Тигр спускается в долину

Глава 7

Утром, когда  я уже собирался выйти из дома,  ко мне позвонил мой водитель и сообщил, что попал в аварию. Сам он не пострадал, но машина требует ремонта.

     В первые минуты это сообщение не произвело на меня никакого  впечатления, каждый день кто-то попадает в аварии, так что вполне вероятно, что сегодня пришла очередь для моего шофера. Но внезапно я остановился. Боже, какой же я идиот, я чуть не совершил непоправимую ошибку. Я не знал,  в чем она заключалась и что должно было сейчас  произойти, но я уже не сомневался, что случившееся произошло отнюдь не случайно.    Я осторожно выглянул во двор, но там было все спокойно. Кроме ребятишек никого больше не было. Мой взгляд заскользил по крышам окружающих домов, не исключено, что на одной из них засел снайпер. Хотя вряд ли, позицию тут неудобная,  крыши расположены далековато. Тогда где же кроется опасность?

     Потребовалось некоторое время, чтобы я собрался с мужеством и вышел из подъезда.  В кармане я держал пистолет,  готовый в любой момент открыть стрельбу.

     Я подошел к своему гаражу и внимательно осмотрел замок. Закрывая, я всегда оставлял на нем едва различимую меточку.  Ее не было.  Теперь не все, но кое-что становилось ясным.

     Я открыл замок, осторожно отворил дверь, внимательно огляделся и, лишь не найдя ничего подозрительного, вошел в гараж. Зажег свет и стал осматривать свой автомобиль.

     Небольшая магнитная мина, как молюск к днищу корабля, присосалась к дну моего автомобиля.  Я быстро вышел, закрыл дверь и побежал домой. Там я позвонил в специальный отдел при краевом отделе внутренних  дел, который занимался такими сюрпризами.

     Саперы обезвредили мину,  затем следователь стал снимать  с  меня показания.  Я  рассказал  обо всех своих утренних действиях,  однако о предположениях,  кто мог желать моей смерти,  говорить ничего не стал. Будь у меня хотя бы небольшая надежда,  что следствие выйдет,  если не на заказчиков,  то хотя бы на исполнителей,  я бы  обрисовал  во  всех красках всю подноготную этой зловещей истории. Но я нисколечко не сомневался, что дело прямым курсом перейдет в разряд "висяков" и никто не станет всерьез ковыряться в нем. Некоторые оперативные работники в таких случаях цинично говорили:  если кто-то на кого-то покушается, значит, это кому-то нужно.

     По дороге в банк я решил, что не стану никому рассказывать о происшедшем, так как не видел никакого смысла вносить в его работу дополнительную нервозность.  Если о сегодняшнем инциденте узнает Облонский, его уже не удержишь даже всеми сокровищами мира.  Это мое решение оказалось  верным,  так как как едва я вошел в свой кабинет и занял место за письменным м столом, ко мне тут же пожаловал начальник отдела безопасности Худолеев. Новости, которые он принес, никак не могли меня порадовать.

     Бывший мой коллега по работе в органах внутренних  дел  выглядел, если не испуганным, то уж точно сильно озабоченным.

     - Что случилось, Борис Георгиевич? - осведомился я.

     - Мы  получили  конфиденциальную информацию,  что некоторых наших клиентов вынуждают отказаться от услуг нашего банка и перевести  счета в другие банки.

     "Началось и с этой краю" - подумал я.

     - Кого именно вынуждают?

     - У нас есть несколько таких сообщений, самый же крупный из наших клиентов - трансформаторный завод.

     - Это все?

     В направленном на меня взгляде Худолеева открытым текстом читалось послание: а разве этого мало?

     - Я  приказал принять дополнительные меры безопасности,  - сказал Худолеев.

     - Думаю, что это не обязательно.

     Мои слова так поразили его, что он не нашелся, что ответить.

     - Но... - только и сказал он.

     - Это все не более чем психическая атака. Запугать несколько клиентов - это совсем не то,  что способно нас сокрушить.  И те,  кто так

поступают, прекрасно сознают это. Послушайте, Борис Георгиевич, не мне вам говорить,  что во время боевых действий  самую  большую  опасность представляют  те  удары противника,  которые приводят к панике в стане его врагов.  Поэтому не надо нервировать персонал банка,  мы подумаем, как нам ответить на этот выпад.  Они должны чувствовать нашу непоколебимость.  Я вам сообщу,  когда действительно появится необходимость в особых мерах предосторожности. Пока же они преждевременно.

     Я видел,  что  мои  аргументы  не произвели на Худолеева должного впечатления, он смотрел на меня почти как на сумасшедшего. И я невольно подумал,  что с каждым днем таковым меня начинают считать все большее число моих сотрудников. Сперва мой первый зам, теперь руководитель службы безопасности. Но я был убежден в своей правоте, пока до главных боев дело еще не дошло.  И даже сегодняшняя попытка отправить  меня  к праотцам, всего  лишь проверка степени моей защищенности и бдительности. Удастся она - замечательно,  не выйдет,  ничего страшного,  найдем другие пути.  Но когда они действительно решат, что мне пора уходить в мир иной, то возьмутся за это дело совсем на другом качественном уровне. Вот тогда уцелеть окажется в самом деле сродни настоящему чуду.

     Я попросил секретаршу созвать руководителей банка на срочное  совещание. Через  полчаса  весь  его руководящий состав уже сидел в моем кабинете.

     Я познакомил собравшихся с информацией службы безопасности. Впрочем, по реакции на мое сообщение я понял, что для них это уже  не  новость.  И сразу же почувствовал возникшую напряженность. Пожалуй, я до сего момента  не до оценивал воздействие этой ситуации на персонал.  А потому мне ничего не оставалось делать,  как только принять  уверенный вид  человека,  который полностью контролирует положение.  Это отчасти помогло и за короткое время совместными усилиями были выработаны  меры по нейтрализации происков наших недоброжелателей.  Было решено,  что к каждому нашему клиенту,  который подвергается шантажу, будет направлен представитель банка,  дабы убедить его, что для паники нет никаких оснований, и мы твердо стоим на ногах.

     Кажется, мой решительный тон и выработанные меры по крайней  мере частично успокоили людей и все разошлись более уверенными в себе,  чем пришли в мой кабинет. Задержался лишь Облонский. Он явно горел желанием поговорить со мной.

     - Поздравляю, вы добились того, чего так упорно добивались с первой минуты вашего тут пребывания, - желчно произнес он.

     Я бросил на него взгляд. По привычке я смотрел держит ли он заявление об уходе.  Но руки его были пусты. Странно, почему он все же его не подает?

     - Ерунда,  - даже излишне уверенно проговорил я, - это всего лишь психическое давление на нас.  Они хотят посеять панику в наших  рядах, заставить нас  предпринимать  какие-то  лихорадочные,  а следовательно непродуманные действия.  "Поблизости от поля битвы ждать идущего издалека врага;  отдохнув, ожидать усталого; насытившись, ожидать голодного".  Так писал в четвертом веке до нашей эры Сунь-цзы. Это стратагема носит название "В покое ожидать утомленного врага".  А потому не стоит поддаваться на их уловки.  Вместо этого нам следует подумать  о  собственных хитростях. У вас есть идеи?

     - Скажите, я могу ли я познакомиться с этими вашими стратагемами? - несколько неожиданно спросил он.

     - Разумеется,  я  с  удовольствием  дам  вам  почитать этот трактат. Напрасно  в современных курсах по банковскому делу не обучают таким вещам.  Иногда они могут приносить больше  пользы,  чем  некоторые современные дисциплины.

     - Вы действительны в этом уверены?

     - На все сто.

     Облонский как-то грустно вздохнул.

     - Никогда не предполагал, что у меня будет такой странный начальник.

     Я улыбнулся.

     - А я рад, что у меня такой хороший подчиненный.

     Старший вице-президент посмотрел на меня,  но словесно  никак  не отреагировал на мое последнее замечание. И мне оставалось лишь гадать, как он его воспринял.

     - Что вы намерены дальше делать?

     - Хочу сегодня вступить в ваш банкирский клуб.

     - А какой стратагеме соответствуют эти ваши действия?

     Я рассмеялся.

     - Пока не знаю. Посмотрю по книжке.

     Вечером я  в  самом деле отправился в клуб.  Хотя я предложил Облонскому сопровождать меня, он, сославшись на дела, отказался. Но оказалось,  что без него проникнуть в клуб не так-то просто, охрана, ссылаясь на отсутствие у меня членского билета,  отказалась меня  пропустить. Пришлось поднять скандал.  На шум вышел директор этого заведения - благообразный, с внешностью артиста средних лет мужчина. Когда-то он действительно был артистом в местном драматическом театре, я даже пару раз видел его в спектаклях,  там он играл героев-любовников. Мы прошли в его кабинет.

     - Я хочу стать членом вашего клуба, я принес вступительный взнос. - Я достал из кармана тысячу долларов.

     Директор клуба, выслушав мою просьбу, почти не скрывал своей растерянности. Он явно не знал, как ему поступить. Я догадывался о причинах его  поведения;  кто-то из сильных мира сего явно был против моего членства в клубе. О  чем и довел до его сведения.

     - Но одних денег недостаточно,  мы принимаем лишь при наличии рекомендации члена клуба.

     Честно говоря, я упустил из вида этот нюанс. Но я не был настроен на отступление.

     - Кажется,  я заметил у входа экипажи братьев Чернецов. Попросите у них рекомендацию, я уверен, что они не откажут мне в такой малости.

     Бывший артист посмотрел меня как смотрит  жертва  на  палача  или кролик на удава.  Он явно не знал,  что предпринять в столь щекотливой ситуации.

     - Позвольте я сам попрошу их об этом, - сказал я.

     - Не надо,  - после раздумий произнес он,  - я пойду узнаю.  А вы

подождите здесь.

     Вернулся директор клуба почти через полчаса,  когда я  уже  начал терять терпение. Зато по его лицу я заметил, что ситуация прояснилась.

     - Все в порядке,  - подтвердил он мои предположения. - Вы приняты в клуб.

     Я протянул, а он с почтением принял вступительный взнос.

     - Проходите, теперь вы полноправный наш член. В следующий раз получите членскую карточку.

     Я поблагодарил его и прошел в ресторан.  И сразу же заметил сидящих по-видимому на своих постоянных местах братьев  Чернец.  Я  решил, что с моей стороны будет проявлением крайней бестактности,  если я  не не поблагодарю их за рекомендацию.

     Я подошел к братьям. Я не смотрел по сторонам, но спиной чувствовал, как взгляды всех присутствующих сконцентрировались на нас.

     Братья ужинали, официанты, словно бабочки порхали вокруг них, пытаясь предупредить любое их желание. Но едва я приблизился к их столу, как они, словно по команде, испарились.

     - Как  приятно  здесь снова видеть у нас!  - воскликнул Борис Аркадьевич. - От всей души поздравляю вас со вступлением в наш круг.  Вы поступили абсолютно правильно. Банкиры всегда должны быть вместе.

     - Это стало возможным благодаря вашим любезным  рекомендациям,  - широко улыбнулся я. - Большое вам спасибо.

     - Ну что вы,  Олег Владимирович, разве можно благодарить за такой пустяк. Мы просто выполнили свой долг. И мы надеемся...

     - Хватит,  Борис! - вдруг впервые за разговор подал голос Марк. -

Прекрати говорить не по делу.  Нам надо с вами обсудить кое-какие вопросы.

     - С удовольствием, - сказал я.

     - Пройдемте в переговорную.

     - Марк,  может сначала по ужинаем, с огорчением произнес Борис. - И вот Олег Владимирович только что пришел, он тоже голодный.

     Ему явно не хотелось прерывать трапезу.

     Я по очереди посмотрел на братьев, раздумывая, кого же из них мне сейчас поддержать.  Мой взгляд натолкнулся на холодные, как лед, глаза Марка Аркадьевича.

     - Прекрати, Борис, есть дела по важней, чем набивать желудки.

     - Конечно, - согласился я, - ужин никуда не убежит. У деловых людей сперва дела.

     Борис с огорчением взглянул на меня и со вздохом встал.

     - Дела,  дела,  - пробормотал этот сибарит,  - еда и есть главное дело человека.

     Словно прося поддержать это свое убеждение,  он выразительно посмотрел на меня. Я же счел, что в данный момент будет вполне достаточно моей сочувственной улыбке.

     Мы вышли из ресторана, поднялись на второй этаж и очутились в небольшой, но приятно обставленной комнате.  Здесь было все  необходимое для деловых переговоров:  телефон с факсом,  телевизор,  компьютер, и, как  я убедился через минуту,  наполненный отменными напитками бар.  К нему-то в первую очередь и подошел старший из братьев,  извлек из него бутылку виски.

     - Как вам этот напиток? - спросил он меня, помахивая бутылкой.

     Марк шагнул к нему,  не говоря ни слова, отобрал бутылку и поставил ее на место.

     - Садитесь, - предложил он мне.

     Мы расположились за столом из красного дерева.  Я достал сигарету и закурил. В предстоящем разговоре мне во что бы то ни стало нужно было сохранить спокойствие, и я надеялся, что курение поможет мне в этом.

     Я нисколько не сомневался,  что в отличии от того,  как протекали

наши беседы в ресторане,  здесь инициативу в разговоре возьмет на себя Марк.

     - С такими людьми, как вы, я предпочитаю вести беседу максимально откровенно, - заявил он.  - Нет никакого смысла водить друг  друга  за нос, каждый из нас ясно отдает себе отчет в подоплеке каждого произнесенного им слова.

     Я кивнул головой.

     - Я согласен, давайте говорить откровенно.

     - С тех,  как вы возглавили банк "Олимп" в нашем банковском сообществе возникли некоторая напряженность. Я хорошо понимаю мотивы вашего поведения: вы новый человек в этой сфере, вы не совсем хорошо знаете правила,  которые в ней царят.  К тому же у вас большие амбиции, вы поставили цель  сделать  свой банк самым крупным в крае.  Мне нравится это ваше желание, так и нужно поступать.

     "Интересно, откуда он знает об этом" - подумал я.

     - Что же в таком случае вам не нравится?

     - Вы пришли не на пустое место, нет смысла скрывать, что экономика края  поделена  между различными группами.  Вы же намерены заняться переделом сфер влияний,  что и не скрываете. Но вы же опытный человек, вы понимаете, что никто не собирается сидеть и смотреть, как вы будете отрезать куски от пирога,  который вам не принадлежит.  Начнется новая банковская война. Неужели вы хотите именно этого?

     - Вовсе нет,  но почему непременно война,  а не честная конкуренция. Каждый выходит на рынке со своим продуктом,  а пусть наши клиенты и решают, у кого он свежей.

     Марк усмехнулся.

     - Звучит очень красиво,  но боюсь,  что абсолютно  нереалистично.

Мест в зале мало,  а кушать хочется всем. Вряд ли ваш призыв к честной конкуренции найдет всеобщее понимание.  А я хочу,  чтобы вы знали:  мы говорим с вами не только от своего имени, но и по поручению очень многих влиятельных бизнесменов и банкиров.

     - Но извините,  что же в таком случае остается на мою  долю?  Вся пашня поделена, каждый участок пронумерован, у каждого есть свои хозяева. Где же мне бедному приткнуться?  Не мне вам разъяснять  прописные истины:  если бизнес не имеет простора для расширению, он затухает. Но я не могу согласиться с такой участью. Не для того я пришел в банк.

     - Мы понимаем это не хуже вас, - почему-то сердито произнес младший Чернец.  - И вовсе не стремимся вас уничтожить.  Мы готовы  потесниться.

     - Вот как! И как сильно?

     - Давайте договоримся о разделе влияния. Мы обязуемся, что не будем нарушать границу ваших владений,  если вы обещаете не делать  тоже самое по отношению к нашим.

     - И каково же в таком случае мое королевство?

     - То,  что вы имеете сейчас, вполне достаточно для функционирования банка. С нивы, что вы обрабатываете, можно собирать гораздо больше урожая. Так  что  ваш  бизнес имеет необходимый простор для роста.  Но дальше ни шагу.

     - Но  за  пределами  моего  королевства остаются самые прибыльные куски. Выходит, я вынужден только облизываться, а сам глодать кости.

     - Мне кажется,  что вы не совсем отдаете себе отчета в том, какое

щедрое предложение вам делается.  Никому ничего подобного тут  раньше не предлагалось.

     Но я как раз в этом отчет себе отдавал, я понимал, что при других

обстоятельствах за  такое  предложение  от  таких людей надо хвататься обеими руками,  как утопающему за спасательный круг.  Иначе пойдешь ко дну. Но сейчас оно меня совершенно не устраивало.

     - Скажите, а завод ферросплавов останется ли в моих владениях?

     - Смотрите-ка  какой  гурман,  - вдруг засмеялся Борис Чернец,  - знает, какой самый лакомый кусочек. - Он, словно близкий друг, положил мне руку на плечо. - Уж не обессудьте, но придеться его выплюнуть. Так что  зря вы его отломали.

     Марк Чернец, подтверждая слова брата, кивнул головой.

     - Завод ферросплавов вы должны возвратить. Он не ваш. Я предлагаю заключить соглашение о разделе сфер влияния.  И больше к этому вопросу не возвращаться. Есть много других тем.

     Я решил,  что настало время,  как в хорошем спектакле, поддержать паузу. Я молчал, вместо слов, выпуская из рта такие густые сизые облака дыма, что казалось, что вот-вот из них прольется дождь.

     Первым не выдержал Борис.

     - Мы ждем ответа.  Ударим друг друга по рукам и пойдем пить коньяк и есть осетрину. Мы угощаем. - Он причмокнул.

     - Это очень важный вопрос, я должен все обдумать.

     - Нет, - твердо произнес Марк Чернец, - думать некогда. Вы должны ответить нам прямо сейчас.  Иначе мы будем считать,  что сделку заключить не удалось.

     Угроза была  столь  явной,  что  даже  его брат немного удивленно взглянул на него.  Я понял,  что между ними была какая-то иная договоренность и скорее всего Марк изменил свою позицию. Значит,  есть шанс поиграть на противоречиях между родственниками.

     - Я  должен все обдумать,  - повторил я свой тезис.  - Я вовсе не отвергаю ваше предложение, но оно идет против моих планов. И я не могу сразу все решить.

     - Нет,  только здесь и сейчас, - тем же непреклонным тоном проговорил младший из братьев. - Мы не намерены ничего откладывать.

     На этот раз Борис согласно кивнул  головой.  К  моему  сожалению, разногласия между ними продлились недолго.

     - А я не намерен ничего предпринимать, не обдумав все последствия моих решений, - стоял я на своем.

     - Это ваше последнее слово?

     - На сегодня - да.

     - Соглашение не состоялось, - провозгласил Марк Чернец.

     Мы все  одновременно  поднялись  со своих мест.  У меня мелькнуло опасение, что сейчас сюда может ворваться свора бандитов,  с  которыми по слухам якшаются братья,  и прикончат меня. Хотя я понимал, что клуб самое неподходящее место для учинения расправы.

     По очереди мы вышли из переговорной и вернулись в ресторан. Когда я сюда направлялся, то предвкушал отведать вкусный ужин, но теперь мне было совершенно не до еды.

     Внезапно я натолкнулся на взгляд  той  самой  красавицы-банкирше, которую заметил  в мое первое посещение клуба.  У меня возникло безотчетное впечатление, что либо ей было известно о теме только что состоявшегося разговора, либо она догадывалась, о чем мы говорили.

     Несколько секунд мы смотрели друг на друга, затем она отвела глаза. Мне ничего не оставалось сделать, как сесть за свободный столик. У меня было сильное желание принять что-нибудь по крепче. Но я опасался, что по выходу отсюда меня могут ждать любые сюрпризы.  А потому я счел предпочтительней  для  себя сохранять абсолютно трезвую голову.  И все же,  несмотря ни на что,  коли я уж сюда заявился,  то по крайней мере стоит доставить себе удовольствие и хорошо поужинать. Не заниматься же мне приготовлением пищи дома.  И вообще,  на людях нужно казаться  как можно  более спокойным и уверенным в себе.  Ведь этим вечером мне была объявлена уже настоящая война.