Я сидел в кресле перед монитором ноутбука и смотрел на девчонку, потягивая скотч и сбивая пепел с сигары. С тех пор, как ее провели в комнату и закрыли там на ключ, она не переставала рыдать навзрыд.
Нет, я не испытывал жалость. Мне вообще неведомо это чувство. Оно недостойное и ненужное ни тому, к кому его испытывают, ни тому, кто настолько слаб, что может себе позволить жалеть. А сочувствия и сострадания я лишился еще в юные годы, как ненужного балласта. В моем мире оно ни к чему. Я смотрел на нее по трем причинам, и все три меня выбивали из равновесия.
Первая – она мне нравилась. Да, она мне дико нравилась. Притом нравилось в ней все, даже ее странное поведение и ее слёзы. Ненавистные мужиками женские слезы, где я не отличился эксклюзивностью и дергался от раздражения, когда очередная
