Служили два товарища

Глава седьмая

     Изучение трех Вероник заняло у них двое суток интенсивной работы. Из них они остановились на одной по двум причинам:  первая заключалась в том, что она была самая красивая из этого трио, а вторая заключалась в том,  что,  как они выяснили,  она каталась на  угнанных  "Жигулях". Весьма вероятно, что сама она об этом могла ичего и не знать, так как она их не покупала,  а получила в подарок.  Правда от кого,  было пока неясно, так как все документы оказались фальшивыми.

     В течение двух дней с санкции прокурора было организовано прослушивание ее телефонных разговоров.  За это время они узнали столько деталей из ее интимной жизни, а также интимной жизни большого количества незнакомых  им людей,  что этих материалов хватило бы на захватывающий роман о жизни и работе манекенщиц и тех,  кто вращается  вокруг  этого мира.

     Однако весь  этот огромный поток информации не имел для них никакого практического значения, никаких следов, ведущих к Брюнету, они не обнаружили. Вероника была  большим  любителем  телефонных  разговоров, могла болтать с какой-нибудь подругой или знакомым по часу, но проанализировав ее разговоры, они пришли к наводящему на размышления выводы: она крайне скупо сообщала своим собеседникам о своих делах, зато очень активно интересовалась чужими.  Причем,  некоторые расспросы были  довольно странными:  о получаемых доходах разных людей, о том, какие покупки они совершили,  много ли у них денег...  Но была ли у нее  такая манера  общение или это делалось с определенной целью,  определить они не могли.

     Среди этого моря звонков, пожалуй, только один заинтересовал оперативников по-настоящему.  Звонили из автомата, слышимость была плохой и разобрать принадлежал ли голос Брюнету или кому-то другому было  невозможно. Но содержание короткого разговора их насторожило, хотя ничего такого особенного в нем не было.  Мужчина спросил:  готова ли  она. Вероника ответила, что скоро будет готова.

     Виктор и Валерий, измученные изучением жизни молодой женщины, вот уже несколько часов не могли прийти к согласию,  как им следует поступить.  Новиков настаивал на том,  чтобы привезти ее сюда и допросить с использованием различных  психологических эффектов;  Валерий же сомне-

вался, что она так легко поддастся на них и в чем-то  признается,  так как никаких реальных фактов, чтобы припереть к стенке, у них нет и даже угнанная машина не аргумент; она скажет, что ничего об этом не знала. Поэтому он считал,  что надо продолжить наблюдение за молодой женщиной.

     Обычно Виктор как более настойчивый по характеру  побеждал  в  их спорах. Но на этот раз его оппонент не хотел сдаваться и упрямо отстаивал свою точку зрения.  Однако дальнейший ход событий сделал их  разногласия бессмысленными;  именно в этот день, когда они решали, как им поступить, Вероника,  словно почувствовав,  что к ней проявляют особый интерес,  исчезла.  Правда они узнали об этом только вечером, когда не удалось обнаружить ни саму манекенщицу,  ни ее машину. Как они выяснили, она отпросилась на работе, но дома, как показало наблюдение, Вероника не появилась.

     Некрасова и Новикова охватили плохие предчувствия. Теперь они были почти уверены,  что тот странный звонок и ее последующее исчезновение неким образом связаны между собой. Вот только неизвестно: как связаны?

     Но долго пребывать в неизвестности им не позволили дальнейшие события,  которые дали вполне исчерпывающие ответы на их вопросы.  В тот вечер они задержались допозна на работе и собирались уже уходить, когда пришла информация о только что случившимся ограбление квартиры. Ничего необыкновенного в ней не было,  ежедневно в городе этой процедуре подвергались не одна квартира.  Однако на этот раз были обчистены  аппартаменты  известного на всю страну эстрадного певца,  чье лицо и имя знали буквально все граждане, начиная с пятилетнего возраста.

     У Валерия и Виктора возникла одна и таже мысль: это дело рук Брюнета.

     Певец жил  в  одном  из самых престижных домов столицы,  в том же подъезде проживало большое количество чиновников и государственных деятелей  очень  высокого ранга.  А потому дом охранялся соответствующим образом, внизу нес дежурство пост милиции. Однако и он не помог.

     Вместе с  бригадой криминалистов Некрасов и Новиков вошли в квартиру певца.

     О том,  что ее хозяин очень богат,  здесь кричало буквально  все; мебель, ковры на полу и стенах, огромные экспозиции хрусталя в стенке, развешенные по стенам картины.  Вся квартира была буквально забита как

современными вещами,  так и антиквариатом, и каждый экспонат этого домашнего музея представлял немалую ценность,  если не историческую,  то уж материальную - точно. Так что у воров выбор был как никогда широкий

и разнообразный.

     Сам певец лежал на кушетки в легком шелковом,  само собой разумеется, очень красивом халате,  который лишь немного прикрывал поросшие, словно лесная полянка, волосами ноги. Вблизи и без слоя грима выглядел он совсем не так привлекательно,  как смотрелся со сцены или с  экрана

телевизора.  Было видно, что он не только далеко не молод, но и весьма потаскан жизнью. Неприглядность его внешнего вида усугубляло еще и то, что он был явно не в себе;  было ощущение, что он только что отошел от обморока.  При этом он то и дело хватался двумя руками за лицо, раскачивал  его  из сторону в сторону и причитал,  повторяя на разные лады,

одно и тоже не слишком изысканное словосочетание: "обокрала сука".

     Новиков и Некрасов расположились вокруг него.

     - Пожалуйста, расскажите как все произошло? - попросил Виктор.

     Просьбу пришлось повторить раз пять, прежде чем обокраденная знаменитость обратила на них свое милостивое внимание. Певец с удивлением взглянул на оперативников,  словно не понимая,  кто это люди и что они хотят от него?

     - Пожалуйста,  расскажите  нам,  как все случилось?  - настойчиво повторил вопрос  Новиков.  - От этого зависит,  удастся ли вернуть вам ваше имущество.

     - Это сука меня ограбила! - вдруг громко закричал певец и вскочил с кровати. Он стал метаться по квартире, проверяю в разных углах и потаенных местах  наличие  вещей и ценностей.  Результаты инвентаризации своего имущества повергли его в шок.

     - Они утащили все самое ценное. И деньги, пропали деньги! Столько денег. Вы даже не представляете,  сколько.  Вы поди в своей  жизни  не разу и не видели столько денег.

     - Сколько? - спросил Валерий.

     Певец назвал сумму, и Новиков и Некрасов изумленно переглянулись; такая огромная добыча бывает,  наверное, раз в жизни. Максимам два раза.

     - Это сбережения всей моей жизни,  я держал их вот  тут,  в  этом сейфе, - показал он на распахнутую дверцу металлического шкафчика.

     Внезапно певец замер на месте,  а затем громко завопил своим  известным на всю страну баритоном, принесшим ему не только большую популярность, но и огромные доходы. Он вопил очень долго, бегая по квартире, как пойманный тигр по клетке.  Все молча  наблюдали  за  истерикой знаменитости, не зная,  как следует поступать в данной ситуации: попытаться его успокоить или подождать,  пока она, как гроза, утихнет сама собой.

     Гроза, то есть истерика, не утихала минут пятнадцать, за это время певец извергнул из себя целую вулканическую лаву отборных ругательств и страшных проклятий в адрес  грабителей.  Наконец  силы  покинули его, и он упал на кушетку.

     - Вы в состоянии с нами разговаривать? - спросил Некрасов.

     - Это сука меня ограбила,  - уже,  наверное,  в сотый раз, словно

пароль, произнес он фразу, но на этот раз как-то обреченно.

     - Кто вас ограбил,  расскажите,  как все было дело?  - попросил в очередной раз Новиков.

     Кажется, певец впервые внимательно посмотрел на оперативников. До него стал доходить смысл того, чего они добиваются.

     - Вы найдете мои вещи и деньги? - с надеждой спросил он.

     - Мы будем искать, но только в том случае если вы нам все расскажите всю правду, - проговорил Новиков.

     - Да, - с воскресшей надеждой произнес певец, - я вам все расскажу про эту суку.

     - Как ее зовут, как вы с ней познакомились и что было потом?

     - Зовут Вероникой.

     - Как вы сказали? - едва ли не хором спросили оперативники.

     Певец несколько озадаченно посмотрел на них.

     - Вероникой, - уже немного раздраженно повторил он.

     Некрасов достал  из  кармана  фотографию манекенщицы и показал ее певцу. Тот удивленно посмотрел на оперативника.

     - Да, это она.

     Теперь сразу многое стало понятным.

     - Мы вас очень просим, расскажите все без утайки? - попросил Некрасов.

     - Почему я должен чего-то утаивать,  - недовольно произнесла знаменитость.  - Ой,  - вдруг простонал он, - теперь я абсолютно нищ. Все унесла, сука, все!

     То, что это далеко не так, достаточно было пробежаться одним беглым взглядом по квартире.  Но певец сейчас думал не о том,  что у него осталось, а том, чего он лишился.

     - Найдите то, что она украла. Умоляю вас. Вы же молодые люди, любите искусство,  я вам дам постоянный пропуск на все мои концерны. Будете ходить сколько пожелаете и водит ваших девушек.

     - Спасибо, - дружно поблагодарили его сыщики.

     - Вы хотите знать, как я познакомился с этой сукой?

     Кажется, другого слова для нее у него нет,  невольно подумал Некрасов.

     - Самым обыкновенейшим образом, как я знакомился и с другими женщинами.  Она пришла ко мне в комнату после концерта. Не понимаю, кто и как эту суку пропустил; там всегда до черта охраны. Впрочем, с ее данными пройти скозь охрану не сложнее, чем лучу через стекло.

     - Что было дальше?

     - Я ж сказал вам: все как обычно, - удивленно-недовольно произнес певец. - Она сказала, что с детства - горячая поклонница моего таланта ну и соответственно меня самого.  И намекнула,  что готова на все лишь бы я уделил ей немного внимания.

     - В другой раз я бы крикнул, чтобы ее вывели из уборной, но такой красавице  не мог отказать. Мы договорились о встрече.

     - О сегодняшней? - спросил Новиков.

     Певец хмуро посмотрел на него.

     - Это была вторая встреча, а на первую я пригласил ее в ресторан. Мы провели,  надо прямо сказать,  недурственный вечерок. Она оказалась не такой полной дурой, как я ожидал. И кроме того, у этой суки божественное тело,  и когда в танце она прижималась ко мне...  - Певец вдруг резко оборвал сладостные воспоминания.

     - Вы привели ее сюда, после ресторана? - спросил Некрасов.

     - Да,  я думал,  что будет так, как она намекала с самого начала. Но  все  произошло по-другому;  мы еще выпили,  я показал ей квартиру, рассказал о некоторых вещах.  Здесь масса ценных предметов,  я покупал их всю жизнь. Она всем этим очень заинтересовалась, задавала множество вопросов.  Особенно о том,  что сколько стоит. И когда я уже собирался

ее уложить в постель,  она вдруг заявила,  что больше не может у  меня оставаться, что ее ждет мама и быстро улетучилась.

     - Мы так понимаем, что вы позвонили ей? - проговорил Новиков.

     - На следующий день,  я же не получил того, чего мне было обещенно! - с возмущением произнес певец.  - Она сказала, что сейчас по личным обстоятельствам,  несмотря на все ее желание, она не может со мной встретиться. Но как только появится такая возможность, тут же мне позвонит. И вот вчера эта сука позвонила.

     - Как проходила ваша встреча?

     - Мы посидели в одном баре,  выпили по несколько коктейлей, а потом поехали ко мне.

     - Как развивались события тут?

     - Обыкновенно. Мы сели, я достал шампанское, немного потанцевали, выпили. А затем случилось что-то странное; я вдруг почувствовал, как в голове все смешалась,  а веки невероятно потяжелели. И дальше я ничего не  помню.  А когда я очнулся,  то сразу понял,  что меня ограбили под

чистую.

     - Каким образом вы поняли?

     - Тут на столе стояла одна статуэтка, очень ценная, это настоящий Роден. Я купил ее во время гастролей в  Париже.  Я  дурак  похвастался этой суке об этом! - схватился за голову всенародный любимец.

     Беседа продолжалась еще не меньше полчаса, все в том же духе. Никакой ценной информации певец им больше не сообщил.  Судя по всему  он так отключился, что не видел, что его грабят.

     Бригада, выезжавшая на место преступления, вернулась в управление только под утро.  Некрасов и Новиков валились с ног,  но им было не до сна. Они помчались к дому, где жила Валерия. В ее окошке горел свет, а на улице они легко обнаружили припаркованную машину,  на которой ката-

лась манекенщица.

     Вскоре свет в окне потух,  Вероника,  по-видимому,  после  удачно проведенной ночной операции легла отдыхать.

     - Надо ждать утра,  выписать у прокурора ордер на обыск и арест и перепроводить эту ночную пташку в наше гнездо,  - сказал  Новиков.  Он усмехнулся. - Она даже не подозревает, что спит в своей уютной спаленке в последний раз. В следующий раз ей удастся поспать с таким комфортом через много лет.  Воистину правы философы,  которые  говорят,  что никто не знает своей судьбы.

     - Послушай, - вдруг заметил Некрасов, - а если там Брюнет?

     - Черт возьми, я об этом не подумал. Он же не знает, что мы вышли на его подружку, а потому вполне может думать, что у нее он в безопасности. - Виктор посмотрел на часы. - Начало шестого, прокурор появится в девять.  Надо сразу же брать быка за рога. Еще придеться объясняться с Гусаревым. Давай так, ты дуешь в управление и как только там появляется наше начальство, начинаешь действовать. А я пока тут побуду.

     - А почему идти должен я? Пусть решит жребий.

     К такому методу решения спорных вопросов  они  прибегали  всегда, когда чувствовали, что обычным способом договориться им будет трудно.

     - Будь по-твоему, - неохотно согласился Новиков.

     Он достал из кармана коробок, сломал одну спичку и зажал ее в кулаке. Некрасов вытянул длинную.

     - Мне оставаться, - радостно сообщил он.

     - Все равно ехать рано. Я могу побыть тут еще час.

     Под утро стало немного прохладно,  к тому же над городом  собиралась стая темно-серых туч,  которая обещала  днем  пролиться  обильным дождем. Некрасов поднял воротник пиджака и посмотрел на молча стоявшего Виктора.

     - Что ты обо всем думаешь? Как тебе великий певец?

     - Презираю таких людей!  - жестко проговорил Новиков.  - Для него все люди  - это половые доски,  по которым он ходит своими начищенными до блеска щиблетами. А едва его немного пощипали, как готов перед нами растилаться, дабы мы отыскали его деньги и всякие там драгоценные безделушки.  А как только мы найдем, мы снова окажемся для него тряпками, о которых он вытирает свои кожаные ботинки.

     - По-моему,  ты к нему чересчур суров.  Тип неприятный, но понять его можно: я еще ни разу не видел, чтобы кто-то сиял от счастья, когда его обворовали. А мы с тобой почти за год перевидели таких потерпевших много.

     - Знаешь,  - насмешливо произнес Новиков,  - я бы издал такой закон: что имущество не всех,  кого обворовывают, стоит искать или возвращать. Мне даже не хочется, чтобы мы чего-нибудь нашли из того, что у него украли.  Пусть побеситься, жирок растрясет. С его подкожным слоем

это полезно.  Я давно пришел к выводу,  что некоторые потерпевшие даже не стоят того,  чтобы ради них стараться,  мерзнуть на холодном ветру, рисковать своими шкурами. Вот так, как сейчас.

     - Не знаю, как ты, но я стараюсь вовсе не ради этой знаменитости.

     - Тогда поясни, ради чего?

     - Ради того,  чтобы в мире было меньше грязи,  чтобы такие  типы, как Брюнет,  не глумились бы над всеми, не пользовались плодами огромного труда всего общества. И не нам решать: кого надо защищать, а кого - нет, кому возвращать похищенное имущество, а кому - нет. Пусть певец нам неприятен,  но он приобрел все законно,  у него миллионы поклонников, он радует людей своим искусством.  В отличии от Брюнета и ему подобных.

     - Ты - идеалист,  - почему-то вздохнул Виктор. - А я как вспомню, как живет наш певец и сравниваю с тем,  сколько мы с тобой получаем за нашу собачью работу. Разве это справедливо?

     - Насчет справедливости, я с тобой согласен, конечно, получаем мы немного. Но ведь этим все не исчерпывается.  Нельзя измерять все деньгами.

     - А чем стоит измерять? Я давно понял: деньги - это универсальный критерий. Если их нет,  жизнь становится бессмысленным препровождением времени на земле.  Ты помнишь,  когда мои родители умерли, и я остался один, ты и Наталья Ильинична спасали меня от голодной смерти.

     - Насчет голодной смерти ты преувеличиваешь.

     - Ну не слишком уж сильно. Но тогда я понял: ничего так не унижает,  так не раздавливает человека,  как постоянная нищета,  из которой невозможно выбраться. И я дал себе слово: однажды я стану богатым.

     - Но каким образом? Милиция не та система, где можно разбогатеть. Если, конечно, сам знаешь что делать.

     Виктор скривился.

     - Я не собираюсь заниматься подобными делами, я их глубоко презираю.

     - А какими ты собираешься заниматься делами, чтобы стать богатым?

     Ответ Виктора прозвучал не сразу.

     - Еще не знаю. Но у меня такое чувство, что однажды ко мне придет идея, которая изменит мою жизнь.

     Некрасов испытывал удивление,  никогда он не слышал подобных слов от своего старого друга.  А он-то думал, что знает все его мысли и помыслы. Или почти все.  Впрочем,  сейчас не время для продолжения этого важного разговора, им лучше перенести его на потом.

     - Кажется, тебе уже пора ехать.

     - Ты прав.  Я постараюсь вернуться как можно быстрей. Может, попросить какой-нибудь наряд милиции подежурить тут с тобой?

     - Не стоит, на этот раз я никакого не упущу.

     Виктор как-то  нерешительно посмотрел на Некрасова,  но возражать не стал. Он дотронулся до его плеча и быстро пошел к машине.

     Бессонная ночь  все  сильнее давала о себе знать,  веки смыкались сами собой. Валерий с завистью посматривал на темные окна, где на мягкой постели в тепле и уюте почивала эта самая красавица-Вероника. Когда-то он еще доберется до своей кровати.

     Им овладело какое-то странное полудремотное состояние.  Он  вроде бы видел  все,  что  происходило вокруг,  а в голове как бы сама собой текла иссякающая ни на минуту река мыслей.  И одновременно он пребывал в каком-то ином мире, где реальность была очень неясной и зыбкой и которая то и дело исчезала, словно тень при заходе солнца за облако.

     Внезапно из подъезда выскочил мужчина.  Но Валерий среагировал на его появление с опазданием,  так как не смог  сразу  сбросить  с  себя плотную вуаль  дремы.  И эти потерянные мгновения дорого обошлись ему. Когда он окончательно очнулся, Брюнет был уже в каких-то десятках сантиметрах от него.  Валерий бросился к нему, но опоздал, сильный удар в скулу заставил его остановиться,  второй удар ногой - повалил  его  на землю.

     - Пока,  оперативничек!  - крикнул ему Брюнет и помахал рукой. Он сел в  стоящую рядом машину и та резко рванула с места.  Когда Валерий поднялся, ему только оставалось,  что бросить прощальный взгляд на исчезающий вдали бампер легковушки.

     Пока он ждал, когда приедет Виктор с прокурорскими постановлениями, то решал сложную для себя дилему: рассказывать ли другу, начальству о том, что он упустил Брюнета? Эта история явно не прибавит ему авторитета. В  тоже время ситуация сложилась для него благоприятна в том

плане, что он вполне может промолчать о том, что случилось. Нет ни одного свидетеля его неудачного поединка с Брюнетом.  Но  неожиданно  он поймал себя  на том,  что все внутри у него противится такому решению. Они уже с Виктором однажды скрыли то,  что произошло в поселке.  И  до сих пор ему становится не по себе,  когда он вспоминает об этом проявление малодушия.

     Но никакого окончательного решения до приезда Виктора он так и не принял.

     - Можем идти и будить дамочку,  - довольный предстоящим действием проговорил Виктор, размахивая перед носом Некрасова прокурорскими постановлениями. - Ничего не случилось? У тебя на лице какая-то краснота.

     - Случилось,  - мрачно ответил Валерий. - Тут был Брюнет. Я зазевался, он налетел на меня и ударил. А затем скрылся на машине.

     Виктор присвистнул.

     - Черт!  Зря я тебя оставил одного,  сердце подсказывало,  что не надо этого делать.  Как ты собираешься поступить,  начальство за такой прокол по головке не погладит?

     - Напишу рапорт.

     Виктор посмотрел на него,  но комментировать решение друга  никак не стал.