Следуя законам

Глава 3

Рот Дуайта исказился в мучительную гримасу:

- Проклятье, - еле слышно прошептал старик. – Проверь, как близко сидит Анна. Слышит ли она нас?

- Не хотите, чтобы она слышала как вам больно?

- Всё верно, - вымученно улыбнулся Дуайт.

Кэйлеб подошёл к двери и медленно её приоткрыл, чтобы не издавать лишних звуков. Анна сидела на скамье у окна. Ветер слегка колыхал её пряди, выбившиеся из причёски. Сейчас она выглядела растерянной и незащищённой. Грудь часто вздымалась под корсажем. Анна, почувствовав, что за ней наблюдаю, обернулась, однако Кэйлеб уже успел так же тихо закрыть за собой дверь, как и открывал:

- Она сидит у окна, - ответил Кэйлеб, когда подошёл к постели Дуайта.

- Хорошо. Как же ей сейчас тяжело, - вздохнул старик.

- Я думаю, что она справится со всеми невзгодами…

- Если рядом с ней будут находиться правильные люди.

Я тоже начинал своё дело, когда собрал достаточный круг людей, которым мог полноценно доверять.

Эрл тогда поручил мне очередной поход. Завоевать новую территорию. Молва о нашей жестокости конечно же ушла далеко за пределы страны, потому я понимал, что нас будут ждать явно не с корзиной фруктов и вином.

Тем лучше и привычнее было для меня. Я всегда спрашивал брата о том, как поступить с бунтовщиками, на что всегда получал «Делай как считаешь нужным».

В тот раз я получил тот же ответ.

Когда мы подошли к этой деревне, как и ожидалось, нас встретили крайне недружелюбно. Мои солдаты недоумевали, почему я не даю команду приступить к бою, однако я выжидал. Я искал среди толпы лидера, который приободрял народ и собрал их для боя. Увидев его, я слез с коня и подошёл к деревне один, без оружия.

Среди солдат пошёл непонимающий гул, однако я дал команду стоять и не двигаться. Для них это всё было внове.

Руками я показал, что иду к ним без оружия, а затем, глядя в глаза тому лидеру, подозвал его к себе, поманив правой рукой.

Мужчина подошёл ко мне. Его лицо выражало решимость к действиям, но в глубине глаз таился страх. Думаю, у меня было точно такое же лицо в каждом бою.

Мы стояли очень близко. Я начал разговор. Рассказывал про то, как досталось прошлым провинциям, которые пытались сражаться. Что стало с мужьями, и чем потом занимались выжившие жёны и дети.

Я рассказывал о том, что некоторые деревни так до сих пор и не восстановили свои амбары и дома, просто потому что не хватает людей. О том, что они всё равно платят налоги и, если бы никто из нас не сражался, не было бы ничего из этого. Объяснял, что и стране от вымирающих деревень нет толка и процветания и, наконец, предложил ему сделку.

Я не нападаю на деревню, а народ добровольно вступает в нашу страну. Они платят налоги, а с нашей стороны гарантировали справедливый суд, обращение к королю, невмешательство в личные дела и полное спокойствие.

Всё это будет, если мы скрепим руки перед его народом и моим войском. Я помню как он глянул на моё войско, которое располагалось за мной. Он рассчитывал на сколько их хватит, если он не согласится с моими условиями. По его глазам можно было прочитать абсолютно всё.

Он понимал, что продержатся они недолго и нести ответственность за своё упрямство перед народом он не мог. Мужчина тогда растерянно спросил, в чём подвох, на что я ответил, что несмотря на то, что я уже достаточно навидался смертей и больше не желаю её видеть.

Медленно, но верно, он протянул свою правую руку, а я свою и мы пожали друг другу руки. После чего разошлись по разные стороны.

Когда я прибыл в столицу, Эрл встретил меня со скрещенными руками на груди. Ранее, когда я завоёвывал какой-нибудь участок для него, он встречал меня с объятиями. Сейчас же он вёл себя как обиженное дитя, которому обещали лакомство, но не сдержали слово:

- Нам надо поговорить. Наедине, - процедил Эрл сквозь зубы, даже не поприветствовав меня.

- Что ж, давай пройдём в зал для переговоров.

- Я здесь решаю, куда нам идти, - всё так же цедил Эрл.

Чуть позже я узнал, что во время моего отсутствия, в столице прошёл мелкий бунт из-за повышения цен на зерно. Новые земли обходились дорого казне, так как всё равно их надо было снабжать монетой, а приносили они куда меньше. Потому Эрл был напуган тем, что почва, на которой мостится его трон, стала слишком рыхлой, а весть о том, что я совершил такие странные манипуляции, насторожило ещё больше:

- Какого чёрта ты творишь? – завопил Эрл, когда дверь в переговорную за нами закрылась.

- Я завоевал тебе территорию, сохранив войско и жителей деревни.

- Это проявление слабости! Люди подумают, что у нас проблемы с войском, нас перестанут боятся, и мы лишимся всех этих земель. Будет настоящее восстание!

- Восстание чего? Женщин-проституток и опухших от голода детей? После битвы мы получаем новую территорию и всего, но оставляем после себя разруху. Мы тратим деньги на жалование солдатам. И получаем за это лишь треть возможных налогов, потому что некому платить – мы их всех убиваем!

Эта деревня, что я захватил, теперь наша. Наши войско цело, деревня не сожжена. Мужья все на месте и приступили снова к своим полям. Женщины не станут от голода продавать себя, не распространяя болезни. Мы получим от них больше выгоды, чем от десятка тех деревень, захваченных насильно.

Мы поставим туда своего человека, который будет следить за порядком и гасить бунты, если они будут. Но я уверен, что их не будет, поскольку народу плевать в какой стране жить, если эта страна не наносит вреда и ничего не запрещает. Их жизнь не поменялась, наша жизнь тоже, но все мы победили, - я закончил тогда свою страстную речь. Эрл молчал и пристально смотрел мне в глаза.

- Проверим в следующем месяце твою версию, когда придёт время налогов. Если ты окажешься не прав, я отстраню тебя…это в лучшем случае, - Эрл ушёл из зала, громко хлопнув дверьми.

В следующем месяце мирно захваченная деревня принесла налоги ровно в положенный день без опоздания. По сумме, это было ровно столько же, сколько бы принесли семь разорённых деревень…

Эрл признал, что моя стратегия была верна. Но когда он эти деньги потратил на новую конюшню для будущего наследника, который должен был вот-вот родиться, я понял, что с таким правителем даже правильная стратегия будет проигрышной…