Падение города Х

Глава 5

Шел уже третий час, как Али лихорадочно карабкался по горам. Усталость, словно гигантская каменная девушка, сидящая у нее на шее, тяжело давила на ее плечи. Мышцы ног затекли, просто отказывались подчиняться.

Снег, грязь, камни блестели перед его глазами, сливаясь в бело-серую грязную ленту и расползаясь, исчезая сзади. Ноги в мокрой и промерзшей обуви почти полностью замерзли. Его красные грубые руки были потрескались от холодной и влажной грязи. Пальцы у него почти не гнулись, ногти он давно сломал траурной каймой, но некогда было обращать внимание на эти детали.

В панике, охватившей их лагерь, тренировочную базу воинов Святого Грааля, он просто смог окунуть свои босые ноги в холодные жесткие туфли. Через три часа пальцы на ногах словно стали ледяными, он их почти не чувствовал. На его ногах появились кровавые шишки, затем взорвались и снова появились на месте древних.

 К счастью для него, он сильно устал, после тренировочного дня упал на скрипящее двухэтажное здание, не раздеваясь. у него хватило сил просто снять обувь.

Теперь его окружал красивый дикий пейзаж. Высокие и равнодушные высокие горы окружали его со всех сторон. Снежные шапки, туманные, затерянные в тумане разреженного воздуха, покрывали их вершины, растворяясь в невероятных, головокружительных высотах. Но Али ничего этого не видел, закопанный в землю, он сосредоточился только на том, чтобы быстрее двигать ногами.

Воздух с громким свистом вырвался из его рта, превратился в облако пара и застыл, как иней, на его коротких рыжих усах, которые свисали, как битые кубики льда. Почти бескислородный холодный воздух уже не охлаждает нагретые легкие, а, наоборот, сильно обжигает их, царапая, как наждачную бумагу.

 Очень часто он опускался глубже, чем обычно;

 Ар был невыносимо ослеплен отражением миллиардов сверкающих снежинок, он крепко сжимал глаза, сжимал слезы.

Погода стояла ясная и спокойная, как будто издевались над ним. Почти белый шар Ар уже поднялся с горизонта в выцветшем осеннем небе, объекты под его лучами отбрасывали длинные тени, но Али предпочел бы тьму, туман, шторм или что-нибудь еще, просто чтобы уйти от погони. , чтобы замести его следы, которые были хорошо видны на недавнем снегу ...

Их лагерь разбили рано утром. Их наставники еще спали, обученные наемники спали, его соотечественники, истинно верующие, старались удержаться от всякого высокомерия.

 Али ненавидел эту разношерстную кучу наемников, которые любили идолов только за иностранную валюту, но должны были терпеть это.

Серые сумерки и сладкая тишина рассвета буквально взорвались. Четыре с! Хищный контур. Четыре тяжелых бронированных вертолета внезапно вылетели из ближайшей горы и облетели их лагерь под рев двигателей, винтов, которые рассыпали пыль в снег.

Али сразу же проснулся и заметил, как два крупнокалиберных пулемета выплевывают звук клинков и сплетничают о двадцати пулеметах. Их учили определять на слух количество возможных противников. Произошло несколько взрывов, по скоплениям палаток попали ракеты «воздух-земля».

Штаб и полевая кухня были разгромлены. Ослепляющие взрывы были повсюду. Во все стороны летели обломки, земля, куски брезента, мокрый и грязный снег. Лагерь был наполнен паническими криками, полуодетыми, торопливыми глупцами и вздохами умирающих.

Они стали неожиданностью. Никто не ожидал авиаудара, даже не думали о такой возможности. Их лагерь располагался в глухой горной местности, и в пределах тысячи километров не было вражеских аэродромов, не говоря уже о боевых вертолетах.

За две недели до инцидента служба разведки сообщила о подозрительной активности возле строящегося нового нефтеперерабатывающего завода. За оборудованием, поставляемым из России, следили очень серьезно, их агенты даже близко не подходили к странным секретным контейнерам. Монтаж оборудования производился в новостройках, его проводили российские специалисты.

Теперь, оглядываясь назад, Али понимает, что именно собирают на этом заводе. Стало очевидно, что демонтированные вертолеты тайно вывезены по железной дороге, замаскированные под технику, собранную на месте.

Теперь ни заставы повсюду, ни охрану не спасли. Только чудо помогло Али. Его палатка, в которой он жил со своими друзьями, была на окраине, немного в стороне от основного скопления, за стадионом, у скального навеса. В сумерках, под сеткой, его просто не заметили.

 Его друзья, роняя все на своем пути, хватая оружие, уже бежали навстречу выстрелам, он колебался. он искал автомат он не мог найти его в темноте, где он оставил его вечером.

Эта авария спасла его. С трудом сдерживая озноб, он решил довериться своему звериному чутью. Придется немного подождать, пока ситуация полностью не прояснится.

Взрывы сильно повредили его палатку, но, благодаря Создателю, они ее не коснулись. Запертый в «огромной холодной плите» навеса, он ждал полчаса, все время обращаясь к Аллаху с милостью, при этом слышались размашистые, редкие взрывы и одиночные выстрелы. Эти полчаса показались ему самыми длинными в его жизни.

Али втиснулся в землю, пытаясь слиться с ней в одно целое. Надеясь, что внимание десантников уменьшилось, он пополз на животе к пологому склону горы.

 Затаив дыхание, он с болью в глазах смотрел на рассвет, пытаясь понять, что там творится в лагере, потом снова пополз, каждую минуту замерзая.

Он действительно был напуган, казалось, что его всегда замечают. Ее сердце застучало в ушах, и страх прокатился по горлу, искажая ясность эмоций и вызывая галлюцинации. Но обманчивая удача все еще была с ним. По всей видимости, из их отряда сбежал только он.

Потерев голову смесью глины и мокрого снега, он залез в яму, скрываясь от врага. Тогда он рискнул вытянуться. Он знал, куда идти ...

 В лагере переодетые в данный момент солдаты кружили, как ангелы смерти в своей обычной работе, ища и убивая раненых.

Были выпущены короткие заказы несколько отчетов. Сверху пришел четкий и жестокий приказ никого не брать в плен, никто не собирался его оспаривать. Они быстро и практически обыскали палатки, забрали оружие и документы.

Тела боевиков сложили в равные ряды и сфотографировали для опознания. Верховное Главнокомандование строго регламентировало время для всего - сорок минут, максимум один час.

Старший лейтенант Воронцов, сидевший в командирском вертолете, нервничал. Напряжение не спало. Район пограничный, лишних сложностей не хотелось, отведенный им срок уже заканчивался, а дело еще не закончилось.

Запал схватки прошел, он начал мерзнуть в ледяном осеннем воздухе. Пальцы даже в перчатках полностью замерзли. Сняв их и подержав под крыльями, он стал греть руки своим дыханием.

«Товарищ лейтенант», - раздался из уха голос. Лейтенант потряс всем телом, его рука автоматически потянулась к пулемету.

 «Ой, Зар-р-аза, Лету, ты как всегда в твоем песенном списке ...» - выругался Воронцов.

 - Товарищ лейтенант, один из боевиков ушел на перевал, увидел на снегу следы.

 «Ой, Зар-р-р-аза», - повторил Воронцов второй раз, забирая упавшие перчатки.

«Закусив губу, наморщив лоб, - подумал он. На его лице промелькнуло возмущение. Поднять вращающийся стол? Исключено, что время тратится. Также нельзя все оставить как есть. С другой стороны, за перевалом, была еще одна база, чуть поменьше. Беглец мог связаться с ним и предупредить его.

 - Ну вот, боец, ты уверен, что остался?

- Правильно, уверен, он лично все облазил. Только следы одного человека.

«Итак, Лету, послушай меня внимательно, - ты должен поймать этого ублюдка». Ты возьмешь трех человек из своего взвода. Кстати, обязательно поймайте Иванова - у него снайпер в экипировке - остальное вы выберете сами. В любом случае, вы получите аксессуары для скалолазания, сами не знаете какие. Оружие и боеприпасы минимальны. Ты пойдешь быстро, легко. Завтра в пятнадцать часов встретимся в двадцати восьми квадратах, там я вас отвезу. Ты старший, но посмотри, ты мне головой ответишь за спектакль.

Лицо Флайера отражало плохо скрываемую радость. Его прозвали «на тренировке» за страсть к сложному, необузданному характеру, разным трюкам, из-за которых он «перелетает» из одного взвода в другой, находясь под командованием Воронцова. Для светловолосого, невысокого, слегка худощавого десантника, как только его взяли, он полностью соответствовал всем критериям. Полностью вооруженный, он выглядел как маленький муравей, несущий тяжелый груз. Но никто никогда не слышал, чтобы он жаловался на трудности службы. Ему нравилась работа этого трудолюбивого человека.

 «Да, товарищ лейтенант», - ответил он мальчишеским голосом, знаменитое приветствие он потряс ногой от волнения.

 «Наконец-то настоящая боевая задача, причем опасная», - подумал Флаер.

«Никакого героизма», - сказал лейтенант. - Сделайте все, нейтрализуйте его, но не сердитесь.

 - Хороший.

 - Нехорошо, но есть, товарищ лейтенант.

 «Есть товарищ лейтенант, - послушно повторил Летун, приветствуя. - Вы позволите мне это сделать?»

 «Давай, давай, давай, пока он далеко не уйдет», - пробормотал Воронцов.

Раненых погрузили на вертолете. Пострадавших со стороны персонала не было. Неожиданность сыграла свою роль, подавляющее преимущество огня и слаженность своих действий. Тяжело ранен только один, в конце боя кто-то шальной пулей шальной шальной пулей швырнул молодого неопытного младшего капрала. Сожалею о ребенке, но есть надежда, что он выживет.

- На машинах! - приказал Воронцов.

Ревели турбины, тяжелые боевые машины, похожие на больших жуков, как бы невольно поднимались в воздух, разрывая его винтами своих крыльев. Когда ветер подхватил их, они поспешили уйти, оставив после себя кашу, запах пороха и солярки.

- Пошли, ребята. Я впереди, остальное со мной! Продолжаем. - приказал Летун.

Четыре фигуры начали. Мы двигались без особого шума, но в хорошем темпе, и чувствовали себя хорошо тренированными. Забросив оружие сзади, они двинулись к склону, где были обнаружены следы. Десантники быстро миновали раздавленный, окровавленный снег, покореженные палатки, технику, трупы боевиков, выстроившихся в очередь на учениях.

Был почти рассвет, было совсем светло. Снег живо скрипел под жесткими подошвами его ботинок, измеряя точный ритм его шагов.

 Его заметили через два часа.

- Эй, посмотри на листовку, она там моргает, ты видишь? - сказал снайпер, едва затаив дыхание.

- Ничего не вижу, но покажите хотя бы один ориентир. Ар ослепляет.

 «В нем, немного левее этой плиты, куст все еще выступает», - сказал он, поворачивая левый глаз и протягивая руку вперед.

«Что ж, у тебя большие глаза, - уважительно сказал Флаер. - По правде говоря, что-то светится, если мне это не кажется». Очень далеко, метров триста.

 «Я не думаю, что вы смотрите в бинокль».

- Да это он. Форма такая же, как в лагере. Вы можете удалить это.

 - Я постараюсь.

Осмотревшись, Иванов решил стрелять стоя. Врать не получится, подходящей опоры рядом не было.

 «О тебе, а не об обучении», - с сожалением пробормотал он себе под нос.

- Что вы там бормочете? «Стреляй быстрее, пойдет», - торопились его друзья.

Снайпер поспешно вытащил из-за спины пистолет, открыл причудливый инструмент и щелкнул биноклем. Вытянув замороженные пальцы, он сделал несколько глубоких вдохов, положил хобот на плечо и схватил знак. Уловив сердцебиение, он задержал дыхание.

Ветра нет, это хорошо. Он светит из Ин-ой-от, то появляется, то исчезает в складках горы. Руки под воздействием какого-то адреналина не слушаются, дрожат, не желая отдыхать. Перекресток случайно попал в цель. На мгновение задержав сердце, снайпер осторожно нажал на спусковой крючок.

Али также заметил их, отчаянный страх, бивший по его нервам, постоянно разрушал его волю. Уйти было невозможно. Вот преследовавшие его вонючие гиены, проклятые трупоеды. Внутри было четыре точки, темный камуфляж отчетливо выделялся на фоне сверкающего белого снега. Вроде остановился. Что они делают? Глубоко вздохнув, он встал, внимательно следя за ними.

Вдруг его ударило жало по голове, но при этом необычайно сильный удар, как будто кто-то от всего сердца ударил его чугунной сковородой в висок. Мяч отскочил от обрыва и упал на землю.

 Его голова была слегка запрокинута, в шее что-то ломалось.

 Меховая шапка отлетела в сторону и покатилась между камнями, и только тогда послышался звук далекого выстрела.

В голове зазвонил колокольчик, в глазах засияли яркие круги. Все вокруг него сжалось вдвое, его конечности наполнились свинцом, как будто кто-то только что выключил их. Он рухнул, как будто упал, упал, как хромой, неподвижный труп. Больно повредив копчик, стрелявший стрелок развернулся и на несколько метров проехал по твердому ледяному гравию.

 На мгновение он перестал существовать, перестал существовать для всего мира, но боль и холодная земля быстро привели его в сознание.

Али осторожно открыл глаза. Покой, цвета и звуки постепенно вернулись, но очень медленно, как будто кто-то скупой рукой измерял их в небольших количествах, он беспокойно покачал головой, пытаясь сосредоточить взгляд. Вершины горы еще покачивались перед моими глазами, из правого глаза капала горячая капля.

К счастью для его головы, мяч попал только в череп над правой бровью, оторвав его от кожи, но не причинив большого ущерба. Он осторожно прикоснулся к синяку кончиками пальцев. Область вокруг раны набухла от крови, шарик быстро увеличивался в размерах.

 Ноющая боль затянулась, концы разорванных нервов плоти ответили невыносимым жжением перца.

Боль, боль, боль - как в путешествии, она катится со временем և отступает с бешеным биением сердца. Поцарапанная шея прокалывается և повернута всего на несколько градусов, после чего кажется, будто кто-то воткнул туда, чуть ниже правого уха, ржавый зубчатый гвоздь.

 Ленивый, неуклюжий ум, скованный миром, раскололся на осколки, но заметил, что шейные позвонки повреждены.

За свою короткую жизнь он повидал достаточно ран любого характера и сложности. Несколько секунд он сидел пустой, приходя в сознание, тошнота сопровождалась болью, смертельный коктейль прижимал его к земле, пытаясь снова нокаутировать.

Но сейчас он не может себе этого позволить. Он был охвачен гневом на себя, на этих адских собак, на весь мир. Гнев поднялся откуда-то чуть ниже живота, поднимаясь և заполонивший все сознание, превратившись в хриплый глоток, затем яростный вой преследуемого зверя ․․․․․․․․․ !!! Я ... я ... ой-ой-ой, как я тебе мщу !!!

 Но тот же гнев придал ему новые силы.

 - Ну ты понял?

 «Да, кажется ... По крайней мере, он упал, теперь я его не вижу», - выглянул снайпер из виду.

«Я тоже ничего не вижу, - сказал Флаер, опуская бинокль. Посмотрим, надо проверить.

Затем послышался далекий крик, полный гнева. Невозможно было разделить отдельные слова с такого расстояния, но каждый почувствовал направленную на них волну черной ненависти. Беспокойный ответ уловил злые голоса, спрыгнул со скал и несколько раз возвращался.

 «О, ты, твоя мать», - взволнованно выругался Флаер.

«Черт, я пропустил», - с недовольной ухмылкой ответил снайпер. - Солнце ...

- Ах ты м-м-азила. Ну что ты делаешь? Бежим, бегаем, пока я не проснусь. «Флаер был первым, кто бросился наверх».

 «Почему я поспешил?» - бросил снайпер.

Еле выздоравливая, Али начал подниматься на гору вдвое быстрее. Сначала очень пологий склон стал круче подниматься, но снега стало намного меньше. Первые зимние осадки не выдержали крутого склона голые камни. Сильный ветер сразу их прогнал.

 Сломав жалкие остатки гвоздей, сжимая все неровности земли, как тонущий, пучки засохшей травы и торчащие из земли корни, он медленно шептал, поднимаясь все выше и выше.

Руки и ноги дрожат от страха, нервного напряжения и холода, что, конечно, не помогает двигаться. Это не первый раз, когда он попадает в беду или в такой безвыходной ситуации, я должен признать, что никогда раньше не был.

Где-то здесь должна начинаться еле заметная тропинка, ведущая к пещере. Осталось очень мало. А вот и он. Около ста метров.

Я буду через пять минут. - подумал он с облегчением.

Он представил себе это место в уме. Ровный участок перед пещерой в форме неправильного круга диаметром около двадцати метров. К пещере на месте можно было подойти только по крутой дороге. Кроме того, в другом месте прозрачный камень стал скользким.

Летом вместе с единоверцами они устроили небольшой секретный склад с оружием и боеприпасами. Было три-четыре автомата Калашникова, пачка гранат, ящик с капсулами, даже УЗИ, никто не знает, откуда у них оружие для районов города, консервы, водопровод, немного муки. Оружие было спрятано в таком футляре, в небольшой нише, сложенной в глубине пещеры, покрытой брезентом и прессованными камнями.

Наконец-то он там. Вот оно, приют для спасателей. Итак, в тридцати шагах от входа, от склона стены, находится ниша. Али резко отбросил тяжелую часть.

Скорее всего, ему понадобится оружие, а не еда ... Один человек из этой пещеры может стрелять по всему участку, защищая даже целую роту, только четыре таких «белых уха». как их называли в презрении. Он им покажет ...

Отряд преследователей поднимался все выше и выше с готовым оружием, они немного притормаживали там, где в последний раз видели истребитель. В листовке предписывалось остановиться и осмотреть местность.

 - Товарищ сержант, вот следы крови, которые я получил.

- Всего несколько капель. Скорее всего, вы просто его оскорбили.

 Затем они пошли еще медленнее, крутя стволы со всех сторон, реагируя на малейший шорох, медленно и осторожно избегая всех более или менее крупных камней и кустов, пригодных для укрытия.

Тропа затерялась там, где заканчивался смешанный с глиной снег արդեն начинается уже твердая скала. Через десять минут они заметили на дороге թարմ свежие следы крови.

Скорее всего, беглеца направили туда. Еще через сотню метров часть горы казалась отрезанной. Поднявшись выше, они увидели то, что они взяли, чтобы разрезать гору, всего лишь небольшую платформу, а сама гора поднималась выше, превращаясь в совершенно недоступную гранитную скалу.

 Долгое время все шли в полной тишине, стараясь дышать как можно спокойнее, обмениваясь только понятными согласованными жестами.

 Почувствовав опасность усиленным инстинктом боевого десантника, Флайер остановился, подав обычный сигнал, что всем следует спрятаться и быть готовыми.

Тропа закончилась, уходя с плоской части горы. Листовка спокойно подняла голову. Выглянув из пространства, он оценил обстановку и приготовил автомат. Резко выдохнув, он прыгнул на ледяную землю. Немедленно откатившись в сторону, он нацелил свой пулемет на пещеру, готовый открыть огонь по всему движущемуся в любой момент.

Был произведен один выстрел. Мяч был закопан очень близко к земле, не доходя примерно до полуметра.

Капсулы Али Кост. Позиция просто отличная, хорошему стрелку не обязательно попадать в линию. Листовка ответного огня ել откатилась обратно по тропинке.

«П-с ... есть, его отсюда точно не вытащишь ... Его положение очень удобное. Есть какие-нибудь предложения? - спросил Летун.

Программы обсуждались несколько минут. Доступность не предполагала большого количества опций. Территория перед пещерой абсолютно голая, спрятаться почти негде, но прямо у входа увидели обломки скалы, где было бы удобно отдыхать. Однако они все же должны были прибыть.

Посоветовавшись, они договорились, что двое попытаются обойти местность, для чего им пришлось перелезть почти по вертикальной боковой стене, а затем, прыгнув с веревок, как с каменной крыши, подавить огонь противника. В этот момент они двое должны накрыть их огнем.

 Али пару раз выстрелил, спрятался и замер.

 Там какое-то время снаружи все казалось спокойным.

Ожидание опасности - успокаивающее действие. Закусив губу почти до крови, он нервно боролся мочкой уха.

 Вдруг он услышал, как горсть маленьких камней, похожих на пустой стручок гороха, заполнила бездну, а затем его поразили какие-то непонятные удары.

Али внимательно прислушивался к странным звукам, пытаясь понять их. Да, он не ошибся. Так в металл забивают молоток.

Два десантника медленно, но верно карабкались по почти крутому обрыву. Гора за горой, карабины - карабины.

Голоса раздавались все громче и громче. Али сердито уставился на гранитный потолок пещеры, словно пытаясь растопить его своей сердечной ненавистью.

Не было сомнений, что они хотели его обойти. «А-к-кс, донян, н-мерзкие, ползучие мухи по стенам», - подумал он сердито, твердо, скрипя зубами, стиснув челюсти.

 Али, как крыса в углу, пытался вырваться из-под укрытия, которое еще несколько минут назад казалось таким надежным, но взрывы двух пулеметов быстро загнали его в пещеру-ловушку.

 «О, дьявол взял их, забрал их души, проклял их родственников до седьмого колена, повернул их рога внутрь и зажарил их в кипящем масле, как изобрели создания этого кривого осла», - воскликнул он в беспомощной ярости. .

 Он наклонился и довольно быстро начал тащить мешки с песком к горному животу.

 Прежде чем он смог должным образом оборудовать новую огневую точку, два десантника упали откуда-то, как снег ему на голову, и тут же открыли шквальный автоматический огонь, выбрав позиции внутри пещеры.

 На одном колене Али начал стрелять по местам, где они прятались, стреляя почти всей обоймой.

Пули из рога кончились довольно быстро. Али охватило слепое отчаяние, он вскочил, не вспоминая себя, и бросился в глубину пещеры, там, в непроглядной тьме.

 Он бежал почти вслепую, ничего не видя перед собой, теперь он не мог даже сориентироваться по голосу, автоматические выстрелы в ограниченном пространстве почти полностью лишали его слуха.

 Он резко остановился и оглянулся, но каждую секунду был готов продолжить свой бесконечный бег.

Выстрелы не стихали ни на секунду, пули падали очень близко, высекая искры на гранитной стене. Его правая нога внезапно загорелась от резкой боли чуть выше колена. Кость вроде бы не задела, но если артерия порвалась, кровотечение может начаться всего за несколько минут. Вторая пуля прыгнула совсем близко к стене, мелкие осколки упали ему в лицо.

Али повернулся, тяжело упав на раненую ногу, и снова отчаянно бросился в глубины пещеры. Не прошло и пяти метров, как он прыгнул вверх ногами в невидимый объект, свисающий с потолка. Мощный удар пришелся на то же место, где уже был пух. Мир взорвался коротко, как ярко-желтая молния և сегодня он потерял сознание во второй раз, на этот раз надолго.

Его парализованное тело бессознательно скатилось по склону и куда-то упало. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Али подпрыгнул «на десятки метров», словно бежал по высоковольтной линии, и после аварии исчез, рассыпав вереницу ярких искр.

 «Отложите огонь в сторону, - сказал Флаер.

 Беглец исчез, как будто он действительно проглотил непрозрачную тьму, растворил в себе свою плоть.

 - Ну куда он делся?

 «Не знаем, товарищ сержант», - ответили два десантника, зажигая в темноте фонари.

- Мы прочесали пещеру около ста метров назад. Там темно, проход заканчивается бездной.

«Смотри, ему больше некуда идти». Мы сами чуть не поскользнулись.

- Метров в двадцати отсюда крутая впадина, а за ней острая скала. Я бросил туда камень, он летел секунд пять, потом посыпал, но еле слышно, чтобы заглянуть вглубь.

 - Должен быть подземный резервуар.

- Ну, веревки есть, надо пол осмотреть. - сказал Флаер.

Они грабили дно пещеры около часа, но поиски не увенчались успехом. Бездна заканчивалась небольшим озером со стоячей водой, глубина которого никогда не превышала полуметра, но сбежавшего боевика или его тела они не обнаружили. Куда мог пойти раненый беглец, никто не знал.

- Ладно, вернемся. Надеюсь, этот кабан утонул. В общем, спрятаться здесь негде. Отдохнем в пещере, а завтра рано утром вернемся. Нам еще нужно вовремя дойти до двадцати восьми квадратов.