Потерянный во лжи

2000 - 8 часть

21  ноября, 2000 год

Привез Люстрику товар, прямо ему домой, в квартиру №34. Люстрик встретил меня доброже­лательно, как высокого гостя. Как его поведение меняется. А еще недавно совсем угрожал и разрезал горло бедному живот­ному. Проверил товар, отдал мою часть, даже больше, чем обе­щал. Предложил пройти, отдохнуть с дороги. Зайдя в зал в квартире, увидел совсем еще юную девочку. Ее зовут Полина. Оказалось, ей тринадцать лет, совсем еще ребенок. Больно смотреть на таких детей. Она даже еще не знает, что ее ждет. И говорить с ними бесполезно, они считают себя взрослыми. Она первый раз в этой квартире. Какая падла только ее привела? Естественно, ей всё интересно, ведь здесь всё красиво, все веж­ливые, обходительные. Ведь среди ее сверстников нет понятия, что она девушка, а здесь к ней относятся по-особому, оказыва­ют знаки внимания, общаются как со взрослой, как с равной. Кто устоит перед этим? Я с ней заговорил, она оказалась до­вольно общительной. Мы сидели на диване и разговаривали. Потом я предложил прогуляться, пока она не укололась. Мы пришли на речку, на то место, которое я никому не показывал, кроме Тараса. Не знаю почему. Я считал это своим местом, где я мог уединиться. Но сегодня почему-то я захотел на это место придти с ней. Мы сели на берегу. Уже был вечер, звезды отра­жались в воде, волны плескались о берег.

-   Дома не будут волноваться, что ты так допоздна гуля­ешь? - спросил я ее.

-   Я ушла из дома, - ответила она.

-   Что случилось? - поинтересовался я и закурил сигарету.

-   Меня дома не понимают, заставляют делать то, что я не хочу, обращаются со мной как с маленькой. А я личность.

-   И ты решила начать самостоятельную взрослую жизнь?

-   Да, докажу им, что я уже взрослый человек и со мной на­до считаться.

-   Твои желания естественны.

-   Правда?

-   Правда. Это нормально.

-   Люстрик тоже так говорит.

-   Ты давно его знаешь?

-   Нет. Я во второй раз у него дома, он сказал, что я могу приходить к нему домой, когда захочу.

-   Он тебе предлагал что-нибудь?

-   Он сказал, что у него есть кое-что интересное, что может решить все проблемы, и показал какой-то порошок.

-   Ты ведь понимаешь, что это за порошок?

-   Да. Но он меня не уговаривал, просто предложил.

-   И что ты ответила?

-   Сказала, что еще не готова.

-   Ты готова, иначе бы ты не оказалась бы в этой квартире, и Люстрик бы с тобой не разговаривал. Я просто давно знаю Люстрика.

-   Ты о чем? Люстрик не похож на какого-то барыгу, он раз­говаривал со мной просто потому, что я ему интересна.

-   Это да, ты ему интересна, но знаешь почему?

-   Почему?

-   Прежде чем я отвечу, я хочу сказать, что выбор за тобой, я не собираюсь тебе что-то навязывать. Но считаю, что со своей стороны я обязан тебе рассказать, что есть несколько путей, по которым ты можешь пойти. Ты пока знаешь один. Это Люст-рик. И я тебя не отговариваю, повторяю, по какому пути тебе идти, будешь решать только ты. Не я, не родители, не Люстрик, никто, только ты.

-   Если бы мне родители предоставляли бы право выбора, я бы никогда не ушла из дома.

-   А ты еще и не ушла, ты сейчас стоишь на пути. И сейчас главное, чтобы ты сделала правильный выбор.

-   Я уже сделала.

-   Нет, ты еще ничего не сделала. Ты еще не ступила ни на какой путь, но тебе предстоит ступить.

-   И какие же у меня варианты путей?

-   Сейчас их два. Первый - это Люстрик, второй - это дом.

-   Домой я не вернусь.

-   Смотри. Путь домой - это временный путь. Не всю же жизнь ты будешь жить с родителями. Через несколько лет пе­ред тобой откроется множество путей, ты можешь выйти за­муж, поступить в институт, устроиться на работу, поехать за границу. Всё что угодно. А Люстрик - это тупик. Хочешь этот путь? Пожалуйста. Но ты должна отдавать себе отчет в том, что обратного пути уже не будет, обратно ты уже ничего не вер­нешь. Люстрик - это система, из нее не возвращаются. Пока ты увидела только обложку этой системы, она красивая. А внут­ри - это кошмар, - я закатал рукав и показал исколотую руку.

-   Это что?

-   Смотри ближе. Это Люстрик. На руке уже нет живого места. Такой же будет и твоя. Потом, когда вены прячутся на руках, начинают колоть вены на ногах, потом под язык, потом в пах, продолжать?

-   Почему же ты тогда ходишь к Люстрику, если всё так страшно?

-   Это у тебя есть выбор. Хочу - уйду из дома, хочу - не уйду. А в системе выбора нет. Думаешь, я хочу себе вводить героин в пах? Знала бы ты, как я это ненавижу. И вводить героин в вену в паху - это не самое страшное. Самое страшное, что ты не бу­дешь себе принадлежать. Все героинщики - это зомби, это жи­вые трупы. Ты будешь осознавать, что ты, вроде бы, живая, но находишься заживо погребенной в могиле, и выбраться из нее нет никакой возможности. Ты живой труп. Ты очень четко бу­дешь ощущать, как по тебе ползают змеи, твои ноги грызут волки, крысы кишат вокруг, громадные пауки висят на тебе гроздьями, всё это будет. Ты будешь понимать, что у тебя едет крыша, но остановиться не сможешь. Вся твоя психика, мозг, душа будут разрываться на части. Прежде чем уколоться, луч­ше напейся до усрачки. И когда у тебя будет башка раскалы­ваться, тебя будет рвать, и ты будешь валяться в своей же бле-вотне, знай, что, уколовшись, ты будешь в тысячу раз хуже себя чувствовать. Но если напиваться ты можешь прекратить, то колоть героин - нет. Героин - это система. Я не знаю ни одного героинщика, который не хотел бы выйти из этой системы. И ты будешь солдатом этой системы, и будешь делать всё, что тебе скажут. Переспать с бомжом - ты переспишь. С грязным воню­чим бомжом будешь заниматься сексом. Прикажут украсть -украдешь. Обмануть - обманешь. Если тебе скажут у***ь, ты убьешь. И не важно, кто это будет: близкий друг или родители. Ты выполнишь любой приказ... Ты любишь своих родителей?

-   Да, - если слышно сказала она.

-   А они тебя?

-   Тоже.

-   Выбирай. Есть родители, которых ты любишь, и которые любят тебя. А есть система.

Она закрыла лицо руками и заплакала.

-   Прежде чем попробовать наркотик, подумай и испугай­ся, - сказал я.

-   Что я им скажу? Я их так обидела.

-   Ничего говорить не надо, они всё поймут, они тебя любят.

-   Какая же я дура. Я думала, что Люстрику я интересна как девушка. Он очень сильно отличается от моих сверстников. Он взрослый. И со мной разговаривал как со взрослой. У меня ведь еще не было даже мужчины. И я хотела, чтобы первым моим мужчиной был Люстрик.

-   Зачем торопиться быть взрослой? Всему свое время.

-   Подруги, у которых был секс, смотрят на нас, девствен­ниц, с высокомерием. Я тоже хочу стать женщиной. Омар, ты хочешь меня?

Полина смотрела на меня с заплаканными глазами в ожи­дании ответа. Я не знал, как и что сказать, чтобы не нанести еще большего вреда и без того ранимой психике этой девочки.

-  Полин, ты очень привлекательная девушка, - сказал я, -но побудь еще немного ребенком. Ведь цветок красив, пока не тронут. У тебя обязательно появится молодой человек, кото­рый оценит, что ты хранила себя для него. А эти подруги, они на самом деле тебе не подруги. Они тебе завидуют. Потому что они «б/у», бывшие в употреблении. Они никогда уже не смогут сказать: «Любимый, я берегла себя для тебя». А у тебя есть та­кая возможность. Так что не торопись стать женщиной. Успе­ешь ты стать взрослой, но когда ты станешь взрослой, ты уже никогда не сможешь стать ребенком. Помни это.

-  Ты правда так считаешь? - она смотрела на меня наив­ными, широко раскрытыми глазами.

-  Да.

Я ее проводил домой. Надеюсь, у Люстрика я ее больше не увижу. Решил, что это был первый и последний раз, когда я пе­ревозил наркотики.

26  ноября, 2000 год

Одного желания, видимо, мало. Денег нет, а ломку снимать надо. Люстрик прямо чувствует эти моменты. Именно в этот момент появляется с дозой неизвестно откуда. Сказал, что ве­чером приезжает курьер, а его уже менты пасут на вокзале. У Люстрика везде свои люди, даже в милиции. Какой-то оборо­тень в погонах позвонил и предупредил Люстрика. Моя задача заключалась в том, чтобы получить товар до того, как его схва­тят менты. И я согласился. Он дал мне дозу, я укололся, снял ломку. А вечером приехал на вокзал. Прошло всё по плану. Курьер в туалете из желудка извлек товар и передал мне. Я его привез Люстрику. Люстрик поблагодарил, даже прилично за­платил. Никто не хотел ехать на вокзал рисковать. А я поехал.

27  ноября, 2000 год

Начал опять сотрудничать с Люстриком. Чтобы уменьшить риски переправки наркотиков, Люстрик решил ввести еще од­но звено. На тот случай, если курьера будут ждать на вокзале, надо, чтобы он от наркотиков избавился еще в поезде. И моя работа заключалась в том, чтобы садиться в поезд на преды­дущей станции и забирать товар у курьера. В туалете вагона курьер прячет товар, а я через какое-то время его забираю. Вроде, и риски небольшие. Если за кем-то и будет слежка, то за ним. За мной-то что следить? Я сел на предыдущей станции. Ездил к бабушке в деревню.

Улыбнула вывеска на нашем вокзале «Доброго пути, Русская недвижимость».

1 декабря, 2000 год

В город приезжал Валерий Комисаров, ведущий популяр­нейшей телепередачи «Моя Семья». Но приезжал он не как телеведущий, а как политик. Его выступление перед горожа­нами, честно говоря, на меня впечатления не произвело. Не понравились его пустые обещания «всем помочь». Как поли­тик он меня разочаровал. Хотя, может, на самом деле, он чело­век-то и неплохой.

10 декабря, 2000 год

Появилось бабло. Хватает и на дозу, и даже остается. При­чем остается прилично. Наркобизнес довольно-таки прибыль­ное дело.

12 декабря, 2000 год

Решил побаловать себя на день рождения. Купил CD-проигрыватель и все альбомы Битлз на дисках.