Конец подвигам

Эпизод 36

«Небоскрёб! Заходите, дверь открыта».

Мы подошли к дому. Высотка стоит на возвышении. Надеюсь, это спасёт меня. А лава уже начинает подступать со всех сторон, окружив здание, словно малюсенький островок в океане. Ужасная мысль закралась в мою голову. «На этом островке последней надежды нашли своё укрытие самые отчаянные и маргиналы. В этой высотке сконцентрировались все оставшиеся городские буйные долбонаты». В моей голове это прозвучало созвучно с карбонатом. «Ох, как же хочется есть…».

Парадная, как обычно, охраняется непобедимой дверью. И, естественно, эту дверь не открыть, не выломать. Но на всякий случай я помучился, чтобы не оставалось сомнений, что все мои усилия бесполезны. Весь этот дом, словно сейф, в котором хранится элита общества. Хранилась. Вся элита сбежала и попряталась в противоядерных убежищах. Теперь этот сейф хранит разные отбросы.

Но к любому сейфу можно подыскать шифр. Как и в любой коробочке, можно сделать дырочку. На счёт дырочки мне понравилась метафора. Возможно, в этом и есть выход. То есть вход. Проламывать стену я не стал. Да у меня и не получилось бы. Я увидел окно… Стеклопакет разбить тоже солоновато, но это хотя бы возможно.

«Чем орудовать?». Ну чем… Для этого дела самый популярный инструмент – кирпич. Но кирпичей вокруг не оказалось. Это же Элитный дом. Вокруг огороженная, причёсанная газонокосилками и благоухающая в любое время года территория.

«Блин…». Оказалось, и окно разбить для меня не представляется возможным.

Ну и ладно. Ну и пусть так. Я, в конце концов, не вандал, чтобы окна бить. Лучше обойду здание кругом и поищу открытые окна. В здании точно кто-то должен быть. А поскольку света нет, не работают кондиционеры, и вентиляция тоже наработает. Не знаю, зависит ли вентиляция от электричества. Не специалист в этом вопросе. Но для надёжной уверенности, что у меня всё получится пусть будет так. Я давно понял, что убеждать себя в успехе необходимо для пользы дела.

Я снял с себя футболку и разорвал её на две части.

- Гриша, - я поставил мальчика перед собой, - сейчас я сделаю маску и одену её на твоё лицо. Не снимай её, пожалуйста. Иначе задохнёшься. – Предупредил я мальца.

Ту же операцию я проделал со второй половиной футболки, но уже для себя. Лава окружила островок, и в воздухе сильно запахло гарью. При таких обстоятельствах найти открытое окно сократилось до одного процента.

Я взял Гришу за ручку, и мы пошли с ним вдоль стены высотки. И, о чудо… Хотя чуда в этом никакого нет. Как-то внутрь дома всякие отбросы должны попадать. И они уже там. Ждут меня.

Не прошли мы и пятидесяти шагов в глаза бросилась паутина разбитого стеклопакета с дырой по середине. Неровные фрагменты паутины каймой обрамляли вход через тройной стеклопакет. Кто-то сильно постарался, и ему удалось разбить стекло своей тупой башкой.

Ну и ладно, мне на руку. Я подсадил Гришу. Он потянул руки к разбитому окну, но так ничего и не сделал. Остался сидеть у меня на плечах. Наверное, побоялся порезаться, а может, испугался оказаться один в пустой комнате. Но времени ждать больше у меня не было. Едкий запах серы проник сквозь мою маску, и мне просто стало нечем дышать. Тоже наверняка чувствовал и маленький Гриша.

«Приготовься!». Я перехватил ребёнка и закинул его в разбитый проём. Просто закинул, как котёнка, в надежде, что он приземлится на ноги. «С-с-сухофрукты… А меня подсадить некому».

огляделся. Нет ничего, что можно было бы подложить в качестве ступени. Ни сраной скамейки, ни урны. Что за элита здесь жила такая? Наверно, срали прямо на улице, а за ними по пятам, по следам всякого гаша, который они за собой оставляли, ходил уборщик и сразу всё подчищал. «Охреневшая буржуазия». Осталось только одно. Чтобы не угореть, попытаться допрыгнуть, схватиться, подтянуться и забраться внутрь. Главное, без рук не остаться. Там полно осколков.

Всё надо делать быстро. Я снял с лица маску и намотал на ладонь. Вторая рука осталась без защиты. А дальше, стараясь не вдыхать угарный газ, я сделал так, как запланировал. Подпрыгнул, ухватился, подтянулся и нырнул внутрь. Головой вошёл в помещение.

«Мне везёт, мне везёт. Я сам не верю, как так получилось. На руках ни ссадины. И ни одной стёклышки не прилипло. Ой, бл…! Откуда столько крови? Я что, распорол живот. Мне не везёт, мне не везёт». Я отёр своё брюхо той же тряпочкой, которая ранее служила мне маской, а до этого футболки. Остатками стела на кромке оконной рамы я оставил след от низа живота до груди. «Думал руки на раме оставлю, а чуть пополам не кончился». Но вроде обошлось. Раны не глубокие, хоть и много крови. Хорошо себя располосовал. Ничего, скоро кровь засохнет, закупорит раны. Теперь надо искать подходящее жилище и желательно на последних этажах. В комнате с разбитым окном мы долго не протянем.

«А где малышок?». Гриша снова пропал. Может, ему просто нечем было здесь дышать, и он вышел. Только так. Других вариантов не может быть. У меня у самого уже гортань разъедает от едкой гари.

Я попытался встать и в этот момент обратил внимание на свою обувь. «Ах-ху-ху-ху...». Когда я спрыгивал со ступени, тонущего в лаве Икаруса, я вскользь прошёлся левой ногой по адовой гуще. И теперь я узрел последствия. Кроссовок расплавило и припаяло к моей ноге. Намертво. Но саму ногу не прожгло. «А-а, ну тогда норм. Просто буду носить этот кроссовок, пока сам не отвалится».

Я встал и вышел из пустой комнаты. Эта комната была уже разорена тем, кто разбил окно и залез сюда первым. Скорей всего, это была группа людей. Надо рассчитывать, кого в этом доме можно встретить. Из комнаты я сразу попал в большой зал. Типа гостиная, совмещённая с прихожей или столовой. А может всё сразу.

- Э-эй. Гриша. Ты где? – позвал я ребёнка.

Ответа никакого не последовало. Но я услышал звуки: шорканье, шушуканье и, мне показалось, даже чьи-то голоса. Я прошёл дальше, и мне открылась картина застолья. За столом сидели мужики и ели. Они тоже увидели меня и отложили приборы. Уставились на меня.

- Ещё незваный гость, - сказал один, но не мужским голосом. Это была женщина с короткой причёской и в мужском пиджаке. Хотя определи попробуй, где мужское, где женское.

- Здрасте, - поздоровался я. – Где мой ребёнок? – сразу поставил интересующий меня вопрос.

- Какой ещё ребёнок?

- Где ребенок?! – повторил я, угрожая своим голосом.

- Нет его здесь разве вы не наблюдаете?

- Его здесь нет, потому я спрашиваю. Где мой ребёнок? – повторил я прежним тоном.

- А как его зовут, а? – ерничая спросила женщина в пиджаке.

- Гриша. Где он?

Мужик, который сидел рядом с короткостриженой дамой, закатив глаза на недовольном лице, покачал головой.

- Мы таких не видали, – ответила дама, транслируя то, что показывает рядом сидящий мужик.

- Вы сказали, ещё один гость. Он был здесь. По-другому из комнаты не выйти. Где ребенок?

- Здесь есть и другие гости. С чего вы взяли, что мы имели ввиду вашего сына?

- Да? Тогда простите. – Задумался я. «Ведь действительно такое возможно». – В таком случае, может вы мне подскажете, где эти другие гости.

- Да. Если вы так просите, то подскажем. Она тут. Незнакомка. Впрочем, как и Вы, незнакомец. Разбили окно и влезли в наш дом.

- Извините. Все другие варианты заканчивались летальным исходом.

- Мы бы открыли дверь …

- В вашем доме есть свет? – я уже хотел обрадоваться.

- Нет. Но у нас есть ключ от парадной.

- А-а. Ну, на будущее буду знать. Спасибо. (Я не стал продолжать беседу с дамой в пиджаке и говорит ей, что подох бы, пока дождался их у закрытой двери. Мне хотелось поскорей найти Гришу. Не случилось бы с ним беды).

Я поспешил найти эту незнакомку. Я уверен мой мальчик с ней.

Квартира оказалась лабиринтом. Из огромного зала тире гостиной я попал в длинный мрачный коридор. Освещения почти не было. Лишь немного света доставалось от зала. «Чёрт! …» я расшиб колено. В темноте не заметил клумбу с декоративной галькой. «Нахрена-а-а? – растёр я колено при этом, грубо выражаясь. - И так коридор узкий. Ловушка для плечистой свиньи. Ещё и клубы…!».

Впотьмах я разглядел четыре двери и уж совсем по одним очертаниям понял, где находится выход из квартиры.

Ну что, Мой малыш точно должен быть в одной из этих комнат. Я смело распахнул первую комнату, и мне пришлось непроизвольно зажмуриться.

Резко, из полумрака коридора я окунулся в ванну, полную света. Я действительно ослеп на две секунды. И да, это действительно была ванная комната. Приличная комната для совмещённого санузла. Два окна с жалюзями на противоположной от двери стене.

Когда зрение ко мне вернулось, я увидел всё в деталях. На подвесном унитазе из червонного золота спала женщина. Она была прекрасна. Её голые смуглые бёдра отбрасывали блеск, и было больно смотреть, но очень хотелось сделать шаг и увидеть полную картину. Манящее чувство завладело мной.