Лихорадочно застегивая платье, за ним следом, все так же босиком, чтобы догнать и впиться обеими руками, обхватить насильно, сдавить так, чтоб самой стало больно.
– Не тронь их. Никто не виноват. Понимаешь? Никто! Тебя искали!
Остановился, позволяя мне висеть на себе и удерживать.
– Марко…Он перевернул весь Китай. Я видела эти отчеты по каждому из городов. И ни в одном…понимаешь, ни в одном. Ни следа, ни зацепки. Что тебе нужно? Чего ты хочешь, чтобы остановиться?
Стоит каменный, заледеневший. И молчит. Будь он проклят – МОЛЧИТ!
– Пятнадцать лет прошло. У всех своя жизнь. Никто не знал, что ты сидел! Никто! Я…я осталась там валяться раненая, под стенами какого-то храма, или где ты там меня бросил!
Я почувствовала, как он усмехнулся, не услышала, не увидела, а почувствовала.
– Бро
