Падение города Х

Глава 13 (1)

Две тени, едва заметные в жутком подземелье подземелья, спускаются по огромной винтовой лестнице. Ширина его ровно пятнадцать локтей.

За три столетия тысячи несчастных ног в неволе ступили по ступеням этой каменной дороги. Его левый край прикреплен к стене, а правый край даже не огражден поручнем, который опасно нависает на глубокой грозной пропасти.

Об этих каменных катакомбах ходит много странных и ужасных слухов. Вход в темницу устроен в виде широкой - круглой, глубокой шахты - сверху не видно пола, затерянного где-то в жуткой таинственной полумраке, при этом свет люстры разбавлен обычным светом. интервалы. Время от времени без всякой системы в стенах шахты открываются темные арки, входы в мрачные и загадочные подземные слои.

 При строительстве подземной тюрьмы под Шарун Зинданом под крепостью Эмира считалось нецелесообразным тратить такую драгоценную магическую энергию на строительство волшебных ламп, поэтому шахту освещают только горящими и окропленными масляными люстрами, тусклый огонь которых . Его всегда поддерживал тюремный персонал, не позволяя выходить на улицу ни днем, ни ночью ...

Но даже огромное количество масла и смазки для освещения было еще дешевле. Люстры находились довольно далеко друг от друга, поэтому было много неосвещенных мест, которые пугали и будоражили воображение.

В воздухе пахнет отвратительно, кисло, старым и пыльным, пахнет немытыми телами и фекалиями. Этот запах появился здесь сразу после того, как первые рабы прошли по новой тогдашней лестнице; Правильно организованная вентиляция никак не помогает. Постоянный поток горячего и сухого воздуха не может преодолеть даже заложенную здесь влагу, он только увеличивает свой вклад в ужасную атмосферу в этих подземельях, издавая странные звуки из всех щелей. , звучит как вздох несчастной души, оставившей все свои сокровенные мечты и стремления на пороге плена, отдавшей здесь свой дух.

 «Опять эти подземелья, я чувствую себя паршивой подземной крысой», - голос недовольного старика скрипел, как немытое колесо.

 - Что-то в старости у вас стал необычный ропот, вы слышите другой голос, посильнее.

 «О, милорд, эти слова были не для ваших ушей, - испуганно отвечают первые слова, - это просто мысли громкого, глупого старика».

В бескрайнем пространстве раздавались два голоса, бурный ответ странным образом искажал значение слов, так что что-то можно было заметить только тогда, когда вы были рядом с собеседником. Проблески света освещали их путь, парящие в полуметре на каменных ступенях, двигаясь вместе с ними, но в его тусклом свете невозможно было разглядеть даже их лица.

 Но эти двое поймали дымящийся факел внешний наблюдатель, будь он здесь, не удивился бы, узнав среди них всех эмира, своего первого визиря.

 - И все же я не понимаю, почему это такой секрет, милорд.

«Вы знаете меня веками, но все еще сомневаетесь в моих решениях?» - ответил эмир, приподняв правую бровь.

 "О, милорд, но мы можем нанять хотя бы одного начальника ...

 -Нет!

 - Но ...

- Со мной лучше не спорить, у меня больше опыта в подобных делах. Политика - мое призвание. Хммм ... Попробую объяснить вам суть ...

 «Но Великий Эмир ... в конце концов, это всего лишь один человек, на которого даже не действует магия.

Одержимый любым вопросом, Алхор Борджи поспешил высказать свое мнение, не стесняясь перебивать даже самого эмира. Правитель Хурданта прекрасно осознавал эту маленькую недоработку своего визиря և он часто закрывал на нее глаза, но если вокруг не было посторонних…

«Послушайте, вы сами ответили на свой вопрос, но вы представили основную опасность нашего пленника как неполноценность, это далеко не так». Вы знали ответ, но, не имея опыта политических։ дворцовых интриг, пришли к очевидному, но совершенно противоположному выводу.

Понимаете ли вы тот неоспоримый факт, что вся наша цивилизация построена на магии, только ապես исключительно на ней ... Вся наша система безопасности более двухсот лет основана исключительно на магии, если не на них, то будет только абсолютно бесполезные ленивые охранники, выгруженные с брошюрой.

Только представьте, что эти качества принесут пользу любому амбициозному человеку. Ему будет доступна любая государственная тайна, любые запоры, волшебные ловушки - практически все. Боюсь даже представить, что с этим можно сделать.

- Что делать, о, чудесно? - не понял Алхор Борджи.

Эмир в отчаянии пожал ему руку և, взяв кончик своего рекламного халата, быстрее поднялся по лестнице. Стены гудели от шарканья обуви, как будто они даже не хотели слышать голоса посторонних.

- Эх ... хх ... эх ... ну хоть спустились бы с утешением. Недовольный, еле слышно бормотал себе под нос Старый Маг, встречая каждый новый шаг, как его личный враг, но эмир все еще мог слышать его бормотание.

- Альхор, мы должны делать эту работу тайно, и если мы воспользуемся магией, все об этом узнают. Я решил, что եմ больше не хочу слышать возражений.

 «Я молчу, о чудо», - пробормотал испуганный старик.

Двадцать минут спустя, когда вены старого волшебника уже дрожали от усталости, они наконец опустились на самый нижний уровень. тьма темницы. Его тело непроизвольно покрылось гусиной кожей, и, несмотря на весь его опыт и силы, в его сердце появилось неприятное обморожение, от которого тряслись жалкие остатки волос на голове.

Алхору Боржину Эмиру еще нужно было пройти метров пятьдесят до камеры, где находился заключенный, когда у старого волшебника возникло странное ощущение. Была какая-то магия, картинка была очень знакомой, но была какая-то нелепая несогласованность, но пока он не мог понять, что именно не так.

Эмир вдруг остановился на полпути, словно поскользнулся, поднес руки к ушам, и подозрительно прислушался. Алхор Борджи наконец-то убедился в своих чувствах.

 «Сонный маг, - спокойно, но уверенно сказал эмир, - в отличие от Алхора Борги, он сразу узнал этот редкий вид магии».

- Какие? - недоуменно спросил старик.

«Разве ты не чувствуешь очарование Морфеуса?» - Эмир приподнял густые брови.

 Алхор Борджи стоял рядом с ним и прислушивался к его чувствам.

«Мне должно быть стыдно признать, что ты прав, великий», - воскликнул он. «Когда я учился в школе магов, мы почти не читали это магу», - пробормотал он затем, пожимая плечами, как будто пытаясь убедить себя. - Только сильнейшие маги, у которых сильнейший самоконтроль даже во сне. контролировать это. Но это не страшно ... Изучая древние хроники магии, нам рассказали, что на протяжении всей истории было всего два-три случая, когда эта неуправляемая сила во сне нанесла какой-то урон носителю дара мага. Я могу вспомнить только два случая, когда с момента ее основания в 1244 году тогдашний глава Гильдии волхвов Периш I мечтал отрастить волосы, заполняющие половину комнаты.

 Впрочем, это все, что я могу вспомнить ... Но для такой силы ... Так что, о боже, я не сразу узнал это.

 Эмир превосходно посмотрел на старика.

 - Вот почему я правлю Хурдантом, а не тобой.

 Старая ведьма наклонилась, признавая превосходство эмира в этом вопросе.

«Адская секретность», - подумал эмир, - ситуация выходит из-под контроля, в любом случае придется прибегать к магии. Он на секунду закрыл глаза, сцепил руки вместе, затем поднес их к губам и начал выдувать между ними что-то вроде мыльного пузыря. Когда этот пузырь стал довольно большим, три метра в диаметре, эмир широко раскинул руки в стороны и вошел в шарообразную чашу.

- Ой, прекрасно, откуда столько энергии? Здесь нет никаких линий. Воздух, вода - все закрыто.

Алхор Борджи с удивлением смотрел на странную регулярность поля защиты. Конечно, он содержал очень редко используемые магические блоки или схемы рода предгорных карликов.

- Все, но не все. Дорогой Альхор Борджи, тебя не будет беспокоить, если ты будешь уделять больше внимания магии земли. «У каждого есть свои секреты», - загадочно сказал эмир, не желая даже раскрывать все свои секреты своему старому товарищу. - Есть, не сомневаюсь, что у тебя всегда что-то есть с собой. Приходи, не скупись, я тебе дверь открою. «Войдите», - сказал эмир, открывая одну из стен.

 Алкхор Борджи проскользнул в яму, которая сразу же заполнила мокрую спину его спины.

Магия Эмира была универсальной защитой от внезапных атак. Во многом это было похоже на то, в котором сидел Алхор Борджи, когда Али стрелял в него из автомата. Были и принципиальные отличия, но сейчас некогда было их разбираться.

Эмир и старик, которого он раздавил, осторожно подошли к тюремной камере. Теперь запах магии был намного сильнее, магический поток магии вырвался через стены, через дверь камеры, проникая больше всего в щели толстой дубовой двери, которая была покрыта толстым железом.

Магия, не позволяющая взломать дверь, переплетается с заклинаниями засыпания, становясь сплошной непонятной сферой.Кто знает, что будет, если вы вытащите их, не соблюдая определенных правил? Защитный купол поможет? Кто знает...

Эмир пробежался руками по страже и прикоснулся к винту. Это так, не поднимается. Что ж, мне пришлось немного подождать, чтобы разобраться в этой путанице.

Болт вдруг легко откинулся назад ... Тяжелая секция открылась с удивительной силой, отлетела к стене, как будто это не десятки килограммов, как будто она вообще бумажная. Чудовищная инерция полностью сломала сустав. Дверь, казавшаяся безопасной в результате сильного столкновения, врезалась в кладку, повиснув на единственной петле.

 Если бы магов не защищал полк, их бы раздавили, как мух, но все равно они прыгнули на противоположную стену, упав с ног.

 Сплошная струя воды с силой горного ручья вырвалась из камеры, унося шарообразный шар по коридору.

Удивление и страх сыграли злую шутку со старым волшебником. Визирь на мгновение потерял концентрацию, но его контейнер с маной взорвался, как вино, залитое кинжалом. В результате Алхор Борджи вложил в сферу столько силы, что она потеряла эластичность из-за чрезмерного натяжения. Теперь твердость могла конкурировать с алмазом և даже в ультразвуковом диапазоне. В этот момент его не поразила бы даже гигантская стрела Мин, пронзившая гранитные стены.

- Пп-падарингаланат !!! Ой, старый идиот, сними напряжение և поправься !!! пробормотал эмир.

Синие полупрозрачные копья блестели на кончиках его пальцев. Подняв руки, эмир несколько раз с силой опускал их, ударяя по полу магическими дротиками. Но они мало чем помогли. их все быстрее и быстрее тащили в темные холодные туннели.

 Едва приходя в сознание, Алхор Борджи смог немного уменьшить неконтролируемый поток энергии, перенаправив его тонкий поток в другое русло.

В отличие от эмира, любимым оружием которого были различные формы энергии, старик предпочитал, по его мнению, более надежную магию реальной материализации. Собрав свои силы, он создал два бронзовых якорных крюка, из которых выстрелил сразу по двум стенам. От крючков до ослабленных крыльев тянулись толстые металлические цепи.

Самая первая попытка оказалась удачной, опрыскивание грубой крошкой, зазубренные края столкнулись с кладкой и надежно застряли в ней. Наконец эмир и его визирь смогли остановить свое неконтролируемое движение.

 Тем временем с неумолимым шумным ревом он постучал в дверь камеры, угрожая как можно скорее заполнить все дно темницы.

- Добрый день !!! «Помогите мне закрыть камеру», - крикнул эмир, пытаясь остановить рев ручья.

- Какие? «Я ничего не слышу», - крикнул старый волшебник, падая на фальцет.

 Эмир коснулся полка указательным пальцем, заглушив все внешние звуки, было слышно их призрачное дыхание.

 - Давайте читать обратную орфографию, давайте подпишем отрывок.

- Не получается, уже пробовал !!! Алхор Борджи продолжал кричать.

«Успокойся, успокойся, Алхор». Все отлично. Потом попробуем вырезать волну. Приходите, идите вместе.

Но как раз тогда ручей, внезапно сам по себе, начал высыхать уродливое коричнево-зеленое щупальце толщиной около полуметра вышло из открытой двери. Затем եկը одно և другое ... Меньшие щупальца, «всего» размером со ступню взрослого, схватились за дверной косяк со всех сторон, толкая слизистый труп по всему узкому отверстию в двери. Глаз чудовища, зажатый между щупальцами, полностью покрытый сетью кровеносных сосудов, горел такой дикой яростью, что ведьмы дрожали от таинственного ужаса.

 Эмир и Алхор Борджи застыли, как соляные столбы, не в силах вообще что-либо делать, в то время как чудовищный центурион (он, казалось, состоял только из щупалец), наконец, протиснулся в дверь и довольно быстро пополз в их сторону.

Кожа некрупного существа, похожего на сарай, похожего на отвратительную жабу, была полностью покрыта пузырями слизи. И по цвету чудовище было совсем как у амфибии. Раскинув свои гибкие щупальца, он заполнил почти весь коридор. Достигнув своего полка, две его самые длинные и толстые ветви наклонились вверх, обнажив свои блестящие крючки, а затем в то же время обрушились на их полк, нанеся чудовищный удар.

 Защита сопротивлялась, но они так жестоко висели из стороны в сторону, что старик чуть не выдернул плечи из суставов. ему с трудом удалось очаровать, что затянуло кандалы.

Алкхор Борджи с трудом сдерживал крик невероятной боли, вырывающийся из его груди. Настойчиво стиснув зубы, он лишь медленно стонал, лицо его покраснело от напряжения, но он не отпускал цепи.

С энтузиазмом безумного мамонта чудовище продолжало атаковать их волшебное убежище. Еще несколько сокрушительных ударов крюк с толстым куском гранитной кладки выскочил из стены, как мяч.

К удивлению эмира, старый волшебник не удивился. Казалось, что стальная цепь с крюком ожила, стала гибким продолжением его руки, от удара до удара страшного чудовища. Ржавый якорь на толстой цепи оторвал большие куски плоти от кожи чудовища, по которой текла вонючая жидкость, но это желеобразное существо даже не дрогнуло, продолжая свое упорное продвижение.

В конце концов цепь во что-то запуталась, маги стали более беспомощными, чем раньше. Существо было уже близко к мячу, оно энергично лазило по нему, как цыпленок на только что снесенное яйцо.

Эмир и Алхор Борджи восхищались нижней частью тела этого мутного столетнего старика. В месте, где у всех нормальных животных есть желудки, как и другие, более интимные органы, у этого монстра был приличный круглый рот размером с арбуз, который он тут же жадно сосал.

Невероятно острые зубы еще не могли пробить защиту, они загибались внутрь, как змея. Изо всех сил, помогая себе щупальцами, прислонив их к потолку, он вытащил резиновую пасть, вытаскивая их из шара, как носки на ноге.

 Волшебники не слышали голосов, но видели, как это неотразимо действовало: с потолка упала каменная крошка.

 Освободив Алкхора Борджи, эмир сосредоточился на поиске источника, где он мог бы пополнить свой почти уничтоженный запас магии.

 Старый волшебник был прав, что не было легкодоступных источников ì это не планировалось, поэтому эмиру пришлось срочно изготовить некий кабель.

Тонкая красная нить со сферическим зеленым выступом на конце ярко светилась в полумраке. Растянувшись, как паутина, из живота паукообразного, он улыбнулся эмиру. Волшебное существо подползало по лестнице, время от времени, вполне сознательно, ощупывая стены шахты, как будто имело собственное сознание.

 Эмир упал, он не пытался встать, полностью сосредоточившись на своей работе.

 Алхор Борджи чувствовал себя великомучеником, распятым на кресте. цепи тянулись в разные стороны և без риска разрушить само царство, он не мог их пропустить.

 На их защиту обрушилась «длинная» серия ударов по зубам, «потом» эмиру пришлось ускориться. Красная нить поблекла и потускнела, но росла значительно быстрее, летя стрелой к поверхности.

Упрямое существо не успокаивалось. Пробить оборону ему не удавалось, по крайней мере, до сих пор, но фокусникам, честно говоря, уже противно то, что за полчаса их бросало в разные стороны, как детский мяч.

 Спустя вечность, как показалось двум магам, поисковый зонд нашел источник энергии где-то на самых высоких ступенях.

Стихия земли - определяется эмиром. Не самый быстрый в обработке, очень инертный материал, но выбирать было не из чего. Зонд цеплялся за поток манны, вытекающий из богатой кварцевой жилы, насколько мог. Нить сразу стала пурпурной, сияя намного ярче и счастливее.

Эмир с трудом приподнял тяжелые веки и глубоко вздохнул. По его глазам струился пот, но теперь он выглядел гораздо увереннее. Не долго думая, он послал обычную молнию прямо в открытую пасть чудовища, но истечение было таким мощным, что это грязное живое желе задрожало всеми своими щупальцами. Сияющая кожа чудовища начала дымиться, и половина его волдырей взорвалась, извергнув фонтаны жидкости, которая выглядела как застойный гной в мертвом теле.

Существо каким-то образом сжалось, как гармошку, укушенную бешеной собакой և сразу уменьшилось в размерах почти вдвое. Его глаза, напротив, были опухшими и опухшими, как будто вот-вот взорвутся. Его рот беспомощно выскользнул из их полка.

Эмир порезал пальцы и включил звук. Шум воды больше не мешал их разговору, теперь можно было слышать только частые капли, но и раненые рыдания чудовища, которые он отползал от такой упорной и мятежной трапезы.

 Внезапно существо снова закричало, почти по-человечески, с глубоким, удивительно богатым басом, которому позавидовал бы любой певец в королевской опере Хурдант.

С очевидным усилием она отдернула одно из щупалец, которое все еще оставалось в камере. Акула с открытыми глазами висела на конце. Как бультерьер, акула трясла головой, колотя мощным хвостом во все стороны. Маги снова потерпели неудачу.

Однако даже эта многотонная рыба не могла сильно замедлить движения монстра. Набирая скорость, чудовище поползло по темному коридору, исчезло за поворотом, увлекая за собой опасный груз.

 Еще десять минут маги не решались снимать защиту, опасаясь атак, но не могли развернуться бесконечно.

 «Алхор, летим, зажжем пару молний», - наконец сказал эмир, все равно включив заморозку.

Неспособный ответить ни на что, старик согласно кивнул, пытаясь восстановить потерянное дыхание. Цепи выпали из его рук, громко скрипя о гранитные плиты пола.

Мягкий хлопок, мяч исчез, посмотрев в последний раз истерически. Старый волшебник тут же прикрыл нос пальцами - от них было такое ужасное зловоние, что дышать было почти невозможно.

 Пол коридора был плотно залит грязью и электричеством, и фокусники устало шлепали его в камеру.

Они ожидали чего-то увидеть, но камера была почти пуста, только заключенный был мокрым и грязным, его колени были согнуты, он сидел в самом углу. Увидев магов, он еще глубже спрятался в стене, сожалея, что не может проникнуть сквозь камень. Прервав голос, он истерически закричал фальцетом.

- Не приходят !!! Почему ты хочешь у***ь меня? Я ничего тебе не сделал, я тебе ничего не сделал, оставь меня ...

Глубоко вздохнув, эмир и визирь посмотрели на свое очарованное жалкое зрелище. Их внешность была чем-то похожа, но если взгляд визиря был всего лишь жалостью, то презрение и отвращение немного переместились в тяжелый взгляд эмира.

- А что нам с ним делать, Альхор? - спросил эмир, - становится опасно держать его здесь дольше ».

- Ой, величайший, но что могло случиться? Вы думаете, этот несчастный виноват в том, что сейчас произошло? Может, это чьи-то происки, происки наших врагов?

 «Да, Альхор, я так подумал в первую минуту, но посмотрите на резню ведьм в прямом эфире, - мрачно ответил эмир. - Я не уничтожал их специально.

Визирь включил свое волшебное зрение. То, что он увидел, шокировало его. Узнав строжайшие правила и комбинации, проверенные матрицы, упорное плетение аристократической магии, Алхор Борги сначала не поверил своим глазам.

Вопреки всем правилам, фрагменты различных заклинаний таинственно мерцали, бегая по воздуху, как кусочки паутины, цепляясь за серые грязные связки в углах комнаты, образуя дикие, иногда невозможные комбинации. Как клубок ядовитых змей, они выпрыгивали из всех щелей, нетерпеливо натягивая кольца на замерзших ведьм.

Алхор Борджи с трудом мог идентифицировать остатки защитной, закрывающей магии, как он, к своему удивлению, магии маскировки и связи. его глаза. Внезапный удар заставил старого волшебника покачиваться.

- Что ты об этом думаешь? - Эмир приподнял бровь, поддерживая потерянное равновесие визиря.

 «О великий, нет ведьмы, которая могла бы управлять такими ошибочными хаотичными зданиями», - вздохнул Алхор Борджи, едва приходя в сознание.

- Да, я пришел к тем же выводам, Альхор. - ответил эмир: «Я думаю, что магические конструкции, соприкасаясь с его аурой, каким-то образом нейтрализуются, они не влияют на его звездное тело, поэтому магия на него не действует». После чего это происходит? Вы заметили, как рвутся точки крепления և порваны узлы застежки? Почему бы не просканировать его своим волшебным глазом в своих экспериментах?

 «Увы, мне не хватило времени; у тебя прекрасный опыт», - вздохнул Алхор Борджи, держа в руках свою гудящую голову.

- Но я заметил. В стандартных условиях остатки рассеянной магии нейтрализуются, և здесь происходит невероятное. Альхор, посмотри. Заклинания разбиваются в точках привязки, но не исчезают, точки остаются активными, снова цепляясь за следы других заклинаний в разных комбинациях. Должен сказать, очень опасные комбинации ... Не будем с ним разговаривать. И имей в виду, Алхор, есть части матриц, которые не могут напрямую общаться с его аурой, видимо, он каким-то образом захватывает другие заклинания, находящиеся далеко от него. Не так быстро, как при прямом общении, но ...

 - Что делать, здорово?

- Однажды мы получили намек из великого Евангелия. Слезы Аллаха, Альхор. Только с их помощью пророчество исполнится.

 - Да, замечательно.

- Открой карман прямо здесь. Я уже обо всем подумал. Заключенный станет нашим оружием, нашей карающей рукой в его мире. Пора исполнить предсказание. Забросим сумасшедшего скорпиона в закрытую емкость с ними.

 Старая ведьма упала ей на плечи.

- Мне не чуждо жалеть, поверьте, Алхор, я тоже буду оплакивать миллиарды погибших душ, подобных вам, но эти люди давно утратили человеческий облик, они не заслуживают своего создателя. Грязь должна быть уничтожена, и вся их земля должна быть сожжена твердой рукой, пока не стало слишком поздно, как сорняки в благородном саду, возделанном великим Создателем. Они смертельно опасны для наших миров, вы сами все видели, вы должны это понимать.

 Мы сеем хаос, мы уничтожим все столицы грязного мира одну за другой, мы победим остальных из нас и ступим в простоте, мы заставим их забыть свои нечестивые технологии, мы установим там нашу святую силу, может быть тогда мы сможем вернуть их к магическому источнику.

 Зараза неверия, печать хаоса неприемлемая для создателя грязь технологий не должна распространяться по ветвям великого веера, иначе все они упадут одинаково, одна за другой, как кости домино. .

Мы на передовой, Алхор. Мы в большой опасности, мы не должны колебаться ни на секунду.