Найди меня

Глава 6

Время близилось к обеду. Я расхаживала по гостиной и грызла ногти в ожидании детективов. Плюхнувшись на светлый диван, я обняла кремовую подушку и задумалась. Конечно, мыслей в моей голове было много, даже слишком, но я старалась отфильтровывать плохие и оставлять только хорошие. Хотя, как тут не думать о плохом? Меня кто-то собирается у***ь, возможно, тот псих с черными глазами. Да еще и незнакомец из света опять вчера со мною говорил. Или мне снова это показалось? Хотя, столько совпадений… Я слышала его голос, и он мне сказал: «Не за что». Так, стоп. До этого я подходила к окну и поблагодарила своего спасителя, затем легла спать. Боже. Это, оказывается, был ответ. Ответ мне. Черт, черт, черт! Неужели, я схожу с ума, или уже действительно продолжаю слышать голос незнакомца?

Психушка мне обеспечена.

Я отложила подушку и потопала в ванную. Зайдя в нее, включила холодную воду и, отвернувшись от умывальника, начала искать полотенце с салфетками, которых, почему-то, не оказалось на месте. Неожиданно в спину ударила волна пара. Резко выпрямившись, я нахмурилась, поймав свое отражение в запотевшем зеркале над раковиной, затем медленно опустила взгляд и увидела, что из крана вместо холодной воды льется кипяток. Воу. Я что-то не поняла…

Вдохнув раскаленный пар, который обжег мое горло, я потянулась и выключила воду. Опершись руками по краям раковины, я низко опустила голову и почувствовала, что мои ноги стали дрожать. Я не включала горячую воду! Что за мистика? Ну, или кран сошел с ума… вместе со мной.

Я медленно подняла голову и выпрямилась, собираясь протереть зеркало. Мои глаза расширились в неописуемом ужасе, когда я заметила на нем кривую надпись:

«Не говори правду»

Вскрикнув, я отпрыгнула назад и наткнулась на ванную. Вовремя затормозив, я громко сглотнула и приложила правую ладонь к груди. Под пальцами отчетливо и неутомимо колотилось сердце. Бешеное волнение в виде оглушающего звона в ушах и озноба обрушилось на меня.

Что за черт?! Кто это написал? Ведь я одна в доме, и ванную никто не мог зайти. Я бы это заметила.

Надпись медленно растворялась, и в зеркале я увидела испуганное лицо. Горящие глаза. Дрожащие губы. Побледневшая кожа. Это было мое лицо.

Раздался звонок в дверь. Резко переведя взгляд от своего отражения в сторону выхода из ванной, я издала громкий судорожный вдох. Заставив себя двигаться, я вышла в коридор и на ватных ногах спустилась по лестнице. Подошла к двери и прилипла к глазку. В нем я увидела двух мужчин в черных плащах, из-под которых выглядывали ворота белоснежных рубашек. Детективы.

Я моргнула пару раз, поправила мимолетным движением волосы и открыла дверь.

— Здравствуйте, я детектив Нэшвилл, — сходу представился высокий темноволосый мужчина, затем кивнул в сторону своего приятеля. — А это мой напарник детектив Крайтон.

Мужчины синхронно, словно репетировали это всю жизнь, распахнули свои плащи, показывая мне золотистые полицейские значки, прикрепленные к рубашкам. Вроде бы не фальшивые.

— А вы, видимо, Келин Прайс? У нас есть несколько вопросов, которые мы бы хотели задать вам, — произнес детектив Нэшвилл, смотря на меня спокойным взглядом.

— Да. Проходите, — я открыла шире дверь и, когда мужчины зашли, то пригласила их в гостиную.

Нэшвилл устроился на диване, как и Крайтон, а мне пришлось сесть в кресло напротив. Напряжение возросло в миллионы раз, когда детектив Нэшвилл достал блокнот и ручку из кармана.

— Миссис или мистер Прайс дома? — спросил он, щелкнув ручкой.

— Нет. Они ушли на работу.

— Хорошо. Итак, Келин, мы будем задавать тебе вопросы, которые касаются Кристофера Пантьери. Если ты будешь знать на них ответы, то советую говорить правду, — произнес детектив Крайтон.

— Хорошо, — кивнула я. Руки немного вспотели, и их пришлось вытереть о ткань шорт. Сердце, не желавшее возвращаться в спокойный темп, до сих пор отбивало яростные удары.

«Не говори правду» — что это значит? Вопрос на миллион: кто это написал? Вдруг тот мужик из «Эс»? Хотя… я не знаю. Окей. Допустим, что это он. Как бы он пробрался в мой дом, и зачем ему понадобилось бы это писать, раз он не желает мне ничего хорошего? Да и я не видела его в своем доме. Мне вспомнились слова Мэдди о том, что этот псих мог оказаться каким-нибудь колдуном. Тогда появлению послания нашлось объяснение, хоть и нелогичное.

Или есть другой вариант. Послание оставил не мужчина из «Эс», а кто-то другой. Но кто?

— Как мы уже знаем, несколько недель назад произошла автокатастрофа, в которой погиб Кристофер Пантьери. В этот вечер, незадолго до того, как случилось это ужасное происшествие, вы, мисс Прайс и мистер Пантьери, находились в баре «Эс».

— Да. Мы… праздновали победу «Орлов».

— «Орлы» — это название футбольной команды пансиона, где вы обучаетесь? — уточнил детектив Нэшвилл, чиркая что-то на листе и посматривая украдкой на меня.

Я положительно качнула головой и сглотнула подступивший к горлу комок.

— Друзья Кристофера Пантьери рассказали нам, что в «Эс» между ним и каким-то мужчиной произошел неприятный разговор, причиной которого стала ты, Келин, — детектив Крайтон сцепил руки в замок и наклонился вперед, ближе ко мне. — Что произошло?

По телу пронеслась электрическая волна; волосы на руках стали дыбом, а ноги начали дрожать.

Не говорить правду.

— Я… мы с друзьями хотели поиграть в бильярд, и мне неожиданно стало плохо, поэтому я пошла в уборную. У меня закружилась голова по пути, и когда я посмотрела в сторону, то увидела мужчину за стойкой, и мне показалось, что… его спина задымилась. Я подумала, что кто-нибудь побаловался и закинул ему непотушенную сигарету за шиворот, и испугалась, что мужчина сейчас загорится. Я начала кричать и подбежала к нему.

Вроде прозвучало убедительно. Хотя… если бы не легкая дрожь в голосе, то было бы просто идеально.

— Ты не употребляли алкоголь, или психотропные вещества? Тесты, которые тебе делали, могут врать, — сказал Нэшвилл, устремив на меня прямой взгляд. Собирается проверить мою реакцию.

«Так, Келин, не волнуйся» сказала я себе.

— Нет, я ничего такого не употребляла, — ответила я твердым голосом. — Тем более тесты выявили, что в моей крови ничего не было, а они не врут, как я знаю, — я послала детективу Нэшвиллу ответный прямой взгляд.

Он слегка поджал губы и опустил голову к блокноту.

— Хорошо, — согласился детектив Крайтон. — А что было потом? После того, как ты подбежала к тому мужчине?

— Я начала… хлопать его по спине.

— Тебе до сих пор казалось, что из его спины исходил дым?

— Да, но потом дым исчез. Просто… в «Эс» плохое освещение и, наверное, мне почудилось, — сказала я, вспоминая, как Крис в машине говорил то же самое, когда я рассказала ему про дым и черные глаза. Это было его разумное объяснение подобной ситуации.

Детектив Нэшвилл записал что-то, перевернул лист и посмотрел на меня каким-то подозрительным взглядом. Я так поняла, что мне нужно продолжить рассказывать все до конца. Ладно. Главное — не волноваться. Все будет нормально!

— Мужчина, скорее всего,  подумал, что я его била, поэтому схватил меня за руку и не отпускал. Я испугалась и закричала. Крис увидел, что происходит, и вмешался. Он откинул руку незнакомца и начал ему что-то говорить, — быстро проговорила я. По телу прошлась дрожь, когда я вспомнила обо всем, что происходила в баре и после него. Я не хотела вспоминать, но мне пришлось… пришлось пережить все заново. Эти эмоции, ощущения и страх.

— Что конкретно он ему говорил? Шли ли угрозы со стороны Кристофера? — спросил детектив Нэшвилл.

Не говорить правду.

— Я… я не помню, — солгала я. — Я плохо соображала. Головокружение, испуг… все смешалось. Я не слышала, о чем Крис… Кристофер, — я замолчала на секунду, потому что даже произносить это имя было адски больно, — говорил с тем мужчиной.

— Может быть, ты сможешь вспомнить что-нибудь? Ну, хоть какие-то детали?

Мои глаза покраснели, воздух застыл где-то в горле, и я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ужасно хотелось плакать, но я сдерживалась до последнего, чтобы не показывать своих настоящих эмоций. Я по-прежнему сомневалась в правильности своей лжи. Может, все-таки стоит сказать правду?

— Как это связанно с автокатастрофой? — сказала я дрожащим голосом. — Что вам даст то, если я вспомню, о чем говорил Крис с тем незнакомцем?

Детективы переглянулись и посмотрели на меня. Они будто жаждали, чтобы я рассказала им именно ту правду, которую хочу скрыть. Ведь в самом начале, когда еще не было той надписи на зеркале, я чувствовала, что нужно держать язык за зубами. Я чувствовала, что если расскажу всю правду, то меня могут не понять и отправить в лечебницу для душевнобольных людей. Я знаю, что все, что случилось со мной, ненормально. Странно. Сумасшедше. Я хочу разобраться, но… чем дальше я пытаюсь разгадать главную загадку, тем большее вопросов появляется на тернистом пути поиска истины.

— Любая зацепка может привести нас к правде и поможет выяснить, почему случилась автокатастрофа. Может быть, Кристофер Пантьери просто был пьян и не справился с управлением. Или же из-за случившегося в «Эс» пришел в гнев, расстроился и поэтому, когда сел в машину…

— Хватит! — оборвала я детектива Крайтона, удивившись самой себе. Мужчины уставились на меня в недоумении. — Крис свернул из-за тени от дерева! Мы подумали, что это человек, и испугались, что его сейчас задавим, — я наклонила голову вниз и схватилась за нее руками. — Машина покатилась по склону, а потом несколько раз перевернулась. Крис умер на месте, а  я… — я крепко зажмурила глаза, борясь с болью. — Я смогла выбраться после того, как пришла в себя. Я была напугана, поэтому не смогла вытащить тело Криса. Я разбила стекло каблуками и выползла наружу. Когда я отползла на безопасное расстояние, машина взорвалась, — я громко всхлипнула, и слезы огромными каплями начали катиться по горячим щекам.

Детектив Нэшвилл тяжело вздохнул, чиркнул что-то на листке, а затем сказал:

— Тень была от дерева? Точно?

Я стиснула зубы и посмотрела на него.

— Да. ТОЧНО. Я сама это поняла, когда выбиралась из машины.

— Хорошо. Хорошо. У нас больше нет к тебе вопросов, Келин.

***

Время близилось к вечеру. Родители еще не пришли, и я решила немного прогуляться. Страх до сих пор гонял дрожь по телу, хотя я старалась игнорировать его. Мысль о том, что мне желают смерти, не покидала голову, отравляя, словно яд, уверенность в безопасности и в том, что у меня будет возможность проснуться завтра утром.

Я осмотрела содержимое своего шкафа и поняла, что в нем нет теплых вещей. Шмотки для холодной погоды остались в пансионе. Надо было согласиться, когда папа предлагал съездить туда и привести вещи. Но я отказалась, сказав, что скоро все равно придется возвращаться в пансион, и заново собирать будет просто бессмысленно.

Я закрыла шкаф и направилась в комнату родителей, которая находилась напротив моей. Открыв дверь в их спальню, я прошествовала к маминому гардеробу и начала рыться в нем. Платья, туфли, платья… туфли, джемпер! Я улыбнулась и достала теплый джемпер красного цвета. Незамедлительно я надела его и ощутила, как по телу стремительно распространилось тепло. Так, верх готов, теперь осталось подобрать что-то на ноги. Не пойду же я в шортах. Пересмотрев содержимое маминого шкафа в сотый раз, я удостоверилась, что больше ничего не найду. Ладно. Открыв нижний шкафчик, я обнаружила какие-то спортивные черные штаны. Резинка вроде бы не тугая, значит подойдут. Я вытащила их и заметила на дне ящичка какие-то бумаги, выглядывающие из-под слоев сложенных брюк. Моя рука автоматически потянулась к ним, и я аккуратно взяла бумаги. Газеты? Свежие. Они сохранили в себе приятный запах типографии.

Подойдя к просторной бирюзовой кровати, я плюхнулась на край и, раскрыв одну из газет, глянула в нее. Там говорилось об аварии, в которой погиб Крис, а я смогла выжить. Мои глаза метнулись к заголовку: «Страшная автокатастрофа унесла жизнь юного Кристофера Пантьери». Мои глаза наполнились влагой. Подбородок задрожал, и пальцы впились в тонкую бумагу.

Я взяла в руки другую газету. В ней тоже говорилось о том роковом дне.

Все газеты были про это.

Я чувствовала себя виноватой. Перед Крисом. Перед своей совестью. Если бы мне не стало плохо, Крис не повез бы меня в пансион и сейчас был бы жив.

Тыльной стороной ладони я стерла теплые капельки со щек и убрала газеты туда, откуда взяла. Я не стала читать их дальше, потому что это убило бы меня. Изнутри. 

Родители спрятали их от меня, чтобы я не смогла увидеть и прочитать. Но я все же наткнулась на них. О чем мама и папа думали? Что я так и не узнаю о существовании этих газет? Да, я понимаю, что родители хотели обезопасить меня, хотели сделать всевозможное, чтобы я как можно скорее забыла о том дне.

Но я все помню. Я всегда буду помнить. От этого не уйдешь, не убежишь, не скроешься. Это будет преследовать меня, где бы я ни была, с кем бы я ни была. И какое бы счастливое будущее меня ни ждало, оно будет омрачено воспоминаниями. Тяжелыми. Поедающими. Разрывающими.

Надев штаны, я напялила кроссовки и вышла на улицу. Было прохладно. На лицо — все признаки поздней осени. Опавшие замерзшие листья, голые деревья, холодная земля. Все это угнетало еще больше. Огромные тучи стремительно сгущались и закрывали голубое небо, из-за чего на душе становилось тяжелее.

Я накинула капюшон на голову и засунула руки в карманы джемпера, чтобы согреть их. Мои глаза бегали по соседним домам, по пыльной дороге, разглядывая танец ветра и листьев. Я еще не совсем отошла от аварии, да и мысли о человеке, желающем моей смерти, превратились в навязчивые и буквально стали сводить меня с ума, поэтому я не стала уходить далеко от дома и добрела до ближайшего небольшого парка.

Приземлившись на одну из лавочек, я обратила взгляд к хмурому небу.

— Эй, ты вообще существуешь, или я просто выдумала тебя? — сказала я.

Тишина.

Почему незнакомец из света не дает о себе знать? Почему он скрывается, прячется? Может быть, не хочет, чтобы я его увидела?

Ох. Как же все это странно. И как же все это пугает.

Мне страшно.

***

Я вошла в дом, стянула с головы капюшон и обнаружила, что мама уже вернулась домой. Она крутилась возле плиты с кулинарной книжкой и подсчитывала ингредиенты, лежащие на столе. Даже нацепила тот старый фартук с цветочками, который я ей сшила на уроке труда года так три назад.

Я прошла в кухню и плюхнулась на стул. Мама, заметив меня, улыбнулась, отложила книгу и присела рядом. Ее мягкий и одновременно требовательный взгляд дал мне понять, что сейчас самое время пересказать беседу с детективами.

— Как все прошло, дорогая? — поинтересовалась она.

Я положила руки на стол и подперла ими подбородок. Мне не хотелось рассказывать ей, но у меня не оставалось выбора.

— Нормально, — ответила я.

Мама взяла мои руки и крепко сжала их.

— Друзья Криса говорят, что в «Эс» произошла ссора между ним и каким-то мужчиной…

Опять начинается.

Я вяло закатила глаза.

— Ерунда, мам, — туманно отозвалась я, медленно высвобождая свои ладони из ее хватки.

— Что случилось? — твердо спросила она.

— Просто я увидела, что у того мужчины в баре задымилась кофта и очень испугалась, потому что подумала, что он загорится, — запела я старую песню. — Я начала кричать, подбежала к нему, стала хлопать по спине. Он, наверное, не понял, что я имела в виду. Мужчина схватил меня за руку, и я закричала. Крис увидел это и пришел разбираться.

Мама непонимающе нахмурилась.

— Что за дым?

Я шумно выдохнула, ощущая легкий прилив раздражения.

— Мне просто показалось.

— Уверенна? — мягко спросила мама. — Это все как-то странно, детка. Тебе кто-то померещился на дороге, а это оказалась тень от дерева. Теперь ты говоришь, что в «Эс» тебе показался дым.

— Мам, — произнесла я взвинчено, придвинувшись к ней ближе, — в тот день мне было плохо, понятно? У меня кружилась голова, и все плыло перед глазами… и вообще! Мало ли что я могла увидеть!

— Ты раньше употребляла наркотики? — не унималась она. Ее взгляд стал обеспокоенным.

Я застонала.

— Мам!

— Прости, прости, — мама опустила голову и прикусила губу, будто чувствуя себя виноватой. — Просто ты практически ничего не говоришь о себе, и я волнуюсь за тебя, малышка.

— Вы с папой так много времени уделяете своей работе, и я думала, что вас не волнуют мои проблемы, — сухо объяснила я.

— Не говори так, Келин. Мы очень беспокоимся за тебя, и нам не безразлично, что происходит с тобой. Извини, что в нашей семье так мало места разговорам по душам, — ее лицо озарила робкая улыбка.

— Я понимаю. Тебе не нужно извиняться, — сказала я, медленно поднимаясь со стула.

— Постой! — она поймала меня за мизинец. — Не хочешь помочь мне с готовкой ужина? Я сегодня нашла рецепт «Чили» в кулинарной книге. Лишние руки не помешали бы.

Я ухмыльнулась.

— С каких это пор ты решила готовить на ужин «Чили»?

— С тех самых, когда твой папа-привереда захотел попробовать что-нибудь новенькое, кроме макарон и сладкого картофеля, — сказала она. Ее улыбка стала шире.

— Ладно. Только сейчас пойду, переоденусь.

— Давай, а я пока почищу овощи, — пропела мама и, соскочив с места, направилась к раковине.

Я потопала в свою комнату, взяла длинную серую футболку и направилась в ванную. Закрывшись на защелку, я положила вещь на раковину и сняла с себя теплую одежду. По телу пробежался холодок и, вздрогнув, я автоматически посмотрела на зеркало. Недавно на нем была чья-то надпись, адресованная мне.

Я встряхнула головой, отложила джемпер со штанами на край ванны и, подойдя к раковине, включила горячую воду. Мой взгляд остановился на зеркале, именно на том месте, где было написано то «послание». Пар начал клубиться и подниматься вверх, зеркало запотело и покрылось мутной пленкой. Я сощурила глаза, начала разглядывать поверхность, дабы ища хоть какой-нибудь след от надписи, но ничего не было. Это странно. Когда я убегала, то не стирала то «послание». Может быть, капли воды на зеркале его смыли? Ну, или же мама, увидев его, вытерла. Хотя если бы она его заметила, то стала бы допрашивать меня. Это же мама.

Я выключила воду и, взяв полотенце, протерла зеркало, хотя оно было чистым. Теперь смогу уснуть спокойно, зная, что эта надпись не появится, и никто ее не увидит.

— Детка, ты скоро? Овощи уже готовы, — услышала я голос мамы.

— Да, сейчас, — я в спешке натянула огромную футболку, которая была мне до колен, затем вышла из ванной комнаты и направилась на кухню.