Деньги дороже крови

Глава 8

     После разговора с Ольгой мой интерес к Царегородцевой возрос многократно. Но  если  раньше  он питался исключительно тем, что она была привлекательной женщиной, то теперь  к этому прибавилось еще и желание узнать, что поведал ей Дьяченко в день своей смерти. Но после первого разговора наше общение больше не возобновлялось.  Не  считать  же краткие приветствия в тех редких случаях,  когда мы сталкивались с ней в многочисленных коридорах. Я пытался по едва уловимым признакам определить, испытывает ли она хотя бы самый маленький интерес ко мне, но по ее виду что-либо понять было абсолютно  невозможно.

     Да и встречались мы не часто, так как она относилась к категории людей, которых в концерне называли "небожителями",  то есть теми,  чьи кабинеты располагались на самом высоком в прямом и переносном смысле семнадцатом этаже. Я же хотя и имел пропуск туда, появлялся там не часто, в основном только по вызову руководства. Я уже знал, что на тех, кто приходил туда без надобности, смотрели весьма неодобрительно и брали на заметку. И мне волей неволей приходилось ограничивать свои посещения.

     Между тем, семнадцатый этаж интересовал меня больше всех остальных вместе взятых этажей концерна.  Прошла уже целая неделя моей работы тут, а я все никак не мог придумать,  как мне  туда  проникнуть.  Задачка  казалось практически неразрешимой. Даже если с помощью Ольги удастся склонить к сотрудничеству электрика,  оставалось непреодолимое,  как великая  китайская стена,  препятствие,  - пост у лифта.  И сколько бы я не ломал голову, как его обойти, ничего придумать никак не мог.

     Когда я на следующий день после столь знаменательного разговора со своей сотрудницей пришел на работу,  то мне сразу  же  позвонили  из секретариата  Кирикова  и попросили зайти к нему в кабинет.  До сих пор такой чести я еще не удостаивался.

     Кириков встретил  меня с широкой улыбкой и совсем по свойски.  Он даже не стал надевать пиджак, а остался в рубашке с галстуком. Правда и в таком  виде было на что посмотреть; сорочка была необычной красоты, явно из коллекции какого-нибудь известного кутюрье,  а не менее красивый галстук был заколот золотой булавкой и большим бриллиантом.

     Мы пожали друг другу руки.

     - Как вам у нас работается? - спросил он.

     - Вполне комфортно. Все вопросы решаются на удивление оперативно.

     - Такой наш фирменный стиль. В наше динамичное время побеждает тот, кто делает все быстрей.  Бизнес - это спорт.  Причем, единственный настоящий спорт. А все эти футболы, волейболы, теннисы по сравнению с ним так, детские игры. Вы согласны?

     - Может быть, вы и правы. В свое время я довольно много занимался спортом. И по собственному опыту могу сказать,  что он требует  полной самоотдачи.

     - Это когда вы работали в ФСБ?  - пристально посмотрел на меня Кириков.

     Я на всякий случай насторожился.

     - В том числе, да.

     Кириков засмеялся и похлопал меня по плечу.

     - Не обижайтесь, это я это упомянул без всякой задней мысли. Нет, вру, задняя мысль все-таки была.  Должен вам сказать, Леонид  Валерьевич, то мы довольны вашей работой.  Конечно, неделя не срок, но хорошего работника можно определить быстро.  Как, впрочем, и плохого. - Он снова засмеялся. - Вы уже успели сделать несколько хороших публикаций о нас.  Теперь вот пресс-конференция. Кстати, я запамятовал, когда она намечена?

     - На завтра.

     Кириков удовлетворенно кивнул головой.

     - Это очень важное мероприятие.  Особенно на фоне последних событий. Вы читали сегодня газеты?

     - Не успел, сразу же отправился к вам.

     - О том, что эта статья появится, мы узнали еще накануне. Но сделать ничего не смогли, было уже слишком поздно,  номер подписан. Да и надо отдать должное заказчикам, они предприняли все меры, чтобы она бы вышла в свет. Почитайте.

     Кириков взял со стола и протянул мне одну из самых известных  газет в стране. Искать статью не пришлось, она была очерчена красным карандашом.

     Я погрузился в чтение. Статья была весьма рыхлой и неопределенной по содержанию. Было очевидно, что у автора явно испытывал недостаток материала. Хотя концерн обвинялся почти во всех смертных  грехах, но вот с доказательной базой было слабовато.  Зато что только не упоминалось: и торговля наркотиками, и рэкет, и уклонение от уплаты налогов, и подкуп должностных лиц.

     Я дочитал статью и возвратил газеты ее владельцу.

     - Не мне вам говорить, Леонид Валерьевич, что вся это от начала и до конца вымысел и клевета.  Вы сами видите,  мы ведем честный бизнес. Но вы не хуже меня знаете,  достаточно ложь вывести на орбиту, а дальше, она, как искусственный спутник, будет вращаться самостоятельно. Наши конкуренты ничем не брезгуют. Мы, разумеется, с вашей помощью сочиним опровержение,  наши  юристы  уже готовят иск в суд.  Но все это не слишком действенные меры, они не достигают главного, мы не можем себя считать защищенными от подобных инсинуаций и впредь.  А в этом-то вся соль. Эту газету прочтут несколько миллионов человек,  а кто узнает о выигранном судебном процессе. Единицы. Мы должны работать на опережение.

     - Но мы не можем закрыть все амбразуры, у нас не  хватит  никаких сил.

     - А почему бы и нет.  С вашим опытом вам как раз и карты в  руки. Разумеется, дорогой  Леонид  Валерьевич,  одному вам это дело не потянуть. Поэтому свяжитесь с нашим руководителем службы  безопасности. У него есть кое-какие предложения на этот счет.  Я заранее понимаю,  что вам они могут не очень понравиться. Поверьте,  мне они нравятся не более того.  Но  что  же  делать,  если  в нашей стране живут по законам волчьей стае. Приходится огрызаться. У концерне большие планы по расширению  деятельности.  И нам, как воздух, нужна хорошая репутация. И мы очень надеемся на то, что вы сумеете нам ее обеспечить. А знаете-ка что, дорогой Леонид Валерьевич, вам, наверное, еще неизвестно, что у нас есть традиция, периодически мы устраиваем корпоративные вечеринки. Разумеется, приглашаем и нужных людей. Почему бы и вам в них не участвовать. Я вам сообщу в самое ближайшее время, когда будет следующая. Там будет прекрасная возможность пообщаться в неформальной обстановке.  Надеюсь, вы не против?

     - Сочту за честь.

     - Замечательно. Пишу в свой еженедельник: прислать вам приглашение. А теперь вас ждет Костомаров.

     Прежде чем вернуться к себе,  я пользуясь тем,  что попал на семнадцатый этаж, решил по нему совершить небольшую пешую прогулку. Я дошел до конца коридору в противоположной от лифта стороне и   увидел  на  потолке люк.  Конечно,  он был закрыт,  но то, что закрыто, однажды может стать  открытым. По крайней мере, эта, пусть даже призрачная, но возможность попасть сюда, миную пост.

     Едва я вернулся к себе,  как мне тут же позвонил начальник службы безопасности и пригласил в свой кабинет.

     Это было первый наш контакт, и я направлялся в его кабинет не без некоторого волнения. Костомаров встретил мое появление таким пристальным взглядом, словно хотел с его помощью проникнуть во все мои тайные мысли. Я улыбнулся как можно дружелюбней ему в ответ. В свое время нас учили отвечать на подобные выпады совершенно неожиданным образом для противника.  Это  вносит определенный беспорядок в его замыслы.

     Но я быстро убедился, что с Костомаровым подобные приемы не срабатывают. Он продолжал смотреть на меня по-прежнему настороженно, словно заранее в чем-то подозревая. Впрочем, вскоре я убедился, что так оно и есть.

     - Мы с вами еще не беседовали, - произнес Костомаров. - Хотя я давно намеревался это сделать. Да все было некогда.

     - Много дел? - поинтересовался я.

     - Больше,  чем когда я работал в конторе,  - усмехнулся начальник службы безопасности. Хотя побеседовать с коллегой всегда особенно интересно.

     - С бывшим коллегой, - уточнил я.

     Костомаров, не соглашаясь, покачал головой.

     - Есть профессии,  которые оставляют отпечаток на всю жизнь. Одна из них - наша с вами.

     Я подумал, что в каком-то смысле он прав. А уж на нем этот отпечаток просто преогромный.

     Костомаров вдруг сощурил глаза.

     - А почему вы ушли из конторы?

     - Захотелось большей свободы. Там ты не человек, а винтик в огромной машине. В любой момент тебя могут начать завинчивать или отвинчивать. А ты не имеешь никаких прав на возражения.

     - В таком случае должен вам проинформировать,  что в той конторе, куда вы сейчас попали, действуют еще более жесткие правила.

     - Зато здесь, по крайней мере, платят деньги.  А,  согласитесь, это отчасти меняет ситуацию.

     - Меняет, но не принципиально. Или вы это еще не осознали?

     Я понял, что допустил оплошность. Мне следовало бы создавать иной имидж, имидж человека, которым движут совсем другие мотивы.

     - Знаете, я придерживаюсь жизненного принципа: все, что не происходит, все к лучшему. Раз так жизнь складывается,  так тому и быть.

-          Не спорю, принцип хороший, - усмехнулся Костомаров, - только как начальник службы  безопасности  не могу с ним согласиться.  По крайней мере, далеко не все, что происходит по линии моего  ведомства,  можно отнести к лучшему.  Вы только что сами убедились, что против нас затевается большая игра. Вы, как мой коллега, должны понимать причины моего беспокойства.

-          Костомаров наклонился в мою сторону и в очередной раз бросил на меня пристальный взгляд. Эта его манера смотреть на собеседника, как на потенциального подозреваемого, начала вызывать у меня раздражение.  Со мной бы уж мог не играть в эти игры.

-           Вы не замечали ничего такого в последнее время? спросил он

        - Что именно?

- Например, кто-то к вам проявляет повышенный интерес.

     Не сказать  ли  ему  об обыске в моей квартире,  мелькнула у меня шальная мысль. Разумеется, говорить об этом я не собирался.

     - Нет, ничего такого, я  бы заметил.

     - Уверяю вас, скоро заметите. Дайте мне знать.

     - Непременно.

     - Теперь о деле. Руководством концерна поставлена задача своевременно узнавать о готовящихся против концерна провокаций,  вроде сегодняшней. Мы разработали план по недопущению таких случаев.  Я думаю, вы его оцените. Мы предполагаем в наиболее популярных средствах массовой информации создать свою агентурную сеть. Речь идет о вербовке не просто журналистов, а руководящего состава. Надеюсь, вы понимаете, что нас поставили перед вынужденной необходимостью принимать  подобные ответные меры.

     Я молчал, обдумывая услышанное.

     - Но это потребует более чем солидных средств.

     - Мы  отлично  это  понимаем.  Не беспокойтесь, деньги на операцию "Опережающий удар" " выделены в нужном объеме.

     - Как вы сказали, называется операция?

     - "Опережающий удар". И вам предстоит активно в ней участвовать.

     Я понимал,  что никакого выбора у меня нет, либо я участвую, либо меня вышвырнут из концерна.  Ослушание тут не допускается. А Костомарова, судя по всему,  увлекают такие игры. Он непременно придумает, как меня проверить на лояльность. В конторе я встречал таких любителей, для них организовывать такие проверки являлось самым большим развлечением в жизни.

     - Хорошо, я согласен.

     - В таком случае  жду  ваших  предложений.  Руководство  концерна очень надеется на вас.

     Весь день наш отдел провел  в  напряженных  трудах по подготовке пресс-конференции. После работы я решил,  что настала пора еще раз переговорить с Ольгой. Время переходить к решительным действиям.

     Так как  договариваться  о чем-либо в стенах концерна я опасался, то решил снова воспользоваться уже опробованным приемом  и  подстеречь ее на остановке.  На этот раз, когда я остановил свою машину возле нее, девушка не удивилась, а быстро села в салон.

     - Я  хочу  вас  попросить переговорить с вашим приятелем Косовым. Совсем скоро мне понадобятся его услуги.

     - А я уже переговорила, - ответила Ольга.

     От неожиданности я едва не врезался в рядом идущий автомобиль.

     - Что вы наделали! Вы понимаете, как все мы рискуем.

     - Не беспокойтесь, я не называла вашего имени. И вообще, ни о чем конкретном ему не говорила.  Юра знает, как я их всех ненавижу, и я ему сказала, что появился человек,  который хочет разоблачить этих негодяев. И ему нужна твоя помощь. Он согласился.

     Я немного успокоился.  И все же она очень рисковала, можно не сомневаться, у этого Костомарова в осведомителях числятся не меньше половины персонала концерна. Можно себе представить, сколько на эти цели расходуется денег.

     - А почему вы думаете, что я хочу их разоблачить?

     Ольга посмотрела на меня своими большими грустными глазами.

     - Я очень надеюсь на это.

     Я  вздохнул.

     - Вы уверены, что ему можно доверять?

     - Да, - твердо сказала она.

     - Тогда  организуйте  завтра после работы нам встречу.  Но только так, чтобы никто бы о ней не  знал.

     - Я понимаю.

     - И еще,  не держите на работе портрет вашего жениха.  Они  могут кое о чем догадаться.

     - Хорошо, - покорно согласилась Ольга, - завтра я его унесу.

     Пресс-конференция прошла с огромным успехом, как премьера в популярном театре. Народу в зале набилось столько, что не хватило не только сидячих,  но и стоячих мест. И, как скоро я заметил, моя фигура вызывала не меньший интерес, чем сами руководители концерна. Я даже не подозревал о такой большой своей популярности. Впрочем, я оказался в центре всеобщего внимания только в начале мероприятия, затем оно переместилось на главных участников этого действа. Они были просто засыпаны вопросами.

     И надо отдать должное Кирикову,  тот блестяще справлялся с ситуацией, ловко, как умелый фехтовальщик, парировал острые, а иногда и откровенно провокационные и злые выпады,  аргументировано  защищал  позиции  концерна.

Он был столь красноречив и убедителен, что временами я сам начинал верить в его слова. Что же касается Фрадкова, то он отвечал односложно и скучно, и поэтому вскоре его просто перестали спрашивать.

  Периодически я посматривал в зал, где среди журналистов затесался и  Костомаров. Я  отметил,  что он внимательно наблюдает за каждым спрашивающим, иногда что-то заносит в свой блокнот.

     После пресс-конференции состоялся фуршет и раздача подарков  журналистам. Мы тщательно подготовились к этой стадии мероприятия  и  все очень остались довольны. Я - тоже, так как приобрел несколько полезных контактов. Но при этом мои мысли были заняты совсем другим предметом.

     Для беседы  с  Косовым  я выбрал расположенное далеко от концерна небольшое кафе.  Последний раз я там был несколько  лет  назад,  когда встречался со своим осведомителем.  Мне оно понравилось тем, что тогда народу там было мало, никто не мешал разговаривать, а кофе было вполне приличным.

     Я ждал Косова и думал о том, что я вступаю в активную фазу операции. До сих пор я проводил подготовительную работу и практически ничем не рисковал. Теперь все становится по-другому, один  неверный шаг - и можно проститься с жизнью. Судьба моего предшественника тому пример.

     Добираясь до кафе, я тщательно проверял на наличии слежки. Но все было спокойно. И теперь оставалось лишь дождаться электрика.

     Они появились с Ольгой почти точно в условленное время.  Я внимательно рассматривал  ее спутника:  среднего роста,  среднего возраста, довольно приятное интеллигентное лицо.

     Пара подошла к моему столику.

     - Познакомьтесь,  - представила нас Ольга, - это Юрий Васильевич, а это Леонид Валерьевич.

     Она явно не знала, что делать дальше. Я пришел ей на помощь.

     - Спасибо,  Ольга. У  нас  с  Юрием Васильевичем предстоит чисто мужской разговор.

     - Я понимаю, я пойду. - Она повернулась и быстро удалилась.

     - Несчастная,  - сказал Косов, смотря ей в след. - Они были замечательной парой, я восхищался их романом. Таких чистых и романтических отношений сейчас встречаются крайне редко.  А что теперь будет с ней? Вы знаете, что она дала клятву никогда не выходить замуж.

     - Она мне об этом ничего не говорила, - поразился я. - Мне кажется, что она поступила все же опрометчиво.

     Косов пожал плечами.

     - Она поклялась в этом в церкви,  перед Богом.  Причем, поклялась не просто  не  выходить замуж,  а не иметь никогда мужчин.  Такой вот своеобразный монашеский обет.

     - Надо бы ее разубедить в этом.  Может быть, не сейчас, а немного позже, когда стихнет боль утраты.

     - Вы ее плохо знаете, она редко отступает от того, что решила. Но вы хотели со мной поговорить о другом.

     - Мне нужна ваша помощь, Юрий Васильевич.

     - Но прежде чем говорить о помощи, я хотел бы понять ваши мотивы. И кто за вами стоит.

     Я вздохнул.

     - Что касается мотивов, то я хочу разоблачить этих негодяев. А вот на второй вопрос я вам ответить в силу  определенных  причин  не смогу. Вы должны меня понять.

     Косов несколько секунд о чем-то размышлял.

     - Хорошо,  будем считать,  что я вас понимаю. Теперь скажите, что требуется от меня?

     - Мне  надо незаметно попасть на семнадцатый этаж.  Там есть два препятствия: камеры слежения и пост охраны возле  лифта.  Первый  вопрос, можно ли отключить на время видеонаблюдение, но так, чтобы никто бы не заподозрил, что это сделано специально. Маленькая авария.

     - Думаю, что да. Дело в том, что когда строили здание, то сделали не верную схему электропитания.  И периодически оно  отключается. В том числе и на семнадцатом этаже. На моей памяти такое случалось раза три, а то и четыре.  Почему бы не произойти этому в пятый раз. Я инженер, и знаю, как это сделать так,  чтобы отключение произошло бы точно в нужный момент. Достаточно поставить реле времени.

     - Прекрасно.  Будем  считать,  что один вопрос мы решили.  Теперь второй: как сделать так, чтобы меня не засекли бы охранники? Я обнаружил в противоположном конце люк,  который ведет на крышу. Другого пути я не вижу.

     - Я знаю этот люк. Вы правы, через него можно проникнуть с крыши в здание. Я не раз выходил через него на чердак, там расположены электролинии.  Но люк закрыт, а ключи у коменданта. А замок там серьезный.

     - И нет никакого выхода?

     Косов задумался.

     - Я,  конечно,  могу попросить у  коменданта  ключ  для  проверки электропроводки. По чердаку пропущен важный кабель. Но дело в том, что по инструкции комендант обязан присутствовать,  пока я там  нахожусь.  Правда мне доверяют,  и не всегда он следит за мной.  Если нам повезет,  и он отлучится, то я смогу сделать слепок.  Ну а если нет,  сами понимаете,  что второй раз можно будет попробовать не скоро.

     - Давайте попробуем, другого варианта все равно нет.

     Косов как-то странно посмотрел на меня.

     - Не знаю,  какие ваши цели, но я им не прощу смерть Евгения. Такого замечательного парня еще надо поискать.

     - Он вам что-нибудь рассказывал незадолго перед смертью?

     Косов отрицательно покачал головой.

     - Последние дня два он был немного не в себе, с ним говоришь, а через пару минут замечаешь, что  он думает о чем-то своем.  Я так понимаю, что информация, которую он раздобыл, была настолько опасной,  что он  боялся делиться  с нею  с друзьями. Он даже Оли ничего не сказал.

     Наш разговор оказался исчерпанным. И мы оба почувствовали это.

     - Буду ждать от вас известий,  - сказал я.  - Только никаких контактов внутри здания, там все прослушивается.

     - О "жучках" я давно знаю, сам пару их обнаружил. Так что не беспокойтесь.