Дионис

Глава 11.

Субботний день выдался на редкость жаркий. И они с мужем решили отправиться на дачу. Ездили они туда редко, так как не очень ее любили.

Когда несколько лет назад прокуратуре и милиции выделили земельные участки, то они тоже решили взять. Начали обустраиваться и вскоре ясно поняли, что ни на что грандиозного у них просто нет денег. Все оказалось невероятно дорого. Поэтому они были вынуждены ограничиться возведением совсем маленького тесного домика. Зато вскоре их окружили красивые коттеджи. В том числе и ее непосредственных коллег. Анна хорошо представляла,  какова зарплата у каждого из них и потому легко могла вычислить примерный размер мздоимства тех, с кем она работала рядом. Сперва ей было страшно и противно от этой ничем неприкрытой вакханалии коррупции, но затем она подумала, что не стоит из-за этого расстраиваться. В конце концов, ничего нового ей не открылось, Зато она сама со своим сарайчиком абсолютна чиста, все, что она здесь имеет, сделано на исключительно честно заработанные  деньги.

    Анна сидела в шезлонге и смотрела перед собой. Муж слегка разминался на грядке, потому что ее обработкой это было трудно назвать. И ей вдруг стало ужасно скучно. В городе в такую жару невозможно находиться, а тут вроде бы получше, но так не интересно! Что они станут делать целый день? Да, ничего, просто ходить из одного угла в другой. Разговаривать не о чем, все давно переговорено, а снова и снова повторять прежние темы на такой жаре нет желания. Ну а ночью их ждет традиционный  субботний секс. Здесь тоже все известно в деталях. Так пройдет весь день, пустой и ненужный, как дырявое ведро.  И сколько их еще будет, на даче, дома, в других местах.

Анна попыталась чем-нибудь заняться, но работы на даче было совсем немного. Так как здесь они бывали не часто, то и посеяно на участке было мало. А потому не так-то просто было придумать себе какое-нибудь дело, которое бы поглотило все внимание.  

Она снова уселась на шезлонге, решив позагорать. А потому разделась до купальника. Муж тоже последовал ее примеру. Как ни странно, но она не так уж часто имела возможность наблюдать его в таком виде. Вместе душ они давно перестали принимать, а в кровать  ложились, когда темно, так что многого тоже не увидишь. И теперь она с каким-то странным интересом рассматривала его.

И поймала себя на том, что это зрелище было ей не слишком приятно. Еще лет пять назад у него была фигура, как у юноши. И не удивительно, он занимался спортом, бегал, ходил в бассейн. Но года два назад вдруг резко все бросил. И почти сразу же поплыл; разросся живот, шея и грудь стали каким-то дряблыми. И не удивительною, что он ее не возбуждает, что секс с ним стал для нее лишь обязанностью, а не потребностью.

Ей вновь стало скучно. Причем, скука обступила ее так плотно, что Анна не знала, куда себя деть. Она и не представляла, какая это страшная вещь – скука, когда она заберется в душу – выть хочется.

- Толя, скажи, а тебе не скучно? – спросила она сидящего рядом мужа.  Он грелся на солнце и от удовольствия даже закрыл глаза.  И чем-то напоминал старого кота. Только не хватает, чтобы он бы замурлыкал.             

Муж ради такого непривычного вопроса даже открыл глаза. Впрочем, не надолго, так как, взглянув на нее, он снова их закрыл.

- Наоборот, мы замечательно отдыхаем. Так спокойно, так хорошо. Здесь солнце совсем другое, чем в городе. Там не знаешь, куда от нее спрятаться, а здесь так приятно подставлять под нее тело. Напрасно мы так редко посещаем дачу. Это ты не желаешь сюда ездить. Но сидеть летом  в городе  - это извращение.

«Ему не скучно, его все это устраивает. И меня устраивало еще недавно. А сейчас от этой идиллии почему-то  хочется выть. А если спалить дачу и посмотреть, как она будет гореть? Весь поселок сбежится на пожар, еще бы они же  испугаются, что огонь перекинется к ним на участки и спалит их ворованные поместья. А, может, так и поступить?».

Анна изумлено огляделась вокруг, посмотрела на стоящие неподалеку дома. Никогда ничего подобного даже близко не приходило в ее голову. У нее явно едет от жары крыша. Иначе чем еще объяснишь появление таких ужасных мыслей.

Но Анна знала, что дело вовсе не в жаре. Жара пройдет, а мысли все равно останутся. Что-то в ней надломилось в последнее время. Допросы Миловидовы, оргия на квартире сына, случайным свидетелем которой она стала,  странным образом повлияло на ее психику. Такая прочная, словно глыба, она вдруг стала быстро куда-то перемещаться. И это вызывало у Анну самую настоящую панику.  Вот если бы муж мог бы ей помочь, как-то успокоить.

Анна вновь повернулась в его сторону, тот дремал, свесив голову вниз. И  даже тихонько похрапывал.  Ее охватило негодование; она тут мучается, а он пребывает в дачной нирване. Пусть-ка и ему будет не так уж сладко. 

Она решительно затрясла его за плечо. Анатолий испуганно открыл глаза.

- Что-то случилось?

- А что могло случиться, все замечательно.

- Тогда зачем ты меня разбудила. Мне снилось что-то хорошее.

- Стало скучно. Ты спишь, а я одна, даже словом не с кем перемолвиться.

- И ты бы поспала. Это так здорово вздремнуть на шезлонге под солнцем.

Ну и диалог, подумала Анна. В самом деле, он прав, нет никакой разницы, что говорить, что молчать.

- Мы и так много спим.

- Да где ж много, нам с тобой к девяти каждый божий день на работу. Я каждый раз просыпаюсь с мыслью: вот бы еще поспать с часочек.    

- Раньше ты вскакивал как спортсмен и бежал на службу.  

- Много чего было раньше. Ты не забыла, что в следующем году мне исполнится пятьдесят.

- Для мужчины – это самый расцвет.

- Оно вроде и расцвет, но и одновременно закат. Посплю-ка я еще немножко, только теперь в домике. А то сгорю. Прямо тропики какие-то.

Анна проводила его взглядом. С мужем, что говорить, что не говорить, разницы никакой.  Она даже не заметила, как он стал таким бесчувственным. А раз так, больше попыток она делать не станет. После них только хуже становиться.

Это был день сплошных мучений, как она сама его назвала. Муж спал в домике, она же то сидела в шезлонге, то бродила, как неприкаянная по участку. И все время смотрела на часы – когда же все это закончится. Конечно, можно было вернуться в город, но что изменится оттого, что она окажется в квартире. Абсолютно ничего. 

Наконец с небес неслышно спустился вечер. Анатолий, выспавшийся и довольный, вышел из дома.

- Ну и поспал же я, - радостно сообщил он. – Есть хочу, ты ничего не сварганила?

- Нет. Но сейчас быстро сделаю.

- Сделай уж. Разопьем  бутылочку вина.

Анна жарила курицу, но при этом смотрела на нее с отвращением. Хотя она за день ела крайней мало, но никакого аппетита не испытывала.  Ей абсолютно ничего не хотелось.

У Анатолия было чудесное настроение, он с огромным аппетитом поглощал все, что она ему давала, пил вино в таком количестве, что бутылка опустела буквально за несколько минут.  Он что-то говорил ей, она же отвечала на автомате. Все, что происходило тут, ей было совершенно не интересно. 

- Ну что, баиньки, - проговорил муж после завершения трапезы.

Анна кивнула головой.

- Я только уберу посуду.

Анатолий лежал на ней и пыхтел, как паровоз, от срасти. Она-то надеялась, что хотя бы выпитая бутылка вина как-то изменит его поведение, придаст его поведению  какую-то импровизацию. Но  все было как обычно, ни одного нового движения, жеста. Как он не понимает, что так нельзя, думала Анна, бесконечное повторение убивает все, что оказывается у него на пути. И неужели ему совсем не хочется ощутить хотя бы слабый аромат новизны.

Удовлетворив желание, муж скатился с ее тела и лег рядом. Через пять минут он заснет, можно даже не смотреть на часы.

Когда через пять минут послышался его храм, Анна осторожно, чтобы не разбудить супруга, встала с кровати и как была голая вышла из дома. Подстелив юбку,  села на крыльцо. Их дача была на краю поселка, а потому шансов, что кто-то увидит старшего следователя в таком непривычном виде, были минимальные.  Но это  сейчас ее волновала в последнюю очередь.

Анна стала смотреть в небо. Звезд высыпало очень много, и зрелище мерцающего небосвода заворожило ее. Какие-то новые чувства и мысли на этом сияющем фоне вызревали в ней. И сейчас она не препятствовала их росту, они не так, как обычно, пугали ее. Даже наоборот,  возбуждали в ней, пусть неясные, но новые надежды.

- Будь, как будет,  - прошептала Анна.

Она встала и пошла спать, чувствуя, как давившая на нее весь день тяжесть, стала немного ослабевать.