Глава 2 - продолжение
4742 Words
Человек, которому доверили данзу, мог распоряжаться так, словно сам король стоял на его месте. Ему не могли отказать ни в чем, кто же отказывает королю? Более того, он мог начать или закончить войну, казнить или миловать… он был волен в жизни и смерти людей, как сам король. Одно слово…
– Это вам, маршал. Единственный, кому вы ее можете отдать – маркиз Торнейский.
– Да, ваше величество.
Остеон помолчал пару минут.
– Он сейчас там.
Маршал дураком не был.
– Ваше величество, я все сделаю, чтобы ему помочь.
Остеон молча кивнул. Горло перехватило.
Маршал вышел. Барист, незаменимая голова, уже подготовил проект приказа. Остеон пробежал его глазами: все правильно. Мобилизация, война, большая королевская печать, осталась подпись…
– Прикажи отдать секретарю, пусть перепишут начисто, я подпишу.
А оставшись один, опять уставился в окно.
Брат светоносный, Сестра милосердная, спасите моего брата…
Аллодия, неподалеку от реки Интары
Каган Хурмах оглядел свое войско.
Как и положено кагану, он передвигался на платформе, которую тянули вперед быки. Испокон веку так заведено, нищета и рвань пешком, простые степняки, чикан, верхом, знатные, дакан, в колесницах, а каган – на платформе. Вызолоченной и разукрашенной, чтобы все видели его знатность и богатство.
И – бесстрашие.
Ясно же, что на платформе передвигается каган, сюда будет нацелен удар врага, но правитель страха не ведает. Хотя это было сказано не о Хурмахе.
Он знал, что такое страх. Не за свою жизнь, нет… За другое.
Хурмах был третьим из шести братьев. И где теперь остальные сыновья его отца?
Нет их…
Ушел в небытие книгочей Бурат, ушли в небытие сладострастники Чихей и Журмей, погибли храбрые Арват и Санат. Всех унесли кого клинки, кого болезни. Всех…
И даже своей подушке не признавался Хурмах в том, что причиной трех смертей был он сам.
Хурмах хотел величия для своей страны.
Прекрасна и многообразна Степь, обильны в ней поля, тучны стада, изобилен приплод в них, но кто сейчас считается со Степью?
Никто.
Их превратили в собак, сидящих в конуре, загнали, как волков, и не выпускают за кольцо сторожевых крепостей. Хурмах искал способ изменить ситуацию – и нашел союзника.
Всегда, везде два понимающих человека смогут договориться.
Вот он, человек, который его понял.
Сотник Давель.
Сейчас он не сотник, он личный кал-ран[3] самого кагана. И когда наступит момент дележки добычи, Хурмах щедро одарит союзника.
Давель неглуп, именно он привез наложницу, прекрасную, словно луна, но больную дурной болезнью, для Журмея, он помог устроить засады, в которых сгинули Арват и Санат…
Именно он.
Кое-что сделал и сам Хурмах, но это сейчас неважно. Важно то, что его признал Круг. Его имя выкликнули перед кострами, как и полагается по старинному обычаю, на его призыв откликнулись храбрые воины, и сейчас он собирается пощупать мягкое подбрюшье Аллодии.
Пройти до берега моря и омыть ноги в соленой воде.
И это – справедливо.
– Давель!
Кал-ран отозвался почти сразу. Позвали.
– Мой каган!
Хурмах цыкнул на наложниц, чтобы скрылись с глаз долой, кивнул Давелю на подножие трона. Кал-ран понятливо вскарабкался на платформу.
– Ваше величество?
Титул согрел душу. Но…
– Рано меня еще так называть.
– Ваше величество, вы уже король. Степи. А Аллодия ждет своей очереди.
– Ты уверен, что нас не остановят?
– Вы взяли Инкор почти без потерь. И другие крепости падут вам под ноги…
Каган поморщился.
Инкор они взяли потому, что сотник с верными людьми просто открыл ворота своему кагану. И степняки ворвались в крепость. А вот дальше…
– Король соберет войска…
– Король стар, принц глуп.
– Есть еще Черный Волк, – прошипел каган.
Маркиза Торнейского в Степи называли именно так.
Черный Волк.
Есть такое предание, и когда его рассказывают, дети степняков жмутся к кострам, не смея отойти от них до самого утра, а их родители вспоминают свои страхи и подбрасывают в огонь кизяк. Это – не просто страх.
Это – волк.
Черный, кривой на один глаз и хромой на одну лапу, он бродит по степи. И нет того, кто его одолеет. Красны его глаза и белы его клыки, и падает с них на землю густая пена, а там, где касается она земли, вырастает белена.
Волк уносит детей, режет скот, и даже воины склоняются перед ним. Перед его мощью и силой…
Так прозвали и Торнейского.
– У вас есть союзники в столице, ваше величество. Торнейский не придет. Или придет, но почти без войска. Человек пятьсот, семьсот… что он сможет сделать?
Хурмах поежился, сотворяя знак, отвращающий зло.
Что может сделать Черный Волк?
Об этом узнает тот, кто попал ему в зубы. Но – поздно. Слишком поздно.
Только вот каган не должен ведать страха. Хурмах оглянулся на свое войско.
Степняки с арканами, степняки с копьями, с саблями, все смотрят на него, все готовы умереть за своего кагана…
– Пусть приходит Торнейский. Мы его встретим.
Аланея. Дом на окраине
Высокий светловолосый мужчина проглядел донесение с границы и довольно улыбнулся.
Замечательно. Пока все идет по плану.
Что нужно для смены власти?
Первое – опасность. Когда волк угрожает овчарне, овцы становятся послушными.
Второе – пастух. Его надо или убрать, или скомпрометировать… с Остеоном разберемся, руками его же сына.
Лэ Стиорта уверяет, что настой скоро будет готов, принцу она его всучит, за хорошие деньги, кстати, деньги лишними никогда не бывают, – и Найджел бодро побежит травить отца.
Не сразу, конечно. Но где-то через полгода-год, в зависимости от везения и крепости здоровья, Остеон скончается, и Найджел займет трон.
Попробует.
К тому времени в битве на границе погибнет Торнейский, а сам заговорщик…
У него уже готово войско, которое не только вышвырнет кагана из Аллодии, но и отвоюет изрядный кусок Степи.
Хурмах – трус и сволочь, но не дурак, поняв, что для его драгоценной шкуры есть угроза, он предпочтет договориться.
Договориться можно вообще с любым человеком. И светловолосого поддерживала примерно пятая часть дворянства, а это много.
Очень много…
И в результате победитель вернется в столицу. А тут к его услугам и принцесса, и трон. Кому будет нужен Найджел, к которому приклеится ярлык отцеубийцы? Да никому. Палачу разве что…
Заговор вступал в решающую стадию.
Полгода, максимум – год, и в Аллодии сменится король. Разумеется, для блага самой страны. Как истинный патриот Аллодии, он просто не мог допустить, чтобы на ее троне сидел подлец, убийца и дурак впридачу.
Светловолосый вообще был за мирное решение проблем, он бы и с Торнейским договорился… Но маркиз был слишком предан своему брату. Это и Диана отметила в своих донесениях. Пусть покоится с миром. Спишем маркиза в расход…
Мирная картина, не правда ли?
Мужчина, с бокалом красного вина, в уютном кресле, у камина…
А если заглянуть в его разум?
Клубок змей – намного более приятное зрелище, чем его мысли. И менее ядовитое, кстати. Как часто внешнее оформление и внутреннее содержание не совпадают?
Это вопрос философский. Светловолосого волновали вопросы житейские. Согласится ли Риний отдать за него Дилеру? Что делать с Шарлиз? Как поступить с Сорийскими?
Как договориться с Тальфером? Убивать стряпчего не хотелось, слишком он умен и полезен Аллодии, а вот поставить себе на службу… как?
На все эти вопросы ему предстояло еще найти ответы. Но он ведь умный и хитрый. Он справится, он все просчитает и выберет лучший вариант развития событий. Для себя лучший, конечно.
Не пройдет и двух лет, как на его чело опустится корона Аллодии. Не пройдет и двух лет.
Человек в кресле грезил о своем будущем величии…
Матильда Домашкина
– Пора праздновать?
– Думаю, да…
Давид не появлялся вот уже третий день. Ни игрушек, ни цветов, ни джипа…
Надоело? Или понял, что здесь не обломится?
Антон же решил свести все отношения к вежливому общению начальника и секретарши.
Устраивало ли это Матильду?
Да более чем. А вот Малена вздыхала. Но сестра нашла, чем ее развеселить.
– Мы сегодня после работы идем в бассейн.
– Здорово… а куда?
– В клуб «Атлант». Там первое занятие бесплатно, а потом купим абонемент, если захотим.
– Давай сходим!
Малена проявляла столько искренней радости, что Матильда готова была прослезиться. А и правда, не учат приличных девушек с монастырским воспитанием плавать в бассейнах. И в море им поплавать не дадут, и по песочку босиком побегать…
Малена и не страдала от этого, она же не знала, чего лишается. А вот когда ей показали да рассказали…
Теперь Малена требовала бассейн, и в пакете дожидались своей очереди заботливо сложенные купальник, шапочка, полотенце и тапочки. А то ж!
Вечером девушка вышла из конторы и направилась к клубу.
Не понравилось ей там сразу. Матильде.
Малена не видела разницы между марками автомобилей, различая их пока по цвету-размеру, а вот Матильда прекрасно понимала, сколько стоит «Кадиллак», сколько «Мини-Купер», сколько «БМВ», пусть не в подробностях, но все же!
Эти машины на стоянке были представлены. А вот «Жигулей» не было. Почему?
Наверное, не приглашали. Но ладно…
Пусть это все останется на совести владельцев. И стоянка, забитая элитными машинами, и роскошные стеклянные стены клуба, через которые видно роскошную барную стойку и сидящих за ней девиц, и крупные позолоченные буквы «Фитнес-центр «Атлант»…
Матильде все это решительно не нравилось, просто потому, что продав свою квартиру, она могла бы купить себе как раз половинку во-он той машины.
Ненависть победившего пролетариата к проигравшим буржуям, не иначе.
– Я бы помогла, но…
– Все в порядке, – успокоила Матильда сестру. – Бывает.
И решительно толкнула дверь клуба.
Почему-то в эту минуту она себя чувствовала как грязное пятно на ковре. Очень неудобно. Очень неприятно. Особенно под взглядами девиц в мини-костюмах, которые тут же захихикали и начали перешептываться между собой. Но кое-чему Матильда уже успела научиться у сестры.
– Я – Домбрийская!
И никак иначе. Неважно, что Матильда де-факто не была одной крови с Маленой, они все равно были ближе родных. И девушка, подняв голову и расправив плечи, улыбнулась окружающим.
Спокойно, снисходительно…
Аристократка никогда не будет принимать во внимание разговоры скотников. Она не станет ими брезговать, но…
Не тот круг. И обсудить им нечего.
Матильда медленно, держа спину, прошла к стойке администратора – красотки лет двадцати пяти, в белоснежной блузке. И конечно, с идеальной фигурой, волосами, зубами…
Живая реклама центра. И улыбается так… выученно. Жаль, что одними губами, глаза остаются холодными.
Матильда окинула ее внимательным взглядом.
– Ну да, будь на моем месте тот же Антон…
– Она не замужем, – заметила Малена.
– Может, просто кольца нет. Но в любом случае…
– Думаю, она бы и на Давида согласилась.
– Тут главное – большой и толстый…
– Мотя!
– Бумажник! Малечка, исключительно бумажник. А ты о чем подумала, насмотревшись интернета?
– Зараза.
Матильда улыбнулась. Ей доставляло удовольствие поддразнивать сестренку. Как и сестричке – троллить ее отсутствием манер.
Но стоит обратить внимание и на окружающий мир.
– Добрый день, – Мотя ответно улыбнулась девушке за стойкой. Так же – одними губами.
– Здравствуйте. Я могу вам чем-то помочь?
– Можете. Запишите меня на пробное занятие в бассейн.
Девушка тоже пригляделась к Матильде и улыбнулась уже адресно. Исключительно вежливо и равнодушно.
Интересно, где их такому обучают? Разговаривать как с человеком, а смотреть как на помойку?
– Тильда?
Малена привычно перехватила у сестры контроль. И в следующий миг девушка за стойкой поежилась. Таким на нее арктическим холодом повеяло от невысокой фигурки, что рука сама собой дернулась за шубой.
Ледяные серые глаза, осанка, приподнятая бровь…
В своем мире Малене было сложно, а вот здесь, где никто не имел представления о хороших манерах, принимая за них то избыток высокомерия, то отсутствие воспитания…
– Д-да… К-когда?
– Можно прямо сейчас, – милостиво разрешила Малена.
– Конечно… Ваш паспорт?
На стол легла маленькая книжечка. И красотка принялась заполнять строчки.
Малена опять уступила сестре контроль, и администраторша смогла чуть расслабиться. Хотя и сама не понимала, почему так происходит.
– Ключ от вашего шкафчика. Если у вас чего-то нет, шапочки…
– У меня все есть. Благодарю, – вежливо ответила Матильда. И прозвучало это так, что красотка прикусила змеиный язычок. – Как я могу попасть в раздевалку?
– По зеленой стрелке, пожалуйста.
Администраторша успокаивалась. Матильда не вымораживала все пространство вокруг себя, рядом с ней было спокойно. А вот Малена, особенно когда было на то ее желание…
Матильда пригляделась. На полу действительно были стрелки.
Зеленая – раздевалка.
Синяя – бассейн.
Но нам пока нужна зеленая.
* * *
Раздевалка тоже была роскошной. С душевыми кабинками, с хромированными дверцами шкафчиков, с зеркалами… красиво. Но неуютно.
Матильда быстро переоделась в купальник, ополоснулась под душем и вышла.
Теперь по синей стрелке.
Итак, бассейн.
Большой, красивый, с синей плиткой на полу, отчего вода казалась голубой и прозрачной, с мозаикой на стенах… пальмы, чайки…
На двух стенах картина тропического берега, на двух других – горизонт с птицами. Красиво.
Матильда медленно, перебирая руками по поручню, спустилась в бассейн. Немного поежилась…
Вода приятно обволакивала тело.
– Как приятно, – шепнула Малена.
– Да…
И Матильда упала на спину.
Лежать на спине она умела. И плавала неплохо, бабушка в детстве ее частенько водила на речку. Так что сейчас девушка медленно двигалась по бассейну, разглядывала стеклянный потолок, через который было видно небо, и получала удовольствие.
– Поберегись!!! – раздался вопль.
И Матильду окатило фонтаном брызг.
Она чертыхнулась и перевернулась. Малена испуганно визжала где-то в глубине души, но контроль не перехватывала. Понимала…
В бассейн явилась толпа золотой молодежи.
Два парня, общим весом под два с половиной центнера, и пять девушек примерно с тем же общим весом. Все увешаны золотом так, что хоть в ломбард сдавай. И смотрели вторые на первых…
– Они голодные? – не удержалась Малена.
– Мне тоже так кажется… Поплыли, а то им еще закусить захочется, – согласилась Матильда.
Один из парней решил показать себя умелым пловцом и супермужчиной. Он забрался на вышку и бомбой прыгнул в бассейн. К сожалению, не отбив себе ничего о воду. А, впрочем, через такой слой сала его хоть поленом глушить можно – не пробьешь.
Но Матильду окатило изрядно.
Второй парень ничего из себя корчить не стал, просто слез в бассейн и попробовал поплавать.
Ага, как же.
Сезон «русалок на нересте» был открыт спустя три минуты.
Девушки умело загоняли, окружали, подплывали с вопросами, демонстрировали себя…
Матильду это забавляло только первые две минуты. Потом она начала злиться. Бассейн не был разделен на дорожки или зоны, поэтому парни плавали бессистемно. И не там, где хотелось бы Матильде.
Вот плывешь ты, решив пять раз проплыть бассейн из конца в конец, и натыкаешься на одного идиота.
Оплываешь его, а за тобой еще три загонщицы плывут с вопросами.
Типа «Сколько времени, вы не подскажете?», «Вы не знаете, где здесь бар?», «Скажите, что вы думаете о последнем чемпионате мира по футболу?». Опытные девушки попались…
Плывешь обратно по другой стороне бассейна, а там еще две «русалки» атакуют второго бедолагу: «Как вы думаете, здесь вода хлорированная или озонированная?», «Не хотите после бассейна выпить по чашечке горячего крепкого… коф-ф-ф-фэ-э-э?».
Тьфу!
Матильда почувствовала себя лишней на этом празднике жизни. Вот правда, что она здесь делает? Банально плавает?
Фу, какая пошлость!
Это в то время, как люди делом занимаются!
Парни демонстрируют себя и приглядывают девочек поаппетитнее. Девушки демонстрируют себя и приглядывают парней побогаче. Все заняты, а она тут плавать изволит!
Только мешается, паразитка!
Добавим к этому, что Матильда оказалась единственной героиней в купальной шапочке. Парни на это наплевали, а девушки щеголяли прическами разной степени сложности. Да и вообще…
У одного из парней столько шерсти было на организме, что хоть вычесывай на носки. Густой, курчавой, активно колосящейся на всех местах.
– Его бы не в купальную шапочку, а в гидрокостюм обрядить, – ухмыльнулась Матильда.
Малена хихикнула.
– А у вас вроде бы есть…
– Или в гигантский п*********в. А потом уже к людям.
Девушки дружно рассмеялись. И наткнулись на один заинтересованный взгляд и пять злобных. М-да…
Парень, которого она мысленно обозвала «шерстяным клубком», смотрел с любопытством, и «русалки» уже вострили когти.
– Придется сваливать, – вздохнула Матильда.
– Да, наверное… Жаль.
Не успели.
– Малена?
Девушки чуть не утопились. Единовременно и единодушно.
Вот объясните, какая нелегкая занесла сюда Давида Асатиани?
* * *
Давид спускался в бассейн под восхищенными девичьими взглядами. И… надо отдать парню должное, на фоне «колобков» он выглядел очень даже…
Фигура равнобедренным треугольником, кубики бицепсов, узкие бедра… и поразительно мало растительности на теле.
На ногах, немного на животе и на груди.
Не заросли, а так… аккуратная плантация.
– Мотя!
– Малечка, ты лучше смотри. А то останешься в первую брачную ночь с мужем и под кровать с воплем полезешь? Я вам свечку держать не буду, и так за тебя с Лораном целовалась. Бэ-э-э…
– Неприлично так разглядывать мужчину!
– А если он в одних трусах?
– Эм-м-м…
Мир Малены таких ситуаций не предполагал. А Матильда не видела в красивых мужчинах ничего плохого. Она и на Давида смотрела, как на произведение искусства. Но как не поиздеваться над сестренкой? Чуть-чуть, беззлобно…
– Могу утопиться…
– Не надо.
– Тогда вообрази, что это – античная статуя. Они и без трусов ходили, климат позволял.
Малена, уже ознакомленная с античным искусством, фыркнула.
– Как нам быть? Я плавать не умею.
– А я… М-да, поплыли к стене бассейна, буду контроль передавать. А то ведь утоплю гада.
– Давай…
Малена прочно заякорилась к поручню. И вовремя – Давид продемонстрировал себя всем и подплыл, словно Нептун.
– Малена, здравствуйте.
– Добрый день, господин Асатиани.
Фамилию явно услышали «русалки». Отлично.
– Минут пять – и они атакуют, – предупредила сестру Мотя. – Продержимся?
– Должны.
– Давай тогда двигаться по поручню к выходу?
– Давай…
Давид не обращал внимания на окружающих. Что они ему? Это же ОН! Сам Асатиани!
– Малена, нам надо бы поговорить.
– Говорите, – вежливо разрешила Малена.
– Я… Антон мне все рассказал.
Давид явственно подбирал слова, чтобы не обидеть девушку, и выглядело это очень забавно. Но смеяться Малена не спешила. Только поощрила мужчину, наклонив голову: мол, продолжайте, любезнейший, не стесняйтесь.
– Мы действительно разговаривали о тебе с Антоном. И, наверное…
Малена молчала. И постепенно продвигалась к лесенке.
– Я бы хотел…
На этом печальном и ответственном месте Давид был основательно протаранен боевой пловчихой. Которая так вписалась в него грудью, что Матильда даже мысленно присвистнула.
– Крепкий у нас силикон выпускать стали! – сказала она Малене.
– Что?
– Потом покажу…
Действительно, девушки были венцом косметологии.
Полные губы, груди, попки… при узкой талии и костлявых тельцах явно не обошлось без торжества косметической химии и пластической хирургии. Но это их проблемы…
Малене все это было безразлично, равно как и Матильде.
– Ой! Простите, я такая неловкая, – защебетала «русалка», намертво вцепляясь в Давида.
Малена бы так не сказала.
Девушка умудрилась вклиниться как раз между ними, намертво вцепиться в Давила, прижаться к нему грудью, да еще и поглядеть на Матильду этак… предупреждающе-злобно. Вали отсюда, мол, пока не притопили!
Занято!
Малена и спорить не стала. Наоборот, послала девушке благодарный взгляд, отчего та даже рот открыла и хлебнула водички. И помахала Давиду одной рукой.
– Ничего страшного, господин Асатиани, не смею вас отвлекать от важных дел.
И рванула по лесенке наверх.
Жаль, далеко уйти не удалось, она наткнулась на Антона.
Великий и Тщеславный шествовал к бассейну в окружении еще трех девушек.
– Додик, плыви сюда! Тут такие… Малена?
«Такие» тут же зашипели, но Малене было не до них.
– Антон Владимирович, приятно было повидаться. Всего наилучшего.
– Малена!
– До свидания.
Если Антон и хотел что-то сказать, то девушки ему такого шанса не дали. Вцепились намертво.
– Что-то мне подсказывает, что мы сюда ходить не будем, – подвела итог Матильда.
– А у вас в городе есть места, где можно просто поплавать? Без… этого?
– Ванная.
– А бассейн?
– Будем поискать.
Одевалась Матильда, как солдат-срочник, за время горения спички. И вылетела из раздевалки.
Поздно!
– Чер-р-р-рт!
– Матильда!
– Лови контроль!
Девушка выпрямилась, расправила плечи и спокойно пошла к стойке.
Спина прямая, голова поднята, ноги ступают легко и уверенно. И совсем неважно, что на ее пути стоят и Давид, и Антон. Оба в одних плавках.
Кстати, очень симпатичные мужчины.
У Давида плечи пошире и шерсти побольше.
У Антона кубики на прессе лучше проработаны, а ноги покороче.
– Тильда, ты о чем думаешь?
– А плечи у Давида пошире.
– А у Антона руки изящнее… ТИЛЬДА!!!
Малена повелась в очередной раз, но какое там стеснение? Какие комплексы?
Помилуйте, о чем вы?
Она улыбнулась. И прошла бы мимо, не останови ее Антон.
– Малена, уделишь нам пару минут?
– Как прикажете, Антон Владимирович.
– Пошли, посидим в баре.
Вслух Малена ничего не сказала, но взгляд у нее был очень выразительным, потому что Давид фыркнул:
– Кто платит, тот и танцует. Хоть голым приди…
Малена промолчала. Хотят парни пить кофе в одних трусах – их проблемы. И каких же трудов ей стоило заткнуть Матильду! Но взгляд герцогессы оказался очень выразительным. И направлен он был в сторону девушек, уже шести штук, которые кучковались неподалеку и злобно косились на Малену.
Вот что в ней нашли парни?
Есть же ОНИ! Красивые, умные, на все готовые, раскованные… а тут мышь серая? И все ей? За что такая несправедливость?!
Малена думала примерно так же и мечтала о восстановлении справедливости, но ее уже вели под руки к бару. С двух сторон, чтобы не сбежала.
Марсельеза вспомнилась как нельзя более кстати, жаль, никто не оценил шутки, когда Матильда принялась ее насвистывать себе под нос. Ее просто взгромоздили на барный стул.
– Что будешь?
– Ничего. Спасибо.
– Малена! – надавил голосом Антон.
– Минеральной воды. Без газа, – озвучила слова Матильды герцогесса, которая и не знала, что можно заказать в таких ситуациях.
– Мне грейпфрутовый фреш. Додик, а тебе?
– Гранатовый сок.
Стаканы материализовались на стойке словно по волшебству. Бармен смотрел заинтересованно, видимо, ему такая ситуация тоже была в новинку.
Малена покрутила стакан. Красивый, тяжелый…
– Хрусталь. Не дешевка, – сообщила ей Мотя.
– Ты в этом разбираешься?
– Так, немного… – Матильда не то чтобы разбиралась, просто по весу это было не обычное стекло.
Первым слово взял Антон.
– Малена, извини. Мы были не правы.
Девушка едва не навернулась с табурета.
Они?
Не правы?
Точно где-то сдох последний динозавр.
– Мы не хотели тебя обидеть, – вставил свои пять копеек Давид.
Малена смотрела спокойно. Парни ждали. Чего?
Прощения? Разрешения вести себя дальше так же? Ну уж нет.
– Я могу идти, господа?
– Малена, давай это забудем? – Антон смотрел, как чеширский кот.
– Я уже забыла, Антон Владимирович.
– Ты сюда тренироваться пришла? – а это уже Давид.
– Да.
– Оставайся. Составишь нам компанию?
– Простите, господин Асатиани, этот вечер у меня занят.
«Равно как и все остальные» – эта несказанная фраза повисла в воздухе.
– Кем? – уточнил Антон.
С двух сторон атакуют, гады. Матильда занервничала. Для Малены в этом ничего странного или страшного не было, в монастыре учили владеть собой в любой ситуации.
– Я могу идти, Антон Владимирович?
– Малена, я бы хотел, чтобы ты осталась.
– Простите, Антон Владимирович, этот вечер у меня занят.
Девушка мило улыбнулась, намереваясь покинуть компанию. Давид перехватил ее руку, явно начиная терять терпение.
– Малена, хватит. Мы перегнули палку, конечно…
– Простите!
И на Матильду опрокинулся стакан с чем-то холодным. Аккурат сзади, на поясницу, зар-раза!
Девушка вскочила с визгом. Специально взяла ноту повыше…
– Ой! Простите!
Извинялась одна из «русалок» очень искренне. И почему ей никто не поверил?
Матильда оглядела себя. На майке вишневое пятно, напоминающее очертаниями Австралию. И на джинсы немножко попало. М-да…
Очень хотелось удрать куда подальше, но воспитание не пропьешь. И не прольешь.
– Простите, господа. Мне надо привести себя в порядок. Надеюсь, вы не будете скучать?
Милая улыбка всем троим, включая девушку. И старт за угол.
В гостеприимные объятия «пловчих».
– Ты! – включила режим наезда самая грудастая. – Ты вообще кто такая?
Малена сориентировалась мгновенно.
– Где тут запасной выход?
Девушки растерялись.
– Девочки, еще раз – где тут запасной выход, пока эти два героя не опомнились? – потребовала Малена.
– Туда, – указала одна из девушек. – А ты что…
Малена поманила ее пальцем.
– Я – его сестра. Только меня в младенчестве потеряли.
– Чего?
Все настолько опешили, что Малена прекрасно и вырвалась из окружения, и нырнула в запасной выход. Аккурат за минуту до появления в коридоре Давида.
Парни догадались, что их покинут не прощаясь, но изменить уже ничего не могли.
Девушки сдвинули ряды плотнее, выпятили губки, округлились грудями и пошли на штурм. Давид аж попятился, но было поздно. Его профессионально взяли в окружение.
* * *
– Спасибо той девчонке.
– Да уж… Хорошо, кофта с собой есть.
Майку Малена с удовольствием выкинула бы, но уж очень та была удобной. Белый цвет, череп из стразов… Отстирать – запросто.
И заметно не будет.
Так что…
Девушки шли домой. Настроение было… сложным.
С одной стороны – извинились. С другой…
Кому нужны такие извинения? Когда не от души, а для своих целей? Не Матильде с Маленой.
– Как ты думаешь, чего они хотели?
– Черт их знает. Скорее всего, это синдром кота.
– Чего? Кого?
– Попробуй взять в руки кота, если он не хочет. Цапнет. Попробуй прогнать эту заразу. Час будет лезть, куда не пускают.
Малена вспомнила Беську и фыркнула.
– Не даем, а им охота?
– Если б мы не были так завязаны, я бы подумала над этим вариантом. Иногда дать проще, чем объяснить.
– А иногда проще дать по морде.
– И это монастырская воспитанница. Ай-ай-ай, Мария-Элена Домбрийская, чего вы от меня нахватались! Позор! Кошмар! Поколения ваших благородных предков…
– Меня одобрят.
– Почему? – удивилась Матильда.
– Потому что герцогство завоевывалось огнем и мечом. И отстаивалось так же. Силой и отвагой. Хитростью и подлостью. Так что… одобрят.
– Если только…
Так, за разговором, девушки и дошли до дома, где их радостными воплями встретила соскучившаяся Беся. Но день все равно завершился несахарно. Вечером, вынося мусор, Матильда обнаружила в почтовом ящике извещение.
А на следующий день получила на почте повестку. Ее вызывали в суд. Мария Домашкина подала в суд на свою дочь, по вопросам наследства. И первое заседание должно было состояться через две недели.
* * *
Вечером Давид сидел дома один.
Непривычно, да.
А все же.
Мать и отец ушли в театр, с ними пошли и сестры. Сам Давид намеревался провести веселый вечер в обществе Антохи и девочек, но почему-то передумал.
Антон подобрал себе двоих телок из «Атланта», а вот Давиду не хотелось. И не надо тут идиотских шуток про потенцию, с ней все было в порядке. А вот с настроением – нет.
Почему он не может отделаться от мыслей о Малене?
Что в ней такого?
Не слишком роскошная фигура, не слишком красивое лицо, дешевая одежда и простая прическа. Косметики, и той не найдешь.
Давид, честно говоря, предпочитал блондинок с полными губами и высокой грудью, но… Что-то его зацепило в Малене. Что? Он и сам не понимал.
Но стояла перед глазами худощавая фигурка, и милая улыбка на розовых губах, и бесенята, которые плясали в глазах девушки. Она ведь обо всем догадалась. И что ее облили нарочно – тоже. И использовала выходку этой дуры, чтобы удрать.
Но почему?
Что в нем не так?
Он Асатиани, у него есть деньги, есть красота, молодость, и в постели с ним будет хорошо… Замуж? Малена и не хочет замуж, это точно. Но почему тогда – нет?
И это не игра. Не набивание себе цены. Не…
Давид плюнул на все, налил водки на два пальца и выпил. Потом повторил. Не до пьянки, а то будет радости от родителей, так – стресс снять. И решить, что делать.
Хотя последнее и так ясно. Если его не оставляют мысли о Малене, значит, ему нужна Малена. Для начала на пару месяцев, в кровати, а там видно будет. И если не сработали подарки-цветочки, то надо подумать, как поменять методику.
И – нет.
Давид не собирался даже задумываться о насилии. Это удел безнадежно убогих, которым ни одна женщина по доброй воле не дает. Но всегда можно найти подход к той или иной проблеме…
Не все задачи решаются простым сложением. Где-то в дело идут формулы сокращенного умножения, где-то интегральное исчисление, где-то матрицы…
Надо найти свой ключик. И начнет он завтра.
Рано или поздно, так или иначе… против математики не устоит ни одна женщина. Крепости, и те падали. Так что – вперед.
С этой мыслью господин Асатиани-младший и отправился спать.
Если бы Давид видел Антона, он бы по крайней мере встревожился.
В настоящий момент Антон выкидывал из своей жизни «русалок». Как – выкидывал? Вежливо выставлял после бурных двух часов, хотя раньше не возражал бы продолжить с утра. А сейчас вот…
Может, Матильда и не хотела никого заинтересовывать. И Малена тоже.
Но средневековые герцогессы на дороге не валяются. Так что у девушки были все шансы вляпаться в любовный треугольник. Утешало в этой ситуации лишь одно.
Четвертого соперника ни Давид, ни Антон точно не потерпели бы. Хотя кто его знает, что покажет жизнь?
- Writer
