Следуя законам

Глава 4

Но даже тогда я не начал действовать. Это был мой брат. Мой правитель по закону. К тому же после этих событий у Эрла появился долгожданный сын. Я непременно стал крестным отцом для этого мальца Флинна.

Поверь, я далеко не трус, но, когда держишь в руках младенца…Это чувство не передать. Это была и моя кровь.

Я понимал, что если я учиню переворот, то могут пострадать люди, прольётся не одна капля крови. А тут на руках младенец, такой крохотный и беззащитный. Он только появился на свет, а ему уже грозила опасность от рук дяди или его людей, а может ему светил трон по наследству от отца. Столько вариантов и такие разные…а пока что это был младенец, не испорченный пороками, не огорчённый знаниями, безмятежный и жаждущий любви и тепла.

У меня было три сына на тот момент и, конечно же, я представлял, будь я правителем таким же как Эрл, а мои дети были бы наследниками трона... Как скоро они бы погибли? Что бы я тогда пережил?

Потому я не мог причинить вред малышу.

Я лишь медленно, но верно стал прощупывать людей на то, готовы ли они к переменам. Народ, охваченные радостным возбуждением от рождения наследника, естественно не хотел ничего менять. Это было не самое лучшее время для действий. Я принял решение выжидать.

Флинн подрастал, и стал показывать характерные черты характера своего отца. А какую покладистость можно ожидать от ребенка, у которого с рождения есть всё, что он пожелает?

Тут я и стал прощупывать почву для действий. Особенно после того как в одной из провинций произошёл пожар. Эрл показал себя в своей обычной манере: не помог им, не отсрочил налоги, ссылаясь на то, что пострадали лишь дома, а урожай был цел, и даже не снизил стоимость. Он не мог понять, что люди тратят своё время и силы на восстановление домов, и им некогда заниматься обычной рутиной.

Конечно новость разлетелась по всей стране. Народ недовольно судачил о непутевости правителя.

Тогда я начал присоединять знать, которая была на моей стороне. Мы платили выходцам из народа, которые встревали в беседы жителей, когда те общались по поводу политики. Наши люди поднимали инцидент с пожаром и говорили, что я бы действовал совсем иначе, тем самым сажая зерна симпатии ко мне в сердца людей.

Также я старался пускать слухи о поведении наследника Флинна и сеял страх в людях, что если они упустят возможность, то за Эрлом может последовать правитель, который будет делать ещё более безрассудные вещи.

Согласен, это было нечестно, но, в свою защиту хочу сказать, что делал это лишь для того, чтобы не пролить напрасную кровь.

Делал я это постепенно, год за годом, выжидая, когда мои результаты дадут плоды. И также выжидал момент, когда Эрл оступится очередной раз. И это случилось.

Правда в этом помог Флинн. Я знал, что мальчишка гордый от природы, и если направить его энергию в верное русло, то из него вышел бы отличный борец за справедливость. Однако он был сыном Эрла, и его воспитывали по правилу «Бери - всё твоё по праву».

Его гордость иногда давала временную вспышку гнева, если его как-либо обижали. Это нормально для мальчишек. Мои сыновья были точно такими же, однако я им внушал, что нельзя показывать свои чувства на публику, иначе кто-то может воспользоваться этим и сыграть злую шутку.

С возрастом дети более осмысленно воспринимают эти слова и начинают вести эту взрослую игру. Флинн же был ещё совсем ребёнком, чтобы понимать это.

На торжественном мероприятии, по случаю дня рождения Флинна, устроили шуточный турнир между мальчишками. Естественно все, кто принимал участие в турнире, а это были знатные мальчишки, должны были уступать в битве с Флинном. Но один из мальцов случайно пнул Флинна, тот упал. Началась потасовка между ними.

Все начали смеяться над мальчишками, ибо сочли их драку умилительным. Флинн разгневался и по своей детской неосторожности обратился к отцу с требованием казнить мальчика и тех, кто смеялся над всей этой ситуации.

Нет, он не был склонен к жестокости, просто он был ещё ребёнком.

Народ запомнил, а потом насторожился, когда Эрл отправил семью того мальчишки в дальнюю провинцию. Я его отговаривал, ведь мальчишеская драка не стоила того.

И вот, настал момент. Люди открыто стали выражать своё недовольство. Мои люди стали меня подталкивать к тому, чтобы собирать армию и идти штурмом к Эрлу.

Практически вся армия перешла на мою сторону. Конечно, я им был близок по боям, они хорошо меня знали. Для начала мне стоило завладеть армией, размещенной в столице, а провинции согласятся вступить в мои ряды по цепочке, лишь бы получить тот самый трон.

К лизоблюдам Эрла я даже не подступал. Они бы сразу передали все планы моему брату, к тому же я их не видел при себе в возможном будущем.

Столичная армия была у меня в руках, народ уже был подогрет обсуждениями моими людьми на протяжении нескольких лет, большинство знати готово было меня поддержать и проспонсировать.

Ворота столицы были открыты для меня. Народ встречал меня и мою армию с ликованием. Эрл встретил меня у входа в дворец. Если бы взглядом можно было меня у***ь, Эрл бы с радостью сделал бы это в тот момент.

Я начал беседу с предложением сдаться без боя, так как я не хотел кровопролития. Я предлагал ему вручить одну из провинций, которую он пожелает, чтобы он управлял ей, имел доход, растил сына в достойных условиях и имел возможность прожить долгую и безмятежную жизнь.

Как только я закончил свою речь, народ начал произносить моё имя. Я видел злость Эрла, смешанное с удивлением, отчаянием и мукой размышления. Он не мог осознать, что переворот готовился у него под носом, а он даже не заметил. И кто же это мог быть? Его же собственный брат!

К счастью, Эрл поступил мудро и согласился на мои условия. При всех создавался документ о передачи власти, и мы их подписали. Народ ликовал и гулял на протяжении трёх дней, а в это время Эрл со своей семьёй переезжал в провинцию, которую я самой первой захватил без боя.

Вскоре, после такого унижения, Эрла настигло второе несчастье. В новой провинции вся семья подцепила местную заразу. Мой брат и его сын перенесли болезнь легко, а вот жене Эрла, к сожалению, не повезло.

Естественно я не мог пропустить её погребение. Во время прощальной церемонии Эрл поблагодарил меня, и я тогда подумал, что он принял эту ситуацию и смирился со своим не таким уж плохим положением.

Кто же знал, что для его раздутой гордыни эта провинция была слишком мала. А понял это тогда, когда мои сыновья отправились в тот злосчастный поход.