Иллюзионистка в военной академии

Глава 3

Кри́ста

Кто не в курсе, что такое провал, обращайтесь – в красках опишу. Его светлость Клевеленд, смотрел на меня с высоты своего исполинского роста и желал испепелить. Я наверное впервые не видела на его лице задорных ямочек, прорезающих его щеки, когда он мне улыбался. А ведь Брай всегда мне улыбался. Таким я его запомнила, покидая герцогство тринадцать лет назад. В моем детском мозгу нарисовался образ доброго медведя, который качал меня на коленках, весело приговаривая «кочка-кочка-ямка».

Я помню его большим и сильным великаном, как он подкидывал меня маленькую высоко, как мне тогда казалось, в самое небо. А я весело пищала и хохотала, всегда приземляясь в его сильные и надежные руки.

Думала, я достаточно выросла, чтобы не быть на фоне Свирепого Брайя букашкой. Но нет. Не настолько, чтобы не видеть в нем все того же великана. Только теперь он не добрый и веселый, а злой, как мракобес.

Я упрямо стиснула кулаки и вздернула подбородок, забыв, что лицо у меня битое, как у алкаша. Нарвалась на недовольный взгляд и тут же стушевалась.

- Мне тебя добить хочется, - тяжело вздыхает его светлость. – Какого демона ты решила сбежать? Я бы за тобой сам порталом пришел. Ты же все равно была заочно принята в академию! Зачем весь этот цирк? Этот риск?

Молчу, отвернулась, не зная, как аргументировать так, чтобы мои объяснения выглядели ему не смешными и надуманными, а весомыми и серьезными.

- Кри́сталл, ну объясни ты мне? – неожиданно, не зло, а просящим тоном, говорит ректор. - Иди, присядь, ты на ногах еле стоишь. Во что только встрять умудрилась? - меняет тон Брайтон, беря меня за руку чуть выше локтя. Как раз там, где у меня под относительно свежей рубахой кровили плохо перевязанные ожоги. Я непроизвольно зашипела, но стерпела, не вскрикнула. Правда и моего тихого шипения хватило, чтобы выдать меня с потрохами.

- Добить тебя, что ли, - еще один тяжелый вздох мужчины, и он открывает дверь аудитории, показывая мне на выход, - можете продолжать без меня, - отдает распоряжение приемной комиссии, а мне делает приглашающий жест, предлагая следовать за ним. Мою сумку отобрал, впихнул себе подмышку.

- Как мне к вам обращаться, ваша светлость? – решаюсь я подать голос, когда полные абитуриентов коридоры остаются позади, а вокруг нас образуется тишина и пустота. Только шум шагов Брайтона взлетал под своды высоких потолков.

- Ударилась что ли? – фыркает он, но кинув на меня взгляд, изменил тон, - да, вижу, что неплохо ударилась. Об кого только, интересно.

- Это неважно, - отвожу глаза. Стыдно и обидно, что попалась так сразу. А ведь руку давала на отсечение, что меня никто не сможет узнать. В следующий раз, бросаясь громкими обещаниями, буду уточнять, чью именно конечность ставлю на кон.

– Как вы меня узнали? Я же намагичила отвлечение внимания, моя внешность должна была не бросаться в глаза и не запоминаться.

- Ага, а стиль боя Кайли я по твоим выкрутасам не узнаю? Мы с твоей матерью по молодости столько спарринговали… – смеется ректор, открывая передо мной дверь, - проходи, расскажешь все потом, не при посторонних.

- Посторонних? – удивляюсь я, проходя в помещение, понимая, что оказалась ни где-нибудь, а в лазарете. – Я в порядке, мне не нужен лекарь.

Я сделала шаг назад и даже рефлекторно на груди рубаху сжала, плотнее смыкая края ворота.

- Не дури, Кри́сталл, - хмурится Брайтон и не желая долго спорить, просто хватает меня за шкирку и впихивает обратно. – Ты ранена и я выясню все обстоятельства, даже если мне придется тебя пытать. Но пока, давай начнем с восстановления твоей жалкой тушки. Похожа на воскресшее умертвие. Причем, прилично подгоревшее. И… от тебя несет рвотой. – Делает шаг ко мне, принюхиваясь и внимательно осматривая лицо. Понимаю, что с аналитическим умом герцога трудно что-либо поделать. А вот ему совсем несложно понять, почему меня рвало.

- Уже все прошло, - пытаюсь успокоить Свирепого Брайя. – Меня больше не рвет.

- Больше не рвет, - противно перекривливает меня ректор и плюется зло, - у нее сотрясение скудного мозга, но уже все хорошо…

Молчу, пристыжено. Боюсь дать лишней информации. Сейчас любое слово может оказаться выкручено против меня.

- В таком состоянии тебя матери лучше не показывать… - решает Брайтон, отходя.

- Маме? Она не должна знать, где я!

- Все интересней и интереснее… - бубнит Брайтон и громко оповещает лазарет о нашем прибытии, - ЛЕКАРЯ! – нервно гаркнул он, указав мне на кушетку в приемной, где мы стояли. Пришлось послушаться и примостить свою тощую попу, куда сказано.

Прошло еще пару минут тяжелой тишины прежде, чем дверь в смежную комнату открылась и появилась магиня. Молодая женщина дерзко хмыкнула, оглядев нас с ректором, и вопросительно кивнула головой.

- Ваша светлость, еще обучение не началось, а уже пострадавшие есть?

- Ты мне, Тарра, не язви, а давай приведи в порядок это несчастье, - в тон магине, отвечает ректор и кивает мне. – Раздевайся, Кри́сти, покажи до чего себя довела.

Я покраснела и непонимающе уставилась на Брайтона. А тот смотрел на меня, вместе с магиней, как я понимаю лекаркой. Оба ждали. Я уперлась.

- Я не могу раздеться, - совсем потерялась я, стыдно же.

- Ваша светлость, - понимает, в чем загвоздка Тарра и поясняет, - полагаю, что Кри́сти (вопросительный взгляд на меня, и я киваю в ответ - да, это мое имя) стесняется вас. Думаю, мы тут сами справимся. Без мужланов и солдафонов.

- ЧТО? – возмущенно гаркнул Брайтон и от злости на мою дурость разве что только не заискрился. – Я тебе сейчас устрою «стесняется она»! А ну на раз-два разделась и показала ожоги, пока я тебя не выпорол, коза мелкая! И скажи «спасибо», что я еще Форда не позвал! И Кайли!

- О, да ты меня еще Дианой припугни! – не выдерживают мои нервы, и я выдаю себя с потрохами перед посторонней женщиной. А ведь хотела не афишировать наши близкие связи с самим ректором.

- Раздевайся! – гаркает он.

- Иди в за… - чуть было не послала я герцога по неприличному адресу, но вовремя опомнилась и исправилась, - выйдете, ваша светлость, ваше присутствие необязательно!

- Ах ты, коза! – зарычал тогда он и попытался напасть на меня, видимо чтобы сорвать с меня рубашку собственноручно, но между нами резко встала магиня. Тарра, как последний оплот нравственности встала на защиту моей скромности, раскинув руки в стороны и закрывая своим хрупким телом от негодующего Брайтона.

- Ваша светлость! – с укором повышает голос она.

- Да я эту мелочь с пеленок нянчил, на руках носил и к горшку приучал! Да это я ее научил ходить! Ее первое слово было «Брай»! А сейчас она меня стесняется?! Показывай ожоги или я за себя не отвечаю!

Брайтон Клевеленд

Бабы меня все-таки выперли. Тарра безоговорочно приняла сторону Кристи и, когда я уже был готов их обеих разорвать на части, молодая магиня просто схватила меня за локоть и зашипела зло:

- Или ваша светлость сейчас уйдет, или я наколдую вам понос! Очистим ваш организм от мужской глупости. Даже если вы самолично мыли в младенчестве задницу этой особы, сейчас, надо понимать, что она выросла, а ее тело и психика претерпели возрастных изменений. Включите мозг, ваша светлость и подождите за дверью.

Я был зол. И беспомощен. И унижен. Тарра оказалась права, но мне и в голову не пришло, что ребенок, которого я действительно даже собственноручно купал в ее детские годы, вдруг окажется вредной, характерной и уже половозрелой.

- Идиот, - признался я сам себе, подпирая собою дверь в лазарет, которая была демонстративно закрыта перед моим носом. – Мог и сам подумать… Идиот!

До усиленного слуха доносились женские голоса из-за двери. Тарра задавала свои стандартные вопросы, Криста нехотя и односложно отвечала. Иногда просто угукая в ответ.

Я старался не прислушиваться, но все равно услышал болезненное шипение Кристи и недовольный возглас Тарры.

- Терпи, надо снять. Присохло.

- Все нормально. Отрывайте, - едва слышно отвечает Криста.

- Потерпи. Боль мгновенная…

В ответ Кри́сти застонала и я не выдержал, накинул на себя щит невидимости и незаметным проникнул обратно в комнату, где стараясь не шуметь, беззвучно, страдала юная демоница.

Кри́сталл лежала на кушетке почти обнаженная, кроме неприличного белья на узких бедрах, тело было прикрыто только ожогами.

На полу валялись вещи, подлежащие разве что сожжению.

- Можешь не прятаться, она почти не соображает, что происходит, - выводит меня из задумчивости голос магини. Я хмыкнул и снял свой полог.

- Рассказывай, - тихо велю, наблюдая, как магия льется на хрупкое тело девочки. Не знаю, чего она тут стеснялась показать, если ничего толком не выросло. Тощее, угловатое тельце. Ребра выпирают, намекая, что она возможно голодала. Маленькая грудь торчала острыми пиками, намекая, что ей холодно. Заостренные скулы, каких никогда не было на довольном, сытом личике моей голубоглазой малышки с забавными рожками.

- Нехорошие ожоги, магические, - хмурится моя давняя подруга и талантливая магиня в одном лице. – Что она с магами не поделила?

- Она стонала, - игнорирую вопрос лекарки, смотрю с жалостью на уже бессознательную девочку. Ее глаза закрыты, но каштановые ресницы подрагивают, словно она борется с магией Тарры.

- Пришлось отрывать одежду от ожогов, - сочувственно признается магиня, продолжая водить руками и поливать тело своим исцеляющим волшебством. – Сейчас ей не больно. Сознание пытается бороться, но все равно затуманено. А раны обезболены.

- Ты же сделаешь все красиво?

- Шрамов не останется, - уверенно хмыкает женщина, - но раны тяжелые. Ей понадобится время на восстановление.

- А что с ногами? – осматриваю ее стопы, стертые в кровь, местами мозоли до мяса были.

- Неприятно, да, - недовольно качает головой Тарра, - но я справлюсь. Не смертельно. Хотя, как она шла на таких ногах, вообще непонятно.

- Упрямая, - смотрю с нежностью на спящую демоницу, вспоминая, что ее характер был виден с самого детства. Дертера крод. Трудный ребенок.

- Где же ее так успело поносить по свету? – риторически вопрошает Тарра, перенося свои руки в область лица Кри́сты.

Умелые женские ладони запорхали по избитой коже, оставляя мерцающий след на синяках и ссадинах. Откинула, мешавшую прядь, выбившуюся из общей прически, со лба, чтобы почти у линии роста волос обнаружить еще один синяк.

Я хмыкнул, понимая, откуда такая травма: она пыталась кого-то вырубить головой. Значит, руки ее были скованы противником. Найду и уничтожу!

- У нее сотрясение, - кривится Тарра, сверкая своими ладонями уже на висках Кристы. Глаза магини не смотрели сейчас на тело, которое лечила, они смотрели куда-то сквозь меня и сияли белым светом магии.

- Серьезное?

- Несвежее и несильное, - поджимает губы Тарра. – Ему уже пара дней. Организм почти справился самостоятельно. Я лишь немного помогу. Но отдых ей все же предписан. И лежачий режим.

- А можешь вылечить ее совсем, вот сразу? – наивно верю в чудо.

- Нет, Брай, не могу. Она же не обычный человек, верно? Я вообще не знаю, как все происходящее можно объяснить?!

- Разве нужны какие-то объяснения?

- Ну, хотя бы в двух словах. Кто она?

- Дочь хорошей знакомой. Можно сказать, что я ей помог родиться.

- Ага… а то, что она не из нашего мира, как ты объяснишь?

- Ну, легенду о том, что я гулял по мирам в поисках похищенной сестры, знает вся империя. Верно? Вот и принес в наш мир чужое дитя.

- Ммм, Брайтон, ты понимаешь, что это проблема?

- Нет никакой проблемы, - суровею. – Неважно, где и кем она была зачата. Тот мир отверг ненужное ему дитя. Кри́сти родилась уже в нашем мире. И росла здесь восемнадцать лет. Она под защитой императора и Дианы.

- И твоей.

- Ну, разумеется!

- И как это такая… ммм… привилегированная особа дошла до такого плачевного состояния?

- Сбежала из дома, - нехотя признаюсь. – Но мы еще не знаем причин. Ее три месяца безрезультатно искали. А сейчас вот объявилась. Поступать пришла в разведчики. Под вымышленным именем.

- Небось еще и парнем прикинулась? – понимающе усмехается магиня, не прекращая лечить. – Сколько уже их было таких, отчаянных…

- А сколько еще будет! – с тоской подумал я.

- Может быть, прежде, чем вынести девчонке мозг, дашь ей сначала высказать свою версию?

- А может быть, в наказание не принять ее в академию, а отправить в столицу, под опеку моей сестрицы? Пусть делает из этой чертовки леди?

- Ну… не знаю. Говоришь, упертая? Сбежит снова. Пойдет назло всем. Тут хоть сможешь присмотреть за непутевой.

- Такое ощущение, что моя несносная сестра вернулась в свой трудный возраст и снова свалилась на мою голову, - бурчу недовольно.

- Ну-ну, не сетуйте, ваша светлость, - иронизирует подруга, продолжая свои манипуляции. - Ваша сестрица, насколько гласят легенды, вместо незаконнорожденного приплода, как могла бы, нагуляла себе императорский титул, а вам герцогский. Не так уж все и плохо.

Я хотел было напомнить ей, что вообще-то речь о самой императрице, а титул мне дали заслуженно, а не из-за родства с Дианой, но Кристи отвлекла, снова застонав.

- Ей больно? – осторожно беру тонкую кисть девочки в свои руки, желая подарить ей хоть немного поддержки.

- Не должно быть, - кривит губы Тарра, - возможно, просто дурной сон…

- Слушай, - замялся я на миг, подбирая слова, - А можешь просканировать ее еще на иные повреждения?

- Это, какие? – не понимает меня Тарра.

- Ну, какие-какие? Девочка в полном одиночестве три месяца слонялась беспризорницей по всей стране. Ее ведь мог, кто угодно… обидеть.

- Ах, вот ты о чем, - издевательски тянет магиня и переносит свои руки ниже по телу пациентки, замирает в районе живота, хмурится, заставляя меня нервничать. Потом перетекает еще ниже и замирает. Магия Тарры льется сплошным потоком, отсвечивая то зеленью, то голубизной, то белым светом, расползаясь по тонкому, измученному телу.

- Я не вижу никаких повреждений по женской части. Ее никто не брал силой. Да и вообще она невинна.

- А чего хмуришься тогда? – недоумеваю я, - напугала меня!

- У нее видимо было некачественное питание. Я бы сказала, что… она или крайне мало и редко ела. Или даже… голодала.

Прибью, козу! Вот вычухается и обязательно прибью!

- Я сейчас восстановлю ей стенки желудка. Все не так критично. Но за питанием надо будет следить.

Кри́сталл

Я тяжело приходила в сознание. Меня все время пыталось утянуть какое-то небытие, утащить меня глубже. Я чувствовала, как бездна затягивала меня, не отпуская, не позволяя проснуться. Кто-то или что-то меня звало. Искало. Но не могло дотянуться и оттого злилось и ярилось пламенем в глубине бескрайнего мрака.

Я с усилием разлепила веки, заставляя себя очнуться. Кто бы не являлся мне во снах, мира в душе его явление не дарило. Лишь тревогу. И страх. Эти непозволительные для воина чувства, я усилием воли затолкала куда-то на задворки подсознания и окончательно проснулась.

Комната, в которой я изволила почивать, оказалась роскошной, если сравнивать с моей детской в нашем деревенском доме. Здесь, наверное, незазорно и Диане остановиться.

Двуспальная кровать, усыпанная подушками, в которых я утопала. Резная мебель, гобелены, серебряные канделябры. Шторы и балдахин на кровати с вензелями. Ну, классно! Меня поселили в замке! Все, чего я боялась – уже происходит. И какой смысл был в моем побеге и всех этих мук, лишений и травм, если все равно ничего не получилось?

- Уууыыы!!! – отчаянно завыла я в голос, падая обратно на подушки. Злодейка – судьба! Уже представляя, как мне будут вслед шептаться и плевать студенты, узнай, что я племянница Форда, а сам Свирепый Брай меня с младенчества нянчил, а значит, испытывает ко мне весьма теплые, братские, если не отеческие чувства.

-Гррр!!! – прорычала я в подушку, понимая, что тепличные условия, после моего побега, только усугубятся. Желание пойти нарваться на очередную драку с демоноборцами резко возросло. Лучше погибнуть в бою, чем терпеть унижение от всех вокруг.

- Кри́сти! – раздался неожиданно голос мамы, которую я никак не ожидала встретить в академии.

- Мама! – подскочила я на кровати, путаясь в одеяле. – Что ты здесь делаешь?! Мама, - вдруг дрогнул мой голос, - почему у тебя в волосах эта лента?

Но мать молчала, лишь присела на край кровати, вглядываясь в мое лицо, словно уже и не чаяла увидеть живой. И столько боли и горя было на дне ее глаз. Я невольно перевела дыхание, казалось, что грудь сжимают стальные тиски.

- Мама, почему у тебя траурная лента в волосах? – повторяю вопрос, боясь услышать ответ. – Мам… Где, отец? Где Томми?

- Томми здесь, - поспешно отвечает мать, отводя глаза. – С ним все хорошо.

- А…

- А папы больше нет, - на одном дыхании, выпаливает она, на живо отрывая у меня кусок сердца.