Проснулась я уже затемно и единственной более или менее связной мыслью было – «хочу есть!» Собственно, все последующие дни превратились в некую рутинную вереницу ничем неотличимых друг от друга. Я ела, спала, читала, выходила на палубу, когда разрешали. В этом было что-то странное, но мысли текли медленно, словно студень, и это состояние не позволяло на чём-либо достаточно долго сосредоточиться. Разве что книги, как всегда усваивались очень быстро, однако и их содержание как следует осмыслить не удавалось – я всё помнила, понимала, но проанализировать не могла.
– Увы, так сказывается окружающая обстановка, – услышав мою жалобу, отмахнулся Рени. – Все мы сейчас немного не в себе, но вы знаете, ближе к сердцу империи то ли привыкаешь, то ли воздействие слабее становится. Так что потерпите,
