда становишься его пленником, пополняешь энергию источника. Сложно ждать, когда не знаешь даже, выживешь или нет. У нас маги не так часты, но почти все они сироты, знаешь. Ждать и печалиться о нас некому. Но… Буду ждать тебя завтра! Спорим, я пройду испытание быстрее всех?Друг весело булькнул и умчался за дверь, оставляя русаленка в растущей тревоге - что же будет завтра, когда два с половиной года его заключения кончатся? Поразмыслив еще немного, Мирву кое-как улегся на постели из водорослей, свернувшись в кружок и обнимая себя за плечи. Закроешь глаза - и представляешь себе, что это руки Лаэрта. Только на самом деле его рядом нет. И не будет. Жила внутри надежда на то, что акулар не отчаялся и не забыл его, и что осьминоги не солгали, когда отпускали его... И все равно иногда в страшных снах Мирву казалось, что его супруг сейчас где-то в каменной клетке, куда его заточили за то, что посмел бросить царству осьминогов вызов, и гниет там заживо или умирает от голода... Или вовсе мертв. Мысли это были нехорошие, и Мирву приказал себе поскорее выкинуть их из головы. Нет, нет, они еще увидятся. Иначе ради чего это все? Задумаешься, и кажется, что жить не стоит. Уж лучше не терзать себя...Так он и уснул, а наутро вскочил одним из первых: все-таки день предстоял важный.Их выстроили в процессию. Каждый нес в руках охапку водорослей и мидий - дар источнику. Медленной вереницей двигались они вдаль, за пределы тех мест, где осьминоги селились, в глубины океана по узкому ущелью. Мирву воображал себе источник как яркий свет или, может, подземный вулкан с ярко-оранжевой вырывающейся из него лавой, но вместо того в ущелье становилось все темнее и темнее. Наставники их оставили, и молодые осьминоги двигались сами, почти на ощупь. Стало тревожно, Мирву пробрала дрожь. Дно пошло вниз, а потом стены расступились - и перед ними оказался обрыв, уходящий вниз. Там расстилалась огромная черная воронка, водоворот, уходящий в глубины. Потоки воды, образовывая подводные вихри, утягивали за собой вглубь любую добычу - утащили и их жалкие подношения. Что-то глухо рокотало внутри. А потом Мирву услышал дальний тихий зов. Он не походил ни на грубые голоса акуларов, ни на нежные песни русалок и сирен. Он был безликим и в то же время бесконечно мудрым. Ни одно слово нельзя было вычленить в этом печальном зове, но слышалась в нем бесконечная мудрость и бесконечная грусть. Он звал к себе, звал тысячей голосов, сплетавшихся в общий хор, и не просто звал, а проникал в разум. За ним хотелось следовать, поскольку он обещал несметные богатства и бесконечное счастье. Мирву опомнился тогда, когда увидел, как затягивает внутрь молодого крупного осьминога. Его тело трепыхалось в вихре, его носило, как щепку, и и он безвольно уходил вниз, в черный кратер, пока не исчез совсем. Многие осьминоги сопротивлялись зову, цепляясь щупальцами за выступы скал, и Мирву до крови расцарапал пальцы, не давая затянуть себя следом. Не помня себя от страха, он поплыл назад.Вернувшихся приветствовали как прошедших одно из самых важных испытаний, хотя Мирву до сих пор казалось, что он оглох от ужаса и ничего не слышит и не понимает.Затем для тех, кто смог вынести зов источника и не подчинился ему, наступил черед других испытаний. Перед крупными осьминогами у него было преимущество - гибкость и ловкость. Он юрко сновал меж ними, первым прошел испытания на скорость, зато, как обычно, показал себя не лучшим образом, когда соревновались в силе и в метании гарпуна. Ничего, у каждого свой талант. Вот и насчет него два старых осьминога из числа наставников долго спорили. Один хотел направить его в палаты исцеления, где русал с его умелыми руками и острым взглядом пригодился бы, другой говорил, что магический дар и умение управлять огнем нельзя оставлять без присмотра, и Мирву создан для боя.Тэрве без сомнения отправили именно туда, к осьминогам-стражам, но не простым, куда набирали всех, был бы претендент сильным, а в особую стражу, где кроме мощи требовался еще и находчивый быстрый ум - охранять сокровищницы и дворец. Мирву попрощался с другом. Наверняка его сейчас отправят к другим целителям, и он снова окажется в неизвестном месте, вдали от всех, к кому успел привыкнуть... Но нет. Вместо этого от правителя осьминогов пришло письмо. Принес его королевский страж. И зачитал, к разочарованию обоих старых наставников. В письме Мирву приказывали отправиться обратно.- Этот русал - собственность короля и должен стать одним из его супругов. Обучение он прошел, и его величество вновь желает видеть того, кто...

Мирву похолодел, но тут же одернул себя: что, он всерьез рассчитывал, что король забудет об обещании? Ему только и осталось, что грустной рыбкой поплыть вслед за стражником во дворец. Под хвостом мелькало песчаное дно, и Мирву механически считал все крупные раковины на пути, пока не почувствовал, что кто-то аккуратно трогает его щупальцем за плечо. Он недовольно обернулся - и тут же расплылся в улыбке.

- Тэрве!

- Тсс, тише. Как видишь, меня отправили во дворец стражником к королю. Все как мы и мечтали! Может, еще увидимся. Попрошусь, чтобы меня поставили охранять твои покои.- Тише ты! Тебя казнят, едва ли услышат о таком. Я же наложник, тебе на меня и смотреть нельзя, не то что разговаривать у дверей!И все же Мирву был рад его видеть, неловко взяв за щупальце, надеясь, что никто не услышал и не увидел их. В море беспокойства и печали этот несносный осьминог был единственным, что могло утешить его истерзанную душу. Тут сзади послышался окрик Распорядителя, и Мирву забрали. Препроводили к его покоям, и оставили там, тяжело осматривающегося и подплывающего к кровати, на которой лежали украшения и цветы - чтобы он мог быть достойным правителя осьминогов. Придет ли он сегодня, или же нет, предпочтет помучить, потерзать того, кто уже хочет отправиться домой? Как знать. Домой... Что для него это слово? Память услужливо подкинула мелкий песок, их грот, страшных рыбин, мидии, водоросли. Солнце или же светильники акуларов. Все будто бы было в другой жизни. Лаэрт. Помнил ли он его? Отец - живой ли он, мало ли что могло произойти за эти два года? Может быть, они и вовсе забыли, отринули маленького русала, что был среди них? Мирву подплыл к зеркалу, осматривая себя будто бы чужими глазами. Тренировки не прошли для него зря, как и усиленное питание магического ядра. Он вырос раза в полтора. Раздался вширь, стал похож на своего отца. Отросли плавники вдоль задней части хвоста и внизу. Гребни за ушками раскрасились в цвета темного моря - что ему удивительно шло в сочетании с пятнистым бирюзово-белым хвостом. Мирву развел руки, сосредоточился, чувствуя, как на ладонях вспыхнул магический огонь. Сегодня зелененький, он сдерживал его мощь, чтобы вода не грелась вокруг него. И сжал ладони, туша силу в себе и отплывая к кровати.К чему эта сила, если ты не можешь ее применить?К вечеру за ним пришли. Мирву осмотрел себя, равнодушно, проплывая мимо зеркала.- Куда мы плывем?- Правитель устраивает праздник в честь твоего возвращения.Русал отвернулся. Всколыхнулось верхнее покрывало, украшенное ракушками и золотыми монетками, растеклось по плечам, но он ничего не сказал, следуя за распорядителем.- Ну улыбнулся бы хоть, что как на похороны?Распорядитель оглядел мрачного русала - ох, не нравились ему маги, совсем не нравились! Совершенно, черт подери!- Улыбнись, я сказал!- Я маг, а не шут. Не забывайся!Мирву вдруг взглянул ему в глаза. Холодно, спокойно, с угрозой, и осьминог отшатнулся, чувствуя в нем силу, но не имея права поднять руку на того, кого ждали.- Ты пожалеешь.- Уже пожалел. Что остался тут, тогда.Дверь распахнулась, он вплыл первым, нарушая все законы и мыслимые правила приличия. Обернулись аристократы, увидев его и не услышав объявления. Зашептались, услышав запоздалое приветствие, и расступились.- Мирву, королевский наложник-маг.Вот как, значит, его теперь зовут. Сначала утроба, после маг.Мирву криво усмехнулся, проплывая вперед и чуть смутившись, увидев на королевском месте осьминога куда крупнее обычного, но явно не такого, как он видел когда-то. Иллюзия? Или правитель сменился, а ему никто не сказал?

В мыслях своих он услышал чужой голос: "Всего лишь мой новый образ, не волнуйся..." - русал отмахнулся, выгоняя голос из своей головы, и осьминог забулькал в смехе, поднимаясь.- Я рад, что ты вернулся живым, маленькая русалка. Неужто хоть кто-то в вашем племени держит слово? Я удивлен, что сказать. Надеюсь, твой путь сюда был ровным, как песок.Оставалось только склониться еще раз - король и поприветствовал и напомнил об обязательстве и вежливо указал, что плохо себя вести не имеет смысла. Мирву нашел в себе силы улыбнуться. Уже одно то, что он так долго оставался жив и прошел через это все, не могло не радовать. Узнать бы ещё, как там Лаэрт... Неожиданно вспомнилась заклинание магического зеркала - но не узнает ли об этом его король и, как ни крути, законный супруг? Да, осьминог вполне может прийти в ярость, если до него дойдет слух, что его русалочка ищет своего прежнего спутника...- О чем-то задумался?За пояс его обвили сразу два небольших щупальца, подталкивая к себе. Русал улыбнулся снова, в этот раз увереннее.- Я размышлял, не станут ли травить меня другие фавориты вашего величества.Огромный осьминог забулькал.- Ну, ну, с чего ты взял? У тебя особый статус. Моим советникам ревновать ни к чему, у них другие цели и они отнюдь не жаждут разделить со мной ложе. Да и ты, мне кажется, кривишь душой. Не об этом ты думал. Да?- Вы очень умны, - ответил Мирву уже чуть грустнее. Он был благодарен гигантскому осьминогу уже за то, что тот не стал лезть глубоко.Неожиданно по огромному залу разнеслись глухие рокочущие звуки, похожие на раскаты грома, какой Мирву иногда слышал там, наверху. Он вздрогнул, и гигантский осьминог прижал его к себе.- Это наш подводный орган. Начинается церемония. Иди, - он подтолкнул его щупальцем в спину. - Мы должны доплыть по разным пещерам до жертвенного зала. И не вздумай сбегать.- Ни за что.Это Мирву мог обещать точно. Смысла в побеге и в том, чтоб выводить из себя короля, не было.Под звуки отдаленной музыки, мрачной и глухой, Мирву во всем его убранстве долго плыл по черному длинному коридору, стараясь даже кончиком хвоста не задевать его стен - они казались холодными и склизкими. А затем его неожиданно ослепил яркий бьющий в конце этой глубоководной пещеры свет и гомон множества голосов. Там стояло множество придворных - в основном осьминоги, но встречались и акулары из дворцовой стражи, видимо, начальники, судя по богатому убранству, и даже пара русалок - тоже чьи-то супруги. Мирву пересёк огромный зал под взгляды и перешептывания. Сперва он чутко вслушивался, улавливая их, но ничего дурного не слышал: одни поражались его белому окрасу, другие молодости, третьи тому, что он не просто красивый наложник, а ещё и маг. Вскорости он достиг огромного белого камня, который был освещен солнцем сквозь толщу воды так ярко, что выглядел светящимся изнутри самостоятельно. За ним, в глубине, с другой стороны угадывалась огромная темная тень владыки всех осьминогов.- Умница, не опоздал.Мирву протянул ему руку. Брак меж осьминогами совершался так же, как между другими подводными народами - через кровь.- У меня слишком толстые щупальца, - негромко сказал король осьминогов. - Возьми жертвенный резец и рассеки мое щупальце и ладонь самому себе.Мирву увидел в углублении белого камня белый резец, плоский и обтесанный, с зазубренными краями, и не дрогнув сделал то, о чем его просили. В воде смешалась его алая кровь и пронзительно-голубпя - правителя осьминогов. Капли переплетались и смешивались, и Мирву был так поражен этим, что не заметил и лишь позже почувствовал, как своим крупным щупальцем обвивает его за талию огромный осьминог и увлекает его прочь.Русал пришел в себя уже после того, как они очутились в широком огромном зале, который был ему смутно знаком: то были покои правителя осьминогов. И щупальца, крупны и поменьше, одно за другим увлекали его к себе. Внешние, толстые, служили для передвижения, защиты иди хватания, но коме них у гигантского осьминога были внутренние отростки, более тонкие и нежные, которыми он пользовался для приема пищи или, как выяснилось сейчас, для забав со своими наложниками. Щупальца покрупнее обвили талию и запястья Мирву, другие, потоньше, откровенно дразнили и поглаживали его нежные места. Кончик одного отростка ввинтился ему в узкое отверстие, прикрытое анальным плавником, и присоски заставляли его буквально вывернуться наружу. Ощущение было болезненным, но король осьминогов орудовал так умело, что становилось приятно. Несколько щупалец присосками исследовали его тело, гладили соски, обвивались вокруг хвоста, залезали в рот, не боясь русалочьих зубок. Мирву тихо простонал, но вытолкнуть из себя сразу два настойчиво проникающих внутрь щупальца не мог.- Тебе нравится, моя маленькая русалочка?

Голос правителя осьминогов звучал словно бы в его голове. Мирву кивнул, сказать что-либо он не мог из-за щупальца, переплетавшегося с его собственным языком. Выходит, этот огромный монстр мог доставить удовольствие, и ещё какое? Наверно, не удерживай он сейчас Мирву на весу, он бы упал, обессилевший.

- Но это-то всего лишь игры, - сообщил ему голос правителя.

Как следует растянув Мирву сразу тремя отростками, он притянул его ближе. Окружённое несколькими совсем маленькими и нежными щупальцами, виднелось отверстие, из которого обычно выходила стрекательная жидкость, а иногда и семя. Присосавшись крепко к щелочке Мирву, он выпустил в него целое облако белого семени, которое растеклась внутри, прокалывая и распирая. Мирву колотил по воле хвостом, но высвободиться не мог, поскольку ещё одно большое щупальце мигом заткнуло его шёлку, проталкивая семя ещё глубже внутрь.

- Потерпи немного, и скоро я тебя отпущу, - пообещал осьминог.

Мирву, который вначале извивался от боли и щекотки, вскоре затих. Боль постепенно проходила, и он успокаивался.  - Больно только первые несколько раз, - заметил осьминог, отпуская вдруг сомлевшего юношу, точнее, бережно перекладывая его на уже подготовленную лежанку.

- Первые несколько раз?

Мирву почувствовал, что еле ворочает языком. Что с ним? Это яд? Отрава? Что, черт подери, происходит?

- Небольшой побочный эффект. Спи. Проснешься быстро. И да, ближайшие три дня ты будешь со мной.Три дня. Три дня... Эта дата стучала в голове у Мирву, но говорить уже становилось слишком сложно. И сон сморил его, заставляя сомкнуть глаза.- Это всегда так больно?

Он ел, отдыхая после последнего совокупления и честно говоря, надеясь уже поскорее покинуть этот зал.

- А тебе было больно все время?

- В последний раз не очень. А так - да.- Ты привыкнешь. И наложники тоже. Все привыкают. Состав нашей спермы несколько... Отличается. А сейчас ешь - и тебя проводят отдыхать. Через неделю тебя проверят, и... посмотрим... благослови тебя боги.

Последнее осьминог уже пробулькал на своем языке, но за два года Мирву уже его выучил, да и Тэрве периодически ругался с ним на этом бульканье, заставляя смеяться на особо смешно звучащих конструкциях...- Отдохните и поспите, молодой господин.

Молодой слуга плавал по его комнате, выгоняя рыбок и взъерошив водоросли, чтобы проверить, нет ли там чего-то опасного.

- Если будет что-то нужно, позовите меня, я...

- Иди уже. Спать хочу.

Мирву устало лег, лишь бы отвязаться от надоедливого слуги, и закрыл глаза. Ему снились их поля. Красивые русалочки. Его сильный муж, которому он так и не принес ребенка. Его дом, и отец, и вся прежняя жизнь. Все, что надо будет возвращать после того, как властитель убедится, что они не смогут подарить ему ребенка. Или... смогут?

То, что что-то не так, он понял уже дня через четыре. Сумка в нижней части живота чесалась. Ему нестерпимо хотелось или погладить себя или хоть что-то сделать, а под пальцами ощущалось утолщение. Икра. Внутри него прижилось семя и он подарит королю сыновей. Или дочерей. От одного осознания того, что ему придется остаться, ему сделалось дурно.Заметил это не он один, потому что отойдя от сна, Мирву обнаружил, что вновь находится в высоком зале - только сейчас здесь было светлее и красивее. Сбоку маячила огромная тень - правитель осьминогов, медленно круживший; даже его обычно серая кожа казалась светлой в пронизывающих эти воды лучах солнца. Слышалось мерное бульканье осьминожьей речи, замедленное и глухое, точно гигантский осьминог возносил молитву своим богам или беседовал сам с собой. Но стоило Мирву распахнуть глаза и подняться, как тот немедля метнулся к нему, стискивая тонкими внутренними щупальцами. Русал едва успевал отталкивать их - так больно они его сжимали, и чуть не визжал.- Прости, я сам не свой от счастья, моя маленькая русалочка, - заявил он, и в это можно было поверить. Мирву вообще не представлял, что это огромное создание умеет передвигаться так стремительно и так резво его подбрасывать. Затем он так же резко прервался, и объятия стали куда деликатнее. - Прости, прости, совсем забыл, что я должен тебя беречь... Я чересчур счастлив.Несколько совсем небольших, но очень ловко действовавших щупалец проверили подбрюшную сумку и отверстие под анальным плавником, после чего Мирву наконец перестали сжимать.- Жжёт немного. И чешется, - откровенно признался Мирву. - Я и сам боюсь себе навредить.- О, это не беда, малыш, я приглашу лекаря немедленно, он даст тебе настойку стеблей из особых водорослей. Больно не будет. Наши детеныши рождаются совсем маленькими, ты и сам это наверняка замечал, верно?Мирву кивнул.- Я чувствую несколько икринок - конечно, не изо всех появятся детки, но все же. Пройдет три луны, и они явятся на свет - совсем немного, как видишь. Но я хочу, чтобы ты берег себя.- Вы едва меня не придушили минуту назад.Осьминог, судя по резкому частому бульканью, прерываемому вздохами, рассмеялся.- Знал бы ты, как я рад... И как я не хочу тебя отпускать!Русал глянул на него опасливо. Еще бы: теперь, когда его особенность подтвердилась, его наверняка больше не выпустят отсюда. Остаток дней он проведет взаперти, и никакая магия не поможет против армии осьминогов. Ушные плавники у него поникли, и это очень сказалось на его виде, поскольку правитель осьминогов чутко уловил эту перемену.- Что с тобой?- Вы меня не отпустите?

- Я давал слово! - осьминог, похоже, даже немного рассердился. - И мне ни к чему его нарушать!

- Просто не захотите ли вы еще наследников? - опасливо уточнил Мирву.

- Их и без того появится с дюжину, не меньше. Хоть из одного да выйдет толк.

- А они... будут русалочками? Или с раздвоенными хвостами, как Роан?

- Что ты, глупый. Они будут осьминожками, в этом не сомневайся. Меньше всего я хочу, чтобы тобой воспользовался кто-нибудь еще из моих придворных, но и запирать не буду. Думаю, тебе просто следует выбрать кого-нибудь понадежнее из охраны.

- Пожалуй, такой претендент у меня есть, - Мирву слабо улыбнулся.

- Вот и отлично. Как его зовут?