Орк и эльф

Глава 4. Неожиданное происшествие

За пару дней до отправки на юг Глоссэ ушел в лес. Он хотел успокоить душу и нервы. Там было тихо и славно: выпал тонким слоем снег, на котором, как на листе бумаги, читались следы, оставленные птичками и зверями, и он с интересом всматривался в них. Бургуул шел сзади вместе с Крызом, а эльф впереди. Его уши, как локаторы, поворачивались в разные стороны, выслушивая дичь. Долго они шли, бросаясь выслеживать то один след, то другой, и со стороны охота их казалась бесцельным шатанием, но под конец им всем повезло: Крыз учуял запах крупной дичи, и скоро они выследили его, заметив издалека сквозь тонкие ветки и листья. На поляне пасся кабан. Сильный и хороший зверь. Такого будет хорошо отнести в деревню. Задобрить отца Бургуула. Может, тот хоть на время забудет о своих претензиях и недовольстве по поводу того, что его сын связался с эльфом, и не только назвал его слугой, но таскает за собой всюду и общается на равных. Если бы старший орк понял, что ничего дурного в их общении нет, а эльф и сам отличный охотник и воин... Так думал Глоссэ, подбираясь все ближе и ближе, чтобы сделать выстрел. Он успел натянуть тетиву, но неожиданно дерево, рядом с которым он сидел, наклонилось под порывом ветра и начало падать, и это заставило руку эльфа дрогнуть. Его стрела сорвалась и полетела в кабана. Она достигла цели, но не убив, а лишь ранив. Озлобленный зверь взвыл и кинулся на обидчика. Глоссэ тут же забыл о дереве, которое к тому же застряло в кронах соседних сосен и окончательно падать не собиралось. Но он успел сделать лишь пару шагов до того момента, как вепрь на полном ходу протаранил его. Ему казалось, что он отчётливо услышал хруст своих костей, хоть и заглушенный собственным криком. Рык варга и оклики Бургуула, как и неминуемая (как ему показалось) смерть от рук орка кабана потонули в темном беспамятстве, куда провалился раненый эльф.

Бургуул хотел схватить эльфа в охапку - и отправиться поскорей бегом к землянке их шамана, но потом испугался, что осколки сломанных ребер вонзятся эльфу в печенку или еще куда, и, соорудив из двух тонких сосенок нечто вроде саней, оттащил его на этих импровизированных санях волоком. Там они со старым орочьим шаманом вдвоем долго промывали раны и перевязывали его. Эльф был без сознания. Но жизнь не покинула его, несмотря на потерю крови, и это был хороший знак. Бургуул перенес эльфа к себе в юрту и намеревался сидеть подле него сколько потребуется. Однако беда не приходит одна - и выяснилось, что уже через день или два пора будет сниматься с обжитых мест.

К нему заглянул отец.

- Как твой остроухий? Не подох еще?

- Нет, как видишь, - огрызнулся Бургуул.

- Послезавтра выступаем, так что думай.

- Он пойти не сможет... Мы повременим.

- Ты ума лишился? Остаться тут на зиму? И с кем - с этой падалью? Они и так-то слабенькие, а уж после такого и вовсе. Удивляюсь, как он у тебя до сих пор не подох.

Младший орк упрямо молчал.

И пока весь их клан собирал шатры и грузил пожитки на обозы, Бургуул выхаживал Глоссэ. Эльф ничего не ел и почти все время спал, но шаман утверждал, что это хороший знак.

Отец Бургуула заглядывал к ним ещё пару раз: он явно нервничал, боясь, что сын погубит себя - и из-за кого? Из-за жалкого эльфийского отродья! Вел он себя не слишком любезно и в последний раз и вовсе предложил сыну из милосердия добить тяжело больного эльфа.

 - Ну? Ты решил? 

- Нет!

- Соберись и добей его. Мягкий ты, Бургуул. Избаловал я тебя.

- Я останусь тут на зимовку... Мы останемся! - твердо сказал Бургуул.

Старший орк только рукой махнул.

- Как знаешь. Замерзать будешь - прибежишь как миленький. А этот у тебя через неделю сдохнет, попомни мое слово. Как раз успеешь нас в пути нагнать.

Оставив последнее слово за собой, отец Бургуула вышел. Бургуул не слишком злился на него и не переживал, что испортит отношения. Это было не страшно. Главное - он не запретил оставаться.

Когда сознание вновь вернулось к Глоссэ, перед его глазами стояла кровавая пелена боли. Особенно сильно болело внизу, под ребрами, хоть и не так страшно, как день назад: память напомнила эльфу, что он приходит в себя уже не первый раз, но раньше это происходило короткими урывками, а теперь - на достаточно долгое время, чтобы он снова смог осознать себя. Кое-как веки удалось разлепить. Было жарко - и стало ясно, что он находится в шатре. Неподалеку возился Бургуул, видно было его широкую спину и знакомую кожаную безрукавку.

Орк живо обернулся на слабый стон и приблизился, протягивая травяное питье с острым запахом. Травы были целебные, Глоссэ ощущал это по запаху и потому послушно отхлебнул немного. Орк тихо проворчал что-то одобрительное.

- Ну вот, - в голосе его слышалось неподдельное облегчение и радость. - Я знал, что ты парень крепкий, очнешься. Как ты? Ребра сильно болят?

- Целителя бы сюда толкового, - Глоссэ поморщился от горечи целебного напитка.

- Ты пей, пей. Наши тоже ничего. Отец, как всегда, за свое, но наш шаман обещал тебя поднять. Вернее говоря... Знаешь, мы ведь снимаемся с места на зимовку, чтобы уйти к югу. Но я решил остаться с тобой. Тебе же все равно не встать. Проживем как-нибудь.

Глоссэ ответил орку благодарным и в то же время взволнованным взглядом

Эльф оказался на редкость живуч, что не могло не радовать Бургуула. Крыз охранял эльфа, пока сам орк охотился. Эльф шел на поправку, хотя речи о длительных путешествиях и идти не могло. Это бы напрочь загубило все то, что успел сделать шаман и чего удалось добиться своими силами уже после того, как деревня ушла. На радость Бургуула ещё влияло и то, что как минимум Крыз мёрзнуть не будет. Ведь тот, в отличие от большинства варгов, был здешним. Вообще, орки предпочитали степных красных варгов. Они были более послушные, менее агрессивные, проще поддавались дрессуре, пусть были меньше своих северных собратьев. Крыза же Бургуул нашел здесь несколько лет назад. Его мать разорвал медведь и из двоих ее щенков живым был только Крыз. Сначала всех одолевали сомнения насчет того, сможет ли молодой орк приручить подобное животное, потом - не будет ли Крызу слишком жарко на юге. Но с первым проблем не возникло, а со вторым... Орки проводили на юге зиму, а не лето, так что варг прекрасно себя чувствовал. Вот только никогда не обрастал так сильно подшерстком, как сейчас. Бургуул не мог не отметить, что его варг увеличился раза в два за счёт меха. Хотя в их ситуации это было лишь к лучшему. Глоссэ выживет, оправится, а Бургуул его не бросит, даже если придётся жить здесь до весны. В конечном итоге, если постараться, это не невозможно.

Днем он охотился, к вечеру старался возвращаться и порадовать эльфа чем-нибудь: от был неравнодушен к простым бессмыслицам, с точки зрения орка - к раскрашенным осенью ярким листьям, к поздним алым лесным ягодам и другим мелочам. Иногда он притаскивал ему орехов или еще чего-нибудь, но чаще отыскивал целебные травки, чтобы поменьше расходовать то снадобье, что дал ему шаман. Раны эльфа надлежало иногда перевязывать, и орк старательно занимался этим, невзирая на стоны Глоссэ и его заверения, что все заживет и без того. Эльф через неделю уже мог приподниматься на постели и ел охотно, хотя и мало, но вставать ему Бургуул строго-настрого запретил и Крызу велел наблюдать и караулить, если что.

Но в действительности ему тут было больше чем спокойно. Отправься они на юг, кто знает, что бы случилось? И кто бы поклялся, что отцу бы не пришло на ум по-тихому сбагрить эльфа южанам: золото и монеты в глазах старого орка имели куда большую ценность, чем бесполезный и слабый слуга сына. Или по пути могли напасть на них те же эльфы и отбить своего... Вдруг Глоссэ вспомнил бы родные места и затосковал бы по ним? Эти и многие другие страхи теперь оставались позади.

Орк потрепал верного варга по загривку.

- Смотри, какой Крыз стал. Скоро будет похож на мохнатый шар с лапками от этого меха!

- Зато ему тепло, - эльф тоже потрепал варга по загривку. - Скоро сможет спать на снегу, не то, что мы с тобой, да?

- Нам найти бы что-нибудь... В юрте будет скоро слишком холодно. Реке начала схватываться льдом. Но таким тонким... Перейти бы ее... Там раньше люди жили, потом ушли. Дальше на север, ненормальные. Не сожгли же они свои дома... Найти б их. Тогда и до весны бы смогли дотянуть.

- Свалить пару деревьев и перейти, или найти брод? Но у меня сейчас сил топор в руки взять нет. Ничего, Бургуул. Скоро лед станет толще, может быть, переберемся. Я стану подниматься...

- Да лежи пока. И так твои потроха чуть ли не с земли собирали, чтоб тебе обратно в пузо запихнуть. Чуть не помер. Так что лежи и зализывай раны.

- Ты с этим неплохо справился. Кто мог подумать, что орк окажется таким заботливым? Иди сюда, - Глоссэ распахнул объятия. - Тебя нет целыми днями, и мне тебя ужасно не хватает. К близости я пока что не готов, но хотя бы обнимемся.

- Да какая близость! И в мыслях не было, - произнес Бургуул, обнимая эльфа, затягивая того себе на колени. - Ты моя козочка.

- Какая я тебе козочка, - в ответ проворчал эльф. - Копыт и рожек у меня пока вроде не наблюдается.

Он положил голову на колени к орку и привалился к нему, стараясь не тревожить рану. 

- Ну как, хорош зимний лес?

- Очень красиво. Белым бело. Хочешь, покажу? - спросил орк. - Заверну тебя в шкуру и покажу. Пока не слишком холодно. И ветра нет. Не продует и замёрзнуть не успеешь.

Глоссэ почувствовал, как орк бережно сгреб его и вытащил в лес. Снега было совсем немного, ведь зима только наступала, но иней покрыл пушистыми кристалликами льда все тонкие веточки, и сейчас они сверкали на солнце, точно были усеяны алмазами.

- Как красиво! - эльф с наслаждением вдыхал морозный воздух. 

- Мне тоже нравится. Но посмотрели и хватит, ещё простынешь, - произнес Бургуул, занося эльфа обратно в юрту. - И ты все равно самый красивый.

- Природа - это совсем иное. Но мне определенно нужно выздоравливать побыстрее, чтобы не пропустить охоту в этом дивном лесу. Кстати, как тут зимой со зверьём, Бургуул?

- Хватает. Даже проще, чем раньше в определенной степени. Олени сбились в стада, варги в стаи. Ходят друг за другом. Найти не сложно. Поэтому все будет хорошо, моя козочка, не переживай, - уткнулся в рыжую макушку эльфа Бургуул.

- Хватит звать меня козочкой, - проворчал снова эльф, подумав, правда, что "козлик" было бы ещё хуже.

- Ну почему? Такой же миниатюрный, стройный и быстрый. А ещё милый. Ни дать, ни взять козочка, - объяснил Бургуул, не понимая, что не устраивает Глоссэ.

Их женщинам такие компоненты нравились.

Эльф рассмеялся.

- Хорошо, объяснил и уговорил, - он обнял орка. - И знаешь, мне кажется, я скоро смогу вставать. Я уже могу привстать без боли. А то мне ужасно жаль, что мы теряем время и ты вынужден без конца вокруг меня возиться.

- А ты бы предпочел, чтобы я добил тебя и ушел со всеми?

- Конечно, нет! - воскликнул эльф. - Но просто я удивлен, встретив такую противоположность всем слезам про орков и вообще тому, что ты меня не сожрал в первый же день. 

- Зачем мне было тебя есть? - удивился орк.

- Но вы же едите человечину, и ваши темные боги тоже...

- Ну... Едим, - признал орк. - Если только больше есть нечего и это и без того труп.

Эльф вздохнул. Его жизнь в такие условия пока не ставила, хотя жили в лесу частенько впроголодь, особенно обычные эльфы, а не знать.

- Нам Моргот не запрещал подобное. Так что... но какой в этом смысл, когда есть нормальная еда?

- Ладно. Давай спать. А ещё я очень по тебе соскучился, - с намеком потискал его мускулистый бок Глоссэ. - Жаль, вряд ли выйдет выбрать щадящую позу.

- Ну, - задумчиво протянул Бургуул, - поискать можно. Ты ложись на спину.

И дождавшись, пока эльф послушает, Бургуул откинул несколько вверх шкуру, в которой был замотан эльф, обнажая нижнюю часть тела Глоссэ. Ловко подхватив того под таз, орк несколько приподнял его. Потом, наклонившись, Бургуул провел языком от копчика до члена эльфа языком, после чего сосредоточился на члене Глоссэ. Он облизывал и посасывал чувствительную головку, пока один палец массировал эльфа изнутри.

Эльф довольно простонал и обхватил его бедрами, закинув ему ноги на плечи. Он подавался бедрами вверх и закрыл глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Умелые движения орка были такими возбуждающими и откровенными, и он так точно знал все его слабости, что не кончить сразу было очень сложно.

- Не знал, что орк может быть так нежен... А-аххх...

- А с чего мне быть грубым с тобой? Ведь ты же того не хочешь, - произнес Бургуул, отвлекшись на миг.

А вообще, орки обычно действительно были грубы в постели. Но лишь потому, что это зачастую нравилось их женщинам. Борьба, укусы, применение силы - что-то чисто звериное, дающее остроту ощущениям. Но Глоссэ подобного, во-первых, просто бы не выдержал, а, во-вторых, не стремился к этому.

- У нас орков описывают как зверей, даже хуже, пожалуй... Мм-м-м.. - эльф содрогнулся в судороге удовольствия, выплеснулся несколькими каплями и устало опустился на ложе. Его руки потянулись к Бургуулу, чтоб обнять его.

Бургуул, полюбовавшись на него и обхватив свой член рукой, довел себя до конца, выплеснувшись на живот эльфа. И лишь после этого лег рядом, накрывая обоих шкурами и лизнув эльфа в щеку.

- На самом деле так и есть. Не знаю, как эльфы. Но люди обычно не лижут друг друга.

- Не знаю, я ни разу не видел людей. Я вообще нигде не был, кроме родного леса. Высунулся однажды за его пределы - и вот, пожалуйте, меня утащил орк. Но я не печалюсь, - и эльф устроился поудобнее у него на плече и сладко зевнул.

- А что твоя семья? И сколько тебе лет? - спросил орк, поймав себя на мысли, что за те полгода, что они вместе, он ни разу этого не спросил.

- Мне семьдесят, но если ты думаешь, что я очень стар и мудр, то нет. Годы в лесу текут однообразно, все сливается в круговерть. Мой отец погиб в войне последнего союза, а мать хотела уплыть на запад и чудом осталась тут. Она и меня уговаривала отправиться туда. Но я остался в лесу, чтобы защищать его. Там мы живем довольно уединенно, и единственное наше развлечение - долгие праздники и танцы. 

- И твоя мать бросила бы свое дитя? - удивился Бургуул.

-Что в этом такого? Видишь ли, мы, эльфы, живем вечно и долгие расставания нам не столь страшны. Да и я ведь уже не совсем дитя. Наше совершеннолетие происходит около ста лет, однако считается, что эльфы рождаются уже мудрыми.

- Пищащий розовый комок, умеющий только кричать, сосать сиську и гадить под себя? Или эльфийские младенцы сильно отличаются от наших? - скептически выгнул бровь орк.

- Ну, судя по тому, что я наблюдал в вашем селении, эльфийские младенцы куда тише и спокойнее... Хотя взрослеем мы медленнее раза в два, а то и больше.

- То есть вопите тише, но дольше? - рассмеялся Бургуул. 

- Я, правда, не могу похвастать, что видел так уж много младенцев, я ведь жил не во дворце, а в лесу... Да и за все время моей жизни родилось не так много детей.

- Все равно не понимаю, как твоя мать могла бы тебя бросить. Моя до сих пор относится ко мне как к ребенку, хотя я давно стал взрослым.

- Моя мать тоже меня любит, хотя мы меньше склонны к тому, чтобы любить так... откровенно и напоказ. В последние несколько лет мы и так виделись с ней редко, хоть и жили в одном лесу. С тех пор как я смог встать на защиту родных рубежей с оружием в руках, я живу с остальными стражниками и охотниками, а девы и жены чаще живут при дворце - там они готовят, вышивают чинят одежду и обувь... Моя мать осталась там же. И видимся мы разве что по праздникам, когда приходят дни праздника Урожая и Новый год - это наши главные праздники.

- И ты не скучаешь?

- Думаю, мы живем вечно и все равно непременно встретимся в конце, - вздохнул Глоссэ.

- Грустно это. А что касается праздников - никогда не поверю, что ты не пытался завлечь речами хоть одну деву и убедить ее заняться чем-то более интересным, чем танцы!  Как тебя никто ещё не взял себе у вас. Ты же такой хороший.

- Я берег себя для тебя, поскольку предвидел свое назначение и судьбу! - пафосно сказал эльф и тут же рассмеялся. - Мы не женимся и ее выбираем избранницы раньше первой сотни лет. Да и потом, в мире столько бед, привести сюда дитя жестоко.

- Но мир не станет лучше. Он будет становиться все более жестоким и более! И с таким подходом люди останутся единственными, кто увидит закат этого мира...

- Тогда эльфам в нем не место, - вздохнул эльф. - Тогда все мы или уплывем за море, или рассеемся в этих лесах и станем бесплотными духами. 

- Как глупо... - произнес Бургуул, поглаживая эльфа по голове. - Я надеюсь, ты не собираешься становиться бесплотным духом в ближайшие годы?

- С тобой точно нет. Ты крепко меня к себе привязал, - и эльф обнял его, в очередной раз сильно зевнув.     

- Спи, козочка, спи, - прошептал орк, зарывшись носом в волосы Глоссэ.

Наутро ударил настоящий мороз. Орк целый день таскпл дрова на растопку из леса, Глоссэ набирался сил, а к вечеру решился приподняться на постели и встать, опираясь рукой на стену.

- Как ты? - спросил Бургуул, поддерживая эльфа.

- Немного болит под ребрами, но в целом нормально   

- Я рад, но тебе не стоит напрягаться лишний раз.

Все же Глоссэ был эльфом и силы его превосходили обычные человеческие, а раны затягивались быстрее. То, что он смог подняться на ноги, стало хорошим знаком - и через пару недель он с орком, невзирая на ворчание последнего, уже делал небольшие прогулки. Он звал его разведать, что с человеческим брошенным поселением за речкой, но Бургуул не соглашался, поскольку боялся за него. тем более, что в последние дни выпало не меньше фута снега высотой, и пробираться по нему было тяжелее, чем по голой земле.

Единственный, кто радовался количеству неоднозначных осадков так это Крыз. Взрослый варг катался по снегу и радовался, как месячный щенок. Что очень забавляло эльфа: все-таки врагов было принято считать машинами для убийства и привыкшему к этому суровому образу эльфу казалось смешным, что тот веселится, как щенок.